– Гарантирую, что ничего на полке лежать не будет, – ответил ему Гайдай.
Но Юра все-таки не согласился сниматься под предлогом грядущих гастролей, и Леня пришел домой расстроенный. Гайдай долго искал, кто бы мог сыграть царя и управдома. Он всегда очень тщательно подбирал актеров. На эту роль пробовались и Евгений Евстигнеев, и Георгий Вицин, и Евгений Лебедев. В конце концов, Гайдай все-таки остановился на кандидатуре Юрия Яковлева. Но решился предложить ему две главные роли не сразу – долго раздумывал… Все-таки Яковлев был не совсем комедийным артистом. В результате он остался очень доволен своим выбором и тем, что Яковлев согласился. Предложение сняться у Гайдая было для Яковлева неожиданным, но он сразу же его принял, потому как считал: сниматься у Гайдая для любого актера – счастье.
«Когда мы с женой смотрели «Операцию «Ы», от хохота буквально падали со стульев, – вспоминал Яковлев. – Я был в абсолютном восторге от его фильмов и понимал, что это один из наших лучших комедийных кинорежиссеров. Но в «Иване Васильевиче» стояла более серьезная задача. Ведь у Булгакова драматургия достаточно сложная. Мне предстояло сыграть практически в одном гриме двух абсолютно разных людей. Роль Ивана Грозного, обстоятельства, в которые он попадал, написана Булгаковым в комедийном ключе. А я вспоминал Николая Черкасова, который сыграл царя в фильме Сергея Эйзенштейна. Конечно, этот трагический образ в комедию не очень-то вписывался, но и оглуплять персонаж было нельзя. Я интуитивно чувствовал: чем серьезнее буду играть, тем смешнее получится. Чтобы найти характерность управдома Бунши, Яковлев предложил ему говорить шепелявой скороговоркой, быстро, сбивчиво. А Иван Грозный не говорит, а рычит – раскатисто-широко. С таким решением Гайдай сразу же согласился».
Зрители порой и не подозревают, какие поистине шекспировские страсти разворачиваются во время работы над тем или иным фильмом. Прежде чем утвержденный на роль счастливчик объявит на нее свои права, актерский кастинг-конвеер перемелет творческие амбиции не одного соискателя. Редко когда режиссер, приступая к новой работе, точно знает, кого он будет снимать. Как правило, выбор делается методом проб и ошибок. Вот и комедиограф Леонид Гайдай, фильмы которого, кроме всего прочего, известны своими прекрасными актерскими ансамблями – попаданием актеров на ту или иную роль на все сто. И все же, мало кто знает, что и Гайдай долго и кропотливо подбирал актеров в свои фильмы. Вот и в роли Жоржа Милославского в «Иване Васильевиче» Леонид Гайдай сначала не представлял никого, кроме Андрея Миронова, но он оказался слишком интеллигентным для этой роли. Другими претендентами на эту роль стали: Сергей Никоненко, Вячеслав Невинный, Георгий Бурков и герой нашей книги – Георгий Юматов. Он идеально подходил на эту роль, если бы Ивана Грозного вкупе с Иваном Васильевичем сыграл Юрий Никулин. Такой творческий тандем вполне тогда был оправдан. Но Никулин отказался. Во-первых, он был очень занят в цирке – планировались «долгоиграющие» зарубежные гастроли. И потом Никулин был уверен, что фильм по Булгакову просто обречен пылиться на полке.
Гайдаю Никулина переубедить так и не удалось, и вместе с его кандидатурой сама собой отпала и кандидатура Юматова – в паре с Юрием Яковлевым он уже не выглядел столь убедительно, даже по возрасту. Леонид Куравлев в цепочке претендентов на роль Жоржа Милославского оказался победителем.
«Холодное лето 53-го»
Эта картина по выходе на экран сразу стала лидером проката. Фильм был продан в 40 стран мира. Никто из съемочной группы и предположить не мог подобный успех. Шел 1987 год… Люди жили по-старому, но новые веяния уже чувствовались. Режиссер решил провести параллель между своим «смутным» временем и 1953 годом, когда после смерти Сталина Берия выпустил из лагерей больше миллиона «бытовиков» и уголовников.
