– Эффект: Скорость передвижения снижена на 30 %. Ловкость: минус 50.
– Эффект: «Хромой». Теперь жители Друмира более охотно подадут вам милостыню. Также возможно получение скрытых или уникальных заданий.
– Длительность: 8 часов.
Отмахнувшись от простыни сообщения, я резко повернулся к главе Пантеона и уставился в его удивленные, залитые весёлыми слезами глаза. Плечи бога судорожно содрогались от едва сдерживаемого смеха.
– Пашка, ты чего?!
Неназываемый одним движением брови исцелил мою кособокость, промокнул белым плюшевым ухом уголок глаза и, всё ещё всхлипывая, ответил вопросом на вопрос:
– А ты чего распрыгался?
Я ещё не до конца осознал открывшуюся мне картинку, как сверху раздалось истеричное:
– Держитесь! Я сейчас!
Вскинув голову, оценил падающие на меня эльфийские прелести Лизки и едва успел подставить руки.
– Урон от падения тяжелого предмета: 1257 единиц!
– Внимание! Получена средняя травма – перелом ключицы!
– Внимание! Получена лёгкая травма – вывих плеча!
– Эффект: Скорость атаки правой руки снижена на 20 %. Ловкость: минус 30.
– Эффект: Скорость атаки левой руки снижена на 10 %. Ловкость: минус 10.
– Эффект: «Косорукий», шанс неудачи в крафте возрастает на 30 %.
– Длительность: 4 часа.
– Внимание! Выполнено скрытое задание: «Несчастная Любовь».
– Симпатизирующая вам особа попыталась свести счёты с жизнью, но благодаря вашему вмешательству была спасена!
– Награда: Взаимная симпатия +100!
– Внимание! Уникализация квеста до: «Кровавая Несчастная Любовь».
– Спасение с риском для жизни и смешение крови влюблённых!
– Награда: удвоение эффекта, взаимная симпатия +200!
Э-э… Обалдели, что ли?!
Я посмотрел в пронзительно голубые глаза эльфы, уютно устроившейся в моих объятиях. Разглядел призывно распахнувшиеся влажные губы, ощутил сомкнувшееся вокруг шеи кольцо горячих рук. Попытался отшатнуться, чертыхнулся и торопливо поставил Лизку на землю.
Нахмурил брови и нарочито грубо рыкнул:
– Сержант Елизавета! Ты чего на голову валишься?
В ответ девица лишь ласково мурлыкнула, многообещающе стрельнула глазами, закинула воинскую сбрую на плечо и, резко развернувшись, зашагала ко входу в донжон. Бархатные булочки упругих ягодиц игриво помахивали влево-вправо, аура счастливой и влюблённой женщины расползалась во все стороны.
Чур меня, чур! Я насторожённо прислушался к себе – манал я эти манипуляции с чувствами, что за хамство, так подставлять?!
В душе вроде без перемен – плотского желания хоть отбавляй, так ведь я и не евнух! А вот любви пока не наблюдается, и слава богу! Лизка – она ведь огра укатает и под себя подомнёт, оно мне надо?!
Рядом фыркнул Павший. Оценив торчащие из моего плеча кости, покачал головой и вновь повёл бровью, отлечивая своего неудачливого жреца.
– Мазохист?
Я хрустнул восстановившимися суставами и немного покрутил руками, проверяя работоспособность конечностей:
– Спасибо… А ты чего тут ржёшь, людей пугаешь? Я думал, тебя душит кто-то, спасать бросился…
Неназываемый внимательно посмотрел на меня, замечая явно больше, чем я хотел бы показать. На секунду прикрыл глаза и шепнул:
– Спасибо, Глебка… Ты настоящий друг. Единственный…
Я смутился:
– Да ладно, скажешь тоже… Половина наших ребят за тебя в огонь и воду! Так что тут творится-то?!
Павший улыбнулся, подмигнул и распахнул полу плаща, демонстрируя лежащего на коленях забалдевшего от божественной ласки Белого Чебурашку.
Вновь почесав подпалённое и испачканное сажей плюшевое ухо, он указал глазами на добычу Неведомой Зверушки:
– Смотри!
Я пригляделся, ахнул и сел там, где стоял.
Обгорелые лапы с обломанными когтями крепко прижимали к груди рубиновый Сосуд Крови Неназываемого.
– Это то, что я думаю?! – только и смог спросить я.
Павший расплылся в улыбке и довольно кивнул:
– Ага!
Скриншот!
– Национальная Галерея Искусств. Картина неизвестного художника. Предположительно IV век воцарения Лаита-Двуликого, эпоха Павшего.
