— И вот кто-то, кроме вас, посмел этому научиться.
— Не научиться. Украсть. Впервые за три сотни лет.
— Знаете, я с трудом представляю, как двенадцатилетний мальчик забирается в ваши тайные лаборатории… Ночью, через окно… Вкалывает себе ваш дурацкий ген и летит на Хотос. Куда он, кстати, не доехал!
— Нет, конечно. — Рэн никак не отреагировал на резкий тон. — Все гораздо сложнее. Служба контроля арестовала предателя в одном из земных представительств Компании. Он имел доступ к оборудованию подготовки пилотов. Этот ваш соотечественник не побоялся риска и согласился продать технологию.
— Кому? Хотосу?
— Он не знал имен покупателей. К нему прислали «курьеров», которых он подверг процедуре, сделав пилотами. Им оставалось только вернуться к нанимателям, позволить скопировать технологию из мозга и получить заработанные деньги.
— Значит, Сашка не один такой?
— Нет. Мы поймали четверых, из них двое — дети. Но кто-то все же успел достичь Хотоса.
— И вы наказали целую планету. Наказали невинных людей, которые не смогут вернуться, наказали их семьи… За что?!
— Мне понятны ваши чувства, — ровным голосом произнес офицер. — К сожалению, в подобных случаях невинные жертвы неизбежны.
— Вы сами-то себе верите?
Рэн промолчал. Такие, как он, всегда бормочут о неизбежных жертвах. Всегда изображают сочувствие, прикидываются людьми. Марина заставила себя проглотить неприязнь. Ей был нужен этот человек. Нужно его фальшивое сочувствие.
— Но теперь-то! Зачем вам Сашка? Он больше не может причинить вреда! Что вы с ним сделаете? Отомстите за все?
— «Звездный Мост» не мстит, тем более детям, — возразил офицер. — Но…
— Что — но? — перебила Марина. — Отпустите его! Он только ребенок! И он больше ничего вам не сделает!
— К сожалению, это не так. Мы не уверены, что «Оготор» был единственным покупателем. Могут быть и другие. Возможно, ваш друг еще может заработать свои деньги. В любом случае нельзя позволить ему сохранить технологию в мозгу.
— И что вы будете делать? Запрете его на всю жизнь? Или просто убьете, чтобы не возиться?
— Мальчику сохранят жизнь, я обещаю. Со временем он сможет обрести свободу.
Если Рэн хотел таким образом успокоить Марину, у него получилось плохо.
— Что с ним будет?!
— Его избавят от лишней информации.
— Этот ген можно как-то нейтрализовать? Я говорила с одним пилотом…
— Я знаю, — кивнул офицер. — Но все на самом деле сложнее. Сам по себе ген не является проблемой, иначе нам пришлось бы стерилизовать пилотов. Многие люди в той или иной степени обладают им. Набирая пилотов, мы отдаем предпочтение людям с этим геном. Использовать возможности гена позволяет программа в мозгу — именно ее должен был доставить мальчик. Скопировав программу — это возможно при наличии достаточного мощного компьютера, — преступники получат власть над расстоянием.
— И программу можно… извлечь оттуда? Андрей не говорил этого.
— Он не знал. Контракт пилота является пожизненным. В обычных условиях обратного пути нет, но сейчас случай особый.
— Рэн… Что вы недоговариваете?
Контролер нахмурился, но сказал:
— Мне поручено доставить мальчика на Центральную Базу Компании. Там его мозг подвергнут процедуре очищения.
Марина ошиблась. Рэн не изображал сочувствие, не лгал. Отчетливо, как будто через стол протянулись невидимые провода, она ощутила эмоции офицера. Смущение. Жалость. Стыд. За его словами крылось что-то еще, и ему, многое повидавшему служителю «Звездного Моста», оно причиняло боль. Марина дернулась, пораженная внезапным откровением. Нет уж, сочувствовать этому человеку она не станет!
— А потом? Что с ним будет? Рэн!
— Процедура очищения мозга стирает всю информацию, начиная с рождения.
Марина поняла, с каким трудом дались Рэну эти слова. Но не испытала жалости.
— Говорят, все жители Галактики — люди, — тихо сказала она. — Это не так. Вы хуже… Намного хуже зверей.
Лицо контролера закаменело.
— Я сказал гораздо больше, чем был должен. Через час вам принесут обед.
Он резко поднялся — Марина вздрогнула от неожиданности.
«Он уходит. У меня не будет другого шанса!»
— Рэн! Простите!!!
Контролер остановился в дверях.
— Пожалуйста, — с отчаянием повторила Марина. — Я не хотела вас обидеть. Пожалуйста, еще один вопрос!
— Я слушаю.
— Объясните мне, что будет с мальчиком. Он… станет инвалидом? Идиотом? Навсегда?
