Певцов. А вы отказывайтесь!
Елена. Пробовала – возникают обиды, даже скандалы. Я эти треклятые духи везде находила, даже в собственной сумке. Однажды они там пролились – паспорт залили. Духи какие-то особенные, паспорт до сих пор пахнет!
Певцов. Теперь куда не придёшь – нужно давать. У меня приятель заведующий отделением, где занимаются склерозом. Отделение прозвали так: «С чем пришел – не помню, с чем ушел – не знаю».
Елена. Это шутка, да?
Певцов. Приятель рассказывал, как-то подходит больной. «Вы профессор? Вроде я должен вам вручить, но сколько, из головы вылетело, вы сами не подскажете?»
Елена. Я деньгами никогда не брала!
Певцов. Ну, не купюрами, вещами. Курами вы, случаем, не получали? Или финским плавленым сыром?
Елена (с вызовом). А вы чем, Олег Никитич, берете?
Певцов (удивился неожиданной атаке). Я?
Елен а. Вы! Вы – знаменитый ученый, краса и гордость точной науки! Вы!
Певцов. У вас безудержная фантазия!
Елена. Аспиранты имеются, которые на юге обитают? Они вам фрукты возят, вино самодельное, пряности?
Певцов (растерянно). Мне?
Елена. Пожалуйста, не делайте невинное лицо! Возят! И вы принимаете это как должное! (Предупреждает попытку Певцова заговорить.) Молчите! Ученики или подчиненные сувенирами вас балуют? Молчите! На всякие банкеты лица зависимые вас приглашают?
Певцов (наконец-то прорвался). Да я ненавижу банкеты!
Елена. Значит, приглашают!
Певцов (добродушно). Алена Кирилловна, вы прелюбопытны.
Елена. Когда вы хотите сделать мне приятное, то называете Аленой, так?
Певцов (вздохнул). На днях из Астрахани один диссертант действительно приволок арбуз, здоровенный, килограммов на десять. И я сказал: «Спасибо, только зачем вы тащили такую тяжесть?» И совсем про арбуз забыл, между прочим. Куда его Марина подевала?
Елена (тихо и слегка печально). Извините, Олег Никитич, что примазываюсь, но все мы – и вы, и я… и не сосчитаешь… от и, как говорится, до… все повязаны, все научились брать подарки в разных одеждах, в разных упаковках, под разными соусами, все привыкли к этому… Все одного поля ягоды.
Певцов (в тон). Выходит, с ягодами у нас хорошо…
Елена. Только вы, в отличие от меня, не влипли в прямую уголовщину, хотя все остальное тоже уголовщина, только скрытая…
Певцов. Как же вас угораздило?
Елена. По тупости. (Рассказывает с иронией в собственный адрес.) У меня этих коробок с духами или шоколадными наборами скопилось – девать некуда. Я их в чулан пихала. А однажды приходит Марфа…
Певцов. Кто такая?
Елена. Соседка. И говорит: «Твой Толик в каких джинсах ходит – срам! Отдай мне твои коробки за полцены!» Я сдуру и согласилась. Джинсы купила фирменные, еще всякого… А потом выяснилось, что Марфа состояла в преступной связи с продавцами из универмага, которые толкали все мои конфеты и одеколоны по полной стоимости.
Певцов. История некрасивая!
Елена. Очень даже. В общем, сделали из меня козу отпущения нашей больницы. Устроили общее собрание и вытирали об меня ноги, как о половик. Мне бы сидеть тише воды и ниже газона. Но тут одна медсестра, а она спирт ворует… И когда уколы делает, у пациентов потом часто абсцессы… Ну, нарывает, где укол… она влезла на трибуну: «Лебедева позорит нашу бесплатную медицину». А я не выдержала: «Медицина бесплатная, зато жизнь платная!» А когда елейно запел главный врач, тут уж я совсем из себя вышла: «Думаете, не знаю, сколько вы сами берете за операцию!» А он хирург от господа бога, и вот ему-то больные правильно платят, он чудеса творит!.. Словом, тут начался атомный взрыв. С работы выгна-и, в трудовую книжку такое нарисовали – врачом нигде не возьмут. В республиканской газете статью тиснули: «Вымогатель в белом халате».
Певцов. Вымогатель вы?
Елена. И халат мой тоже. Дело сочинили, в следственные органы передали. Толя, если меня заберут, совсем один останется. Я решила: в Москву еду, может, в интернат пристрою. Голову совсем потеряла. Тут как раз по телевидению ваша передача…
Певцов (усмехнулся). Никогда не думал, что у телевидения такая сила воздействия!
