Драконоящерица так долго и внимательно рассматривала людей, что Вебер не выдержал. Капитан поднял ствол автомата, прицелился, сделал вид, что стреляет.
– Пух! Пух! – сказал он, и местная тварь будто поняла.
Она тут же нырнула обратно в трясину, и только мутные пузыри с шипением разошлись там, где исчезла хозяйка здешних болот.
– «Пух! Пух!» – передразнил Эспозито. – Если б мы не вытащили тебя, сейчас пузыри из-под воды пускал бы ты. А потом эта милая зверюшка сожрала бы тебя. Пусть не сразу, понемножку. Но сожрала бы, хоть и маленькая! Кстати, подросла бы на казенных харчах...
Вебер не ответил. Приподнялся, оценивающе разглядывая коварную площадку, которую следовало одолеть до начала кустарника и низких деревьев – там хоть были кочки, по которым можно скакать.
– Я слышал от приятеля из гарнизона Саванга, – подал голос Жак, до того молчавший. – Тот признался... Как-то раз... В общем, выпили они крепко, то ли день рождения отмечали, то ли еще какой-то праздник. И вот хорошо нагрузились и пошли гулять по краю болота. В глухие топи, конечно, не полезли, хоть и пьяные были, но понимали, что там – труба. Однако выбрались за «колючку», за территорию гарнизона... И вот в стороне от мест, занятых людьми, встретили что-то необычное...
– Что необычное? – Эспозито спросил скорее по инерции, машинально.
Он, как и Вебер, больше думал о том, куда дальше прокладывать маршрут.
– Ну, тварь какую-то... – помялся старший лейтенант Монтегю, не зная, как объяснить поточнее. – Живую тварь. Чудовище...
– Чудовище, – ухмыльнулся Вебер. – Это да, здесь есть чудовища. Мы и «Анаконда»! Может, еще фрины подвалят. Тоже маньяки знатные.
– Нет, Руди, они видели настоящую хозяйку болот! Жительницу Саванга. И не человека, и не дрогла. И не фрина, конечно же.
– Да ну?! – усмехнулся Вебер, покусывая тоненькую веточку. – А много он выпил перед этим, кореш твой?
– Не веришь? – обиделся Жак. – Да они все там сразу протрезвели, как только это чудовище увидали! Приятель потом рассказывал, что оно... она не очень большая, меньше взрослого человека, но как поглядела в глаза – так мороз по коже! И тут же с кочки соскользнула, нырнула в воду.
– Она, – отметил Руди и подмигнул командиру. – Конечно, это была баба!
Жак Монтегю не отозвался, лишь насупился, понимая, что Вебер не поверил ни одному слову.
– А почему командованию не доложили о встрече? – без особого энтузиазма поинтересовался Эспозито.
Скорее так спросил – чтобы поддержать разговор, сгладить впечатление от насмешливых слов Вебера.
– Так выпили же, – взмахнул рукой старший лейтенант, – вот и не доложили. Не хотели, чтобы влетело за нарушение дисциплины. И потом, показать-то нечего. Была тварь, но бесследно исчезла в болоте, больше ее никто не видел.
– Нарушение дисциплины... – задумчиво повторил Вебер слова товарища. А потом со злостью сломал веточку, которую грыз. – Вот дурачье! Если б меньше нарушали дисциплину, мы б сейчас не оказались в этом болоте! И батареи «Вулканов» находились бы в руках людей, а не фринов!
– Ладно, проехали! – приказал майор Эспозито. Разговор отклонился от нужного русла, ушел в сослагательное наклонение. – Как думаешь, Руди, мы тут пройдем?
Командир «Каракурта» махнул рукой через полянку, посреди которой зияла грязная дыра – там, где капитан провалился под травяной ковер.
– Не-а, – уверенно ответил Вебер. – Смотри, уже стемнело. Еще минут десять-двадцать – и полная труба, придется идти с приборами ночного видения. В таких условиях труднее контролировать почву под ногами. Как бы не влететь в какое-нибудь дерьмо посерьезнее этого, командир. Провалимся все вместе, кто вытащит? Хозяйка болот?
– Решено! – Тони хлопнул ладонью по карте. – Меняем маршрут движения, пойдем вправо, в обход скалы Зуб Дракона. Сделаем крюк, но там места чуть приятнее – хоть и болото, но лесистое. Все же по кочкам прыгать спокойнее, чем по таким «веселым» полянкам.
– Это верно, – согласился Вебер. – Ну что, двинули, командир?
Если перед этим они уходили от места посадки десантного модуля с довольно приличной скоростью, хотя старались не забывать про маскировку и наблюдение, по очереди возглавляя маленькую группу, то теперь стали двигаться гораздо медленнее, осторожнее. Печальный опыт Руди отложился в памяти.
