В животе завязался ком, мне показалось, словно я попала в чужой сон.
– Миссис Пенли?
– Да, Тэйт? – Учительница стояла у своего стола, записывая что-то на
стикерах.
– У нас осталось пять минут до конца урока. Можно я прочитаю свой
монолог?
Я ощутила, как внимание всего класса сфокусировалось на мне.
– Хм, что ж, я не ожидала, что сегодня придется кого-либо
оценивать. Твое эссе готово? – Миссис Пенли воткнула ручку в свой
тугой пучок на затылке.
– Нет, эссе я сдам в положенный срок, но мне бы очень хотелось
прочитать монолог именно сейчас. Пожалуйста.
Я наблюдала, как винтики закрутились в голове у миссис Пенли,
вероятно, из-за волнения по поводу моей готовности, но послала ей
умоляющий взгляд, в надежде показать, что хочу поскорее с этим
разделаться.
– Ладно, – она вздохнула, – если ты уверена, что готова.
Учительница жестом пригласила меня к доске, а сама отошла в
сторону, встав у стены.
Поднявшись со стула, я прошла вперед, чувствуя, как спину
прожигают любопытные взгляды. Когда стала к одноклассникам лицом, сердце заколотилось в груди подобно отбойному молотку. Я оглядела
кабинет, прежде чем начать. Если не встречусь с ним взглядом, то
смогу это сделать.
– Я люблю грозу. Гром, ливень, лужи, промокшую обувь. Когда
надвигаются тучи, меня охватывает радостное предвкушение.
Просто продолжай, Тэйт. Я попыталась представить, что говорила с
папой или бабушкой. Оставайся естественной.
– Все кажется красивее под дождем. Не спрашивайте меня почему.
– Я пожала плечами. – Но в грозу словно открывается иной мир
возможностей. Раньше я ощущала себя супергероем, катаясь на
велосипеде по опасным скользким дорогам. Или Олимпийским
атлетом, преодолевающим тяжелые испытания, чтобы добраться до
финиша.
Моя улыбка стала шире от воспоминаний. Воспоминаний обо мне и
Джареде.
– Но даже в солнечные дни, будучи маленькой девочкой, я
просыпалась с тем же ощущением трепета. Ты заставлял меня
чувствовать радостное предвкушение так же, как симфония грозы. Ты
был моей бурей под солнцем, громом в скучном, безоблачном небе.
– Помню, я проглатывала завтрак так быстро, как могла, чтобы
поскорее постучаться к тебе в дверь. Мы гуляли днями напролет,
возвращаясь домой только поесть или поспать, играли в прятки, лазили
по деревьям, ты качал меня на качелях. Будучи твоей сообщницей, я
снова поняла, что такое дом.
Я выдохнула, наконец-то расслабившись, и подняла глаза, чтобы
встретиться с ним взглядом, заметив, что он пристально смотрел на
меня, тяжело дыша, практически не шевелясь. Останься со мной, Джаред.
– Видите ли, – я продолжала смотреть на него, – когда мне было
десять, моя мама умерла. У нее был рак, и я потеряла ее, толком не
узнав. Мир казался таким ненадежным, я была так напугана. Но с тобой
все опять встало на свои места. С тобой я стала смелой и свободной.
Как будто часть меня, умершая вместе с мамой, ожила после встречи с
тобой, и было уже не так больно. Мне было не больно, когда рядом
был ты.
Мои глаза наполнились слезами, все одноклассники слушали,
подавшись вперед.
– Но однажды, совершенно внезапно, я потеряла и тебя. Боль
вернулась, мне было так плохо, когда ты меня возненавидел. Моя гроза
ушла, ты стал жестоким. Этому не было объяснения. Ты просто исчез. И
мое сердце разрывалось на части. Я скучала по тебе. Я скучала по
маме.
Голос дрогнул, но я не стала вытирать пролившиеся слезы.
– Хуже всего стало, когда ты начал меня обижать. Твои слова и
действия заставили меня возненавидеть школу. Из-за них я чувствовала
себя некомфортно в собственном доме. – Я сглотнула, и тугой узел в
груди ослаб.
– Все по-прежнему болит, но я знаю, в этом нет моей вины. Я могла
бы описать тебя множеством слов, однако лишь одно включает в себя
грусть, злость, ничтожность, жалость – трус. Через год меня тут не
будет, а ты останешься неудачником, чей высший предел
существования ограничится школой.
