Он готовит себя к тому, что может услышать дальше от этого странного парня, но вдруг откуда ни возьмись появляется Мегги. А тут и без голой Мегги было достаточно неловко! Все нагишом, но на лицах никакой радости. Как в скандинавском арт-порно.
Мегги полностью игнорирует парня. В этом нет ничего нового. Все ее парни взаимозаменяемы — по интернету она их заказывает, что ли? Возможно, демон-любовник и правда ей не нужен, но тогда и никто другой тоже. Тронув его за руку, она говорит:
— Ты выглядишь гораздо лучше.
— Вздремнул часок-другой, — отвечает он.
— Знаю, — говорит она. — Я заходила. Проверяла, не удрал ли.
— Некуда мне удирать.
— Брось, — говорит Мегги. — Пошли, чего-нибудь перекусишь.
Рэй не идет за ними; остается один со своей сигаретой. Наверное, упирается взглядом в их подтянутые, очень неплохо сохранившиеся звездные задницы.
---
Он знакомится с пухленькой миловидной Айрин — экстрасенсом, которая работает в паре с Мегги. Потом с Сидрой, Томом, Юэном — кажется, они отвечают за все эти хитроумные локаторы. Оператора зовут Пилар. Он почти уверен, что встречался с ней раньше. Может, в Обществе анонимных алкоголиков? Странно: почему-то этот период помнится ему совсем смутно, гораздо хуже тех лет, которые он провел пьяным или одуревшим от наркоты. Ей за тридцать, у нее лукавая улыбка, потрясающие ноги и огромная камера.
— Я очень рада, что ты приехал, Уилл, — повторяет Мегги. — Даже с учетом всех обстоятельств.
— Точно? — говорит демон-любовник, улыбаясь, потому что он всегда улыбается. Сейчас они поодаль от микрофонов и камер, и он может сказать это без опаски. Пилар снимает экстрасенса Айрин, которая поджаривает зефирки. Рэй тоже наблюдает. Все время трется где-нибудь поблизости.
— Конечно, рада, — говорит Мегги. — И время ты выбрал просто идеально. Мне надо с тобой кое-что обсудить.
— Валяй, — предлагает он.
— Все не так просто, — говорит она. — Давай попозже, когда уйдем отсюда, ладно?
Вокруг уже почти полная темнота. Луны нет. Кто-то развел огромный костер. Почерневшие домики и облезлый клуб превращаются в аккуратные смутные силуэты. Теперь можно представить себе, что ты в далеком прошлом, когда все это было еще новеньким. Снова в семидесятых, когда никого не волновало, чем ты занят. Когда любовь была свободной. Когда ты мог взять и исчезнуть, если бы захотел, и это было бы тоже нормально и в порядке вещей.
— Так где я сегодня ночую? — спрашивает демон-любовник. И снова подавляет желание дотронуться до лица Мегги. К ее губе прилипла прядка волос. Кто он — пироман или мазохист? Что ж, он актер, верно? Он готов быть всем, кем ей захочется.
— Я уверена, что ты найдешь себе местечко, — говорит Мегги с веселой искоркой в глазах. — У кого-нибудь под боком. Пилар мне не раз признавалась, что ты единственный, кому она мечтала отдаться.
К ним подходят экстрасенс Айрин с Пилар и еще одним оператором. Демон-любовник понимает, что Айрин он не нравится. Иногда женщины так на него реагируют — настолько редко, что это неизменно его озадачивает.
— Ну что, начнем? — говорит Айрин. — Проверим, нет ли тут кого-то из наших друзей, готовых перекинуться с нами словечком. А потом… не знаю, как вы, а я бы накинула на себя что-нибудь менее комфортное.
Мегги поворачивается к ближайшей камере.
