— Мы в Чечне?
— Мы в Ичкерии. Так мы свою страну зовем. Это русские зовут ее Чечней.
— Чечней ее зовут и в Америке, и в Европе, — не согласился Лосовски. — Но нам надо в Дагестан. Это долго?
— Завтра утром будем там. Не переживай. Мы поведем вас, где другие не ходят. Ночевать придется в горах. Но ночи сейчас короткие. А там, где мы пойдем, особенно. Там высоко.
— Дорога трудная?
— Дороги вообще нет. Нет даже тропы…
* * *Тот факт, что не мне одному предстояло мучиться, передвигаясь в «скафандре», не утешал. Бойцы группы испытателей на мой костюм смотрели с некоторой завистью. Наверное, потому, что он легкий, как я понимал из предоставленных мне ранее документов.
Самолет приземлился в Каспийске. Мы все, офицеры и солдаты, пересели в автобус, груз из самолета перегрузили в грузовик сами испытатели, никого не подпуская к своим ящикам. Ехали несколько часов в сопровождении бронетранспортера с морскими пехотинцами на броне. Прикрытие нам было необходимо, потому что вооруженными ехали только испытатели экзоскелетов. Даже мой взвод, исключая снайпера, не имел при себе боевых патронов.
Но дорога оказалась безопасной.
Нас привезли в палаточный военный городок и выделили на всех одну большую палатку с деревянным полом, в которой впору большому штабу размещаться. Там попутчики моей группы распаковали свой багаж, и я, уже имеющий некоторый опыт, сразу определил, что они привезли с собой именно экзоскелеты. Любопытно будет посмотреть на процесс облачения.
Полковник Михайленков с нами почему-то не поехал, но появился в палаточном городке на пару часов позже и устроился в нашей же палатке. Я так понял, что полковник курировал и деятельность моей группы, и, одновременно, группы испытателей.
Чем экзоскелет отличается от экзокостюма, все же поинтересовался. И понял, что, во-первых, велика разница в бронезащите, что не удивляло, поскольку экзоскелет все же являлся боевой составляющей солдатской амуниции и выдерживал произведенную с близкого расстояния автоматную очередь. Во-вторых, в вооружении, поскольку, в отличие от моего облачения, имел вооружение в виде двух гранатометов на каждом предплечье. Просто пальцем куда-то показываешь, и происходит выстрел. В-третьих, в силе двигателей, способных позволить человеку в экзоскелете повторить если не все, то хотя бы большинство подвигов Геракла. Я предпочитаю воевать так, как меня учили, а учили меня быть не человеком, а легкой тенью, правда, тенью вооруженной. А спецназовец в экзоскелете будет выглядеть передвигающейся горой, танком. Но зачем это нужно, если есть нормальный танк, я понять никак не мог. Мне лично даже экзокостюм, честно говоря, мешал, хотя я вынужден был его носить, чтобы предохранить свое неокрепшее тело от возможных дополнительных травм.
На мой вкус, создатели подобных экзосистем просто поддались мировой моде. Первый шаг, так сказать, к созданию боевого робота, который когда-нибудь сможет заменить солдата. Слышал я как-то высказывание одного военачальника о том, что война будущего — это война роботов. Пусть так, главное, чтобы она потом не превратилась в войну людей против роботов. Пока же я лично сталкивался только с роботом, который способен взрывные устройства отыскивать и утилизировать.
Испытатели, правда, уверяли меня, что они вчетвером могут доставить в труднодоступный район целый минометный дивизион с запасом мин. Я бы еще поверил, что они могут доставить на какую-то точку минометную батарею, а целиком дивизион [34] — это испытатели явно перегибали. Ладно бы еще только минометы дивизиона, но как и для чего они потащат все системы управления? И какая вообще может возникнуть необходимость в перетаскивании минометного дивизиона, если его можно заменить, к примеру, несколькими автоматическими гранатометами «Пламя». Для переноски автоматических гранатометов и боезапаса к ним усилий потребуется значительно меньше, а учитывая бо€льшую точность огня АГС, результат обстрела может оказаться равным. Да и нет сейчас, пожалуй, на всем Северном Кавказе сил, для уничтожения которых требуется применять минометный дивизион. Хотя, конечно, экзоскелет создавался не специально для нужд армии на Северном Кавказе. Подразумевалось, видимо, более широкое применение.