Я не отводила взгляда от Джареда, мой голос вновь набрал силу.
Боль от сдерживаемых слез утихла.
– Ты был моей бурей, моим грозовым облаком, моим деревом под
проливным дождем. Я любила все эти вещи, и я любила тебя. Но
сейчас? Ты чертова засуха. Я думала, все сволочи водят немецкие
машины, но оказалось, мерзавцы в Мустангах тоже могут оставлять
шрамы.
Оглянувшись вокруг, заметила, как мои одноклассники притихли и
сосредоточились. Одна девочка плакала. Вытерев слезу со щеки, я
улыбнулась.
– А теперь мне бы хотелось поблагодарить Киноакадемию…
Все засмеялись, очнувшись от транса, вызванного моей серьезной и
грустной историей, и начали аплодировать. Я запрокинула голову
назад, посмотрев в потолок, после чего отвесила эффектный,
язвительный поклон, заставив своих одноклассников снова
расхохотаться. Оглушительные овации отвлекли меня от дрожи в ногах.
Вот и все. Джаред может давить, обижать, делать, что захочет,
только я выиграла, показав ему, что он причинял боль, но не сломал
меня. Чувство эйфории зародилось внутри, когда удовлетворенность
волнами разнеслась по телу.
Свободна.
– Откуда этот монолог? Миссис Пенли, она заставила людей
расплакаться! Как нам теперь ее переплюнуть? И мы тоже можем
использовать нецензурную лексику? – шутливо пожаловалась одна из
моих партнерш по компасу.
– Уверена, вы отлично справитесь, и, Тэйт, это было превосходно. Ты
действительно установила высокую планку. Хотя я не помню такого
монолога в списке, поэтому, берусь предположить, объяснение будет в
твоем эссе?
На пути к своему месту я кивнула, решив, что разбираться с
последствиями буду потом. Прозвенел звонок, все потянулись к
выходу, готовясь наконец-то разойтись по домам после долгого
учебного дня.
– Отличная работа, Тэйт.
– Супер!
Люди, с которыми я ни разу не разговаривала, похлопывали меня по
плечу, делали комплименты. Джаред вынесся из кабинета, словно
подожженный фитиль динамита. Только на сей раз взрыв мне не
грозил. Я отпустила его, даже не затрачивая сил на притворство и
безразличие.
Я обнажила свою душу. Теперь слово за ним.
– Тэйт. – Бен подошел к моей парте, пока я собирала вещи. –
Великолепное выступление. Уверена, что хочешь тратить свое время на
медицину? Может, подашься в театр?
Он снял сумку с моего плеча и перевесил ее на свое, последовав за
мной, когда я двинулась в сторону двери.
– С тобой все в порядке? Ты плакала, – спросил Бен с искренним
беспокойством.
Я обернулась, растянув губы в беззаботной улыбке.
– Со мной все отлично. И я с удовольствием поеду с тобой на гонку в
пятницу.
Он удивился такой резкой смене темы разговора, но его глаза
загорелись, когда он взял меня за руку.
– Превосходно! Но… ты же в курсе, что тебе придется надеть очень
короткую юбку, верно? Это своего рода униформа для девушек, –
поддразнил он, явно решив пофлиртовать.
– Ну, я бунтарка, ты разве не знал?
Мы вышли из класса, держась за руки. Мой взгляд упал на Джареда, который стоял, прислонившись лбом к стене. Он развернулся, и я
заметила, что у него глаза покраснели. Держа руки в карманах своей
черной толстовки, Джаред дышал так, словно пробежал марафон.
Кроме этого он не выражал больше никаких эмоций, не казался
расстроенным или довольным. Ничего.
– До скорого, Джаред, – сказал Бен, когда мы проходили мимо. Он
так и не заметил, что произошло между мной и Джаредом на уроке.
Джаред не ответил, не сводя с меня глаз. Впервые в его взгляде
отсутствовала ярость или жестокость.
Что же происходило у него в голове?
И выясню ли я это когда-нибудь?
Глава 19
– Тэйт!
Мое победное торжество было прервано, я резко обернулась,
встретившись с выжидательным взглядом бабушки.
Ой. Интересно, давно она тут стояла?
Ой. Интересно, давно она тут стояла?