— Это будет наша последняя попытка, — говорит она. — Последний шанс войти в контакт с кем-нибудь, кто еще не покинул этого места, кого здесь еще что-то держит. — И продолжает: — Но даже если никто так и не откликнется, сегодняшний день прошел не зря. Мы почувствовали ту человеческую близость и открытость, которая по замыслу здешних колонистов должна была привести людей в лучший мир. И может быть, с ними это случилось. Мы провели хороший день. И пусть те, на поиски которых мы приехали, так и не появились, зато появился кое-кто другой.
Звукооператор кивает демону-любовнику. Пилар наводит на него камеру. Он уже придумал, как это сыграть.
— Я Уилл Голд, — говорит он. — Мне уже доводилось сниматься голышом — наверно, вы помните того парня, который катался по полу в гостинице, сжимая в кулаке свои причиндалы и заливаясь кровью. — Он улыбается своей самой обаятельной улыбкой. — Я тут просто мимо пролетал.
— В этих краях много летучих и кусачих, — вставляет Мегги.
— Они спрятали мою одежку, — продолжает Уилл. — Честно сказать, я не слишком старался ее найти. Ну что еще плохого может с тобой случиться, если ты уже стоишь голый перед камерой?
— Мегги, — вступает Айрин, — когда мы еще только начинали делать эту передачу, обнаружилось, что всех нас связывает одно: с каждым случалось что-нибудь, чему он не может найти объяснение. Среди нас нет скептиков. И я хотела спросить, нет ли у Уилла в запасе своей истории с привидениями?
— Я не… — дмон-любовник умолкает на полуслове и смотрит на Мегги. — Да, есть, — говорит он. — Но Мегги наверняка уже ее рассказала.
— Ты прав, — говорит Мегги. — Но я никогда не слышала, чтобы ее рассказывал ты.
Кому-кому, а демону-любовнику есть что порассказать!
Я в вашем распоряжении, — говорит он.
---
Побросав тарелки с остатками жаркого, все киношники собираются полукругом вокруг костра. Кажется, что они вот-вот затянут духовный гимн. Расселись на свои полотенчики. Айрин с Мегги занимают место перед костром. Они держатся за руки.
Демон-любовник отступает чуть дальше, во тьму. Его не интересуют ни привидения, ни спиритические сеансы. Это уже береговая полоса — под ногами острые камушки или ракушки. Кто-то вырастает рядом. Рэй, конечно.
Быть голым в темноте почему-то хуже. Мир такой огромный, а он — нет. Рэй молод, а он — нет. Он не сомневается, что Пилар будет с ним спать; Мегги — нет.
— Я тебя знаю, — говорит демон-любовник Рэю. — Мы с тобой уже встречались. Ну, не с тобой, а с предыдущим тобой. С вами. Вы никогда не задерживаетесь. Мы не задерживаемся. Она движется дальше. А вы исчезаете.
Рэй ничего не отвечает. Он смотрит вдаль, на озеро.
— Я был тобой, — говорит демон-любовник.
— А теперь? — спрашивает Рэй. — Кто ты теперь?
— У тебя что, почасовая оплата? — отвечает вопросом демон-любовник. — Чего ты за мной ходишь? Видишь же, кошелька у меня при себе нет.
— Я люблю ее, — говорит Рэй.
— Только не гони, ладно? — говорит демон-любовник. Он возвращается к костру, к голым людям, ожидающим других голых людей. Думает об истории, которую собирается рассказать.
Сеанс не удался. Айрин упорно твердит, что она что-то чувствует. Кто-то пытается что-то сказать.
Мертвые здесь, но и не здесь. Они напуганы. Вот почему они не приходят. Что-то их не пускает. Здесь творится что-то странное.
Однако ни один прибор из всего их богатого арсенала ничего не показывает — молчат барометр и счетчик аэроионов, ЭМП-детектор и ФЭГ-детектор, китайские колокольчики и датчики инфракрасного излучения. На призыв «Кто там?» никто не откликается.
Наконец приходит время историй о привидениях.
