– Я-то тут при чем?
– Ты или очень наивный человек, или очень хитрый. Во всей этой истории как-то завязана твоя вторая жена. Судя по всему, именно она стала владелицей контрольного пакета, а у Осина нет даже блокирующего. Может, он вообще сейчас обычный акционер. Теперь его запросто заставят уйти с поста председателя правления и отчитаться. Вот поэтому ему нужен вице-премьер, чтобы прикрыться им.
– Ко мне это не имеет никакого отношения.
– Помнишь тот снимок полароидный, который был у меня, а потом как-то снова у тебя оказался? Так вот. Недавно ко мне зашла… короче, я сам пригласил в гости одну даму. Мы чай пили, и я зачем-то стал показывать альбом со своими старыми фотографиями… Возможно, та дама снимок и прихватила… Хотя зачем ей?
Николай Михайлович оглянулся на свою машину и увидел, что Хакимова, опустив стекло, курит в салоне и внимательно наблюдает за ними.
– Я пойду, пожалуй. – Ладейников сделал шаг в сторону.
– Я по поводу доклада… – напомнил Храпычев. – Ты обещал подумать, но время поджимает. Если сделаешь, то обещаю: верну тебя на факультет, чего бы мне это ни стоило.
– Хорошо, – согласился Валерий Борисович, – напишу. Тем более что параллельно уже занимаюсь похожей темой.
– Постарайся, Валера, – попросил Николай Михайлович. – А я, со своей стороны, все для тебя сделаю.
Храпычев протянул руку, но Валерий Борисович, словно не заметив ее, подхватил свои пакеты с книгами и направился к ожидающему другу. Николай Михайлович все стоял и смотрел, как они удаляются, как выходят со двора, а потом вернулся к своему «Лексусу».
– Вообще-то обед скоро закончится, – напомнила ему Хакимова.
Декан посмотрел в ее наглые глаза, и ему вдруг захотелось буквально разорвать девицу. Но он промолчал, сел за руль, после чего сказал:
– Сейчас поедем к тебе, а заодно и пообедаем.
Николай Михайлович решил пока не возвращаться на факультет. Он хотел подумать. А думалось ему лучше всего, когда ничто не отвлекало: ни телефонные звонки, ни визиты преподавателей, которые заявлялись в кабинет со всякой ерундой, ни перекатывающийся по коридору гул голосов студентов, непонятно что делающих на факультете. Самые ценные мысли приходили всегда в моменты, когда он совсем, казалось, отключал сознание – сжимая в объятиях извивающееся в конвульсиях податливое молодое тело.
То, что произошло пару часов назад, было непонятным и насторожило. Позвонил Осин и поинтересовался, как идет работа над докладом. Николай Михайлович заверил его, что специально отобранные специалисты только этим и занимаются, так как уже получили в качестве аванса неплохие деньги.
– Среди получивших аванс нет ли случайно доцента Ладейникова? – поинтересовался банкир.
– К счастью, нет, – ответил Николай Михайлович. – Я же говорил, что Ладейников деградировал полностью и как специалист, и как личность, а потому уволен мною. Но уверяю вас, что доклад только выиграет от его неучастия в проекте.
Больше Осин ни о чем не спрашивал, пожелал успехов и напомнил о сроках.
И тогда декан понял, что надо спешить, а потому поехал к бывшему другу. Все вроде бы складывалось хорошо: Верблюд о деньгах даже не заикнулся. А между прочим, Храпычев уже готов был предложить ему аванс. Он даже приготовил десять новеньких стодолларовых купюр. И когда сгибал их, чтобы спрятать в бумажнике, вдруг испытал нечто вроде жалости – не жадность, а какое-то сострадание к ним, таким невинным и красивым бумажкам. И теперь они лежали там, куда Николай Михайлович их положил, не напоминая о себе и не прожигая карман.
Может, вообще не возвращаться сегодня на факультет? Позвонить отрабатывающей положенный срок Юле и сказать, что он в мэрии на заседании комитета по инвестициям и экономической политике… И тогда можно подольше побыть у Хакимовой, не растрачивая время и мысли по всяким пустякам.
Сейчас он гнал автомобиль и в один момент едва не проскочил на красный – когда вспомнил, что Осин ничего существенного не сообщил. Ведь если банкир звонил только для того, чтобы поинтересоваться каким-то мелким, ничего не значащим для него Ладейниковым, то это совсем непонятно.
Глава 8
Вечером ненадолго заскочил Кирилл и сообщил, что двоих людей Оганяна его сотрудники взяли сегодня днем. Те долго ломаться не стали и, когда их притащили в подвал со следами крови на стенах, рассказали все, что знали.
