Император рассмеялся, громко и язвительно. Затем кивнул и даже подтвердил:
— Совершенно верно.
Каково это — в двадцать лет узнать, что ты никакая не всесильная и обладающая властью наследница Оитлона, а всего лишь игрушка одного не в меру могущественного кесаря?! Гадко это! Гадко, мерзко и страшно! Я в ужасе взирала на императора Араэдена и просто не желала верить в очевидное… Это же я! Я, Катриона Ринавиэль Уитримана, способная выжить везде и в любых условиях! Это я, правящая железной рукой процветающим Оитлоном, а отныне и Прайдой! Это я… я… всего лишь игрушка… просто его игрушка…
— Поверить не могу, — простонала я.
Кесарь продолжал играть с моими волосами, пропуская пряди между пальцами, и почему-то грустно произнес:
— Я тоже. До сих пор не могу поверить. Должен признать, нежная моя, увидев тебя, я осознал крайне неприятное — на отведенную роль ты не годишься совершенно. — И как-то совсем печально кесарь добавил: — Впрочем, и принять тот факт, что пророчество имеет реальный шанс исполниться, я также не смог… не сумел… не пожелал в тот миг.
— И вы швырнули меня в стремнину политических игр! — догадка пришла внезапно.
— Именно, Катриона, — кесарь загадочно улыбнулся. — Именно так…
— Зачем? — в очередной раз спросила я.
Император вновь рассмеялся. Его смех, негромкий и издевательский, становился все громче… Вот только появилось ощущение, что насмехался Араэден скорее над… собой. И хохот стих, а странные, подобные кристаллам глаза чуть сузились, пристально взирая на меня.
— Я устал от одиночества, Катриона… — глухим, столь незнакомым мне голосом произнес кесарь.
Некоторое время напряженно ждала продолжения, но Араэден молчал, опять глядя куда-то сквозь стены, хотя и продолжал удерживать меня. О чем размышлял мой венценосный супруг в это время? Я не знаю. Я просто старалась не думать. Не думать, не думать, не думать… Не допускать ни единой мысли!
— У тебя это хорошо получается, — отозвался кесарь.
— Мне бы хотелось узнать еще кое-что…
Скептическая усмешка императора Араэдена была плохим утешением, зато явным намеком.
— Не здесь и не сейчас? — догадалась я.
— Именно, нежная моя.
А мне вдруг вспомнился разговор с Динаром и его возмущение по поводу того, что наш бессмертный делал мне подарки, причем каждый раз это были весьма полезные дары.
— Каждый раз это была еще и проверка, — кесарь вернулся к поигрыванию моим локоном. — И ты разочаровала меня лишь раз.
— С собакой?
— Именно.
— Но она же была магическая, — возмутилась я. — Поэтому я и обратилась к магам.
— Следовало думать головой, а ты поддалась страху наказания, страшась моего гнева.
Не думать, не думать, не думать… Делать выводы я буду потом, позже… значительно позже… В тишине и одиночестве.
— Наивная моя, — кесарь потянулся и легко поцеловал локон, с которым поигрывали его длинные пальцы, — я скажу лишь раз, Кари Онеиро, и постарайся запомнить…
— Кто? — невольно перебила я.
— Ты, — раздраженно пояснил кесарь. — Кари Онеиро.
— В каком смысле?
Он усмехнулся в ответ, и стало ясно — смысл останется максимально скрытым в тумане.
— Хорошо, но что означает это ваше «Кариэонеириэ»?
— Кари Онеиро, — поправил император. — Черная Звезда.
— Это значение?
— Дословный перевод.
Невольно задумалась над именем Катриона… Других Катрион во всей Прайде не имелось, что наталкивало на размышления. Вспомнила, что лучше не думать… компания неподходящая.
— Так что я должна запомнить? — вежливо интересуюсь у кесаря.
Араэден как-то недобро глядел на меня и все же ответил предельно лаконично:
— В Рассветном мире для меня нет тайн.
— Это похвально!
Мне хотелось уйти, и вообще имелась объективная необходимость пойти все обдумать. И срочно. Попыталась встать повторно, но мне этого вновь не позволили.
— Ты не поняла, да, наивная моя? — вопросил кесарь.
— Да! — решительно согласилась я. — И мне требуется время на обдумывание, посему отпустите меня, пожалуйста!
— Не поняла-а-а… — протянул кесарь.
— Я все поняла! — угрюмо сообщаю супругу. — Но мне следовало бы осознать раньше, почему все вокруг убеждены в том, что император мне благоволит. Или почему я получаю бесценные по своему значению дары, в то время как о днях рождения остальных подданных вы и не вспоминаете. Мне следовало бы о многом задуматься ранее, но… — Я нервно прикусила губу, пытаясь успокоиться. — Но понимание происходящего ничего не изменило бы, так?