– «Миссия». Неназываемый благословляет Белого Патриарха на доставку тактического заряда к Храму Тысячи Грешников.
Неверяще качаю головой и пересылаю картинку особистам – пусть порадуются, а заодно вывесят портрет Че в Зале Славы. Заслужил, чертяка! В отличие от облажавшихся контрразведчиков!
Ева-4. Звёздный сектор «Тамбол». Планета К8311Р.
Посреди синих джунглей беспомощно раскорячилась гигантская фигура Джаггернаута. Голем ещёсохранял видимость жизни – светили магические плафоны, насторожённо шевелились турели, силовой щит легко противостоял сонму любопытных и вечно голодных млекопитающих.
Однако техногенный мир уже припал губами к нежданному сокровищу, жадно высасывая магию из всех доступных источников.
Гасли перламутровые искры внутри многочисленных фиалов, свитки медленно деградировали, превращаясь в бесполезную бумагу. И самое страшное – на глазах тускнели кристаллы-накопители.
Ещё несколько дней, край – неделя, и Джаггернаут превратится в дорогущий мифриловый гроб, который очень быстро поглотят джунгли. А возможности совершить очередной, давно просчитанный прыжок и уйти в другой мир – нет. Сердце голема похищено зловредной мохнатой тварью!
В Контрольном Зале механоида бесновался человек. Разбивая о стену кулаки и не удивляясь отсутствию привычной регенерации, он переводил взгляд с пустого гнезда для Рубинового Сердца на коряво выцарапанную надпись и вновь заходился в истерике.
«Обойдёсся! Агент Che».
Покопавшись в инвентаре, я извлёк наружу пенал красного дерева. Распахнул резную крышку, полюбовался на тусклый блеск десятка золотых звёзд «Героя Тьмы». Достал крайнюю, с выгравированным номером «001».
Потянулся было к Чебурашке, но тот лениво приоткрыл один глаз и предостерегающе зарычал.
Я встал на ноги и строго скомандовал:
– Агент Че, смирно!
Хлопок микропортала, и зверушка вытянулась передо мной во весь свой крохотный рост.
Хм, Пашка, что ли, подыграл, продублировал команду?
– За заслуги перед Тёмным Пантеоном вы награждаетесь высшим знаком отличия – золотой звездой Героя!
Спасибо хоть промолчал, а то бы я окончательно обалдел. Однако явственная волна довольства и тихое урчание от Чебурашки всё же исходили.
Осторожно коснувшись нежнейшего плюша, я с горем пополам закрепил награду и отошёл в сторону, оценивая результат.
Лохматые насупленные брови и золотая звезда на груди пробудили занятные ассоциации, и я, не удержавшись, улыбнулся.
Че возмущённо стрельнул глазами и мгновенно исчез, хамски оглушая нас раскатистым хлопком дальнего портала.
Павший проигнорировал мой жадный взгляд и упрятал Сосуд в пространственный карман. Затем приблизился, заглянул в коробочку с наградами. Одобрительно хмыкнул и провёл над золотом рукой, трансформируя статусные знаки в нечто большее.
Я заценил характеристики предмета:
– Золотая звезда «Герой Тьмы», номер «002».
– Высшая награда Тёмного Пантеона. Наложен божественный баф.
– Эффект «Обращение к Богу». Зарядов 3 из 3.
Солидно…
Павший даровал своим героям право трижды обратиться с просьбой. Кому-то это не раз спасёт шкуру или принесёт солидные преференции в личной жизни…
Металлический звон отвлёк меня от размышлений. Глянув в сторону синего инопланетного оазиса, уже огороженного невысоким сплошным заборчиком, я возмущённо вскинулся. Бородатый Ауле врубался киркой в жилу лиловой руды!
– Э-э… Уважаемый Ауле, рад видеть вас на территории МОЕГО замка! Как здоровье, с чем пожаловали?
Бог отковырял мерцающий самородок, осторожно взял его в руки и, не оборачиваясь, ответил:
– Не жалуюсь… Новый минерал обнаружил, изучаю…
– Хм… Вообще-то это не выход случайного рудного тела, а результат удачного эксперимента клана по обмену равных атомных масс между реальностями!
Довольно комично кравшийся под стеночкой тролль остановился и, не выдержав, вмешался в разговор:
– Чего тут изучать – морфит это, из Евы-4. Я до Друмира там пару лет астероиды окучивал. Руда очень редкая и безумно дорогая! Способна запоминать дюжину базовых форм, гулять по массе и объёму до сорока процентов от исходной и, главное, морфировать в структуру любой добавленной в неё примеси! Бросишь в домну золотую монету – получишь плавку золота. Мифриловый осколок – соответственно!