А потом далеко позади – за спиной и слева – над тихими болотами появились красные вспышки, к которым вскоре присоединились сполохи голубых молний.
Бойцы «Каракурта» остановились, все вместе развернулись лицами в ту сторону, где вскипала красно-голубая буря.
– Ну вот... – отметил Руди, хотя ничего говорить не требовалось, его товарищи сами понимали, что происходит. – «Анаконда» начала работу.
Капитан со злостью провел рукавом по лицу, вытирая пот и грязь со лба и щек. Скулы напряглись. Где-то там, неподалеку от десантной капсулы, его друг Стефан Гайгер принял бой вместе с товарищами из второй группы спецназа. «Анаконда» выполняла приказ командования: заметив карательные отряды фринов, обозначила свое местоположение, вызвала огонь на себя.
Прямые красные лучи и ветвистые голубые молнии переплелись над землей, будто люди и фрины совместными усилиями мастерили паутину, в которой барахтались и умирали бессильные букашки, угодившие в лапы гигантского паука.
Так бойцы «Каракурта» стояли минуту-другую, наблюдая за картиной далекого боя. Никаких звуков оттуда не доносилось – оружие людей и фринов стреляло бесшумно. Над болотом по-прежнему стояла тишина, словно ничего особенного не происходило. А между тем в адском котле схватки умирали и люди, и пришельцы, и все ради того, чтобы батареи «Вулканов» раскрыли или НЕ раскрыли свои секреты.
– Пошли, что ли? – угрюмо предложил Вебер, хотя повернуться спиной к месту боя было очень трудно.
Тянуло не просто стоять и смотреть, очень хотелось, забыв про все, броситься назад через болото – поддержать товарищей огнем трех стволов.
– Пошли! – твердо приказал Эспозито. – Мы обязаны добраться до «Вулканов»! Надо как можно быстрее обогнуть Зуб Дракона, выйти к батарее с фланга. Иначе... Иначе все, что сейчас делает «Анаконда», не имеет смысла!
Тони пошел первым. За ним, что-то пробормотав вспышкам у горизонта, двинулся Жак Монтегю. Дольше всех на месте оставался Руди Вебер. Он стоял, будто пытаясь через километры пройденного болота разглядеть, что творится возле десантной капсулы. А потом над топями взметнулись красные фонтаны огня, до людей докатилась тяжелая ударная волна – гул мощного взрыва.
«Ты держись, Стефан! – попросил капитан и трижды перекрестил красно-синюю паутину выстрелов. – Держись! Мы с тобой обязательно встретимся! С нас – пиво...»
Он повернулся и поспешил за товарищами, которые прокладывали маршрут по болоту, от кочки к кочке.
Так шли примерно с полчаса или час, затем майор Эспозито вдруг остановился.
– Что-то тут неправильно! – озадаченно произнес он. Так, словно пытался в чем-то убедить самого себя. – Чувство такое, будто мы здесь не одиноки! Кто-то находится рядом и смотрит, смотрит...
Спецназовцы «Каракурта» залегли и принялись внимательно разглядывать окружающее пространство через приборы ночного видения, но ничего подозрительного не обнаружили. Вокруг было тихо. А потом Вебер, почти случайно, поднял прибор вверх и дал знак командиру. Окуляры поймали круглый шар с поблескивающим глазком. Бесшумная летательная машина фринов сопровождала «Каракурт» – вражеское небесное «око» фиксировало все перемещения спецназовцев-землян.
Ее сняли в два ствола – Вебер и Эспозито открыли огонь одновременно. Черный шар сорвался вниз, ухнул в болото, но, к счастью, в трясину не ушел, остался на твердом участке почвы.
Люди подбежали к чужой разведмашине, уже догадываясь о ее главном предназначении.
– Шакалы! – с дикой злобой выкрикнул Вебер, в ярости разбивая прикладом автомата «глазок» видеокамеры. – Они все знают! Они знают, что на Саванге две группы!!! «Анаконда»...
Он не договорил, закрыл лицо тыльной стороной ладони.
Эспозито встал рядом, встряхнул товарища за плечи.
– Будем бороться, капитан! – сказал он.
– «Анаконда»... – с горечью повторил Вебер. – Ею пожертвовали напрасно... Все напрасно! Пять человек...
– Будем бороться! – твердо, с нажимом повторил майор. – Вперед, Руди! Пока мы живы – не напрасно! Все, что делает «Анаконда», – не напрасно! А вот если умрем – тогда напрасно! Вперед!!! Вперед, в максимально возможном темпе, пока нас не зажали в клещи, не раздавили среди болот! Сделаем то, ради чего «Анаконда» и «Каракурт» высадились на Саванге!