Елена. Сейчас, в курортный сезон, держусь. Запустила жильцов – три штуки, больше не влезает.
Певцов. Значит, с деньгами в порядке?
Елена. Деньги не главное. Я на работе душу отдавала, а теперь мне душу девать некуда.
Певцов. Что же вам дальше делать?
Елена (вдруг, почти грубо). Вам-то какое дело?
Певцов. Мне-то?.. Никакого.
Елена. Вон опять идет ваш дирижер, не сидится шустрику на месте!
Певцов. Вы же запретили о нем разговаривать!
Елена. А я капризная! И к тому же бездарная. Погорела на чем – на джинсах! А могла ведь на машину собрать, на кооператив, если уж хапать, так по-крупному, тогда и попасться меньше шансов!
Певцов (хочет успокоить Елену). Этот дирижер однажды учил меня дирижировать.
Елена. И вы теперь на работе дирижируете своими математиками?
Певцов (встает). Раньше всего надо красиво поклониться публике! (Кланяется.)
Елена. Хотите меня отвлечь, не трудитесь, пожалуйста!..
Певцов. Потом повернуться лицом к оркестру, тут важно держать спину и мощно встряхивать волосатой гривой!
Елена (невольно). А у вашего дирижера вместо гривы на голове блестящая глянцевая поверхность!
Певцов. А он парик напяливает. И, чтоб не слетел, приклеивает его. Самое главное, вовремя дать команду. (Взмахивает рукой.) Раз! И – дрессированные музыканты начинают играть все сразу. Теперь дирижер может спокойно уйти домой, он уже никому не нужен, но если хочет остаться – должен заглянуть в партитуру!
Елена. Для меня, Олег Никитич, вы не хлопочите, серьезно!
Певцов. А я для себя стараюсь! Если ритм на три четверти, вальс, например (показывает), на втором ударе руку надо отвести вправо, а если ритм на четыре четверти, ну, скажем, танго, руку влево. (Дирижирует.)
Елена (от души смеется). Не переменить ли вам профессию, Олег Никитич?
Певцов. Вы хорошо смеетесь.
Елена. Только под вашу дирижерскую палочку.
Певцов (балагурит). Ах, как галантно! Ах, как вы мне льстите!
Елена. Да что вы! Как можно! Я совершенно безответственная и могу себе позволить лепить правду!
Снова смеются.
Певцов. Когда человек смеется, он голый, и о нем можно узнать все!
Елена. Тогда я не буду при вас смеяться, я стесняюсь!
Певцов. Оказывается, вы добрая!
Елена. На доброту у меня денег нет!
Певцов. И сердечная!
Елена. А на это у меня сил нет!
Певцов. Все-таки здорово, что вы объявились, хоть и четырнадцать лет спустя.
Елена (игриво). Я замираю от волнения!
Певцов. Вы были правы – номер в гостинице попался мне неудачный, без вида на море! И еще мы с вами катались на пароходике, помните, женщина в дурацкой соломенной шляпе все время кричала: «Вова, отойди от борта! Вова, головка закружится! Вова, свалишься в море!..» Вы подошли и сказали соломенной шляпе: «Ну, я жду, и все пассажиры ждут». Она переспросила: «Чего все ждут?» – «Когда ваш Вова свалится, наконец, в воду и вы перестанете вопить».
Елена. Что это вас потянуло на сантимент?
Певцов. Зачем вы постриглись?
Елена. Ну, Олег Никитич, смелее! Решитесь на следующий шаг!
Певцов. На какой именно?
Елена. На отчаянный! Бесшабашный! Нелогичный и, может, даже бесстыдный!
Певцов (расхрабрился). Все! Отважился!
Елена. Я закрыла глаза!
Певцов. Откройте! Вы тут ни при чем. (Торжественно.) Я добьюсь и устрою вашего сына Лебедева Анатолия, тринадцати лет, в математический интернат!
Елена (сдерживая улыбку). Благодарю вас. Хотя это естественно, когда отец заботится о сыне! (Идет ко входу в аэропорт.)
Певцов (бросается вдогонку). Почему отец? Вы опять за свое? Кто отец?
Елена (невинно). Неужели не знаете? Конечно, вы! Я же не могу быть отцом! (Ушла окончательнов.)