Подбежав к CD-плееру, выключила песню Miss Murder группы AFI.
– Извини, увлеклась. – Я смущенно улыбнулась. После тренировки,
где могла пробегать еще целый час, я вернулась домой с переизбытком
энергии. Груз упал с плеч, мне хотелось праздновать.
Я решила отложить домашнюю работу в долгий ящик, раз уж на этой
неделе ничего сдавать не нужно, и намеревалась проделать дыру в
ковре своими устрашающими танцевальными движениями.
– Ты оставила телефон внизу. Звонила Кейси. – Она кинула мне
сотовый, который я умудрилась поймать. – И уже почти семь. Ты готова
к ужину? – Бабушка махнула рукой в сторону двери.
– Абсолютно. – Я подхватила свой черный кардиган и кеды. Приведя
себя в порядок, когда вернулась с тренировки, я переоделась в джинсы
и футболку. Я предпочитала принимать душ только дома со времени
вторжения Джареда в раздевалку. – Спущусь через минуту. Мне надо
поговорить с Кейси.
Бабушка кивнула и вышла из комнаты.
При мысли, что нужно извиниться перед Кейси, свело живот. Она
встречалась с парнем, который плохо со мной обращался, и мне было
больно, потому что ей не составило труда закрыть на это глаза. Но еще
я поняла – они с Джаредом использовали друг друга. Со временем –
вероятно, уже довольно скоро – их интрижка подойдет к концу. Если
только Кейси не присоединится к издевательствам Джареда, я приняла
решение не поддаваться ему.
– Привет, – робко поздоровалась я, когда она подняла трубку.
– Привет, – коротко ответила Кейси.
Я глубоко вздохнула.
– Надеюсь, мне удастся воспользоваться карточкой Бесплатного
освобождения из тюрьмы, как в Монополии. Прости за то, что
наговорила тебе сегодня.
В течение нескольких секунд она молчала, пока я нервно
наматывала круги по комнате.
– Ты вела себя как настоящая сука, – пробубнила Кейси.
Я едва не засмеялась. Ну, по крайней мере, она со мной
разговаривала.
– Знаю. Мне больше нет до него дела. Если тебе нужен именно он,
тогда мне придется повзрослеть и свыкнуться с этим.
– Извинение принято. – Я по голосу услышала, что Кейси улыбалась.
– Ладно, увидимся завтра. Мы с бабушкой собираемся где-нибудь
перекусить.
На заднем плане мама Кейси окликнула ее.
– Хорошо вам провести время. И, Тэйт, я люблю тебя, – сказала она
ласково.
– Я тебя тоже люблю. До встречи.
Мы разъединились, и мне моментально стало легче. Слава Богу, с
этим покончено. Теперь, если повезет, я вынуждена буду мириться с
минимальным количеством контактов с Джаредом. А если не повезет, он будет таскаться на все наши встречи третьим лишним.
Однако мне по-прежнему хотелось хорошенько стукнуть свою
подругу. Во всяком случае, я избавилась от обиды на Джареда. Если
она хотела с его помощью забыть Лиама – ее дело. Я устала от
проблем, создаваемых на пустом месте, поэтому, дабы уберечь себя от
лишних переживаний, решила больше не ввязываться. Кейси знала о
моих чувствах, а я знала, что она не предаст мое доверие. Ничего
другого мне не нужно.
Я сбежала с лестницы, пританцовывая. Ощущение было такое,
словно бегемот, сидевший у меня на груди, наконец-то сдвинулся.
– Похоже, у тебя хорошее настроение. – Бабушка следила за
каждым моим движением. – В школе сегодня все прошло удачно?
– Да. Вообще-то, даже замечательно.
Дав Джареду знать, насколько была ранена его отношением, я
избавилась от досады. Меня больше не угнетали его действия, и не
нужно было притворяться изо всех сил.
– Отлично. Чего твоей душе угодно? Судя по джинсам, в О'Ши мы не
пойдем. – Плоский тон выдал ее разочарование. О'Ши – бабушкин
любимый ресторан в нашем не блещущем разнообразием городке.
– Как насчет Марио? – спросила я, завязывая шнурки. Мне
нравилась их паста с базиликом и оливковым маслом. Рестораном
управляла милая, приветливая пожилая пара. Именно туда мои
родители ходили на первое свидание.