Вебер шумно выдохнул, пнул ногой тяжелый шар-разведчик, сталкивая его в трясину. Перевел автомат в режим непрерывного огня, озираясь по сторонам – так, словно намеревался прямо сейчас, в эту же секунду, прикончить любого фрина, который преградит им путь к «Вулканам»...
Дрогла-перебежчика снял лейтенант Аверинцев. За несколько минут до этого вырубилась радиосвязь, и спецназовцам, притаившимся в засаде, стало понятно, что враг совсем близко. Фрины применили излюбленную тактику, которую использовали и в звездных сражениях, и на планетах: включили мощные генераторы помех, специально разработанные для того, чтобы лишить людей возможности обмениваться информацией. Командиры подразделений из-за этих «глушилок» не могли координировать действия подчиненных.
Вероятно, сами фрины использовали какие-то другие средства связи, отличные от тех, что находились на вооружении людей. По крайней мере, враги действовали слаженно и четко, для них проблема связи не существовала.
Алексей Аверинцев оказался на том направлении, с которого приближались двое фринов и дрогл. Через прибор ночного видения гном был хорошо заметен, он сильно отличался ростом от карателей. Для лейтенанта осталось загадкой, чем фрины обратили в свою веру союзника людей, впрочем, большого значения это не имело. К спецназовцам приближался враг, и так уверенно вывести фринов на цель мог только сильный ментат. Дрогл! Тот самый, который направлялся к десантному модулю вместе с двумя телохранителями.
У Аверинцева не было возможности получить подтверждение от майора Быкова, но лейтенант и без того понимал, что следует делать. Позиции для стрельбы заняли заранее, на плане простреляли все сектора, и каждый из бойцов знал, за какое направление отвечает. Потому Алексей не колебался: подпустил троицу чуть поближе, а потом срезал ее серией импульсных выстрелов. Конечно, пришлось чуть напрячься, чтоб зацепить всех троих. Фринам надо метить в живот или грудь, на уровне жизненно важных органов, а дрогл по сравнению с союзниками был насколько мал, что очередь прошла бы над его головой, если б Алексей не дернул стволом, переходя от первой мишени ко второй.
После выстрелов лейтенанта все трое повалились в болото, но у Алексея остались некоторые сомнения по поводу дрогла. Все же, дергая стволом вверх-вниз, стрелок больше думал о том, чтобы «погасить» фринов, в руках которых заметил молниеметы. Безоружный дрогл представлялся не таким опасным, поэтому на качественное поражение этой цели Аверинцев обращал меньше внимания.
Алексей собирался добить коротышку второй очередью, из-за этого задержался на месте, вглядываясь во тьму. За что и поплатился. Он, один из пятерых спецназовцев, не сменил позицию после первых выстрелов и превратился в легкую добычу для карателей-фринов.
Несколько ветвистых молний скрестились на укрытии лейтенанта. Алексей вскрикнул и повалился в мох, так и не успев рассмотреть, что стало с дроглом и его сопровождающими.
– Леху зацепило! – громко оповестил товарищей Полещенко, демаскируя себя.
Однако капитан не собирался превращаться в неподвижную тренировочную мишень, он мгновенно оставил оптический фантом, а сам откатился на три метра в сторону и пополз назад. Фрины, разобравшиеся, откуда кричал человек, сосредоточили огонь на укрытии Максима. Голубые молнии несколько раз прошили оптический призрак, прежде чем каратели сумели понять, что спецназовца там уже нет, они ведут огонь по зрительной галлюцинации, созданной хитрой техникой.
– Проверь, жив ли?! – крикнул в ответ Быков, накрывая двумя трассерами не в меру ретивых вражеских стрелков.
Он, как и Полещенко, тут же прижал автомат к груди, покатился в сторону – поскорее убраться с того места, куда вот-вот должны были жахнуть электроразряды. Оружие фринов представляло серьезную опасность для людей: молнии достаточно лишь коснуться любой части тела, чтобы вывести человека из строя – убить или парализовать сильным ударом тока. Даже разряд в землю, рядом с корпусом бойца, и то мог оглушить...
А спецназовцам «Анаконды», чтобы выключить из боя противника, требовалось обязательно попасть в жизненно важные органы фринов. При таком положении вещей пришельцы находились в более выгодной ситуации, им было легче вести поединок против людей, лишившихся связи и находившихся в численном меньшинстве.
– Аверинцев мертв! – крикнул капитан Полещенко так громко, чтобы его услышали все.
Голубые молнии сплелись в огромную паутину – как раз в том месте, откуда доносился человеческий голос. Владислав Быков, ближе всего находившийся к Максиму, услышал тихий хрип товарища.
– Черт! – ругнулся майор, активируя систему подрыва мин, установленных на подступах к десантному модулю.
