— Откуда это у тебя? — так жестко ректор Высшей Школы Лунной Магии со мной никогда не разговаривала.
Теряться в такие моменты вошло в привычку. Я опять не смогла придумать приличную отговорку.
— Сапфировый скарабей — мой, — и наклонилась, чтобы поднять его.
О том, что прямо сейчас, в этот момент ничто не блокирует магию проявителя и, задавшись целью, госпожа ректор вполне может ее обнаружить, старалась не думать.
— Ну-ка, пойдем поговорим, — нехорошо протянула Мариам и, дождавшись, когда я выпрямлюсь, схватила за локоть и потянула в сторону своего кабинета.
Расстояние до него мы преодолели быстро, тут было не очень далеко. Но этого мне хватило, чтобы запаниковать.
И никого из близких рядом нет…
Ректор громко стукнула дверью и швырнула меня в кресло у ее стола. Сама царственно разместилась на хозяйском месте.
— Не сходится. — Черные глаза буравили меня. — Мне известно, что таких выдают только третьекурсникам. А ты говорила, что едва успела поступить на первый… Итак?
— Я отличилась на экзамене, и мне отдали жука, — говорить правду было легко.
— Да что ты! — фыркнула бабушкина подруга. — Вот так просто?
— Сама удивилась…
Черные глаза опасно сверкнули. Словно лезвия двух ножей. Сомневаться не приходилось, их обладательница легко может и ранить, и убить. И сейчас я опасно близка к тому, чтобы свои выдающиеся умения она продемонстрировала на мне.
— Хватит водить меня за нос, девочка! — прошипела Мариам.
— Айзека спросите! — Я нащупала последнюю соломинку.
— А при чем здесь Айзек? — приподняла тонкие брови леди Сораль.
— Он принимал тот экзамен.
Минуту мы пристально всматривались друг в друга. Точнее, она всматривалась в меня, а я из чистого упрямства не отводила взгляд.
— Да, мне известно, что он успешно совмещает работу по обеим своим специальностям и шпионит не только для меня, но и для Крейстона. Но ты же понимаешь, что я легко могу все проверить, просто спросив у него? — медленно произнесла метаморфа.
— Спрашивайте!
Целая минута ей понадобилась, чтобы принять решение. Мне поверили. Она даже дергать Айзека не стала, просто махнула на меня рукой.
— Ладно, иди. Хотя мне все равно кажется, что в этой истории что-то не так.
Уйти? Или рассказать ей о том, что Крейстон и Айзек каким-то образом пытаются использовать меня? Она отличный маг, должна разобраться. Но как отреагирует?
Прийти к какому-нибудь решению я не успела.
Случилось очередное озарение.
Вечер, когда Кэйлик провел нас в библиотеку… Книги… Моя догадка… И другая, пришедшая намного позже. Мариам Кэйлику прапра… уже не помню, сколько раз. Одно знаю: так долго не живут даже метаморфы!
А если сильно провинившиеся метаморфы? Перед семьей и магией!
— Шалисса, ты там что, приросла к стулу? — в очередной раз окатила меня своим недовольством ректор. — Иди уже. Скоро рассвет, а я предпочитаю исчезать без свидетелей.
Словно загипнотизированная, я встала. Но никуда не пошла.
— Скажите… а ведь фамилия Сораль вам досталась от мужа, так?
— Ты уже знаешь, что я — урожденная Орлгорд, — недовольно кивнула старая дама.
Вдоль позвоночника медленно стали спускаться холодные мурашки.
— Не просто Орлгорд, — потрясенная собственной смелостью, выдохнула я, — а Милика Орлгорд! И… это вы построили стену! Только я так и не придумала зачем.
Черные глаза изумленно расширились. Я оказалась права!
Невероятно!
Но раньше чем одна из нас успела нарушить молчание, вдалеке вспыхнул рассвет. В первый миг я жутко испугалась. Она не может просто взять и исчезнуть, оставить меня наедине с недавно сделанным открытием! Ведь новой возможности поговорить обо всем может и не представиться.
Милика никуда и не исчезла. Стоило первому розовато-золотистому лучу проникнуть через окно, как она начала меняться… и из морщинистой старухи превратилась в юную и прекрасную метаморфу. И проявительницу одновременно. Волосы из белоснежных стали черными. Только глаза сделались страшными. Белков не осталось, глазницы целиком заполнила тьма.
Я болезненно сглотнула и попятилась. Сама не понимаю, как не бросилась бежать.
Легенда в обоих своих вариантах лгала: Милика была полукровкой с полностью проявившейся наследственностью, как мы с Айзеком.
— Вот поэтому я и не люблю встречать рассвет не одна, — тоскливо произнесла Милика. — Какой бы облик ни носила, всегда возвращается мой собственный.