– А адамант?! – жадно подался я.
Ответил, как ни странно, Павший:
– Сильно сомневаюсь. Свойства адаманта имеют магическую, а не физическую природу. Его отражение в реале лишь верхушка айсберга. Однако и без этого – находка интересная, очень интересная…
– Морфит… – влюбленно прошептал Ауле, ласково поглаживая самородок грубыми пальцами. – Тебя-то я и искал! Давно мечтал создать универсальное оружие! Вешаешь на пояс меч – а при нужде он трансформируется в кинжал, топор, щит или копьё! А то и вовсе – походный котелок, цепь или лестницу!
Я раздражённо нахмурился – уведёт ведь ценный материал, как пить дать уведёт! Хотя от божественного «мультитула» я бы и сам не отказался…
Пашка понял мои опасения:
– Ауле, брат, а ты чего с кайлом бродишь? Через пять часов призыв Йаванны – тебе сейчас положено отмокать в купели с благовониями и взбивать перину на чудо-ложе.
Бог-кузнец затравленно огляделся, шикнул на мгновенно испарившегося тролля, а затем прикрылся «Зонтиком Тишины».
– Не поверишь, брат – боюсь! – любезно транслировал мне чужую беседу Бэрримор. – Три тысячи лет женщину в руках не держал! Уже забыл, что с ней делать, да и веру в свои силы подрастерял…
Ещё не осознав смертельные риски обладания компроматом на бога, я вмешался с непрошенным советом:
– А ты вспомни Йаванну, только по-настоящему! Запах волос, бархат кожи, горячее дыхание – такое ведь невозможно забыть! Вспомни её смех, ваши лучшие моменты вдвоём, интимные радости. Эмоции заякорены на память, всё вернётся, вот увидишь!
Упс! Вот кто меня за язык тянул?!
Лицо Ауле вспыхнуло, в глазах мелькнула первородная ярость. Костяшки пальцев, сжимающих кирку, побелели. Щас прибьёт!
– Не стоит… – подморозил конфликт Павший. – И кстати, Первожрец дал тебе не такой уж и глупый совет, прислушайся к нему – люди знают толк в чувствах… Глеб, ну а ты – думай головой, не все боги столь либеральны. Включи мозг и задумайся – перед тобой истинное божество, возрастом в десятки тысяч лет, которому только что поставила диагноз говорящая муха. Эмоции Ауле понятны?
– Угу… – облегчённо выдохнул я, а затем не сдержался и вновь сгенерировал идею:
– А из морфита можно сделать обручальное кольцо, с трансформацией в пилочку для ногтей, маникюрные ножницы, напёрсток, в общем всё то, что тягают женщины в своих сумочках. Думаю, Йаванна оценит!
Ауле задумчиво кивнул, не особо прислушиваясь к моим словам. Его взгляд затуманился, глупая улыбка проступила на суровом морщинистом лице. Отец Всех Гномов вспоминал…
Велика сила бога – вышедшие из-под контроля эмоции прокатились над Долиной, и слава Павшему, что они были позитивными!
Смущённо хмыкнул Бэрримор, закрутились бубликами хвосты у молодых самок гончих, гномы отложили в стороны кирки и заторопились домой, обеспечивать моим землям демографический взрыв.
Мы с Пашкой переглянулись и тихонько, на цыпочках, покинули площадь, оставив мечтающего бога в сладком одиночестве…
Призыв Йаванны неожиданно превратился в мероприятие грандиозного масштаба. Союзники подтягивались, выстраиваясь стройными каре отрядов, заполняя площадь храмового комплекса «Мерседес» и все свободное пространство вокруг, включая склоны пологих холмов.
Ауле сиял от гордости – редко, безумно редко божество сознательно приглашали в мир. А вот что б ещё с таким почтением и уважением – так и вовсе никогда…
Я глядел на толпу и довольно жмурился кощунственным мыслям – спасибо светлякам и китайцам, давшим нам общего врага и пинком согнавшим альянсовцев с тёплых насиженных унитазов. Не будь массового вторжения – ещё неизвестно, кто бы оборонял стены Первохрама.
Настоящих буйных мало, один на десяток тысяч. В игре, конечно, пропорция повыше – мнимая неуязвимость, высокий болевой порог и собственное бессмертие подталкивают многих диванных воинов на ратные подвиги. Но всё же – процент хатаскрайников бесконечно велик.
Люди будут держаться за стены родного замка, зажимать ресурсы и золото, являющиеся кровью любой войны, до последнего надеяться, что вот их-то – обязательно пронесёт. Прижатый к затылку пистолет сухо щёлкнет осечкой, либо выскочит из-за угла спасительная Первая Конная Армия Буденного…
Теперь же битва переросла в личное дело каждого. Крайние хаты сгорели первыми, наше дело было объявлено праведным, силы собраны немалые и миссия защиты Отечества уже не выглядит столь самоубийственной.