Слава богу, времени до подхода карательного отряда было много, люди успели тщательно подготовиться к схватке. Капитан Полещенко – отличный профессионал-подрывник – настоял на том, чтобы использовали проводную схему соединения зарядов. Пришлось помучиться, но это дало результат. Если бы, как обычно, рассчитывали на дистанционную подачу команды с помощью радиосвязи, «пролетели» бы с минами, как детишки из песочницы. Детонаторы не сработали бы, факт, их заблокировали бы «шумелки» фринов. А вот с проводами...
Огромные красные цветы выросли над болотом, и тишина умерла, даже не успела испугаться. Если до этого схватка происходила почти беззвучно – фрины вообще ничего не произносили вслух, только хрипло дышали и чавкали сапогами по жиже, а люди обменялись лишь несколькими фразами – то теперь громыхнуло так, что бойцы оглохли. Наверное, не меньше досталось и карателям. Может, и больше, ведь спецназовцы «Анаконды» были готовы к подрыву зарядов, а для фринов это стало неприятным сюрпризом.
Пользуясь возникшей суматохой, майор Быков вскочил на ноги и добежал до того места, где, по его предположениям, находился Максим Полещенко. Владислав нашел товарища быстро, тот лежал на спине, раскинув руки в стороны.
– Жив? – спросил майор и не услышал даже сам себя, не то что капитана.
Полещенко был жив. К счастью, ни одна из молний не попала в тело спецназовца, какая-то угодила в землю около ног Максима и сильно оглушила его.
Быков несколько раз выстрелил в суетившиеся неподалеку фигуры: фрины на какое-то время перестали думать об атаке, бестолково метались взад-вперед, плохо соображая, что делать после такого выпада врага.
Майор взвалил товарища на плечи, побежал назад, подальше от карателей, которые вот-вот должны были оправиться от шока.
– Тадеуш! Стефан! Прикройте! – крикнул Владислав.
И вовремя. Несколько голубых щупалец потянулись к нему – хотели зацепить, остановить смельчака, уносившего «добычу» из-под носа. Но тут навстречу хищным ветвистым молниями ударили два красных луча: капитан Гайгер и старший лейтенант Поулеску выполнили просьбу командира.
Дальше, уже без приказа Быкова, оба спецназовца выбросили зрительные фантомы, хорошо заметные в ночи, – подставили фринам ложные цели. Трое бойцов «Анаконды», унося раненого, отступили чуть дальше, за большую топь, через которую они заблаговременно проложили тропку. Залегли. В ушах перестало звенеть.
– Что с Максимом? – тревожно спросил Гайгер. – Серьезно зацепило?!
– Не знаю, – тихо отозвался Быков, вглядываясь в черную трясину, через которую должны были атаковать чужаки. – Тадеуш, посмотри его...
Поулеску поспешил к пострадавшему, а капитан Гайгер подполз к командиру вплотную, выдвинул ствол автомата вперед.
– Думаешь, сейчас полезут? – прошептал Стефан. – Мне кажется, они не дураки. Ночь, топь... Или утра подождут, или попробуют обойти с фланга...
– Главное, чтобы не отвлекались, – вытерев с лица грязную влагу, ответил командир «Анаконды». – Нельзя, чтобы они остановились и начали размышлять: а почему мы за столько времени не отошли от десантного модуля? Начнут думать – сообразят, что здесь не все ладно. А нам это нужно? Нет! Нужно, чтобы они со всей душой за нами гонялись, а про «Каракурт» даже и не узнали.
– Так давай пошумим немного, – предложил капитан. – Они и побегут, как тараканы на засохшие крошки хлеба.
– Угу. – Владислав невольно усмехнулся сравнению, которое применил Гайгер. – Это где ж ты видел тараканов, бегущих на крошки хлеба?
– Сам не видел, – признался Стефан. – Руди Вебер про «губу» рассказывал. Говорил, мелкие усатые уродцы его в дрожь приводили. Постоянно болтались по камере и совсем не боялись человека. Руди зверел, топтал их сапогами, но тут же прибегали новые... Их там до черта, сколько ни дави, все одно еще больше становится.
– Вот прямо как фринов в этом болоте, – усмехнулся Быков. – Нутром чую, подмога к ним движется. Еще один карательный отряд. Потому и медлят гады, числом хотят задавить. Зауважали, тараканы...
– Так что, командир, пошумим? – повторил вопрос капитан. – Самое время, а?!
– Тадеуш, как с Максимом? – не ответив на вопрос, Быков обернулся к старшему лейтенанту Поулеску, который, кроме всего прочего, был фельдшером группы.
– Оглушило, но уже приходит в себя, – сделав укол пострадавшему товарищу, ответил Тадеуш. – Я ввел антишок. Еще пара минут, командир...