— Извини… те. — Я не знала, что еще можно сказать.
— Ничего. — Она улыбнулась уголками губ. — Но как ты узнала? Тебе Кэйлик рассказал?
— Сама догадалась! — обиделась я. Сейчас держаться с ней как с ректором было трудно, учитывая, что смотрелись мы ровесницами. — А он как узнал?
— Тоже догадался, — усмехнулась эта древность. — А я взяла с него клятву и стала покровительствовать.
Помолчали немного. Надо было уйти, но я и так забралась слишком далеко. Отказывать себе в удовольствии было жалко.
— Стену…
— Создала я, — подтвердила Милика. — Когда выяснилось, что я с Нарсом, отец захотел его убить. И я прибегла к помощи магии. Но я тогда не слишком ею владела, вот и получилось все наперекосяк. Хотела просто создать защиту, оградить его от покушения, а в итоге появилась стена, и на город легло проклятие. Чтобы напитаться, магия взяла его жизнь и мою душу. Теперь жизнь для меня мучение, а умереть я не могу. Я пробовала, правда!
Остальное я знала, но прерывать рассказ все равно не стала. В ужасе от того, что натворила дочь, Кенброк Орлгорд запер ее в подземельях. Где-то там есть специально оборудованная камера. Через неделю его убила взбесившаяся толпа, потом умерла мать, брат унаследовал город.
Прошло какое-то время, сменились поколения. Заточение Милики было комфортным, из ее пристанища имелся потайной ход в книгохранилище, и она этим пользовалась. Чтобы отвлечься от своего горя, искала забытья в книгах. Многие из них имели отношение к магии. Потом начала тренироваться. Тем временем в семье Орлгорд возникла легенда, будто внизу томится сильная магиня, пойманная и заточенная основателями города.
Однажды кому-то из наследников понадобилась услуга, и Милику выпустили. Она придумала себе новое имя, даже замуж вышла, возглавила Лунную школу.
Вот и вся история. Пока.
— Это к вам меня принес Кэйлик, когда взорвалось заклинание? — пожалуй, это был последний вопрос.
— Ну а куда еще?
Милика, похоже, симпатизировала мне, потому что не только рассказала все, но и отпустила, только стребовала клятву молчать. Клятвы мне было не жалко, так что несколько минут спустя я уже выходила в коридор. Наверняка она все-таки расспросит Айзека обо мне! Просто из вредности. А он как всегда прикроет. Знать бы еще, что им движет…
Разговаривали мы не так уж и долго, но я чувствовала себя совершенно измотанной. Узнавать чужие тайны оказалось очень утомительно. А еще в душе поселилось легкое разочарование: старые легенды разгаданы, виновница всех бед найдена, Блэкдорн отчасти утратил свой мрачноватый флер. Единственным мутным пятном до сих пор оставались намерения отчима в отношении меня, но, думаю, скоро и тут все прояснится.
Арабель старалась взять все возможное от полноценной жизни, так что в комнате ее не было. Только рисунки лежали на столе.
Естественно, я не удержалась и взглянула на них.
Та-а-ак, что тут у нас?
Ой…
Джарс, опять Джарс, но уже в ореоле золотого сияния. Магия скарабеев, наверное. Похоже, сестренка нарушила правило не рисовать с целью повлиять на будущее и решила подстраховаться, чтобы его магия точно осталась при нем.
Что же, ее дело.
Гораздо больше меня беспокоил другой рисунок. Шален… Каждый шрам был прорисован так тщательно, что бросало в озноб. А на месте сердца Арабель зачем-то изобразила огромный рубин. Ну и в чем фишка?
Я несколько минут вглядывалась в пугающий рисунок, но понять смогла лишь одно: спать хочется. Так, что ноги уже почти не держат, а голова как чугунная. Все-таки в бурных событиях должен, просто обязан быть хотя бы небольшой перерыв… Вот отосплюсь, потом спрошу у Арабель, что значат эти ее рисунки. Если, конечно, она сама знает.
С этим решением я стянула с себя одежду и рухнула на кровать.
И отключилась, как только голова коснулась подушки.
Мне снилась какая-то бытовая ерунда.
Вот я проснулась, слегка потянулась, разминая тело. Усталость никуда не делась, будто проспала я не больше часа. Двигаться все так же получалось с трудом, а в голове не было ни единой мысли.
Медленно натянула на себя одежду и пошла к двери.
Без понятия, куда именно.
Коридор, коридор, лестница, холл… Я не знала, куда направляюсь, но у меня была цель.
Бредово. И плечо огнем горит…
Но несмотря на неприятные ощущения, я даже не коснулась его.
Просто шла.