Полковник Михайленков сразу ушел в штаб. Как я слышал, для испытателей экзоскелетов должна быть создана особая обстановка. Согласно данным разведки, где-то в горах действует сильная банда, которую давно пора уничтожить. Эту банду планируется выманить какой-то провокацией, а уничтожением займется как раз группа испытателей. Я со своей группой и со взводом в этом случае выступаю в качестве охраны, что ли…
Судя по тому, как бегал и суетился с самого утра полковник Михайленков и вместе с ним другой полковник, имеющий погоны с ярко-голубыми просветами [35], действие вот-вот должно было начаться.
После посещения гарнизонной столовой я принял очередную порцию китайского препарата и хотел было прилечь отдохнуть, пользуясь своей привилегией еще не совсем оправившегося от ранений человека, когда прибежал полковник Михайленков.
— Кот, ты выступаешь первым, — он посмотрел на часы. — Восемь минут на сборы. Полным составом. С группой и со взводом…
* * *Капитан Лосовски посмотрел на часы — половина двенадцатого. И в этот момент ударили одна за другой две автоматные очереди. Рядом с Вахой упал один из проводников. Сами проводники моментально залегли, как и бойцы испытательной группы.
Речку группа покинула давно и передвигалась по альпийским лугам, богатым травой и выветренными скалами, словно средневековые башни поднимающимися над травой. Раздались еще очереди. Капитан Лосовски определил, что стреляли из четырех автоматов, причем стреляли с двух позиций, но ни первой засады, ни второй он засечь не сумел. Мешала большая, крепкая в основании монолитная скала, из-за которой проводники уже вышли, а американцы выйти не успели.
Трое чеченцев перекатились в траве и легко перебежали в сторону, удаляясь от американцев. И этим вызвали новый грохот стрельбы, на которую они ответили несколькими короткими очередями. Теперь капитан Лосовски сумел приблизительно определить, где сидит та засада, что начала стрелять первой. Вторая была где-то в стороне и дальше и просто поддерживала первых огнем. Создавала видимость атаки, рассчитывая на слабые нервы противника.
Но чеченцы повели себя правильно. Если бы они попытались добежать до ближайшей скалы, за которой и американцы укрылись, ситуация стала бы трудноразрешимой, и неизвестно, какое последовало бы продолжение. А они ушли в противоположную сторону, причем вроде бы ставя себя в опасное положение между двумя точками засады. Но они заставили первую засаду себя обнаружить и предоставили американцам возможность действовать скрытно и неожиданно. Не каждый под обстрелом поймет, как правильно действовать. Здесь должен опыт сказываться и природное хладнокровие. Видимо, проводники в свое время повоевали достаточно.
Капитан Лосовски большого опыта не имел, хотя во многих незначительных стычках участие принимал, но он прекрасно знал военную теорию и хладнокровие тоже имел завидное. И, главное, умел применять знания на практике. И потому знаком подал команду своим бойцам — разгружайтесь. Психотронный генератор и все, что к нему прилагалось, тут же легло в траву. Снимали груз спокойно и аккуратно, без суеты, чтобы не ударить и не повредить. А уже следующим знаком капитан показал направление вверх по склону, вокруг большой скалы, что прикрывала их от противника.
Конечно, можно было бы и психотронный генератор применить. Но его монтаж занимает никак не меньше пятнадцати минут. А этого времени у группы не было. Проводники оставались под перекрестным обстрелом, залегли, изредка огрызаясь короткими хлесткими очередями, и ждали действий со стороны американцев. Ваха и Лосовски понимали друг друга, оба знали, что следует в такой ситуации предпринимать.
Скалу обошли быстро и впятером собрались у ее острого угла. Лосовски вытащил свой бинокль и включил тепловизор. Трава здесь поднималась на полтора фута, и с тепловизором была возможность просмотреть пространство, не поднимая высоко голову. Что капитан и сделал. И сразу нашел засаду. Два человека стояли на коленях за крупными камнями, положив автоматы на сами камни. Спины стрелков были обращены к американцам, можно стрелять прицельно на поражение, однако капитан Лосовски не торопился. Он включил в своем шлеме переговорное устройство и сделал это демонстративно, так, чтобы другие бойцы это увидели. В ушах сразу появился легкий фоновый шум, отличимый от внешнего шума. Это заработали наушники. Шлем в области уха имеет почти незаметные глазу множественные отверстия, позволяющие слышать окружающий мир даже лучше, чем его слышно без шлема. Отверстия шлема работают как капилляры, пропуская и даже усиливая звуки извне. Это тоже какая-то особая и сложная инженерная система. А наушник переговорного устройства вставлен в шлем чуть впереди. И слегка фонит при включении.
— Принстон, возьми Лукаса, и… Тех двух стрелков… На ножи…
— Сэр, я не бандит, — категорично отказался капитан Принстон.