По их словам, серьезные люди поручили Оганяну крышевать одну фирму, хозяйкой которой была Варвара Николаевна. Но на фирму никто вроде не наезжал, а офис охраняла вневедомственная охрана, так что работы у пацанов было немного. Причем фирма очень быстро раскрутилась, так как Варвара скоро стала ездить на «Мерседесе», и к ней в кабинет часто заглядывали серьезные люди со своей охраной.
В конце лета начались какие-то заморочки, а у Рубика случились терки с теми, кто его на эту фирму поставил. Оганян потребовал долю, ему отказали в грубой форме, а потом сдали ментам. Кстати, для него не самый плохой вариант, поскольку люди, которые подставили его под этот блудняк, слишком серьезные, чтобы делиться своим куском, и запросто могли закатать Рубика в асфальт. На него в одно и то же время накатали телегу: магазин, автосервис, где занимались разборкой, и две областные заправки, где толкали разбодяженный бензин. Все, словно сговорившись, решили, что лучше работать честно, чем отстегивать Аре Огоньку.
Рубика взяли во время получения денег. При задержании он решил не дергаться, хотя при нем была волына, а в кармане шприцы с герычем. На суде он заявил, что и пистолет, и героин ему подкинули, деньги же он получил в счет старого долга. Однако судья ему не поверил и влепил двенадцать строгача. Из Крестов Огонек иногда звонил своим подручным и просил следить за Варварой, чтобы никуда не соскочила.
Но с ней получилась такая история. Когда пацаны решили ее прижать на предмет доли «Рубикона», она вывела их на какую-то старую бабу, которая, типа, в законе и за которой стоят серьезные московские воры с кавказскими фамилиями. На стрелке та баба сама позвонила по мобиле в Кресты, побазарила с Рубиком и вроде закрыла тему. При этом по фене ботала так, что пацаны не до конца поняли, что им дальше делать. А те, кто от московских присутствовал, тоже не для мебели стояли – объяснили парнишкам, что теперь надо других овец стричь, а к Варваре не приближаться.
Больше к ней никто не подходил, но Варвару потом все равно грохнули. А кто и за что конкретно – ни они, ни даже Рубик не знают. Может, конечно, Рубик был в курсе, но его самого тоже… Правда, незадолго до этого Оганян звонил и сказал, мол, Варвара кинула кого-то на сумасшедшие бабки, так что неплохо было бы с нее получить. А еще сказал, что у нее был муж – доцент, который наверняка в доле. Но, судя по всему, Оганян что-то не догонял, потому что доцент оказался совсем не крутым, а ботаником в натуре, разве что без очков…
Никакой более ценной информации от этих ребят получить не удалось: как оказалось, Оганян никого не посвящал в свои планы. И вообще он мог болтать о чем угодно, но только не о делах, которые приносили прибыль лично ему. Бандитов пришлось отпустить, а потом смывать предварительно разбрызганный по стенам подвала кетчуп.
Про саму же Варвару выяснилось, что в конце девяностых она получила срок за организацию финансовой пирамиды. Странным было только то, что ей на момент ареста не исполнилось еще и девятнадцати. По приговору суда получила она девять лет, что само по себе невероятно – ведь разоривший четверть населения страны создатель «МММ» получил меньше.
– Наверное, украла меньше и не смогла откупиться, – предположил Богомолов.
– Скорее всего, она просто рядом стояла, – уточнил Кирилл, – и ею прикрылись. Деньги так и не были найдены, а имущества, которое могло пойти в счет возмещения нанесенного ущерба, у нее не было. Конфискованные квартира, машина и драгоценности и сотой части ущерба не покрыли. Срок она свой отсидела, Можно было бы думать, что и нынешнее ее предприятие «Фонд взаимной помощи фермерских хозяйств» – тоже мыльный пузырь. Однако это не так. Фонд был организован, еще когда Варвара находилась в исправительно-трудовой колонии, и объединил около сотни фермерских хозяйств в четырех районах области. Занимался реальной деятельностью: кому-то помогли погасить кредиты, кому-то приобрести технику, с кого-то сняли рэкетиров. Часть фермеров, правда, перестали заниматься сельским хозяйством, а некоторые и не начинали, но все люди, решившие завязать с фермерством, передали свои наделы в управление фонду, который их продал, выведя предварительно из состава земель сельхозназначения и переведя в земли поселений, чем увеличил стоимость участков минимум в десять раз. На вырученные деньги и оказывалась помощь выжившим хозяйствам. Но большая часть средств осталась на счетах фонда. А если учесть, что под строительство загородных поселков реализовали почти тысячу гектаров по цене не менее трех тысяч долларов за сотку, то выручка была огромной.
– Триста миллионов? – удивился, быстро прикинув, Валерий Борисович. – Кто бы мог подумать!