Когда же целью сонной прогулки оказался кабинет ректора, скептичная часть меня понимающе хмыкнула.
Какой странный сон…
Рука ощутила прохладу дверной ручки. Заперто.
Это не заставило меня уйти. Я просто стояла на месте и буравила пустым взглядом закрытую дверь. Невероятно, но через минуту замок щелкнул. А еще спустя несколько секунд боль в плече усилилась, тогда же звякнула, исчезая, магическая защита.
Словно загипнотизированная, я открыла дверь и переступила порог.
Семь шагов до полки с книгами. За томами по лунной магии отыскался небольшой флакон с чем-то темным.
Ради него я и пришла!
Наваждение рассыпалось, стоило взять его в руку.
Сон словно покрывало сдернули.
И вот я стою в кабинете Мариам-Милики и понимаю… Да много чего понимаю! Например, что не спала и не грезила. И что загадочным вором все это время была я. Следом вспомнились слова Шалена о том, как с помощью скарабея Айзек управлял Сапфирой. Похоже, со мной так же… Но в этот раз в дело вмешалось что-то более сильное.
Еще был взгляд. Яростный, ненавидящий. Он буквально сверлил мне спину.
— Маленькая дрянь, — хлестнула меня словами Мариам. — Неужели ты правда думала, что сможешь сделать это снова?!
Поворачивалась очень медленно.
— Я объясню…
— Поставь это обратно на полку! — рыкнула леди ректор.
Но не приблизилась и меня не тронула. Вряд ли из-за близкой дружбы с бабушкой. Похоже, я держу в руках что-то по-настоящему опасное…
— Что это? — Если хочешь что-то узнать, нужно просто спросить.
— А то ты не знаешь! — Было немного странно слышать из уст девушки старушечье ворчание.
— Понятия не имею, — честно заверила я. — Спала, никого не трогала… Хотя нет, начать все-таки лучше с того, что Крейстон или Айзек, кто-то из них, управляет мной с помощью своего скарабея.
Не поверила, по лицу вижу.
И слова вскоре подтвердили это:
— Попытка не засчитана. Верни флакон на полку и…
— Я говорю правду! — Ступор схлынул так же резко, как недавно сон, и я сорвалась на крик: — Меня против воли втянули в эту историю! И я имею право хоть что-то знать! Что здесь? Не то сейчас разобью об пол!..
Дыхание закончилось, я замолчала, чтобы набрать воздуха. Тогда же почувствовала, что по щекам бегут горячие слезы. Пальцы, сжимающие добычу, мелко дрожали.
— Кровь моего отца, — нехотя отозвалась Мариам. — Я собрала немного и сделала из нее яд. Только он может меня убить.
Повисшее над нами молчание казалось невыносимым. Из-за тьмы истинного выражения ее глаз не было видно, но мне почему-то казалось, что она смотрит с мольбой. Наказанная бессмертием… Пустые угрозы. Я не смогу так с ней поступить.
Прекрасно понимая, что поступаю неразумно, я повернулась к полке и поставила флакон на место. Потом книги.
— Наверное, Крейстон хочет уничтожить его. Так же, как содержимое того, первого флакона, чтобы стену уже точно никто не разрушил. — И, секунду посомневавшись, добавила: — Простите, мне жаль. Я и понятия не имела…
К этому времени я опять стояла лицом к разъяренной особе из легенды, так что следующие ее слова имели смысл, но до смерти напугали меня:
— Повернись.
— Что…
— Стань ко мне спиной.
Я даже не шелохнулась. И онемела от страха.
— Бестолковая девчонка! — прошипела Мариам. Воспринимать ее с этим именем мне было привычнее. — Делай, что говорят! Я не причиню тебе зла.
Хочется верить…
— Зачем? — Я осторожничала.
Безграничное терпение не числилось среди ее положительных качеств. Мариам подлетела ко мне, стуча каблуками по полу, схватила за локоть и с силой развернула.
— Не желаю думать, что Адарина могла подсунуть мне шпионку, — заявила она. — Поэтому попробую поверить твоим словам. Прямо сейчас этим и займемся.
Закономерным вопросом было «как?», но произнести его вслух я не успела.
Послышался треск ткани. С симпатичным платьем кремового цвета она особо не церемонилась. А мне так жалко стало и вещь, и себя, что слезы еще быстрее потекли по щекам.
Обнажившегося плеча коснулась прохлада.
А в следующий момент его пронзила сумасшедшая боль. Одновременно горло словно раскаленным обручем сдавило, я даже закричать не смогла. Думала, сейчас рухну без сознания… Но все продлилось несколько секунд, не дольше.