— Кем лучше быть, бандитом или покойником? — спокойно спросил капитан.
— Сэр, мы с Уайтом сходим, — вызвался сержант Лукас.
Сержант Уайт согласно кивнул. Кивнул в ответ и капитан. Видимо, два университетских диплома Принстона мешали ему быть до конца воином.
Лукас с Уайтом приготовили ножи и поползли. Они знали свое дело, и капитан Лосовски даже не наблюдал за ними. Он искал в бинокль вторую засаду, но, видимо, засада находилась в таком месте, что ее видно не было. Редкие автоматные очереди, направленные в сторону проводников-чеченцев, раздавались, и даже направление по звуку удалось определить, хотя в таких местах звук любит прыгать от скалы к скале и вводить в заблуждение. Но увидеть стрелков в засаде не удалось.
Капитан перевел бинокль ближе и увидел, что Лукас с Уайтом уже возвращаются. Дело было сделано без звука. Тогда Лосовски встал в полный рост.
— Принстон, Кириленд, отправляйтесь к грузу. Если что, стреляйте без предупреждения. Мы пока попробуем проводников выручить.
Два лейтенанта быстро скользнули под скалу, где были оставлены рюкзаки.
Лосовски опять поднял бинокль. Но, даже стоя в полный рост, не нашел засады. Тогда он двинулся к двум сержантам, жестом поднимая их на ноги.
— Засаду не видно. Обходим по кругу так, чтобы проводники нас видели и не стреляли в нашу сторону, — распорядился капитан и пошел первым. Сержанты поднялись и двинулись следом.
Если из засады стреляли по проводникам, значит, их видели даже лежа. И проводники должны были видеть группу американцев и сообразить, в чем дело. Видимо, Ваха сообразил и дал команду. Стрельба усилилась. Но определить траекторию полета пуль было невозможно. И только звук ответной стрельбы примерно показывал место.
Лосовски знаком приказал сержантам следовать за собой и побежал, чтобы сократить время. Так уже через три минуты они вышли на место, откуда была видна засада, два человека. Лосовски поднял винтовку, прицелился и дал две короткие очереди. Засады не стало…
Подойдя одновременно с чеченцами, Лосовски рассмотрел тех, кто прятался за камнями. Внешне этих людей отличить от проводников было сложно. Такие же бородатые, похожие на бандитов. Может, только физиономии более откормленные.
— Кто это? Кто нас встретил? — спросил Лосовски.
— Кадыровцы, — уверенно сказал Ваха. — Личная гвардия президента Кадырова.
* * *Штаб нашей операции располагался в небольшой палатке, к которой протянули «воздушку» электросети, чтобы подключить компьютер. Там, в штабе, сидел полковник ФСБ, которого я уже видел, и еще четыре офицера, двое за компьютерами. По приказанию полковника Михайленкова я взял с собой капитана Бекбулатова, который тут же подсел со своим ноутбуком к одному из компьютерщиков ФСБ. Как я понял из их разговора, нужно было синхронизировать их компьютеры для осуществления связи. Пока они занимались своими делами, мы с полковником Михайленковым и с полковником ФСБ, фамилию которого мне так и не доложили, занялись изучением карт.
— Вот здесь они перешли границу, — показал пальцем полковник. — Пограничники следили за переходом, но атаковать по нашей просьбе не стали. Более того, было подозрение, что американцами используются средства ночной визуализации, и потому при приближении группы пограничники предпочли спрятаться за камни.
— Проводниками с американцами идет группа чеченских боевиков, — вставил свое слово полковник ФСБ. — Ведут через горы.
— Вот место, где Лосовски должен встретиться с Айтмырзаевым, — Михайленков показал очередную точку. — За Айтмырзаевым ведется наблюдение специалистами ФСБ. Он на месте. Дожидается, принимает на всякий случай меры предосторожности. Где-то добыл систему предупреждения пересечения периметра [36]. Датчики выставил со всех сторон на дистанции около двухсот метров от своего лагеря. Он все же не до конца доверяет Лосовски и перестраховывается. Первоначально мы планировали перехватить группу Лосовски до того, как он встретится с Ахматханом. Но вот наши коллеги, — Михайленков кивнул в сторону второго полковника, — заявили о своем интересе. Будем действовать, соблюдая интересы всех сторон. Кроме, естественно, стороны противной. Первоначально ты со своим взводом и с испытателями будешь выдвигаться вот сюда. Там наши коллеги устроили небольшую комедию для того, чтобы выманить местную банду. Банда, правда, небольшая, всего семь человек, и ликвидировать ее придется тебе. При этом ты будешь с помощью компьютера капитана Бекбулатова отслеживать передвижения и группы Лосовски, и группы Айтмырзаева, а дальше по обстановке. Возможно, в подкрепление тебе пришлют спецназ ФСБ, но это желаемое…
— Если только успеют, — согласился полковник ФСБ. — Они сейчас в другой операции заняты. А мы свою вне плана проводим. В условиях строгой конспирации.