«Я приехал на съемки с одним сценарием, – признается Александр Прошкин, – а привез совершенно иной фильм… Я думаю, картина проскочила в прокат лишь благодаря безвременью, которое тогда сложилось… Мое детство пришлось на это время. К нам в школу из детских колоний хлынул поток амнистированных «переростков». Проучились они у нас недолго: через полгода снова оказались за решеткой. После амнистии специальным постановлением были упразднены «режимные» местности и паспортные ограничения. Тысячи уголовников ринулись в большие города. Я помню, какая была паника в то лето в Ленинграде: люди боялись выходить на улицы…»
Одним из толчков к созданию картины послужило знакомство Александра Прошкина с Валерием Приемыховым. За полгода до съемок они встретились в Доме творчества в Пицунде. «Я в Приемыхова влюбился как в личность, – говорит режиссер. – Мне очень хотелось сделать картину, где в главной роли снялся бы Валера. И тут в руки попадает любопытный сценарий Эдгара Дубровского, где в чистом вестерне действовал главный герой – политический заключенный на поселении… Мы перенесли время действия на два года вперед, в июль 1953-го, и назвали фильм «Ближняя история». Сюжет, который лег в основу сценария, – вымышленный, но сотни политзаключенных в Лузге и Копалыче после выхода на экраны окончательного варианта фильма, который в итоге получил название «Холодное лето 53-го», узнавали себя, своего брата, сослуживца. И заваливали режиссера письмами: «Как вы смогли узнать подробности моей жизни?..» Герой Валерия Приемыхова, которого на поселении именуют Лузгой, то бишь «шелухой», – капитан полковой разведки, пробыл в плену всего сутки, затем бежал и получил десять лет строгого режима плюс пять лет поселений.
На роль бывшего инженера Николая Павловича Старобогатова Прошкин пробовал Георгия Юматова и Вацлава Дворжецкого. Последний сам сидел и посему многое видел и знал. Но режиссер столкнулся с парадоксом: опыт и знания только мешали Дворжецкому. Так уж устроен человек, что ему все тяжелое в своей жизни свойственно романтизировать. Беседуя с людьми, отсидевшими многие годы в лагерях, Прошкин слышал не ужасы, не кошмарные воспоминая, а смешные истории… Дворжецкий тоже не хотел ни разумом, ни чувствами возвращаться в ГУЛАГ…
«Скоморохи»
Дмитрий Золотухин, актер и режиссер, исполнитель роли Петра Первого в дилогии С. Герасимова «Юность Петра», «В начале славных дел»: «Дядю Жору я знал… Не очень близко – он пробовался на главную роль в фильме «Скоморохи», который я должен был снимать как режиссер. Проект этот так и не состоялся. Было это году в 1989-м. Он уже плохо выглядел. Был какой-то несобранный, «рыхлый»… Но пробовался он с энтузиазмом. Рассказывал об этой роли в интервью. Как актера, я его очень люблю и считаю в своем роде уникальным».
«Москва слезам не верит»
Фильм «Москва слезам не верит» вышел на экраны страны в 1980 году. По опросу журнала «Советский экран», картину признали лучшей по итогам года, а Вера Алентова была названа лучшей актрисой года.
Наверное, трудно найти в нашей огромной стране человека, кто бы не видел «Москву слезам не верит». Оскароносная история трех подружек начиналась в Москве 50-х. Атмосфера тех лет особо удалась режиссеру Владимиру Меньшову. Один из самых ярких моментов первой серии – «лестница славы», на которой стоят Катерина и Людмила в ожидании кинозвезд тех лет – Георгия Юматова, Леонида Харитонова и Татьяны Конюховой. Перед ними как бы случайно оказывается тогда никому не известный Иннокентий Смоктуновский.
Уговорить замечательных актеров сняться в таком крошечном эпизоде, да еще и сыграть себя, только молодых, оказалось делом невероятно сложным. Для этого требовалось немалое мужество и завидное чувство юмора. Все они на тот момент были популярны и востребованы, а столь незначительное появление перед кинокамерой и ролью-то назвать было сложно. И все же актеры согласились, за что им от нас, зрителей, отдельное спасибо.
Эпизод снимали поздней осенью, хотя по сюжету было лето. Все исполнители были в легкой одежде, изо рта шел пар. Пока готовились снимать, все кутались в пальто и шубы. Как только звучала команда: «Камера! Мотор!» – верхнюю одежду скидывали с плеч на пол. Режиссер фильма Владимир Меньшов вспоминал: «После того, как эпизод сняли, и я крикнул: «Стоп!», пошел снег. Осень закончилась».
Мне удалось поговорить с Владимиром Валентиновичем Меньшовым. Вот что он рассказал о Георгии Александровиче: «Георгий Юматов – один из моих любимых актеров. Поэтому я его и снял, пусть в крохотном, но очень важном для меня эпизоде в фильме «Москва слезам не верит».
На мой взгляд, он занял очень важную нишу, я говорил об этом на его похоронах: соединил поколения героев 30-х годов (имею в виду в первую очередь Николая Крючкова, Бориса Андреева) и новых – тех, кто потом стал Юматова же и оттеснять, – появление этих героев я начинаю с того же Николая Рыбникова.