Елена (невинно). Неужели не знаете? Конечно, вы! Я же не могу быть отцом! (Ушла окончательнов.)
Певцов задумчиво смотрит ей вслед.
Предисловие ко второму действию
Действие еще не началось. Только что дали третий звонок. Но Елена уже на сцене, нервничает, ждет. На просцениуме стол. За столом возникает Крохина. Елена тотчас прорывается в кабинет.
Елена. Узнаете меня?
Крохина (радостно заулыбалась). А ты как думала? Когда от тебя по всем медицинским учреждениям чад шел. Поздравляю, Лебедева!
Елена. С чем же это?
Крохина. Следователь не нашел в твоих действиях состава преступления!
Елена. Значит, вы в курсе?
Крохина. Мне положено. (Достает сигареты и предлагает Елене. Та отрицательно мотает головой.) Присаживайся!
Елена. Никак не могу на работу устроиться. Врачом нигде не берут!
Крохина. Безработицы у нас нет. Мы сами пропадем, а будем платить всем зарплату. А врач – белизна и святость. Наш врач весь должен быть на просвет.
Елена. Но я хороший врач, я больных люблю!
Крохина. Больных не любить надо, а лечить. Любить надо здоровых! (Сама засмеялась.) Во мне иногда юмор прорезывается.
Елена (вдруг, совершенно строго). За что вы мне жизнь сломали?
Крохина. Мы на твоем примере осудили поборы и покончили с этим!
Елена. Раз кампания закончилась, дайте мне направление куда-нибудь.
Крохина. Кампаний у нас не бывает. Это мещанские пересуды. Есть сейчас, к примеру, неделя улыбки. Чтоб ни в больницах, ни в поликлиниках никто никому не хамил, а, наоборот, все и всем улыбались…
Елена. Что мне с вашей улыбки, суп варить?
Крохина. Радуйся, Лебедева, дам тебе направление на почти руководящую должность.
Елена. За что такая милость?
Крохина. А стоящий врач туда не пойдет. Отдел медицинской статистики. Будешь итожить и обобщать.
Елена. Нет, не согласна в статистики. Я хочу лечить!
Крохина. А может, я хочу в балет, в Большой театр? Что ты какая-то неконтактная?
Елена (неожиданно переходит на ты.) Дай сигарету!
Крохина. Держи.
Елена (закуривает). Никогда тебе не прощу, что я из-за травли твоей в Москву летала и там… Ну ладно…
Крохина (проявляет сообразительность). Во мне струна натягивается. Что там, в столице, какие личные встряски?
Елена. А что ты про личные беды и переплеты соображаешь? Пылишься тут среди бумаг!
Крохина. Ты права! На личную жизнь я не гожусь. Хотя еще вполне, как теперь говорят, в колорите. Мужу соответствовать не могла, у меня на него сил не оставалось – ни душевных, ни, извини, физических!
Елена. Ушел?
Крохина. Сбежал!
Елена. Так тебе и надо!
Крохина (покорно соглашается). Так мне и надо!
Помолчали.
Может, примем втихаря? Тут у меня в загашнике, в несгораемом…
Елена. С тобой пить не буду. Ты мне враг!
Крохина. Ладно. Не обижаюсь. Я тебе прощаю, Лебедева!
Елена. Чужую беду нетрудно прощать. А я тебе, Крохина, сочувствую – выпить не с кем: с теми, кто выше, – не зовут, с теми, кто ниже, – не принято, а с посетителями – это уже разврат!
Крохина. Не реагирую, Лебедева, и вопреки твоим оскорблениям улыбаюсь, потому что у нас неделя улыбок!
Действие второе
Картина пятая
Квартира Певцова. Марина опять впустила кого-то и опять тайком проводит к себе. Опять мы не видим кого и слышим сердитый шепот.
Марина. Ты научишься, наконец, передвигаться бесшумно, ирод?.. Спортом займись!.. Не человек, а погремушка!..
В кабинете Певцов и Сухарев.
Певцов (прислушался). Марина опять кого-то привела!
Сухарев. Устрой скандал!
Певцов. С сегодняшними нельзя скандалить, им нельзя указывать – навсегда потеряешь контакт!
Марина вбегает в кабинет.
Марина. Папа, в холодильнике есть шампанское, я возьму?
Певцов. По какому поводу?..
Марина. И еще там гниет огромный арбуз! (Исчезает.)
Певцов. Вот так!..