— Значит, рассчитывать только на свои силы, — сделал я вывод. — Будет подмога, хорошо. Не будет — обойдемся.
— Точно так, Кот, — сказал Михайленков. — И мы на твои силы полагаемся. Заодно посмотрим, что собой экзоскелеты представляют. С тебя тоже экспертное заключение могут потребовать.
— Я могу дать заключение только по экзокостюму.
— Когда закончишь, дай поносить, старлей, — попросил полковник ФСБ, наклоняясь к нашей карте, словно подсмотреть что-то хотел.
— Напрокат даю только со своей улыбкой, — и я по-доброму улыбнулся ему.
Полковник шарахнулся так, словно я его поленом по носу щелкнул…
* * *Потеря времени была связана с необходимостью похоронить погибшего проводника. Кадыровцы стреляли, видимо, плохо; имея возможность начать отстрел проводников прицельными выстрелами, они сразу начали стрелять очередями, и к тому же издали, в итоге убит был только один человек, хотя еще одна пуля все же попала в бронежилет Вахе. Но очередь увела ствол влево, и сам Ваха не пострадал.
— Мы успеем? — выразил беспокойство капитан Лосовски, глядя, как проводники готовят лопатки для рытья могилы.
— Нас могут не дождаться? — вопросом на вопрос ответил Ваха.
— Не знаю. Могу, конечно, и позвонить. Просто я люблю быть на месте тогда, когда обещал.
Проводник в ответ только плечами пожал.
Могилу копали малыми саперными лопатками. Выкопали уже на глубину около метра. Но почва была тяжелой, каменистой, и чем глубже, тем больше попадалось камней. Когда один из проводников выпрыгнул из ямы, Лосовски взял в руки его лопатку. Попробовал острую грань.
— Слышал я, что ваш спецназ воюет этими лопатками.
— Я тоже слышал, — из могилы отозвался Ваха. — Только ни разу не видел. Но рубить ей, как топором, можно. Главное, вовремя точить.
Два других проводника за все время пути не произнесли ни слова. Капитан еще понял бы, если бы они с американцами не разговаривали, потому что английским не владеют. Но они и между собой, кажется, не разговаривали. По крайней мере, Лосовски не слышал, чтобы один к другому обратился. И впечатление складывалось, что они глухонемые.
— С кем ты встретиться должен, капитан? — спросил Ваха, когда закончил свою смену и в могилу вместо него спрыгнул другой проводник.
— Тебе сказать фамилию?
— Просто я знаю всех серьезных людей на Кавказе. И знаю, кто чего стоит в Дагестане.
— Эти парни балкарцы.
— Тогда ты зря с ними связываешься. На всем Кавказе дело можно иметь только с чеченцами и дагестанцами. Остальные — не воины.
— Я познакомился с этим человеком в Афганистане. Он учился воевать у талибов.
— Я сам могу поучить талибов воевать, — усмехнулся Ваха. — И учил в свое время… Я воевал с ними в восемьдесят первом году. Там же, в Афгане. Характер у них есть, а вот воевать не умеют.
— В каких частях ты воевал?
— Десантура. Я был младшим сержантом, командовал отделением. Так как зовут парня, к которому мы идем?
— Ахматхан.
— А фамилия у него есть?
— Айтмырзаев.
— Что-то слышал, но не помню. По крайней мере, к серьезным парням его отнести нельзя. Иначе я знал бы его, хотя он и балкарец.
Ваха спросил что-то на своем языке у своих спутников. Один из них, повторив фамилию Айтмырзаева, показал, что он тоже разговаривать умеет, хотя бы иногда, и сказал что-то. Второй только плечами пожал.
— Довтмирза слышал про такого. Он где-то в России взрывы устраивает. Больше ничего не умеет. В бою он бесполезен. Тебе такой нужен?
— Мне нужен такой, кто умеет воевать.
— Тогда бери чеченцев или дагестанцев. Все остальные ненадежные. Бросить могут в трудную минуту. И в бою от них толку мало.
Капитан Лосовски подумал несколько секунд. Но в глазах проводника он прочитал ожидание и предложение.