Величественный кивок кесаря подтвердил мои худшие предположения.
— И остается вопрос: какую роль в ваших грандиозных планах предстоит сыграть мне? — Да, я все же произнесла это.
— Жены, — спокойно ответил Араэден.
— Жены? — переспросила я. — Невероятно! То есть с самого начала?..
— Еще до твоего рождения, — с усмешкой напомнил он.
Не думать… Не получается… К гоблинам! Я уже собиралась высказать все, что я по этому поводу думаю, как кесарь улыбнулся… ласково… Вся моя ярость и бравада испарились в мгновение. Перед глазами пронеслись пейзажи уничтоженного Мирата, казни неугодных кесарю… пытки тех, кто посмел ослушаться даже в малейшем.
— Мне, наверное, пора, — я попыталась встать.
Нужно уходить, и срочно, пока меня тут не препарировали за излишнюю разговорчивость и вольнодумство. А потом подальше от дворца, как можно дальше!
Взгляд императора стал задумчивым… И кто меня просил высказываться? И ведь знаю, прекрасно знаю, что с кесарем лучше молчать и во всем соглашаться, а иначе…
— И ты еще смеешь осуждать меня за жестокость? — супруг совсем уж ласково улыбнулся… — Можешь идти. Как я уже сказал, все внутренние дела Прайды на тебе. Развлекайся. Но, нежная моя, ограничим собственно пределы твоих развлечений.
Резкое движение — и стальные пальцы обхватили затылок, заставляя прижаться губами к его губам. И на сей раз приятные и волнующие ощущения несли в себе оттенок какой-то горечи и утраты. Я физически чувствовала, что теряю что-то… что-то важное и нужное, и от слабости вдруг закружилась голова.
Все прекратилось в то же мгновение.
— Перестарался, — сверкающие глаза супруга пристально изучали мое явно побледневшее лицо. — Придется исправить.
Блеск странных глаз императора вдруг стал каким-то завораживающим, и, по мере того как кесарь приближался к моему лицу, сердце начинало биться все медленнее… Чтобы замереть, едва его губы вновь коснулись моих. Легко, едва ощутимо, затем страстно, почти обжигая… Я же абсолютно перестала понимать происходящее, и только жуткий, леденящий душу страх все усиливался, и безумно хотелось закричать от ужаса, а еще позвать на помощь почему-то Динара.
Император замер. Затем медленно отстранился, неотрывно глядя в мои глаза. И почему-то мне казалось, что он очень зол, хотя, по сути, злиться должна была я.
— Ступай, — ледяным тоном приказал кесарь, отпуская меня.
Мой нервный реверанс — и я покидаю странный кабинет, стараясь не смотреть на стол, стараясь не думать о произошедшем, стараясь не думать о будущем! И я размышляю только о том, как сообщу об объединении министерств и… спущусь по этой лестнице.
— Ладонь к стене! — прозвучал злой голос кесаря, и дверь за моей спиной захлопнулась.
Дрожащей рукой я прикоснулась к каменной кладке и с удивлением отметила, как сократился путь. Лестница ранее являлась винтовой, а сейчас стала прямая и даже была видна дверь в конце… Ради подобного можно было и кровью пожертвовать.
Сбежав по ступеням, остановилась на залитом солнечными лучами дворе, чувствуя, как все быстрее бьется сердце, как отпускает страх, ледяной рукой сжимающий душу, ощущая какую-то странную пустоту. Странную и непонятную. Поддавшись порыву, вскинула руку, призывая ветер… он отозвался слабым дуновением, которое я не смогла контролировать. Сдерживая растущую панику, попыталась сплести защиту… и ничего! Хотя еще утром, еще только утром эта магия слушалась меня, как ручной пес! Что происходит?
— Айсира Катриона, — айсир Хайто окликнул меня от входных дверей.
Я в этот миг все еще пыталась понять, что произошло! И поняла! Со всей неприглядной очевидностью поняла — кесарь! Моя потеря магии была связана именно с ним, это я интуитивно ощущала. Блокировал же он мои порталы, что могло помешать ему блокировать мою магию? И этот странный поцелуй… Вот тебе и ответ, Катриона Ринавиэль Уитримана. С другой стороны… нужно будет обсудить произошедшее с шенге. И обдумать все услышанное!
— Айсира Катриона, — вновь попытался привлечь мое внимание Хайто.
А я стояла посреди внутреннего двора императорского дворца, закрыв глаза и пытаясь сдержать эмоции. Больно, гадко, мерзко и жутко после всего услышанного. Как принять то, что осознать так сложно… Игрушка императора… Всего лишь игрушка императора, вот кто я… Разве что в ваших мечтах, мой кесарь! Потому что я — это я! Неважно, у кого и какие на меня планы, я все равно останусь собой. Потому что я Катриона Ринавиэль Уитримана, правительница всей Прайды и сопредельных государств! Кстати, вот как раз за статус правительницы Альянса Прайды я была кесарю благодарна… где-то в глубине души, очень-очень глубоко.