Зато на отставного майора названная сумма, казалось, не произвела никакого впечатления.
– Давно пора, мать-перемать, умом Россию понимать, – прокомментировал он.
– Весной нынешнего года, – продолжил Кирилл, – Варвара Николаевна Чернова освободилась из мест заключения, приехала в наш город и почти сразу стала руководителем фонда. Правда, перед этим изменила внешность – сделала пластическую операцию – и фамилию, выйдя замуж за доцента Ладейникова, который сам о данном факте и не догадывался.
– Я даже знаком с ней не был, – подтвердил Валерий Борисович.
– И тем не менее она открыла в банках счета, а также приобрела дорогой автомобиль и большую квартиру в новом доме с видом на залив – на имя супруга. Площадь квартиры, кстати, более двухсот метров, большую ее часть занимают зимний сад и лоджия.
– Но она жила на съемной.
– Жила. Пока в новой шел ремонт. Отделка купленной ею квартиры закончилась буквально на днях. Я встретился с бригадиром рабочих, и тот сказал, что расчет с ними был произведен авансом. Узнав о гибели заказчицы, он отдал мне ключи.
Кирилл достал из кармана небольшую связку и протянул Ладейникову.
– Я побывал внутри, все внимательно осмотрел, – продолжил сыщик. – В некоторых комнатах есть даже мебель. Можно въезжать и жить.
– Спасибо, – усмехнулся Валерий Борисович, – но у меня есть жилплощадь.
– Если думать, что вышла она замуж за вас, использовав потерянный паспорт и уговорив кого-то сыграть роль жениха на свадьбе, непонятным остается одно – зачем она все это приобретала на ваше имя.
Ладейников пожал плечами.
– И вот еще что, – добавил Кирилл. – По месту отбывания наказания Варвара Николаевна характеризовалась положительно. Трудилась на швейном производстве, нормы выполняла. Приобрела еще одну специальность – великолепно освоила компьютер. Плюс к тому настойчиво изучала английский язык и, судя по всему, достигла больших успехов – в колонии одновременно с ней отбывала срок бывшая наша соотечественница, уехавшая в свое время на жительство в Штаты, с которой у Варвары Николаевны установились приятельские отношения. Американка десять лет назад застрелила любовника, отсидела и где сейчас живет, не столь важно. Есть более ценная информация: предположительно, сейф, ключ от которого Чернова так старательно прятала, находится в одном из двух банков, расположенных неподалеку от квартиры, где она проживала. И там, и там есть сейфинг. С утра, если есть желание, можно посетить оба учреждения и проверить мою догадку.
Глава 9
Они сидели в том самом ресторане и даже за тем самым столиком, за которым познакомились в конце апреля. Леонид Евгеньевич пригласил Варю поужинать, рассчитывая на продолжение вечера. Они были знакомы уже два месяца, и банкир почти все знал о ней. Не все, конечно, но самое главное ему было известно: у Варвары никого нет – ни постоянного любовника, ни случайных связей. И вообще она слишком серьезна, чтобы растрачивать время на любовные похождения.
И все-таки Осин был уверен: нет ни одной женщины, которая отказалась бы от мужского внимания, а расположения мужчины богатого и уважаемого ищут все. Варя, конечно, и сама далеко не бедная, но деньги, как говорится, к деньгам. Для того чтобы создать не семью, а финансовую империю, скрепленную брачным договором, особой любви и не требуется. Американцы это давно поняли. Но Леонид Евгеньевич был влюблен. Причем он полюбил эту женщину почти сразу, как увидел сидящей за столиком в пурпурном платье, в туфельках из змеиной кожи на серебряной шпильке. Увидел и не смог оторвать глаз. А потом, когда слышал ее голос, когда она говорила о своих предприятиях, и вовсе потерял голову.
– Варя, я хочу предложить тост за вас, – произнес Осин, поднимая бокал. – За вашу красоту, обаяние и деловую хватку. Я впервые в жизни встречаю женщину, которая…
– Не скромничайте, Леонид Евгеньевич. Мне кажется, что вас окружали и окружают умные и красивые женщины.
– Но таких, как вы, не было никогда. Таких, как вы, вообще нет! И потом, называйте меня просто Леонид. Или Леня. Ведь мы уже столько времени работаем вместе, вы же видите, насколько я вам доверяю…
Варвара коснулась его бокала своим, и они выпили. Осин осушил шампанское до дна, а девушка, как и обычно, лишь пригубила. Но Леонид Евгеньевич не настаивал, знал, что та не пьет вовсе.
– Ваш фонд…
– Наш фонд, – поправила Варвара.