Сначала о мужском туалете модного ресторана в Санта-Монике. Демон-любовник там был, ел жаркое под майонезом на трюфельном масле. Ничего потустороннего не наблюдал. Он не из тех, кто видит призраков, и вполне этим доволен. Майонез на трюфельном масле тоже не произвел большого впечатления. А то, что было в их с Мегги пляжном домике, не было призраком. Это были наркотики, тяжелое бремя их популярности, folie à deux[1] — одним словом, налог на их счастье.
---
И вот наступает черед демона-любовника. Он говорит:
— Давным-давно, когда мы с Мегги были вместе, мы купили себе пляжный домик в Венис-бич. Нам редко удавалось туда добраться. Тогда мы разъезжали повсюду — праздники, фестивали и так далее. Мебели у нас не было, только матрас. Посуды тоже: мы привозили еду с собой в пластиковых контейнерах. Но мы были счастливы.
Он делает паузу. Мегги не отрывает от него глаз. Слушает. Рядом с ней стоит Рэй. Между ними нет промежутка.
— Это был хороший год. Может быть, лучший в моей жизни. Но, может быть, и самый трудный. Мы были молодые и глупые, и люди многого от нас хотели, и мы делали то, чего делать не стоило. Что именно, додумывайте сами. Мы устраивали вечеринки. Деньги лились, как вода. И мы любили друг друга. Так, Мегги?
Мегги кивает.
— Но пора уже переходить к привидению. На самом деле я не верю, что это было привидением, но не верю и в то, что это не было привидением. Если честно, я никогда по-настоящему об этом не задумывался. Но чем больше времени мы проводили в своем домике, тем хуже все становилось.
— Можете поподробнее? — спрашивает Айрин. — Что это было?
— Чувство, что за нами наблюдают, — говорит демон-любовник. — Что они где-то очень далеко, но постепенно приближаются. И очень скоро будут здесь, с нами. По ночам бывало хуже. Нам снились кошмары. Иногда мы оба просыпались с криком. Мы просыпались на разных краях матраса, потому что посередине, между нами, лежало оно. Когда в постели был только один из нас, его там не было. Оно появлялось, если нас было двое. И нас становилось трое. Тогда мы сняли номер в «Шато Мармон». Но оно появилось и там. В первую же ночь оно было уже там.
— Вы пробовали с ним заговорить? — спрашивает Айрин.
— Мегги пробовала, — отвечает он. — Мегги думала, что оно реально. А я — что нам нужно к врачу. Я думал так: чем бы оно ни было, мы сами его создали. И мы пытались лечиться. Без толку. Так что в конце концов… — Он пожимает плечами.
— В конце концов… что?
— Я ушла, — говорит Мегги.
Интересно, думает демон-любовник, знает ли Рэй другую часть этой истории? Рассказала ли ему Мегги, что было еще? Конечно, нет. Мегги не глупа. Другая часть принадлежит только им двоим, и демон-любовник думает, как думал много раз прежде, что она будет вечно их связывать. Не то, что они вместе снимались в кино, не то, что влюбились друг в друга ровно в тот же самый момент, когда все их бесчисленные поклонники влюбились в них — эта симпатическая магия, порожденная трудом и удачным сценарием, репетициями и монтажом, мастерством создателей фильма и мечтами зрителей, — а то, что тогда случилось.
— И с тех пор никакого привидения не было, — заключает он. — Мегги решила отдохнуть от Голливуда и уехала в Индию. А я вступил в Общество анонимных алкоголиков.
---
Мегги спрашивает демона-любовника:
— Мы можем поговорить?
— О чем?
— Это насчет пилотной серии следующего сезона, — говорит Мегги. — Я хочу снять ее в Венисе, в наше старом пляжном домике.
Демона-любовника словно чем-то окатывает. Захлестывает в уши, проливается вниз по горлу. Он не знает, что ответить.
— Конечно, я хотела бы привлечь и тебя, — говорит Мегги.
— Мне не очень нравится эта идея, — отвечает он. — Если честно, я считаю, что это ужасная идея.
