Спекулянт. Не могу знать, ваше сиятельство!
Забелин. Англичанин сказал бы, что Англия кончилась.
Спекулянт. Свободное дело, свободное дело!
Забелин. Это, торговец крупами, пароксизм сердца.
Спекулянт. Вы, ваше сиятельство, лучше дома с женой об этом беседуйте, а с нами не стоит.
Торговка куклами. Если вы хотите на Лубянку[16], то туда вам и дорога, а мы совсем не хотим! Чего вы из себя на улице кадета выставляете? Чего вы моим покупателям подпускаете агитацию на Кремль? Если вы против режима встали, то катитесь к Врангелю[17] в Крым. Вы не честный советский спекулянт! Я вас брею, а вы молчите, гордость показываете. Тоже нашелся Иисус без апостолов! (Идет.) Лучший подарок детям!.. (Уходит.)
Забелин. Я всем говорю лишь то, что думаю, а вы боитесь.
Спекулянт. Ясное дело — боюсь. За такие беседы, ваше сиятельство, могут заставить, простите, нужники вывозить. Вот вам и аббатство. (Уходит.)
Духовный (наблюдавший со стороны весь этот разговор). Смотрю я на вас и думаю — великий огонь в сердце носите!
Забелин. Простите, с попами никогда в сношения не вступал.
Духовный. Сие от заблуждения, друг мой! Ну вот, повергли в прах попов… А что вышло?
Забелин. А с вами тем более разговаривать, должно быть, очень противно.
Духовный. Своего берега не имеете. Утонете, милостивый государь.
Забелин. Повторяю, с попами и жуликами в сношения не вступаю.
Духовный. Вы бес… бес!
Забелин. Убирайся отсюда, старый мошенник!
Духовный. От мошенника слышу!
Забелин. Я вам по шее дам.
Духовный. Вы дьяволом одержимы, у вас повадки бешеные, уверяю вас!
В то время как духовное лицо уходит, появляется Забелина. Это женщина лет сорока. Выглядит моложе. Когда-то была очень хороша собой и теперь отнюдь не увяла и не опустилась. Одета хорошо, по-зимнему. На голове белый шерстяной платок.
Забелина. Антон Иванович, шел бы ты домой.
Забелин. Я живу на улице.
Забелина. Кто тебя заставляет жить на улице? Кто тебя гонит на улицу? Никто.
Забелин. Советская власть. Это не вмещается в твои понятия. Мы поговорим с тобой в тот момент, когда твои понятия расширятся. Вообще я бы советовал тебе внимательнее смотреть за дочерью… А я в опеке не нуждаюсь.
Забелина. Ну, и Маша у нас не ребенок. Она начинает самостоятельную жизнь.
Забелин. Да, это правда. Если она завтра сделается уличной девкой, я не буду удивлен.
Забелина. Антон Иванович, побойся бога. Ты это сказал о Маше, о нашей дочери.
Забелин. А ты знаешь, что час тому назад твоя дочь ушла в гостиницу «Метрополь» вдвоем с мужчиной?
Забелина. «Метрополь» — не гостиница. Там устроили второй Дом Советов.
Забелин. Я не знаю, что это такое Дом Советов. «Метрополь» — гостиница. Твоя дочь ходит в гостиницу. Я сам видел.
Забелина. Ты мне муж, разведись со мной, но не смей говорить такие вещи!
Забелин. Если в течение трех дней этот господин не будет у нас, то я приму свои меры…
Забелина. Хорошо-хорошо… Тяжело мы стали жить, Антон Иванович… Горько!
Забелин. Теперь вся Россия живет тяжело и горько.
Человек в сапогах. Граф Калиостро[18], есть полпосуды самогону, не желаете войти в пай? Пардон.
Забелина. Антон Иванович, у тебя руки застыли. Пойдем домой. Ты с утра ничего не ел. Пойдем.
Забелин. Я ежедневно ничего не ем с утра. Иди куда шла.
Забелина. Ах, как тяжело мы стали жить, как горько. (Уходит.)
Забелин. Спички серные, довоенные…
Общее оживление торгующих. За сценой пение красноармейцев.
Торговка салом. Сховайте мэнэ, бабы!.. У мэнэ пид юбкой сало… Кругом сало. (Убегает.)
Проходят с пением курсанты.