Туговатые на подъём массы постепенно раскачивались, заражали друг друга энтузиазмом и даже потряхивали щербатым железом в ватных ручонках. Битве быть!
Сейчас в Долине скопилось порядка шестидесяти тысяч народу из альянса «Стражей Первохрама» и части влипшего в чужой замес «Дымка». Боевиков среди всей этой братии едва ли набиралось тысяч восемь, а настоящих воинов – и того меньше. Но всё же… Всё же я смотрел на гомонящую толпу как на своих потенциальных подданных.
Жадные взгляды беженцев на свободные, богатые и крепко защищённые земли я ловил неоднократно.
Отошедшие от первого шока кланлиды рысили по территории, присматриваясь к холмам, уютным полям, горным кряжам и россыпям. Завистливо косились на Анунаха и его строящийся замок, били клинья к гномам и прикидывали нос по ветру. Беженцы не желали надолго задерживаться в статусе гонимых безземельных бомжей.
Как преданно стучал Бэрримор и докладывали вездесущие тимуровцы – в случае победы вассальную клятву будут готовы принести не менее дюжины кланов…
Рядом с Неумирающими выстроились порядка двадцати тысяч гномов, пришедших поддержать своего бога. Нано-кузнецы всё пёрли и пёрли из портала – микродети и макроженщины, седые старики и воины, сменившие орудия труда на боевые кирки и молоты. Причём далеко не все из них опознавались системой как неписи, многие помечались радаром как игровые монстры.
Я и не догадывался, сколько коротышек нашло убежище в моих горах!
Да, регулярно проскакивали новости об исчезнувших единичных гномах, закрывшихся лавках и даже опустевших деревнях. Причём сообщения шли не только из нашего кластера.
В такие моменты перед моим мысленным взором возникала пыльная колонна гномов-беженцев, и всё, что я мог пожелать беглецам – это удачи. Однако предположить, что большая их часть идёт в мои земли – я не мог.
Если об этом станет известно за пределами Долины, то можно будет ожидать жуткого наплыва желающих прорваться в запретные земли. Ибо многих из исчезнувших квестовых гномов разыскивали десятки, если не сотни тысяч игроков. Сдать задание, получить новое, а то и вовсе – прихлопнуть бедолагу ради ценного лута или выполняя квест третьей стороны.
Массовая пропажа неписей ломала наработанные схемы прокачки, экипировки и торговой логистики. Исчезали мастера и торговцы – лишая геймеров возможности изучить редкие навыки или приобрести уникальные ингредиенты.
Из-за этого бардака сбоили торговые отношения. Рождались скороспелые миллионеры, обнаружившие в своём инвентаре пару стеков завалявшихся с давних времен невзрачных камушков, неожиданно для всех ставших мегарарами.
Шла охота на старые, заброшенные игровые экаунты. Стряхивалась пыль с древних персонажей, через мелкое сито прогонялось содержимое их сумок и таблицы навыков. Копатели игровых редкостей ковырялись в нагромождениях хлама, словно старозаветные наркоманы в бабушкиных аптечках, выискивающие опиумные свечи от геморроя.
Ну что ж, в какой-то мере монопольный доступ к уникальным неписям – это такой же ресурс, как и тривиальный серебряный рудник. Ничто не мешает мне брать подорожный налог на своих землях.
И пусть кто-то только вякнет, что Долина общая! Желающие объяснить, что он не прав, – найдутся. От драконов, гончих и зомби до арендующих горный кряж гномов.
Мудрая политика руководства в моём лице уже давно переориентировала жизненные цели тысяч разумных. Теперь это их дом, теперь они заинтересованы в его защите и процветании!
Каждый из пришедших на праздник бросал к Алтарю горсть золотых монет от щедрот своих и парковал на свободном месте горшочек с редким растением.
Не знаю, оценит ли Йаванна уникальность зелени, но главное тут в другом – вера паствы в ценность дара. Многое, очень многое упиралось в божественной механике в тривиальную веру.
Чую, что, откажись мы в едином порыве от той же Ллос, и паучиха в жутких судорогах исчезнет из метрики мира.
Праздник трепыхал яркими красками…
Младкор вспомнил свою гражданскую специальность организатора торжеств и отрывался по полной.
Циркуляры из серии «Улыбаемся и машем», а также коробочки с живыми бабочками и многочисленные штандарты в обязательном порядке вручались всем прибывшим.