– Что ты тут делаешь? – Обнаружив в соседнем кабинете пухлощекую Верочку, майор оказался на грани нервного срыва.
– Как что? А показания?! – Верочка тоже не пыталась скрыть своей обиды. – Вам же надо снять с меня показания!
– Какие еще показания? – Минаев готов был вышвырнуть пышнозадую девицу за порог. – Иди домой... И приходи завтра... В тринадцать ноль-ноль, – проговорил Минаев, не зная, как отвязаться от добровольной помощницы.
Нет, все-таки менты неблагодарные хамы! Могли бы хоть до дома подвезти! Время-то позднее, автобусов, похоже, больше не будет. Пешком добираться не меньше часа.
Верочка стояла в растерянности на автобусной остановке возле Горуправления внутренних дел. Неожиданно рядом с ней остановился темно-вишневый джип. Из него вышли двое крепких молодых людей в обтягивающих майках и уселись на скамейку у подъезда. На Верочку они не обратили ни малейшего внимания.
– Подождем здесь, – произнес один из них. – Минаев просил не соваться в «контору». Репутацию бережет.
– Ну как же, он на государевой службе, а мы с тобой бакланы подзаборные, – поддержал второй. – А полкаш ему за отца родного...
– Херня, – возразил первый. – Андрюшка ему нужен как ментовское прикрытие, только и всего... Да и то для мелких дел на подхвате. Центровые все равно мы!
– Это точно, Рома, – согласился второй. – Менты хотят чистенькими быть. А как серьезное дело, так мы!
– С другой стороны, Семеновича тоже можно понять. Да и с Танькой мы облажались, чего уж тут! Если бы Минаев ее в официальный розыск не дал, хрен бы сцапали! – Рома вытащил пачку «Мальборо», щелкнул зажигалкой, затянулся. – И сработало: какая-то дуреха в первый же день Таньку и сдала.
– А чего с ней теперь будет? В смысле со Степновой этой?
– Ясное дело... Уговаривать будут отдать компру, что она на них имеет... А когда уговорят – сам понимаешь: зачем она им после этого живая, в натуре... Там вроде еще одна баба оказалась в курсе дела, так ее тоже увезли, видно, мешает им. Лишний свидетель...
– А мы?
– Семеныч сказал, что пока наша задача – охранять Таньку... Ее и эту бабу, что вместе с Танькой притащили...
– Нет, я имел в виду, а нас потом не грохнут? Мы-то тоже вроде свидетели...
– Ну ты ваще... Если всех грохать, так половину УВД придется перестрелять. Мы-то свои...
Молодые люди нисколько не стеснялись вести беседу под окнами Городского управления внутренних дел. Группировка Ромы давно была «замусоренной», или «подментованной». Начинали они как заурядные вымогатели, нещадно потрошившие местных кооператоров, но вскоре их шайка оказалась «под крылом» полковника Логуна, тогдашнего заместителя начальника Управления по общественной безопасности.
За пять-семь минут, проведенных на остановке, Верочка разочаровалась не только в родной милиции, но и в людях вообще и в себе в частности. Вдруг закружилась голова, связные мысли куда-то исчезли... «Какая-то дуреха... Сдала Таньку... Уговаривать будут... Компра... А когда уговорят... сам понимаешь, в натуре. Лишний свидетель...»
Нет, этого просто не может быть. Или может? Тогда выходит, что и она лишний свидетель?.. Ну конечно, а кто же еще... Соискатель премии «Лучшему сыщику-добровольцу»! Понятно теперь, какая премия ее ожидает...
Домой Вера добралась пешком, что называется, на автопилоте – поняла, где находится, только уткнувшись в дверь своего подъезда. На вопросы разбуженной шумом мамы пробормотала что-то невразумительное.
Уже лежа в постели, Верочка еще раз мысленно споткнулась о фразу: «Уговаривать будут... А когда уговорят, сам понимаешь...»
Ясно теперь, как будут уговаривать бедную Таньку-фотомодель... Которой она делала уколы и перевязки... Которую она потом по своей дурости «сдала» хамоватому Минаеву... С самого начала ведь было ясно, что Татьяна девка клевая, это потом у них пошло, как у кошки с собакой, и все из-за подлеца Минаева, который выставил Татьяну клофелинщицей, а она небось вообще ничего плохого не сделала, а невинно пострадала из-за какой-то компры...
«Уговаривать будут...» Наверное, пытать будут жутко. Утюгами и паяльниками, как теперь модно... Что же теперь делать? Ведь пропадет Танька, по ее вине погибнет в ужасных мучениях...