Картина втораяКомната в гостинице «Метрополь». Комната эта давно потеряла гостиничный вид. Здесь великое множество газет и книг, разложенных в беспорядке. На столе спиртовка, черный хлеб, чайник, стакан и пачки с патронами. Над кроватью, на стене, карабин, сабля, револьвер в кобуре. Маша Забелина в пальто и шапочке стоит у двери. Рыбаков в глубине комнаты перелистывает какую-то книгу. Маша долгое время с усмешкой наблюдает за ним.
Маша. Зачем вы заперли дверь?
Рыбаков. Затем, чтобы сюда никто не вошел.
Маша. Неправда…
Рыбаков молчит.
Откройте дверь. Я уйду.
Рыбаков. Не открою.
Маша. Вообще вы пытаетесь представить себе, что вы делаете?
Рыбаков молчит.
Какая гадость! Как жулик, заперли дверь и спрятали ключ. Вы улыбаетесь, и отвратительно улыбаетесь, уверяю вас… Я хочу уйти. Вы слышите?
Рыбаков. Слышу.
Маша. Так что же?
Рыбаков. Я дверь не открою.
Маша. Я выпрыгну из окна.
Рыбаков. Прыгайте.
Маша. В этом ничтожном поступке весь вы. Если к вам пришла знакомая девушка, то, по вашим понятиям, прежде всего надо запирать дверь.
Рыбаков. Это поступок не ничтожный.
Маша. Отвратительный!
Рыбаков. Наоборот!
Маша. Мерзкий поступок.
Рыбаков. Я решил с вами поговорить.
Маша. При закрытых дверях?
Рыбаков. А что мне делать?
Маша. И вы смеете говорить, что вы меня любите?
Рыбаков. Нет, вы скажите, что я должен делать? Сколько раз я собирался говорить с вами, а вы с насмешкой кланялись мне и уходили. Попробуйте теперь поклониться и уйти. Ничего не выйдет.
Маша. Значит, это ловушка?
Рыбаков. Совершенно верно, ловушка. Садитесь.
Маша. Откуда такой тон? Вы пытаетесь мне приказывать?
Рыбаков. Садитесь.
Маша. Не сяду.
Рыбаков. Ну, мне все равно, стойте хоть до утра.
Маша. То есть, как это — до утра?
Рыбаков. До утра — значит до утра.
Маша. Рыбаков, вы не пьяны?
Рыбаков. Довольно с меня ваших фокусов, Мария Антоновна. Я вам не игрушка! А такой же, как вы, человек! Вы образованны лучше, чем я, и воспитание у вас никак моему не равняется, но почему-то со мной вы ведете себя страшно грубо. Хорошо. Как вы, так и я! Пока я не добьюсь от вас ответа, эти двери не откроются и вы отсюда не уйдете!
Маша. Хорошо! Говорите…
Рыбаков. Что же говорить… вы ведь отлично все знаете.
Маша. Вы же собирались говорить. Говорите, я вас слушаю!
Рыбаков. Нехорошо все это, Мария Антоновна!
Маша. В сотый раз я вас прошу — не называйте меня Марией Антоновной. Я вам давно разрешила называть меня Машей.
Рыбаков. Маша! Не о чем мне говорить. Все давно сказано.
Маша. Милый Рыбаков, я вашей женой не буду.
Рыбаков. Почему?
Маша. Не буду, и все. Успокойтесь. До свидания. Откройте дверь.
Рыбаков. Это не ответ. Так не говорят.
Маша. Это точный и окончательный ответ.
Рыбаков (вдруг, с отчаянием). Но почему у вас лицо не чужое? Когда человеку отказывают, то не могут же быть такие добрые, такие веселые глаза? Или же в самом деле есть такие девушки, у которых их нежность и красота ничего не доказывают? «Прекрасна, как ангел небесный, как демон коварна и зла»![19]
Маша. Боже мой! А вы и не знали? Ну конечно же, я демон… Я коварна и зла!
Рыбаков. Почему вам так весело?
Маша. Вы герой гражданской войны… Смешно… Стыдно…
Рыбаков. А, понимаю! Герой гражданской войны, по-вашему, не человек?
Маша. Я не так сказала.
Телефонный звонок.
Рыбаков (по телефону). Рыбаков слушает… Да… Из Совнаркома? Рыбаков слушает… Передайте Владимиру Ильичу, что задание выполнено… Да… Хорошо…
Маша. Вы подумайте, в какое время мы живем! Вы бываете у Ленина…
Рыбаков. Неправильно говорите, Мария… Неправильно говорите, Маша! Мы не пуритане…
Маша. Откуда вы знаете о пуританах?