Сухарев. Скажи спасибо, что ребенок поставил тебя в известность. Могла бы взять и без спросу! Как было в Новосибирске на вашем конгрессе, Бом? Повеселился?
Певцов. Еще бы, Бим! Математики дорвались поспорить. Я мужественно отбивался от атак полувзрослых гениев, спал по три часа в сутки. Я доволен, Бим!
Сухарев. Я доволен, что ты доволен, Бом!
Певцов. В моей науке кой-какие достижения, Бим!
Сухарев. Твоя потусторонняя математика настолько сложна, что никто не лезет с советами и указаниями. Именно поэтому у вас достижения.
Певцов. Ну, а как твой проныра директор?
Сухарев. Обнаглел! Наш институт второй категории. Так вот он, сукин сын, использовал связи и перевел институт в первую категорию. Теперь всему коллективу, включая меня, резко повысили зарплату.
Певцов. Он хитрый, Бим, сразу стал любимцем твоего коллектива.
Сухарев. Мы лошадники, нас за деньги не купишь!
Певцов. Тогда за овес!
Сухарев (мрачно). Снабжение конюшен овсом он тоже наладил!
Певцов. Да, Бим, твой директор никуда не годится!
Сухарев. Не наскакивай на меня, а то я спрошу – как обстоят дела с южанской авантюристкой?
Певцов. Бесследно испарилась!
Сухарев. Слава Богу или (строго поглядел на Певцова) нет?
Певцов. В Новосибирске я ее позабыл, а здесь… не выходит из головы!
Сухарев. Просто ты отвык от женщин! А Елена Кирилловна, увы, очень похожа на женщину!
Певцов. Знаешь, я давно никому не сочувствовал, а ей…
Сухарев. Сочувствуешь, и это льстит твоему самолюбию!
Певцов (искренне). Я сочувствую ей как человек человеку. Вспомнил, что я человек.
Сухарев (задиристо). Значит, ты наконец становишься клоуном! Хороший клоун всегда человек!
Певцов. А хороший человек всегда немножко клоун! (Вдруг пронзительно-цирковым голосом.) Здравствуй, Бим!
Сухарев (немедленно откликается). Здравствуй, Бом!
Певцов. Поздравь меня! Я выиграл по денежно-вещевой лотерее живого ежа!
Сухарев (с неподдельным изумлением). Поздравляю. Что же ты с ним делаешь?
Певцов. Играю в карты!
Сухарев. Этот еж такой умный?
Певцов. Нет, это я такой глупый!
Звонок в дверь. Марина идет отворять. В проеме двери Елена.
Елена. Добрый вечер, Марина!
Вместо ответа Марина широко раскидывает руки. Елена улыбнулась.
Вы делаете гимнастику?
Марина. Это я вас не пропускаю!
Елена сделала шаг влево, Марина тоже передвинулась влево, Елена вправо, Марина тоже передвинулась вправо.
Елена. Защищаете отца от меня?
Марина. А как же! Ваше имя, фамилия?
Елена. Лебедева Елена Кирилловна!
Марина. Помните, папа предупреждал: заявится Лебедева Елена Кирилловна, не впускай ее ни за что на свете!
Елена (с усмешкой). А если серьезно, то почему?
Марина (с неожиданной для нее жестокостью). Вы заритесь на наши деньги!
Елена (с иронией). С деньгами у меня действительно обстоит не лучшим образом!
Марина. Это у многих не лучшим! И поэтому я и боюсь, чтоб какая-нибудь штучка-дрючка папу не заграбастала!
Елена. Я похожа на такую?
Марина. Очень! Вы типичная эта…
Елена. Спасибо! И вообще-то хорошо, что вы меня не пускаете! Ни к чему все это!
Марина. Совсем ни к чему!
Елена. Я ведь привезла в Москву в интернат Толю, ну, сына, и хотела поблагодарить Олега Никитича, но… лучше вы ему не рассказывайте, что я заходила!
Марина. Не надейтесь, не расскажу!
Елена. Наивная вы, Марина. Стоит мне закричать дурным голосом, и он сразу услышит! (Тотчас уходит.)
Марина нервно набирает номер.
Марина (в трубку). Мама, Валя дома? Я потом позвоню… (Набирает другой номер.) Адвоката Певцову… Нету… (Набирает третий номер.) Товарища Махонькова… Вышел из комнаты?..(Кидает трубку.) В какое учреждение ни позвонишь – тот, кто нужен, всегда вышел из комнаты… (Уходит вглубь квартиры.)