«Милосерднее было бы застрелить!»
— Он утратит все знания, умения, которые получил с момента рождения. Превратится фактически в младенца, — ответил Рэн.
— Это необратимо?
Немного подумав, Рэн вернулся за стол. На его смуглом лице застыла отчужденность. Вероятно, Маринины слова ранили его. Она удивилась, что беспокоится о чувствах контролера, и сразу же забыла обо всем, кроме Сашкиной беды.
— Будь он взрослым — да, это было бы необратимо, — сказал Рэн. — Именно поэтому процедура бесполезна для пилотов. Но мальчик… Его мозг способен восстановиться. Все начнется сначала — младенчество, детство. Во всяком случае, шанс есть.
Есть шанс. Есть. Марина сжала кулаки, изо всех сил впиваясь ногтями в ладони. Никакой истерики, спокойная обоснованная просьба.
— Скажите, — несмотря на все усилия, ее голос дрожал. — Вы говорили, что я могу избежать отправки на Землю, потому что… По законам Сикмы…
— Да, это так.
— А могу я… Пожалуйста! Можно мне сопровождать мальчика? И забрать его, потом, после… — Горло свело судорогой, и она замолчала.
С лица контролера медленно сползла отчужденность.
— Что же вы намерены потом делать?
— Вернусь на Сикму. Буду… ухаживать за ним. Растить… Снова.
Прозвучало жалобно, по-детски. Марина поняла, что плачет. Сердито вытерла слезы рукавом. Добавила с вызовом:
— Вы сами сказали, что шанс есть!
— Есть. Но не обольщайтесь — это небольшой шанс. Подумайте. Он может навсегда остаться беспомощным младенцем. Растением. Вы будете ухаживать за ним без надежды на результат? Никогда не вернетесь на родину, потратите жизнь на чужого ребенка? Вы так привязаны к нему?
— Да!
— Вы уверены, что не передумаете?
— Да, да! Пожалуйста, только разрешите мне!
Рэн помолчал, все больше хмурясь. Затем сказал резко, почти зло:
— Я постараюсь все устроить. Ждите.
Он быстро встал. Секунду Марина чувствовала его удивленный взгляд, потом тихо прошуршала, закрываясь, дверь, и она осталась одна.
Уронив голову на руки, мысленно прокрутила разговор. Странный контролер Рэн сказал правду, она чувствовала, знала. Сашка — малолетний преступник, бродяжка, дитя родителей-алкоголиков. Он и прежде бывал на Сикме. Он лгал умело, но мелкие несоответствия выдавали его. Точнее, выдали бы, будь Марина хоть чуточку внимательней. Умней. Но, ослепленная своим внезапным материнством, она не желала замечать очевидного. А маленький хитрец использовал ее, как использовал многих других доверчивых взрослых.
Как ни странно, грозящая Сашке беда не оставила места гневу. Сейчас Марина без колебаний повторила бы выходку с катером. И… пожалуй, на этот раз она не побоялась бы выстрелить в человека. Даже из настоящего оружия. Представилась картина: Рэн с сочувствием на лице, Марина с пистолетом, за спиной испуганный Сашка. Да, она смогла бы выстрелить. Хоть и не питала больше ненависти к Рэну. Но не было ни оружия, ни возможности бежать, и вся надежда — на непонятное сочувствие контролера.
Так уже было — совсем недавно, с Андреем. У Марины сжалось сердце: Андрей помог, но потом признался Службе контроля. Может быть, Рэн сам, лично допрашивал пилота?
«Я не должна его винить. Не Андрей предал меня, это я его предала!» — но здравые мысли не могли заглушить боль.
А теперь — теперь Сашкина судьба снова балансировала на тонкой грани между человеческими чувствами и лояльностью работника «Звездного Моста». И снова Марина не в силах была повлиять на исход.
«Если я смогу тебя спасти, ты всегда, всегда будешь в безопасности. Будь ты хоть идиотом, хоть растением, я больше никому не позволю решать твою судьбу!»
* * *Рэн вернулся на корабль. Все возможности орбитальной станции, уменьшенного в сотни раз подобия Центральной Базы, были полностью к его услугам — от технических помещений до комнат отдыха и релаксации, от младшего персонала до руководителей местных представительств. Но их почтительная услужливость не вызывала у Главы сектора ничего, кроме раздражения. Рэн хотел остаться один.
За тринадцать лет службы «Звездному Мосту», его преданность ни разу не подвергалась сомнению: недоброжелателям при всем желании не к чему было придраться. Рэн служил не за деньги и не ради фальшивого удовольствия власти. Он защищал единство и спокойствие в Галактике так же, как тысячу лет его защищали Продолжатели Образа Жизни на Айгорне. Идеалы родного мира не потеряли своей ценности в изгнании, напротив, потому что законы Компании «Звездный мост» были для множества миров таким же точно оплотом спокойствия и мира, каким для Айгорна было учение Основателей.
Жаль, что Продолжатели не сумели этого понять. Четыре столетия назад, когда мятежный испытатель вопреки запрету построил звездолет, когда примитивный кораблик попал в поле зрения «Звездного Моста», тем принеся Айгорну блага Контакта, Продолжатели поначалу с радостью встретили пришельцев. Сотни миссионеров прошли спешную подготовку, сотни горячих мужчин и женщин отправились насаждать Образ Жизни в двух мирах — Айгорн был третьей планетой Контакта.
Прошли годы, и стало ясно: люди иных миров не готовы менять своих убеждений. У них, похожих и непохожих на жителей Айгорна, был свой опыт, своя вера. Образ Жизни заинтересовал лишь немногих энтузиастов. Хуже того — проповедники и сами зачастую попадали в сети соблазна и не спешили возвращаться домой. Мнимая свобода чужих планет, изобилие воды и кислорода, кишащие жизнью моря и леса казались им привлекательней песчаной строгости древнего Айгорна.
Продолжатели не могли разорвать отношений со «Звездным Мостом». Для членов Сообщества не существует обратной дороги, разве что попытаться выгнать Компанию силой и ввергнуть планету в войну худшую, чем Последняя.
Правило «свобода передвижений» мешало запретить желающим покидать планету. И совет Продолжателей постановил: каждый может посещать иные миры. Тот, кто задержится там сверх установленного срока, на родину вернется изгоем. Потеряет семью, имущество, друзья отвернутся от него. Четыреста стандартных лет спустя этот закон все еще действовал.
Но Рэну терять было нечего. После гибели сына его жена расторгла брачный договор. Дом был продан в оплату судебных издержек. Суд, проигранный Рэном, поставил его в положение изгоя. Уходя в «Звездный Мост», Рэн знал: вернуться он не сможет. И служил, отдавая все силы, что еще оставались, а порою и больше.
Прошли годы, прежде чем Рэн понял: он служит той же самой цели всеобщего единства, что завещана Основателями, только в больших масштабах. Часто приходилось быть жестоким — но разве Образ Жизни насаждался без крови? Отступники, возмутители спокойствия, разжигатели вражды должны быть остановлены любой ценой. Так было на Айгорне. Так было и есть в Галактике «Звездного Моста».
Но теперь в твердой убежденности Рэна завелся червь. Он вгрызся в сердцевину, и плод, еще свежий и сочный снаружи, медленно разрушался изнутри. Потому что детство неприкосновенно. Таков закон Основателей — даже в смутные дни становления Образа Жизни мало кто решался нарушить его. Таково убеждение Рэна.
Старая и, казалось, почти зажившая рана снова давала о себе знать. Четырнадцать лет спустя он все еще мучился чувством вины. Долг Главного контролера требовал обречь на смерть — отбросив подробности, все же на смерть — чужого сына. Мальчишку, каким вырос бы Огарн. И он, Главный контролер четвертого сектора Галактики Рэнри Орлит, не хотел выполнять свой долг.
Он не заметил, как оказался в своей каюте. Застыл перед выключенным коммуникатором. Предать интересы «Звездного Моста»… Это невозможно. Высшие дали Главам секторов почти абсолютную власть над мирами Контакта. Наследственная честь сотен поколений Айгорна не позволит обмануть их доверие. Но точно так же невозможно и подчиниться.
Минуты плавно перетекали в часы. Никто не беспокоил Рэна, ничто не нарушало тишины в его каюте со стенами цвета деревьев, произрастающих на далекой суровой планете, куда ему никогда уже не вернуться. Сохранить верность Компании или Образу Жизни? Предать доверие Высших — или память сына?
Глава шестая ПРЕДАТЕЛЬСТВО
Сашку привели в маленькую комнатку — невысокие стул и стол, такая же кровать, маленький пятачок свободного пространства. Небрежно затолкали внутрь, и дверь злорадно хлопнула, отрезая путь к бегству.
Все-таки попался. Сашка сел на пол между столом и кроватью, прижавшись спиной к стене и обхватив колени. Хотел заплакать — и не стал. Все равно ведь пожалеть некому, даже Марины нет. И хорошо, что нет, она теперь не захочет с Сашкой разговаривать. Зачем этот гад ей все рассказал? Зачем вообще забрал ее, ведь ему нужен один только Сашка?
Правда, о Марине он думал совсем недолго. Важнее были мысли о себе: что теперь будет? Почему так вышло? Надо было бежать сразу. Пробираться на Хотос, не выйдет — на Рацойти, к тому старику, что его нанял. Но «Звездный Мост» всерьез ловил его, и Сашка решил затаиться. Притвориться обычным ребенком, не пользоваться способностями. А потом — растаял возле Марины, заигрался в детство. Забыл правило: не больше месяца на одном месте. И получил.
Марина хорошая, Сашка не желал ей зла. Тем более надо было сбежать. Пока не опоздал, пока на Хотос не прилетел вместо него другой курьер! И как Сашка раньше не понял, что есть другие! Теперь уже поздно. Да, но почему его все еще ловят? Сашка с размаху стукнулся затылком о стену: нет, он совсем дурак! Раз есть другие курьеры, значит, есть и другие клиенты! Он не опоздал! Рацойти. Старик должен помочь!
Сашка вскочил. Надо выбраться отсюда. И, если удастся, вытащить Марину — не оставлять же ее этим гадам!
Он подошел к двери. Напрягся, но знакомый вихорек не появлялся в голове. Попробовал снова — ничего. Сашка изо всех сил таращился на серую поверхность, словно хотел просверлить взглядом дырку, но так и не смог открыть замок.
Когда-то он наплел Марине про излучение, блокирующее его способности. Теперь выдумка обернулась правдой в самый неподходящий момент. Бессильно ударив кулаками в холодный пластик дверного покрытия, Сашка все-таки заплакал.
* * *Марина просидела неподвижно, пока не принесли обед. Без аппетита заглянула в тарелку, очень высокую, как принято на Сикме, с ребристыми краями. Густой суп-пюре из местных овощей напомнил Рису. Марина заставила себя поесть — кто знает, когда ей понадобятся силы?
«Можно подумать, я на что-то еще надеюсь!»
Наручные часики остались на Сикме, но чувство времени редко подводило ее. Рэн вернулся через три часа. Марина чуть было не кинулась навстречу. Сдержалась, вцепившись в край стола.
— Я отправил запрос местным властям от вашего имени, — сказал Рэн. — Но ваши друзья меня опередили: нам пришла ответная просьба позволить Сикме предоставить вам убежище.
— И?..
— Принимая во внимание местные законы, Компания «Звездный Мост» снимает свои претензии. Вы можете сопровождать мальчика и забрать его после процедуры. Если, конечно, не передумали.
— Не передумала!
— Хорошо. Мы вылетим через двенадцать часов, для вас это будет утро.
— Я смогу его увидеть, пока… пока он…
Рэн кивнул.
— Я прикажу поместить вас в одну каюту. Вам подойдет?
— Да! Рэн…
— Да?
— То, что вы сделали… И то, что мне рассказали. Это входит в ваши обязанности?
Он глянул непонятно.
— Это далеко выходит за рамки моих обязанностей.
— У вас не будет неприятностей, когда об этом узнает начальство?
— В этой части Галактики начальство — я.
Он вышел, не дожидаясь благодарности. Да и стоило ли благодарить его, человека, везущего Сашку на операцию по удалению разума? И благородно разрешившего Марине забрать его тело — пустую оболочку?
Рэн больше не появлялся, вообще никто не заходил в камеру. Марина сполна ощутила прелести одиночного заключения: мерный звук шагов, навязчивое «если бы», растянутое до бесконечности время. Настойчивое ощущение, что так всегда было и будет, что мир за стенами станции лишь приснился ей. Двадцать раз Марина запрещала себе ходить по камере. Двадцать раз понимала, что опять мерит шагами узкий клочок пространства — восемь в длину, четыре в ширину.
Утром за ней пришли двое в сине-серебристом. Незнакомые. Через путаницу коридоров проводили к узкой длинной платформе — она закруглялась, опоясывая то ли всю станцию, то ли ее участок. В металлической стене, что примыкала к платформе, зияли темные отверстия с кнопочными панелями сбоку.
Контролер шагнул в отверстие, второй подтолкнул следом Марину. Словно порыв ветра подхватил ее, заставив вскрикнуть от неожиданности. Ее развернуло, как тряпичную куклу, протащило навстречу светлому пятну в противоположном конце не то тоннеля, не то широкого шланга. Потом ветер подтолкнул ее на прощание и стих так же внезапно, как начался. Марина буквально выпала наружу, в ярко освещенное помещение. Контролер поддержал ее, спасая от синяков. Из тоннеля сразу вынырнул второй. Он ловко схватился за поручни у входа, шагнув наружу с таким видом, как будто полеты на крыльях ветра — обычное дело.
Яркий свет, молочная белизна стен — корабль. Не давая оглядеться, Марину повели дальше. Коридор, уже, чем на пассажирском корабле, но похожего дизайна, привел к дверям кают. Один из контролеров открыл дверь, другой жестом предложил Марине войти. Она шагнула внутрь, и за спиной уже привычно закрылась на замок дверь.