Но сейчас за работу, и будем изображать покорность безвольной игрушки… пока! Потому что это мой мир и мое государство, а кесарь… он просто еще не знает, с кем связался! И не узнает… пока! Пока я не выясню о нем все, что только возможно.
* * *В зале совета министров меня ждало послание повелителя, которое, как и все послания императора в пределах дворца, возникло в воздухе и медленно спланировало на стол. В нем было сказано, что я являюсь главой государства и вообще муж и жена — это единое целое, следовательно… делайте выводы, господа министры. Бледная рожа Илери мне понравилась. Ощущение странной внутренней пустоты — нет.
— Итак, уважаемые лорды, — я обвела взглядом присутствующих, — нас с вами ждут перемены! Отныне я сила и власть Альянса Прайды, а вы мои верные соратники… Не слуги! Я жду от вас дельных советов, продуманных рекомендаций и безукоризненного выполнения поставленных задач!
Седовласые лорды склонились в знак согласия и принятия… Ну а я уже знала, кого поставлю во главе объединенного министерства. Авер подчиняется мне беспрекословно, идеально выполняет мои указания и не остерегается спорить со мной до хрипоты, в случае если я не права… а я не идеальна, следовательно, тоже ошибаюсь. Также нужно будет сменить руководство на местах. В частности, мне всегда не нравилось, как ведет дела городской глава… Прайду ждут перемены, а моих доверенных оитлонских сотрудников — значительное повышение.
— Лорд Илери, — одним этим я продемонстрировала, насколько он понижен в должности, — а вас мы не задерживаем… Ступайте собирать вещи, вас ждут необработанные земельные угодья!
Несколько секунд Илери взирал на меня с абсолютной ненавистью во взгляде, явно продумывая способы и планы отмщения, но затем поклонился и с достоинством покинул собрание. Вот и замечательно, крысы на моем корабле мне не нужны, и уж тем более столь подлые и бесчестные!
Присутствующие отреагировали на случившееся откровенно шокированными взорами, но объяснять им я ничего не собиралась.
— Нас ждет напряженная работа, — сообщила я, садясь в кресло, — и… привыкайте обходиться без обеда.
Тут столько всего, что работать в подобном темпе почти год придется… Мне будет чем занять себя, дабы мыслей нехороших не возникало при кесаре.
* * *Из кабинета министров я выбиралась, приложив пальчики к вискам и пытаясь унять дикую головную боль… Это будет сложнее, чем я думала, но… я подумаю об этом завтра…
За ужином мне достаточно было один раз потребовать тишины, чтобы придворные боялись лишний раз клацнуть вилкой по тарелке… А голова все не унималась… Обычно подобные приступы мигрени посещали меня после Народного ада, и настроение в данном состоянии оставляло желать лучшего.
Внезапно стало совсем тихо, хотя, казалось бы, куда уж тише.
Погруженная и в паршивые мысли, и в дикую головную боль, я совершенно возмутительным образом проигнорировала мгновенно поднявшихся придворных. В конце концов, даже если там и кесарь, то… ну не обязательно же мне кланяться, и вообще — я на благо Прайды весь день пахала, и…
— Сиди, — нежный голос и ласковое касание губами к моему лбу, — очень плохо?
Иной раз муж, читающий мысли, — это благословение богов.
— Очень, — искренне призналась я.
— Сейчас все пройдет, — пообещал Араэден, и его пальцы коснулись моих висков. Вслед за этим раздалось его ласковое: — Лорды и леди, продолжайте трапезу.
Я хмыкнула. Теперь лорды и леди коллективно давились ужином и под страхом смертной казни не взглянули бы в нашу сторону.
В тот момент я еще не знала, что их выдержка подвергнется жесточайшему испытанию.
— О-о-о, да-а-а, — протянула я, когда пальцы кесаря, нежно массируя, прошлись от кончиков ушей до висков, — мм… продолжайте.
Кесарь усмехнулся и весьма громко, но от этого не менее волнующе прошептал:
— Как пожелаешь, радость моя…
Я не удержалась, посмотрела на придворных, превратившихся в один сплошной орган слухового восприятия, и мстительно, по отношению к ним естественно, произнесла:
— А у меня мно-о-ого желаний…
Прохладные губы коснулись моей щеки, проложили цепочку легких поцелуев к уху, и кесарь произнес:
— Любопытно было бы услышать…
— У вас неплохо и догадываться получается, — не удержавшись, съязвила я и тут же добавила: — Но первое я готова повторно озвучить прямо сейчас — продолжайте!