На мой взгляд, он занял очень важную нишу, я говорил об этом на его похоронах: соединил поколения героев 30-х годов (имею в виду в первую очередь Николая Крючкова, Бориса Андреева) и новых – тех, кто потом стал Юматова же и оттеснять, – появление этих героев я начинаю с того же Николая Рыбникова.
Обаятельнейший, народный герой Юматова появился где-то с середины 50-х. Это и «Разные судьбы», и другие фильмы, которые сейчас уже и не все вспомнить. Юматов – актер действительно удивительного, редкостного обаяния, можно сказать, поздно начавший свою карьеру в кино… Ведь ему было где-то за тридцать, когда он начал сниматься, по большому счету даже не имея образования.
Юматов удивительным образом вписался тогда в существующую систему и был всюду просто нарасхват. Я был в него просто влюблен. И запомнил это свое чувство, в чем можно убедиться по фильму «Москва слезам не верит». У нас там как раз 1958 год, а Юматов был тогда звездой номер один. Это потом наступил небольшой спад, когда появилась целая плеяда молодых актеров, и Юматов отошел на второй план…
Общение мое с ним было коротким – на съемках фильма и потом, где-то пересекаясь, здоровались… А симпатия к нему – огромной. Мы пообщались тогда, посидели немного… Не думаю, что он был душой нараспашку. Его заметно мучила алкогольная зависимость. По крайней мере, даже когда мы снимали картину, я видел, что ему все время хочется выпить. Но он держался, перебивая это желание, время от времени, пивом…
При встрече с ним подспудно чувствовалось: перед тобой настоящий мужик. В нем не было того, что подтверждало бы известное утверждение: «Женщина-актриса – больше, чем женщина, а мужчина-актер – меньше, чем мужчина». В мудрости этих слов часто приходится убеждаться: мужское начало, как правило, разрушается в актере: с годами женские гормоны возобладают. Исключения крайне редки. Так вот Юматов был тем самым исключением – настоящим, крепким, серьезным мужиком. Повороты его судьбы лишь утверждают это. Даже не зная его близко, а только слыша о нем от знакомых, могу судить, что он был свой, «дворовый» мужик – любил заниматься и своей машиной, все время в ней лазил, и с упоением возился в чужих гаражах… А ведь вместо этого он мог запросто где-то играть главную роль…
Знаю, что алкогольная зависимость ему не раз вредила. И тому есть конкретные примеры – это и «Белое солнце пустыни», и другие фильмы, которые он пропустил, проскочил. Кто знает, сколько он потерял интересных ролей из-за своих периодических запоев… Жаль. Юматов долгое время оставался молодым, красивым и обаятельным.
К сожалению, сегодня таких великих актеров, как Рыбников и Юматов, начали забывать. Юматов, к сожалению, не вошел в число «нетленных» героев – он оказался уже во втором эшелоне. По «Офицерам» молодые зрители, может, еще его и помнят. И все-таки, там больше запоминается Лановой, хоть роль у него и поменьше. Еще, может, «Петровка, 38»… И все же, я вижу, как река времени относит его от нас. Жаль, но это законы жизни, которые не переделать. Надо их принимать. Для меня Юматов остался в моем сердце. И влюбленность в него осталась …»
Я не могла удержаться от вопроса: «Владимир Валентинович, скажите, вот вы говорите, что Георгий Александрович ваш любимый актер. Почему же вы тогда его больше нигде не снимали?»
– Не нашлось роли, и все. Если вы переберете все роли в моих фильмах… А что, собственно, и перебирать – в «Москва слезам не верит» он снялся, дальше «Любовь и голуби», где просто не было роли для него… Я мало снимаю, вот и все. Есть режиссеры, которые раз в год, раз в полгода «выдавали» картину… И если бы я был таким режиссером, то обязательно задействовал бы такого актера, как Юматов. Но не случилось…
– А в том же дебютном для вас «Розыгрыше»? Скажем, для Музы Крепкогорской – к тому времени совсем забытой актрисы, роль хоть и крохотная, но нашлась, за что вам отдельное спасибо. А для Юматова? Мог бы, скажем, он сыграть ту роль, которую исполнил Павел Винник?