— Послушай, — говорит Мегги, — я беседовала с женщиной, которая теперь там живет. Она ни разу ничего такого не замечала. Уилл, мне нужно это сделать.
— Естественно, она ничего не замечала, — говорит демон-любовник. — Дело ведь не в доме.
В жилах у него покалывает адреналин. Он оглядывается посмотреть, следят за ними или нет. Конечно, следят. Но все посторонние довольно далеко, так что разговор у них, можно сказать, с глазу на глаз. Странно, что Мегги не огорошила его прямо перед камерой. Какой был бы эффект! Какая драма! А рейтинги!
— Ты же в это веришь, — наконец говорит он. — Так почему не оставить это в покое? Ты знаешь, что случилось. Мы оба знаем. На кой хрен тебе знать больше? — Он уже перешел на шепот.
— Потому что каждый раз, когда мы вместе, она тоже с нами, — говорит Мегги. — А ты не знал? Она и сейчас здесь. Разве ты не чувствуешь?
Все волоски на нем встают дыбом — на ногах, на руках, на загривке. Во рту сухо, язык липнет к небу.
— Нет, — отвечает он. — Не чувствую.
— Ты знаешь, что я буду осторожна, Уилл, — говорит Мегги. — Я никогда не сделаю ничего такого, что могло бы тебе повредить. — Она придвигается к нему поближе и продолжает едва слышно: — Это нужно мне. Я просто хочу поговорить с ней. Хочу, чтобы она ушла.
---
(1992) Они обзаводятся житейской мишурой, он и Мегги. Покупают посуду, затем мебель и лампы в стиле модерн середины прошлого века. Еще они обзаводятся влиятельными друзьями и устраивают вечеринки. Порой на их вечеринках что-нибудь случается. Например, та девушка. Ее кто-то приводит — они так и не выяснили, кто именно. Как полагается девушкам на их вечеринках, она привлекательна, и даже очень.
Теперь, когда прошло столько времени, демон-любовник уже толком не помнит, как она выглядела. Девушек было много, вечеринок тоже, и это была другая страна.
Длинные черные волосы. Большие глаза.
И он, и Мегги пьяны в стельку. Девушка обожает их обоих, и в конце концов они оказываются втроем — гости уходят на какую-то другую тусовку, они остаются, она остается, а вся компания уезжает. Они пьют, играет музыка, они танцуют. Потом девушка целует Мегги, он целует девушку, и вот они в спальне. Это очень весело. Они делают практически все, что могут придумать трое в одной постели. И в какой-то момент девушка лежит между ними, и все чувствуют себя замечательно, просто прекрасно, и вдруг она говорит им: укусите меня.
Ну же, давайте. Кусайте!
Он кусает ее в плечо, но она говорит: нет, по-настоящему. Кусай сильнее. Я хочу, чтобы ты укусил меня по-настоящему. Пожалуйста! И вдруг они с Мегги смотрят друг на друга, и им уже не весело. На это они не подписывались.
Он кончает как можно быстрее, потому что он уже все равно на подходе. А девушка все молит, все просит у них того, чего они не могут ей дать, потому что это неправда, и вампиры не взаправдашние, и ситуация очень неловкая, поэтому Мегги просит девушку уйти. Она уходит, и они ничего не обсуждают. Засыпают, и все. А немного позже просыпаются, потому что она залезла обратно в дом — как потом выяснится, разбив окно, — и порезала себе запястья. Она протягивает к ним окровавленные руки и говорит: пожалуйста, вот моя кровь, пейте ее. Я хочу, чтобы вы пили мою кровь. Пожалуйста!
Они бинтуют ей руки. Порезы не слишком глубокие. Мегги звонит своему агенту, Пайку, и благодаря его хлопотам девушку забирают в частную клинику. Пайк говорит, чтобы они больше ни о чем не беспокоились. Оказывается, этой девушке пятнадцать лет. Ну да, а сколько же еще? Пайк звонит снова после того, как девушку выпускают из клиники и она кончает с собой. Она пробовала и раньше. Не сразу, но получилось.
---
Демон-любовник больше не говорит с Мегги, потому что возвращается Пилар, по-прежнему голая. Они оба голые, тут все голые, конечно, — хотя Пилар и правда очень обаятельна, и с ней приятно болтать, и свою операторскую работу в этом шоу она делает потрясающе, и ей очень нравится демон-любовник. Она то и дело к нему притрагивается. Оказывается, они и правда однажды встречались — на собрании АА в Сильверлейке.
Они хорошо проводят время. Что и говорить, секс — это очень приятно и весело. Демон-любовник подозревает, что у его кувырканий с Пилар есть какая-нибудь простая психологическая причина — например, он стремится повторить свой недавний опыт и убедиться, что на этот раз все прошло лучше.
Потом они отдыхают, растянувшись на грязном цементном полу.
— Моя подруга мне в жизни не поверит, — говорит Пилар. Он боится, что она сейчас попросит автограф.
Пилар живет — или жила? — в одной хижине с пропавшей Джульеттой. Поскольку она может внезапно появиться, демон-любовник и Пилар одеваются.
— Ну, — говорит Пилар со своей койки, — спокойной ночи.
Он занимает койку Джульетты. Лежит в темноте, пока не убеждается, что Пилар заснула.
Ему нужно глотнуть воздуху. Он решает прогуляться к озеру. По дороге надо пройти мимо трейлера Мегги, но он не сразу проходит мимо. Он останавливается и видит, как из двери трейлера выныривает едва заметная тень, как она соскальзывает по лесенке и исчезает. Куда она делась? А может, ее и не было?
Рэй?
Ему хочется узнать, спит ли Мегги. Дверь трейлера не заперта, и демон-любовник ступает внутрь.
Он пробирается в спальню — там темно, никто не шевелится. Он не сделает ничего плохого. Ему бы только убедиться, что она спит и что с ней все в порядке. Может старый друг навестить старого друга?
Мегги — силуэт в постели, и он подходит ближе, чтобы взглянуть на ее лицо. В постели с Мегги кто-то есть.
Рэй смотрит на демона-любовника, а демон-любовник — на него. Одна рука Рэя лежит у Мегги на груди. Рэй поднимает другую, манит к себе демона-любовника.
---
На следующее утро все так, как и ожидалось. Команда «Кто там?» собирается уезжать.
Фоун позвонила Мегги. Мегги ждет, чтобы поговорить с ним, когда почти все соберутся и уедут; подходящий момент наступает лишь после полудня. Вообще-то он сам давно должен был уехать. У него много дел. Надо подобрать рейсы, раздобыть новый телефон. Надо позвонить своему агенту и другому агенту, по рекламе. Пусть отрабатывают свой хлеб. Он не любит, когда они бездельничают.
Рэй куда-то исчез. Демон-любовник не слишком по нему скучает.
Разговор предстоит невеселый. Они стоят на парковке, и кто-то из киношниц — в одежде он ее не узнает — спрашивает у Мегги:
— Тебя подбросить?
— У меня дела в Таллахасси, обещала завтра быть там на утреннем шоу, — отвечает Мегги. — За мной заедут с минуты на минуту.
Демону-любовнику это неинтересно. Он устал от всего: от Мегги, от чужой футболки с шортами, от озера Апопка, от не желающих объявляться призраков и постоянной необходимости латать свою репутацию.
Конечно, рано или поздно у них с Мегги все образуется. Старые друзья всегда прощают старых друзей. Ведь простить можно что угодно. Или нет? — думает он, и тут на лугу появляется машина.
— Ну, — говорит Мегги, — это за мной. — Ждет от него ответа, но он молчит, и тогда она говорит: — Пока, Уилл.
— Я тебе позвоню, — говорит наконец демон-любовник. — У меня все наладится, Мегги.