Прохладные пальцы умело пробежались от висков до шеи, начали мягко массировать плечи…
— Мм, — простонала я, — самый лучший момент за весь этот долгий день…
— А как же наш поцелуй? — смеясь, поинтересовался кесарь.
— Какой именно? — ледяным тоном поинтересовалась я, невольно вздрогнув при воспоминании о двух последних.
— Первый, — насмешливо уточнил супруг.
Мне уже искренне жаль придворных.
Но отвечать вслух не планировала и просто подумала: «Вам не хватало… искренности».
— Ты многое видишь, — ответил супруг, продолжая ласкать мои плечи, нежно касаться шеи, массировать напряженные мышцы.
Мгновение мне было не по себе, все же страх перед кесарем присутствовал, и изрядный, а потом стало как-то все равно, и, закрыв глаза, я, откинувшись на спинку стула, просто наслаждалась каждым его движением… И вот конкретно в этот самый миг, именно здесь и сейчас мне было хорошо, и спокойно, и даже приятно, и думать ни о чем не хотелось. И усталость отступала, и мысли тоже мчались куда-то далеко, и вообще странное расслабление охватило все тело…
— Достаточно? — полюбопытствовал кесарь.
— Вы волшебник… Спасибо.
Было так хорошо, что уже и есть не хотелось, а хотелось просто в горячую ванну.
Завершив приведение супруги в рабочее состояние, кесарь милостиво занял стул… рядом со мной. Пришлось даже подвинуться. И я вроде бы все понимаю, но его место на противоположном конце стола. Но видимо, супруг решил доставить слугам немало веселых мгновений в процессе спешного переноса столовых приборов на новое место.
— Им полезно, — подтвердил мое предположение император и тут же перешел к государственным делам. — Не советую смещать городского главу.
Удивленная его поведением молоденькая жена отступила, уступив место мне — бывшей наследнице Оитлона.
— Обоснуйте, — я даже кесаря бояться перестала.
— Дегр занимает эту должность много лет, у него связи и в теневом мире, снимешь его — у стражников возникнут сложности, — снизошел до пояснения кесарь, одновременно придвигая ближе поставленные для него блюда.
Я задумалась. Подумала. Не согласилась.
— То есть вы знаете, что часть средств идет мимо казны, и… согласны с этим? — несколько возмущенно спросила я.
Великий Араэден весело подмигнул, причем это хулиганское подмигивание совершенно не вписывалось в мои представления о манерах императора, затем пояснил:
— Это неизбежные потери, нежная моя.
После чего начал насыпать в свою тарелку что-то протертое персикового цвета. Я с удивлением отметила, что его рацион отличается от общепринятого и… Так, не о том думаю!
— Попробуй, — прошептал кесарь, набрал ложечкой немного персиковой массы и поднес к моим губам это самое нечто, — ну же.
Терпеть не могу мужчин, навязывающих свою еду! Они меня просто бесят!
— И все же, — продолжал искушать кесарь, и почему-то мне показалось, что это очередная проверка.
Ну, по меньшей мере, он точно не ракард, так что… и я приоткрыла рот. Ложечка скользнула между губами, я машинально все съела. Замерла на миг, пытаясь распробовать, но, несмотря на близкое знакомство с нашим поваром и участие в приготовлениях оркской еды, распознать продукты, из которых сие пюре было приготовлено, так и не удалось.
— Мм! Что это? — Непривычный вкус, но восхитительный. — А можно еще?
Мне с хитрой улыбкой скормили вторую ложечку… О, представляю, как это со стороны выглядит, но надо приказать, чтобы мне готовили то же самое.
— Знаешь, что самое удивительное? — скармливая мне третью порцию, произнес кесарь.
— Что? — Блюдо оставляло приятное послевкусие, которым я и наслаждалась, закрыв глаза, для ощущения полноты вкуса.
Кесарь внезапно наклонился ко мне, и его губы накрыли мои… Я вскрикнула от неожиданности, но и мой крик, и мой протест были запечатаны его поцелуем. Сильные пальцы скользнули на затылок, не позволяя отстраниться, и в следующее мгновение он повторил тот маневр, что столь успешно прошел испытания на лестнице… Но тогда, на лестнице, я еще не знала, к чему могут привести поцелуи нашего великого! Сейчас знаю, и повторения мне совсем не хочется! Я вздрогнула, попыталась вырваться. Да, кесарю нельзя было отказывать даже в малейшем, и это знали все, но терпеть подобное я не намерена!
Рванувшись изо всех сил, я все же разорвала поцелуй, разгневанно глядя на супруга. Кесарь же ответил мне насмешливым взглядом. А далее последовал издевательский вопрос: