«Я бросила все, спасая тебя, поэтому ходи за мной по пятам и зови мамочкой, так?!»
До чего же мелко! Ее скрутило жгучее отвращение к себе. Ведь, по правде, Сашка справился бы и один. Собственное понятие о долге бросило Марину в авантюру: как же — отпустить ребенка одного! А еще, пожалуй, чего уж там, — вдруг вспыхнувший материнский инстинкт.
«А потому, Мариночка, не жди никаких благодарностей. Он тебе ничем не обязан. И ты его совершенно зря обидела».
Она чуть было не пошла извиняться. Сдержалась. Не врываться же к мальчишке среди ночи! Постояла у двери, вспоминая рассудительный голос Лэты: «Ты одинока, и поэтому все чувства переносишь на брата». Вот уж действительно — в точку.
Марина коснулась пластины выключателя. Свет мягко угас, только в окно ярко светили сикманские луны. В полумраке комната — кровать, плоский шкаф во всю стену, разбросанные по столу детали мозаики — стала чуть меньше. Приятная иллюзия. Двадцать метров пустого ненужного пространства делали одиночество слишком серьезной проблемой.
Утром, когда Марина проснулась, Сашки уже не было дома.
— Умчался твой братишка к друзьям, — сказала Риса. — Весь какой-то надутый.
Марина только вздохнула.
— Возраст у него трудный, — успокоила ее Риса. — Подожди, вырастет, станет разумней.
— Скорее бы.
Риса улыбнулась. Удивительная женщина. Марина не переставала восхищаться ей, принявшей двух инопланетян, как родственников, без вопросов и подозрений, с уважением встретившей их скрытность. С родной дочерью Лэтой и чужачкой Мариной Риса держалась одинаково, как будто все люди и впрямь приходятся друг другу братьями.
Впрочем, не только Риса — «личную тайну» пришельцев трепетно берегли все. Откровенность приветствовалась, но только добровольная. Задавать вопросы считалось верхом неприличия. Разве что у Лэты иногда прорывалось любопытство, но девушка всегда сразу же одергивала себя.
На работе волей-неволей пришлось взять себя в руки. Марина заулыбалась, отвечая на доброжелательные приветствия. Матовый купол смягчал чересчур яркое сияние сикманского дня, и помещение заливал теплый свет. Ночные страхи таяли в его лучах — пусть и с обещанием вернуться. Когда день перевалил за половину, на станцию проник Сашка.
Он дождался, пока Марина проводит очередного клиента. Насупленно глянул из-под кудрявых волос.
— Прости меня, пожалуйста.
Марина удивленно приоткрыла рот, а в душе стремительно родилась и набрала силу солнечная вспышка.
— Сашка! Это… ты меня прости. Я больше не буду тебя ругать, честное слово!
— А я не буду гулять допоздна, — вздохнул он. — Или почти не буду.
Идея появилась мгновенно.
— А хочешь, сегодня пойдем гулять вместе? Нас Лэта пригласила на вечеринку.
Сашка засиял.
— Хочу! А ты не передумаешь?
— Да ты что!
— Я пока пойду? До вечера?
— До вечера.
Он скорчил рожу, закрывая дверь. Марина рассмеялась.
Праздничные наряды сикман сверкали ярче любых драгоценностей. Купол, матово-серый снаружи, прозрачный изнутри, в этот вечер казался сокровищницей дракона. Сводчатый потолок пропускал неяркий закатный свет, в воздухе, напоенном ароматами леса, блестели разноцветным оперением птицы. Тихая мелодичная музыка звучала словно из ниоткуда, вплетаясь в шелест крыльев и негромкий гул голосов. Фонтаны струящегося света усиливали сходство с драконьей сокровищницей, от них по лицам скользили отблески синего, зеленого и золотого. Между фонтанов без всякой симметрии были расставлены столы с угощением и напитками.
Марина с улыбкой отпила темно-коричневую тою — похожий на колу напиток с легким веселящим эффектом. Небольшая эйфория была даже приятна: ушло напряжение, отступили страхи, почти стерлась чуждость. Можно было расслабиться, откинуть надоевший комплекс беглеца. Перестать, хотя бы на один вечер, дрожать и озираться. Лэта была права, здесь хорошо.
Беззаботная толпа людей разных возрастов наполнила зал. Преувеличенно-серьезные сикмане по-детски веселились, звучал смех, где-то мелькала Сашкина кудрявая голова. Другие, как Марина, предпочитали наблюдать со стороны. Их не беспокоили.
К столику незаметно приблизилась Лэта.
— Тебе здесь не нравится? Если хочешь, уйдем.
— Не волнуйся, — улыбнулась Марина в ответ. — Меня не тянет играть, но… Как-то спокойно. Светло.
— Я понимаю.
Марина поискала глазами Сашку. Модный подростковый костюм — свободные ярко-красные брюки с такой же рубашкой и поясом из мерцающих бляшек — не сделал его похожим на других. Среди широких приземистых сикман он мелькал, как шустрая кудрявая обезьянка. Заметив Маринин взгляд, подбежал.
— Лэта! А птицы настоящие?
— Нет, — усмехнулась та. — Боишься за свою прическу?
Сашка хихикнул. Марина сломала две расчески и дала клятву постричь его наголо, пока спутанная кудрявая шевелюра наконец обрела приличный вид.
— Все равно Марина обреет, — сказал он и с разбегу кинулся в гущу веселья.
Цепочка парней, взявшись за руки, побежала навстречу цепочке девушек. Столкновение, веселая суматоха — и смешанные цепочки разбежались в стороны, чтобы вновь пойти на столкновение.
— У вас отдыхают не так? — спросила Лэта.
— По-разному, — ответила Марина. — Обычно мне кажется, что в сравнении с вами мы — дети. Но сейчас на детей похожи скорее вы.
Лэта улыбнулась без привычной рассудительности.
— Ну и хорошо.
Развернувшись, исчезла среди веселой суеты. Через несколько минут ее зеленое платье мелькнуло в дальнем конце зала. Рядом с нею Марина заметила мужчину — он о чем-то настойчиво спрашивал, а девушка отворачивалась, пряча улыбку.
Три часа назад Лэта насильно привела ее в магазин. Решительно велела: «Выбирай». Трижды Марина примеряла неброские скромные наряды, трижды Лэта отрицательно качала головой. В результате Марина сдалась, и теперь на ней не сидело, а мягко струилось синее с золотом платье с утягивающим талию корсетом, из-за которого открытая глубоким вырезом грудь казалась непривычно большой. Лэта ухитрилась сделать из ее коротких волос замысловатую прическу, и теперь Марина сама себе казалась романтической незнакомкой. Совсем некстати. Затевать новый роман у нее не было ни малейшего желания. Но Лэта смотрела с надеждой преданной младшей сестры, и Марина не решилась разочаровать ее.
Затруднений не возникло — все-таки на Сикме правит деликатность. Поймав на себе вопросительный мужской взгляд, Марина легко качала головой, и рыцарь понимающе отходил прочь.
Зато Сашка не упускал возможностей «дружеского вечера». Марина увидела его кружащимся за руки с хорошенькой девочкой лет тринадцати. Темные волосы девочки локонами падали на плечи, в них блестели маленькие звездочки-заколки. Подчеркнутые косметикой глаза и губы казались светящимися.
«Ох… Во сколько здесь выдают эти волшебные карты?»
Время пролетело незаметно. Музыка тому виной или пьянящий эффект той, но Марина совсем расслабилась. Лэта тайком от кавалера бросала в ее сторону тревожные взгляды. Поймав очередной такой взгляд, Марина наконец ощутила укол совести: сколько можно расстраивать подругу?
Она решительно покинула уютный столик у фонтана. Оглядела зал, ища возможность присоединиться к веселью. И заледенела в приступе черного ужаса.
Ночные кошмары сбылись: у входа маячили знакомые сине-серебристые костюмы. «Звездный Мост». Служба контроля.
«Нет, нет!»
Впиваясь ногтями в ладони, чтобы сохранить самоконтроль, Марина отыскала взглядом Сашку. Он уже заметил. На лице смешались ужас и взрослая сосредоточенность — нет, он не растерялся. Посмотрел на Марину. Медленно указал глазами на противоположный выход. Что-то прошептал девочке, та кивнула, и Сашка пропал за спинами взрослых.
Стараясь не показать волнения, Марина пробилась к Лэте. За руку отвела ее в сторону из толпы.
— Лэта, прости. Мне нужно уйти отсюда.
— Что случилось? — Сикманка испуганно коснулась ее плеча. — Прости Марина! Я зря тебя сюда привела?
— Ты ни при чем.
Марина оглянулась — полицейские, двое молодых мужчин, беседовали у входа. Не похоже, чтобы они кого-то искали. Но ужас не отпускал, от него буквально подкашивались колени. Лэта проследила за ее взглядом.
— Ты из-за них? Это наши ребята, я их знаю. Они работают в «Звездном Мосте», а на выходные приезжают домой. Ничего страшного.
«Она не понимает!»
— Лэта, обещаю, я все тебе объясню. Им ни в коем случае нельзя меня увидеть. Прости, что испортила тебе праздник.
Полицейский, кивнув напарнику, пошел в их сторону.
— Лэта!!!
— Пойдем, я тебе покажу! — громко сказала Лэта. Потащила Марину сквозь толпу, весело щебеча: — Ты обязательно должна увидеть, это совсем близко…
Марина растерянно последовала за ней к выходу. Искрящийся весельем зал остался позади, двери закрылись. В лицо подул прохладный ночной ветер. Марина почти ждала засады, но никто не выскочил из темноты, никто не принялся защелкивать на ней наручники.
— Я не должна спрашивать, — нерешительно сказала Лэта, — если это твоя личная тайна. Но…
Марину все сильнее била дрожь.
— Они… Они могут…
— Идем, — девушка подтолкнула ее к машине.
В последний момент открылась задняя дверца, в нее прыгнул Сашка, и легкий аэромобиль взмыл на землей.
— Лэта, — неловко проговорила Марина, — спасибо тебе!
Оглянувшись на секунду, та вернулась к управлению.
— Поговорим дома, ладно?
— Ладно.
Теперь, когда испуг немного прошел, Марина ужаснулась сама себе. Как она могла?! Жители Сикмы законопослушны до фанатизма. Лэта и Риса невольно дали убежище преступникам, и Марина без зазрения совести пользовалась их добротой. Как теперь смотреть им в глаза?
Сашка притих рядом, Марина слышала его тихое сопение. Толчком вернулся страх: «Звездный Мост» все еще охотится за мальчишкой. Роковые способности почти не проявлялись в последнее время — вчерашняя злая выходка не в счет, но Марина помнила о них постоянно. К горлу подступили слезы: так и жить в страхе? Сколько можно?
Она со всхлипом обняла мальчишку за плечи.
«Будьте прокляты эти способности. Будь проклят „Звездный Мост“ со всей своей властью!»
Сашка молча уткнулся лбом ей в плечо.
— Ничего, — прошептала Марина. — Если надо, снова убежим…
Показался дом Лэты, надежный, безопасный. За три месяца Марина привыкла находить здесь убежище. Машина с мягким толчком опустилась у дверей. Утром ее надо будет вернуть на станцию.
Сикманка молча открыла двери. Риса уже спала — Марина вздохнула с облегчением. Легче рассказать все одной Лэте, чем сгорать от стыда под взглядом матери.
— Иди спать, Сашка, — серьезно сказала Лэта. — Нам с Мариной надо поговорить.
Сашка молча послушался. За ним со щелчком закрылась дверь. Лэта оглянулась и велела:
— Пойдем ко мне.
Вот и сказалось воздействие землян — у девушки появились секреты от матери. Опустившись на жесткий стул в ее спальне, Марина с трудом заставила себя поднять глаза.
— Прости меня, Лэта. Я должна была рассказать сразу… Я вообще не должна была приходить к тебе!
— Почему? Расскажи, пожалуйста.
Судя по всему, на этот раз девушка решила пренебречь запретом на любопытство. Марина рассказала все, неожиданно просто, как будто рухнула плотина, и поток слов с облегчением хлынул наружу.
Сикманка слушала, не отводя от ее лица тревожного взгляда. Казалась, она тщательно взвешивает каждое слово.
— А пока мы думали, что делать дальше, подошла ты, — закончила Марина рассказ. — Прости. Я не хотела тебя обманывать, но…
Она потерянно замолчала.
— За что ты просишь прощения? — спокойно переспросила Лэта. — Ты ни в чем не виновата.
— Но я совершила преступление. Спрятала Сашку от полиции, помогла украсть катер. — Марина слабо улыбнулась. — И пистолет. Из-за меня ты стала укрывательницей.
— Ты нарушила вторичный закон, чтобы выполнить основной. У «Звездного Моста» свои правила, я их не знаю. Но знаю точно: на Сикме тебя ни в чем не обвинят.
Марина помолчала, переваривая информацию.
— Что такое вторичный закон?
— Основной закон — это правила, заложенные от природы. Им следуешь инстинктивно, потому что так велит совесть. Изменить их нельзя. Вторичный закон придуман людьми. Он изменяется, когда изменяются обстоятельства.
— Как-то это… не очень юридически, — с неуверенностью заметила Марина. — Разве тут найдешь границу?
Лэта пожала плечами.
— Конечно. Убийство — всегда преступление, на любой планете. Как и предательство. И воровство. А мелочи вторичны. Неужели у вас, на Земле, этого не знают?
— Ну, мы украли катер. И вообще…
— Ты не права, — перебила ее Лэта. — Мать всегда защищает ребенка. Это основной закон, ты его исполнила. Для этого тебе пришлось нарушить вторичный.
— Но Сашка не мой ребенок!
— Не твой? Что же ты тогда не отдашь его «Звездному Мосту»?
Крыть было нечем. Непредсказуемая логика сикманки в который уже раз одерживала верх.
— Я не думала в тот момент, — призналась Марина. — Он ребенок, и он во мне нуждался, этого показалось достаточно. А теперь — теперь, да, он мой ребенок, и я его никому не отдам. Пусть даже придется убегать всю жизнь.
Лэта улыбнулась.
— Вот видишь. Что касается законов — подумай, если бы ты поступила наоборот? Предала ребенка, но послушалась контролеров? Было бы лучше? Правильнее?
— Нет, — прошептала Марина. — Спасибо тебе, Лэта!
Совсем непрошено появились слезы, Марина смущенно вытерла глаза. Почему эта простодушная инопланетянка восемью земными годами младше ее всегда оказывается настолько мудрее?
— Не переживай, — добавила Лэта. — Тебе не придется убегать. Ни ты, ни Сашка, по нашим законам, ни в чем не виноваты. «Звездный Мост», конечно, правит Галактикой, но никто вас ему не выдаст. А сами они — подумай, сколько шансов найти вас здесь?
— Наверное, мало. Но сегодня мы очень испугались.
— Понимаю. Но, уверяю тебя, они вас не искали. Ребята пришли отдохнуть и провести время с девушками.
«Ох!»
— Лэта! Ты была не одна, да? Я тебе все испортила? Прости!
Та разом поскучнела.
— Ничего. Мы сверили карты — совпадение меньше тридцати процентов. Мы не подходим друг другу.
По лицу девушки ясно читалось, как она расстроена.
— И никаких шансов? — глупо спросила Марина.
— Нет.
Что тут сказать? Система личных карт была придумана не вчера. Мудрые, правильные жители Сикмы разрабатывали ее веками. Не Марине разубеждать Лэту. Да и как? Вечным русским «сердцу не прикажешь»? Глупо.
— Мне очень жаль, — сказала Марина.
— Мне тоже, — призналась Лэта.
Глава пятая ОТЦОВСКИЙ ИНСТИНКТ
Корабль завершил стыковку. Легкий гул двигателей не ощущался в полете, но сейчас тишина ударила по ушам. На миг исчезла тяжесть, когда гравитация корабля сменилась гравитацией Базы. Крепления ремней, мягко державшие Рэна в кресле, автоматически расслабились: можно вставать. Рэн поднялся на ноги, машинально проверяя значок-идентификатор.
— Пока не выходите, Альти. Может быть, придется сразу улетать.
— Конечно, командир! — с готовностью отозвался тот.
Страх увольнения, пережитый некогда молодым пилотом, быстро забылся, и Альти вернулся к своей обычной весьма непринужденной манере поведения. Рэн не раздражался. Шесть лет назад он не преминул бы поставить парня на место. Но дружелюбие много ценней формального почтения, рано или поздно это понимает любой. Если же не понимает, ему следует занять должность попроще, где последствия глупости будут не так опасны.
Из ярко освещенного шлюзового отсека Рэн шагнул в переходную трубу. Расслабился, позволив потоку захватить себя и отнести к причальной платформе. Схватившись за поручень, довольно изящно завершил полет.
У края платформы дежурили весело раскрашенные пассажирские кабинки. Открывая дверцу, Рэн бросил взгляд на переднюю панель, где мерцали зеленые цифры — станционное время. Он прибыл вовремя, даже рано. Остальные тоже поторопятся: экстренные вызовы случаются нечасто.
Задав направление «центр», Рэн откинулся на спинку сиденья. Как и все контролеры высокого ранга, он владел квартирой на Базе. Но приезжать туда не любил. Большую часть времени он проводил в дороге. Обязанности Главы Сектора требовали регулярного присутствия в девятнадцати мирах, разбросанных на условном участке космоса с гордым названием «четвертый сектор Галактики». Рэн не жаловался. Подвижная работа, частые перелеты — лучший образ жизни для того, кому некуда возвращаться.
Кабинка стремительно понеслась вдоль широких тоннелей. Металлические стены с рядами дверей слились в сплошные полосы. Параллельно шла пешеходная линия, на ней мелькали редкие фигуры. На Базе одновременно могли находиться до четырехсот тысяч человек, но в действительности здесь редко собиралась даже десятая часть от этого числа. Центральная База «Звездного Моста», вечный спутник безжизненной планеты вдали от населенных миров, не была приятным местом. Сейчас, в свете тоскливого ожидания неприятностей, она показалась Рэну особенно мрачной.
Именно сюда, в сердце империи перевозок, регулярно поступали отчеты о состоянии дел во всей Галактике. Отправляя положенные донесения, Рэн не скрывал правды — курьеры, в чью память была загружена тайна перехода, успели скрыться. Задействовав все ресурсы Службы, он сумел найти двоих: мужчину лет тридцати и молодую женщину. Рэн отправил их на Базу, зная, что живыми они оттуда не вернутся. Был еще один, кого Рэн наверняка мог поймать, но — он позволил преступнику уйти. Впервые в жизни осознанно проигнорировав свой долг.