– Да-да. Именно. В наш фонд я перечисляю не только деньги своего банка или других моих предприятий, но и личные сбережения. И я беспокоюсь… Не о деньгах, разумеется, – о вас. У нас такая страна… столько завистников…
– Не бойтесь, я умею постоять за себя.
– Не сомневаюсь. Но… Только простите меня, я все же заключил договор с одним предприятием на охрану вашего бизнеса и обеспечение физической защиты ваших сотрудников.
– Вот и зря.
– Ничего зря не бывает. Сейчас я вас познакомлю с руководителем вашей охраны. Уж извините, что я без вашего согласия уже приказал ему приступить к работе. Я мог бы своих людей выделить, но это было бы заметно – я продаю свои акции фонду, а потом сам же и охраняю чужое имущество. Непременно нашлись бы люди, которые усомнились бы в чистоте нашей сделки.
– Я поняла, – кивнула Варвара.
За столиком у входа уже сидел Оганян и ждал команды, чтобы подойти. Осин позвал его взмахом руки. Ара Огонек был в белом костюме и белых штиблетах, что немного скрашивало впечатление.
Но все равно Леонид Евгеньевич объяснил своей спутнице:
– Бизнес в России имеет свою специфику. Увы, надо иметь рядом людей, которые погасят любой конфликт, в том числе и возможные действия криминальных структур. А это как раз такой человек.
Последние слова Осин произнес, когда Оганян уже подошел к их столику. А потому тут же сказал:
– Разрешите представить. Вот человек, который отвечает за вас передо мной, – Рубен Суренович Оганян.
Огонек улыбнулся, демонстрируя золотой зуб.
– Можно просто Рубик. Меня так друзья зовут.
Варвара приветливо кивнула ему.
– Присаживайтесь к нам. Сейчас поговорим.
Варвара подозвала того официанта, который почти всегда обслуживал их, и сказала:
– Закажите что-нибудь. А я сейчас… – Молодая женщина поднялась и направилась к выходу из зала.
Осин посмотрел ей вслед и шепнул Рубену:
– Она не возражала, чтобы твои ребята ее охраняли. Короче, работай так, как договорились. Но только чтобы твои бандиты лишний раз ей на глаза не попадались.
– Послушай, я что, один должен крутиться там? Пусть мои пацаны тоже…
Леонид Евгеньевич резким движением прервал его:
– Я сказал.
– Может, для начала наезд организуем? – предложил Оганян. – А я, типа, отмажу.
– Не надо. Я скажу, что делать.
– Слушай, то нельзя, это нельзя! Я, что ли, типа, сладкий такой? Если я в доле, то хочу свой кусок за дело взять! – возмутился Рубен. И обернулся на официанта: – Ты че, халдей, уши греешь? Тащи давай что-нибудь!
– Что заказывать будете?
– Икры, шампанского… – начал перечислять Оганян. Глянул на стол и усмехнулся: – Так тут и так всего хватает.
Леонид Евгеньевич продолжил наставлять Рубена:
– Ты должен ее на контроле держать – куда едет, с кем встречается, о чем говорит…
Тут Осин тоже взглянул на официанта, который что-то записывал в блокнот.
– Любезный, шел бы ты отсюда подальше.
Вскоре вернулась Варвара, и Осин сказал ей, что только что посоветовался с начальником ее службы безопасности и согласился с ним.
– С чем вы согласились, Леонид? – не поняла Варвара.
– Дело в том, что у вас на руках на сегодняшний день более половины акций моего банка. Я не говорю о том, что кто-то может их похитить или переоформить, но хранить акции следует не в офисе своей фирмы, а в более надежном месте. В моем банке есть депозитарий. Так что вы можете им воспользоваться.
– Я так и сделаю, – согласилась Варвара.
Глава 10
С утра поехали в банк. На всякий случай Кирилл взял микроавтобус, в котором сидели молчаливые вооруженные люди в бронежилетах. Рядом с ними Валерий Борисович чувствовал себя неуютно, хотя ехали всего ничего – до первого банка добирались не более десяти минут. Однако в нем, расположенном ближе всего к дому, в котором снимала квартиру Ладейникова, выяснилось, что договор на ответственное хранение Варвара Николаевна не заключала. Вторым вариантом было отделение банка «Северо-Запад Инвест».
Валерий Борисович в сопровождении Кирилла подошел к дверям депозитария и позвонил. Их впустили внутрь, и они оказались в небольшом помещении, в котором была еще одна дверь – металлическая, ведущая в хранилище. Ладейников подошел к стойке менеджера и показал девушке паспорт своей жены и свой паспорт.
– Варвара Николаевна не смогла прийти, – сказал он, – просила меня забрать содержимое ячейки. В договоре мое имя должно быть указано.