Рыбаков. Для чего-нибудь я ведь читаю по целым ночам?
Маша. Что же вы читали прошедшей ночью?
Рыбаков. «Героя нашего времени»[20].
Маша. А вчера?
Рыбаков. «Письма из далека»[21].
Маша. Хотите, чтобы я руководила вашим чтением?
Рыбаков. Маша, сядьте хоть на минуту!
Маша. Откройте дверь.
Рыбаков. Не открою.
Маша. Это неприлично. Вы меня унижаете,
Рыбаков. А смеяться над человеком прилично?
Маша. Я не смеюсь над вами.
Рыбаков. Вы здесь просидите три дня и три ночи: пока не ответите мне серьезно, искренне, я вас не отпущу.
Маша. Я сказала.
Рыбаков. Это не ответ.
Маша. Потому что он вам не нравится?
Рыбаков. Не потому.
Маша. Другого не будет.
Рыбаков. Будете сидеть.
Маша. Хорошо, буду сидеть.
Рыбаков. Отлично.
Маша. Пожалуйста, меньше курите и откройте форточку.
Рыбаков. Извините.
Маша. Почему вы не пускаете в ход оружие? Возьмите маузер… попугайте меня!
Рыбаков. Я никого не хочу пугать
Маша. Моей подруге ее начальник приказал в трехдневный срок выйти за него замуж. А если нет, то он сказал, что она и ее родители, как бывшие буржуи, будут сосланы.
Рыбаков. Такого подлеца надо расстрелять.
Маша. Но чем вы от него отличаетесь?
Рыбаков. Отличаюсь.
Маша. Чем же?
Рыбаков. Я вас люблю.
Маша. Что?
Рыбаков. Я люблю вас. Вы знаете
Маша. Не смейте мне говорить о вашей любви. Мне противно вас слушать.
Рыбаков. Противно?
Маша. Да.
Рыбаков (открыл дверь и распахнул ее). Это настоящий ответ… искренне и честно.
Маша (растерянно). Что же обижаться?
Рыбаков. По крайней мере это по-человечески… Уходите.
В дверях появляется Забелина.
Забелина. Можно войти?
Маша. Это мама. Как ты здесь?
Забелина. Я при входе в Дом Советов узнала, где живет гражданин Рыбаков.
Маша. Зачем ты пришла? Что случилось?
Забелина. Позвольте же мне войти…
Рыбаков. Да-да-да!.. Пожалуйста!..
Забелина (войдя, Рыбакову). Здравствуйте, молодой человек. Вот видите, какая у вас будет теща!
Маша. Мама, откуда ты это взяла?
Забелина. С твоих слов.
Маша. Ты же ничего не знаешь.
Забелина. Я все знаю. Иначе разве был бы возможен мой визит сюда? Как нехорошо у вас, молодой человек, сколько мусора! Потом — зачем такое множество газет? Прочли и выбросили. Плохо живете. Я знаю, что вас зовут Александр. А отчество?
Рыбаков. Михайлович.
Забелина. Я тоже Михайловна. Лидия Михайловна. Я все знаю, Александр Михайлович.
Рыбаков. Зато я ничего не знаю.
Маша. Мама, я умоляю тебя, ничего не говори!
Забелина. Я ничего не скажу. Вам, молодой человек, давно пора явиться к нам.
Рыбаков. Меня не приглашали.
Забелина. Я этого не знаю. Самому следовало настоять и давным-давно представиться у нас в доме. (Маше). Антон Иванович видел тебя с Александром Михайловичем и знает, что ты здесь бываешь.
Маша. Не может этого быть…
Забелина. А откуда же я узнала, что ты здесь?
Маша. Боже мой! Что же он сказал?
Забелина. Нам, Машенька, надо торопиться домой. Я тебе по дороге скажу, на чем он настаивает. А вас, молодой человек, мы приглашаем быть у нас в субботу, часов в семь вечера. (Еще раз осмотрелась.) Комната хорошая, но как вы ее запустили! Плохо живете! До свидания! Маша, пойдем.
Рыбаков. Мария Антоновна, что же делать?
Маша. Делайте что хотите.
Забелина и Маша уходят.
Рыбаков. Никогда так не уставал. Вот что значит полюбить девушку из другого класса. Эх, когда оно будет, бесклассовое общество!