– Конечно. Звучит заманчиво. – Бабуля подхватила сумочку и ключи.
Если ситуация позволяла, за руль всегда садилась я. Мне необходимо
было управлять автомобилем, иначе казалось, что мы всюду
добирались бесконечно долго. К счастью, все взрослые в моей жизни
были сговорчивы.
Пока бабушка остановилась у зеркала, чтобы поправить волосы и
застегнуть блейзер, я надела кардиган и перекинула ремень своей
сумки через голову.
– Ба? Ты не против, если после ужина мы заглянем на парочку
авторынков?
Я не занималась поисками уже несколько недель, но просьба
сорвалась с губ сама собой, будто крутилась на кончике языка целый
день.
Сделать вид, что мне так уж необходима машина – не вариант, в
конце концов, папа оставил Бронко для меня. Взяв сегодня ситуацию
под контроль, я словно примерила на себя новую кожу. Все вокруг
казалось теплым, восхитительным и возможным. Покупка собственной
машины – очередная доза контроля, прямо в вену.
Бабушка прищурила свои голубые глаза, глядя на меня через
зеркало.
– Твой папа в курсе, что ты хочешь купить машину?
– Да, но я все равно пока только присматриваюсь.
– Милая, тебе не будет проку от машины в Нью-Йорке, – заявила
бабуля, разворачиваясь, чтобы открыть дверь.
– Ты не возражаешь, если мы только посмотрим? Может, она мне
пригодится, когда буду приезжать домой на каникулы.
Я вышла на улицу следом за бабушкой.
Замыкая входную дверь, она кивнула.
– Конечно, ничего страшного, если мы посмотрим.
***
После столь необходимой вылазки и непринужденной беседы с
бабушкой, я вернулась домой с чувством спокойствия, какого не
ощущала уже несколько недель.
Я читала один из триллеров Челси Кейн сидя на кровати, когда
услышала подвывание, доносившееся с улицы.
Двери балкона были приоткрыты, поэтому мне был слышен шум
дождя. Легкая морось, начавшаяся, когда мы с бабушкой вернулись с
ужина, теперь превратилась в ливень. Открыв одну створку, я
выглянула наружу и прислушалась.
Непрерывный, жалобный лай раздавался… откуда-то поблизости.
Мэдмэн.
Заглянув во двор Джареда, я нигде не увидела света, и ни следа
собаки. Во всем доме, похоже, было темно и тихо. Сейчас начало
двенадцатого ночи, вероятно, Джаред и его мама уже спят, либо еще
не вернулись домой.
Натянув кеды, я спустилась по лестнице, задержавшись лишь на
мгновение, чтобы проверить, не проснулась ли бабушка. Подойдя к
входной двери, включила свет на крыльце и вышла на улицу.
Черт! Дождь так и льет.
Как я могла забыть об этом за те три секунды, пока спускалась вниз?
Хвала небесам за навес над входом. Обняв себя, подошла к краю
нашего крыльца и вновь осмотрела соседский двор. Увидев Мэдмэна, который скулил и скребся лапами в дверь, я прикрыла рот рукой,
заглушив тихий вскрик. Пес весь промок, и даже отсюда мне было
видно, что он дрожал. К счастью, под небольшим навесом у него была
хотя бы мизерная защита от грозового ливня.
Не раздумывая ни секунды, я выбежала под дождь и направилась к
дому Джареда. На мне были только пижамные шорты и майка,
поэтому, подобно Мэдмэну, я теперь тряслась от холода, пока капли
падали на мои обнаженные руки и ноги.
– Привет, дружок. Как ты тут очутился? – Я нагнулась, чтобы
погладить пса по голове, и он радостно облизал мою руку. – Где
Джаред, а?
Дрожь пробежала по телу, отчего мои плечи дернулись.
Меньше всего мне хотелось стучаться в дверь этого гада, но я даже
представить не могла, что он устроит, если заберу Мэдмэна к себе на
ночь. Скорее всего, Джаред обвинит меня в попытке похищения его
собаки.
Пес был непреднамеренным осложнением в нашей ссоре. Как бы я
его ни обожала, мне казалось, будет правильнее, если он останется у
Джареда. Так же получилось и с нашим любимым местом для прогулок
– рыбным прудом в парке Игл Пойнт. После того, как Джаред перестал
со мной общаться, он больше ни разу там не появлялся.