– Что теперь-то об этом говорить… Не случилось, не получилось… Но вот вы сейчас говорите, и я подумал – а ведь действительно, почему бы было не взять на ту роль, которую сыграл Винник, того же Юматова… Бесспорно, он бы тоже неплохо справился с ней. Но у меня на тот момент было немного иное представление об этом герое… Довольно трудно теперь раскрутить все назад…
Сегодня я могу лишь высказать общее восхищение этим актером. Влюбленность моя в него и всего моего поколения была очевидна и очень велика. Тогда актер безраздельно владел экраном – везде были его герои. Он снимался на всех центральных киностудиях страны: на «Мосфильме», «Ленфильме», на «Киностудии Горького»… одновременно в трех-четырех картинах. Этот период пришелся где-то с 1955-го по 1959 год. Юматов был главным героем Советского Союза – необыкновенно обаятелен, органичен – просто чудо какое-то! При этом ни образования никакого, ни ВГИКа…
Запойные дни
Георгий Макарович Тер-Ованесов, бывший фронтовик, капитан полковой разведки, а в мирной жизни – фотохудожник, снявший львиную долю портретов кинозвезд, продававшихся когда-то на каждом шагу в киосках «Союзпечати», на своем веку видел немало взлетов и падений. Однажды я услышала от него такие слова: «Слава – тяжелая ноша. Ее нужно очень бережно нести, чтобы она не раздавила. Все зависит от характера, интеллектуальной содержательности. Таких случаев было немало. Сколько людей погибло из-за водки. Я многих знал…»
Кинокритики не раз пытались подсчитать, сколько ролей артист потерял из-за своего крутого и противоречивого нрава и стойкого пристрастия к выпивке… Понятно, что все эти отягчающие обстоятельства мешали Юматову в работе. Получалось около двадцати…
То, что Юматов страдает традиционной русской болезнью, знали все. Встречи с друзьями нередко заканчивались жуткими длительными запоями, после которых артиста находили – то в ялтинском вытрезвителе, то в питерской больнице…
Виктор Сухоруков: «Георгий Юматов – один из тех героев, моих кумиров, красавцев-кумиров, о которых я горюю и пожимаю плечами над воронкой судьбы… Почему вдруг все остановилось и его больше не позвали в кино?..
Конечно, кто-то спивается и от гордыни, но чаще «наш брат» подвергается этому недугу от глубокой печали, от непонимания… От того, что воздуху не хватает… Порой такие вещи случаются, что невольно думаешь: «Господи, ну как пробить эту «пробку» в горле?» Только водкой! Выпил – и вроде как «помягче» на мир смотришь. А как помягче? Да думаешь: «Идите вы все на фиг!» Так, думаю, и он запивал от обиды… Потом «заболевал»…»
Василий Лановой: «Жора являл собой в натуре замечательного русского человека: если он надирался, так надирался по-русски – так, что группа останавливалась и потом говорили: «А что делать?..» И, несмотря на этот грех, много десятилетий его приглашали сниматься. Значит – режиссеры и кинематограф понимали ценность юматовской краски…»
Юматов сильно переживал отсутствие настоящих, по его меркам, ролей. А пока стоящей работы не было – пил. Рассказы о хмельных выходках актера до сих пор не сходят с уст… Однако те же драки были не беспочвенны, да и не водка была тому первопричиной, а мятежный дух актера.
Вот и на съемках «Порожнего рейса» он в очередной раз сорвался и «загремел» кодироваться. Дело было в Ленинграде. «Верка, умираю, жрать хочу. Привези котлет и борща!» – позвонил он ассистенту по актерам Вере Линдт. – И вот приезжаю я в «психушку», – рассказывала она впоследствии, – и все думаю, как бы его позвать. А он тогда популярен был просто невероятно, разговоры бы тут же пошли: «Юматов в психушке!» – вспоминает Вера Линдт. Тихонечко так у окошка его спрашиваю и с ужасом слышу знакомый голос: «Так, кто тут еще продукты привез! Я сейчас в 5-ю и 6-ю палату собираюсь. Психи есть хотят, алкаши тоже!» И тут же высовывается вихрастая Жорина голова. Посетители меняются в лице. «Что же ты делаешь, сидел бы, не высовывался», – начала я его укорять. «Да ладно, подумаешь!» – отмахнулся Юматов. В следующий раз, когда я его навещала, Жорж вообще из больницы уехал… на базу за продуктами.
«Чем вы народ кормите – сплошная тухлятина! – устроил он разнос на складе. – Так, несите картошку, да не гнилую! И рыбку свежую, и овощей получше!» В психушке на Юматова просто молились: мало того, что продукты после его выволочки стали привозить нормальные, так Жора еще и старую проводку сам поменял, и радио в палаты провел. «Жорж, ну куда же ты? – рыдали медсестры, когда он выписывался. – Может, утюг еще починишь?» – «Ладно, девчонки, тащите…» – не смог отказать в такой простой просьбе артист.
Когда зеленый змий на время ослаблял хватку, Юматов «завязывал», «зашивался» и начинал активно сниматься. Но змий на то и змий, чтобы наносить свои подлые удары в самый неподходящий момент. Грустно об этом говорить, но, по словам людей, знавших звездную пару Юматов – Крепкогорская, неразбериха в личной жизни, бесконечные обоюдные романы на стороне тоже никоим образом не способствовали полной «завязке» актера, наоборот – со временем и Муза составила компанию мужу. И все же надо отдать должное супругам, несмотря ни на что, их актерский брак так и не распался.