— Вот он, — пробормотала Мариам. — Нефритовый скарабей…
Я ее услышала, но еще несколько минут так и стояла лицом к книгам. Руки вцепились в полку, ноги тряслись. Требовалось время, чтобы прийти в себя.
Когда же нашлись силы обернуться, увидела, что Мариам сжимает в руках драгоценного жука. Того самого, о котором говорил Шален… Золотое основание, нефритовые крылышки, глаза — крошечные осколки кристаллов. Тех самых ключей от города.
Крейстон, чтоб его порвало! Все это время он следил за мной! В самом буквальном смысле. И мог управлять, словно марионеткой!
Стало противно до тошноты.
Надеюсь, когда я шла в душ, он хотя бы «отключался»?
Тем временем Мариам опустила жука на стол. Тот сразу же встал на лапки, но удрать не пытался. А смысл, она же тоже сильный маг! Леди ректор прошла к своему креслу, села, склонилась так, чтобы подбородок уткнулся в столешницу, и заглянула драгоценному насекомому в кристаллы-глаза.
— Слышишь меня, Виверд? — каркнула она. — Я знаю, что слышишь. И видишь. Это Мариам Сораль, если не узнал меня в более юном облике. Встретимся завтра днем под городом, пересечение четвертого и седьмого тоннелей. И принеси все, что украл у меня, иначе я просто раздавлю твоего жука…
Угроза была страшная… Даже дети по ту сторону стены знают, что маг тесно связан со своим скарабеем. И если его уничтожить, человек через несколько дней умрет в муках.
Ничто не спасет.
А наши жуки, несмотря на присутствие золота и драгоценных камней, конструкция очень хрупкая…
Похоже, Мариам как раз решила проверить это, а может, просто Крейстона сильно ненавидела. Она схватила жука и выдернула одну лапку.
Я испытала приступ дурноты.
Временно покончив с врагом, хозяйка кабинета вспомнила обо мне.
— Осталось решить, что делать с моей маленькой лазутчицей…
Она встала, сделала два шага и остановилась, принялась внимательно разглядывать меня.
— Может, отпустить? — На мой взгляд, хорошее предложение.
Но она только хмыкнула.
— Ты умненькая, талантливая… но ты не секрет для Крейстона. А значит, использовать тебя на той стороне не получится, — годы лицемерия не помогли ей скрыть разочарование в голосе. — А жаль. В этом была твоя уникальность.
Между бровей мучительно пульсировала боль. Как же я устала от интриг и опасностей!
— Я невеста Кэйлика Орлгорда! — Вот уж никогда не думала, что однажды попытаюсь спрятаться за влиятельной фамилией!
— А еще чем-то нравишься мне, — усмехнулась ректор Лунной школы. А секунду спустя оказалась рядом и схватила меня за локоть. — Поэтому я не убью тебя прямо сейчас. Идем.
Осмыслить, что именно она сейчас сказала, я не успела. Ее кулон вспыхнул. В воздухе разлилась магия. Книжный шкаф, повинуясь ее воле, сдвинулся в сторону, и перед нами открылся проход. Сначала просто темный зев. По мере того как Мариам увлекала меня все ближе, в отблесках сияния ее кулона удалось разглядеть лестницу.
Не сказав больше и слова, она провела меня подземными коридорами, в одном из них обнаружилась дверь. Деревянная, громоздкая. Мариам отперла ее заклинанием и втолкнула меня в открывшийся проем.
— Не скучай, я скоро приду за тобой, — усмехнулась она.
И ушла.
Дверь запереть, конечно, не забыла.
Глава 17
Мой кулон светился не так ярко, как ее, поэтому осмотреться удалось только через какое-то время, когда глаза привыкли к темноте.
Комната выглядела довольно комфортной: мягкие диваны и кресла, изящные светильники, много книг, еще больше женских вещей. От расчесок и заколок до старомодных платьев. Толстые ковры на полу и обивка на стенах защищали это место от подземного холода.
Похоже, это здесь Мариам… вернее, тогда еще Милика… провела годы, прежде чем кому-то из Орлгордов взбрело в голову ее выпустить.
Комфортно, конечно… Но немудрено свихнуться.
Истерика — штука сильная, поэтому несколько минут я добросовестно кричала и билась в дверь. Как водится, без какого-либо результата. Ну, разве что пар выпустила. Потом еще какое-то время просидела под дверью на полу, часто дыша и глотая бегущие по щекам слезы.
Ну и что теперь?
Единственная относительно трезвая мысль сильно отдавала безумием: завалиться на диван и уснуть. Вдруг повезет, и я проснусь в нормальной реальности, где меня хотя бы не запирали в подземельях? Но в чудеса верилось слабо, поэтому, добравшись до вожделенного дивана, я не позволила себе спать.