Картина третьяЛес. На опушке у озера. Охотничий шалаш. Начало весны. Ночь, перед рассветом. У входа в шалаш висит фонарь. Рядом на огне греется вода в чайнике. У огня возится крестьянин-егерь Чуднов. Опираясь на старинное ружье, стоит деревенский звонарь Казанок.
Чуднов. Зорька, матушка, выдайся для нас погожей. Господи, я тебе помолюсь. Ей-богу, помолюсь.
Казанок. Чуднов, на заре будет туман. У меня приметы безоблыжные[22].
Чуднов. А небо чистое, погода ясная… Откуда этот туман берется, не пойму. Опять у нас с товарищем Лениным охота не получится. Казанок. Не получится. Помнишь, зимой, когда Ильич приехал охотиться на лису, тогда из-за вьюги тоже охота не вышла. Мы тогда с ним в лес на лыжах пошли. Вовек не забуду тех разговоров в лесу.
Чуднов. Я за свою жизнь перевидел множество всяких людей, ко мне, брат, знаменитые личности на охоту ездили, а отчего Ленин их всех превышает — не знаю.
Казанок. Простой он…
Чуднов. «Простой»… И простых мы видели! То, да не то.
Казанок. Который теперь час? Должно, пятый?
Чуднов. Пятый. Ну, Казанок, ты посматривай, а я погляжу, где Владимир Ильич. Посматривай. (Уходит.)
Казанок. Не маленький, знаю.
Слышна песня, затем появляется Рыбаков.
Кто там?
Рыбаков. Свои.
Казанок. Нет, не свои.
Рыбаков. Говорю, свои — значит, свои.
Казанок. Стой!
Рыбаков. Стою.
Казанок. Ты не наш.
Рыбаков. А чей?
Казанок. Чужой.
Рыбаков. Старик, ты пушку отверни, может быть, она стреляет.
Казанок. Стреляет.
Рыбаков. Зачем же ты мне в котелок целишься?
Казанок. Кто ты такой?
Рыбаков. Главным образом человек.
Казанок. Откуда явился?
Рыбаков. Из Москвы.
Казанок. Ты арестованный.
Рыбаков. А дальше что?
Казанок. Руки вверх!
Появляется Чуднов.
Чуднов. Это свой… товарищ Рыбаков. Эй, да как же это ты опростоволосился, Казанок? Он же военный моряк, с Ильичем приехал…
Рыбаков. Мы с шофером около машины возились…
Чуднов. А ты его под арест…
Рыбаков. Более того, у меня маузер, а у него простой бердан. Но часовой есть часовой, к тому же не из пугливых.
Казанок. Свой так свой. Мое дело узнать. Ты не обижайся.
Рыбаков. А я на тебя не обижаюсь.
Казанок. Не обижаешься, а фыркал на меня.
Рыбаков. Как же не фыркать, если ты за грудки хватаешь.
Казанок. Такое дело. За что схватил, за то и держи. Я сейчас часовой, человек казенный. Прощевайте. Я в обход пошел, а вы тут посматривайте… (Уходит.)
Рыбаков. А где Ильич?
Чуднов. На озеро ушел.
Рыбаков. Один?
Чуднов. Не беспокойся, мы кругом охрану выставили. Садись. Сейчас чай поспеет. Только у меня заварка из морковки, чем она воняет — не поймешь. Эх ты, времечко, ничего нет: ни чаю, ни сахару, ни керосину.
Рыбаков. Чего жалуешься? Разве я не знаю?
Чуднов. Рыбаков, в Москве у вас ничего такого не случилось?
Рыбаков. Чего — такого?
Чуднов. Особенного чего-нибудь…
Рыбаков. Не знаю. По-моему, ничего особенного не случилось. А почему ты спрашиваешь?
Чуднов. Так… (Подумав.) Что-то товарищ Ленин приехал задумчивый… Пришли мы с ним сюда — молчит. Я фонарь засветил, он с патронами повозился и бросил. Встал, прошелся, а потом сказал: «Я на озеро пойду, вы меня не ищите. Я сам вас кликну» — и ушел. Я ведь понимаю, когда он задумчивый.
Рыбаков. Не знаю… Он всю дорогу рассказывал нам про деревню, про Россию. Ничего такого, сказать по правде, я никогда не слыхал.
Чуднов. А много ли ты на свете живешь?
Рыбаков. Все-таки двадцать шесть лет. Ты не смейся, отец. Я ведь воевал, от Орла до Кавказа Россию прошел! Отчего же Ильич задумчивый? Ты пойди туда, к озеру, и осторожно намекни ему — чай, мол, готов.