«Не так уж здесь плохо. Окна, правда, заколочены. И стены обиты, чтобы ничего не было слышно. Хорошо хоть наручники сняли...»
Татьяна сосредоточенно массировала кисти рук. Аутотренинг и еще раз аутотренинг! Ничего страшного, в сущности, не произошло. Будем считать, что хранившееся у Юльки уже попало к ним в лапы и они уже поняли, что это безвредные, в общем-то, бумажки, что бояться надо других документов.
Но знать наверняка, что папка с ними существует в природе, они не могут, так как знает об этом только она одна... Даже Зимин – и тот не знает. Куда же он все-таки девался?
Неожиданно железная дверь клацнула и распахнулась.
– Давай сюда, шалава! – послышалось снаружи приглашение.
– Уроды! – раздался знакомый голос. – Не прикасайтесь ко мне!
В ту же секунду в комнату буквально влетела, видимо, после крепкого пинка, невысокая, коротко подстриженная шатенка – ну конечно, Катя Зимина!
– Привет, давно не виделись, будьте как дома, – произнесла Татьяна на правах хозяйки.
– Привет, – откликнулась Катя. Умение быстро приходить в себя и адаптироваться к непривычной обстановке ей не изменило.
– Тебя... тоже?!
– Сама видишь... – У Кати были разбиты губы, разорвана блузка, а под левым глазом стремительно набухал синяк. – Интересно. – Светлые глаза уставились на Таню, Зимина вновь брала инициативу в свои руки. – Интересно... Если ты – особо опасная преступница, кто же тогда я?
– Подожди, скоро объяснят... доходчиво, – ответила Таня.
– Кажется, я начинаю понимать и без объяснений. – Катя обвела взглядом стены и потолок, обитые звукоизолирующим материалом.
– Сильно били? – сочувственно поинтересовалась Татьяна.
– Да ерунда... – отмахнулась Катя, – зуб, правда, один качается... И глаз вот болит... Ты вот что. – В голосе Екатерины снова появились решительные нотки хозяйки положения. – Давай-ка, подруга, выкладывай все как есть. Я хочу разобраться, что к чему...
– Приехали... – только и произнес Владимир Михайлович, сцепив пальцы рук и подперев ими подбородок. – Но ты уверен, что они захватили девушку?
– Видел своими глазами... – Опер Миша Белкин сидел напротив Ворона. – Высокая, спортивная, симпатичная... Из УВД ее сразу же увезли. Куда – не знаю... И еще...
– Что еще? – быстро среагировал Ворон.
– Там Минаев притащил... В общем, он привез вместе с вашей Степновой еще какую-то женщину. Молодую, но не юную, зовут Екатерина Зимина.
– Ее-то зачем? Ты не напутал? И точно вместе со Степновой?
– Да, вместе с ней. И фамилию я запомнил. Минаев обсуждал с Логуном, что с ней делать дальше.
– И что решили?
– Отвезти туда же, куда и Степнову. Сам пункт указан при этом не был. Ее отправили спустя час после того, как увезли Степнову. – Белкин докладывал, точно на оперативном совещании.
– М-да, задача... Опять пошли непонятки. Ладно, Миша, спасибо. Тебе здесь задерживаться ни к чему, свободен... Да, чуть не забыл, о Крючкове Юрии Дмитриевиче слышно было сегодня?
– Из госпиталя его забрали. В данный момент находится в ИВС. Одиночная камера. Охрана усиленная. Сильно избит, даже вызывали нашего врача... Проникнуть к нему в камеру в ближайшее время нереально.
– Учтем. Еще раз спасибо. Будь здоров!
– Ну, что вы решили? – поинтересовался Боря спустя минут пять, проводив Белкина и убедившись, что тот ушел без «хвоста».
– Кое-что решил, – устало проговорил Сергеев.
– С Москвой свяжетесь?
– Нет! – решительно возразил подполковник.
– Вам виднее... – немного помолчав, проговорил Борис. – А справимся вдвоем?
– Подключим Белкина. Он, по-моему, дельный парень... И еще, попробуем связаться с Будунчуком. Ну этот, второй, которого рекомендовал Игорь. Если его еще не повязали...
Главный спонсор террористов (Игорь Зимин)
– Я вообще-то в сборную входил. По вольной борьбе. Еще кетчем увлекался... Да вот травмировался на тренировке, перед самой Европой... Ну и вылетел из сборной. А потом и из института, я тогда на третий курс перешел в областном физкультурном... Ну вот... Так я и стал вышибалой. Точнее, швейцаром в одном кабаке. Столичном, но не в центре. Публика там, как говаривал Райкин, «спесифицская». Разбираться приходилось частенько. И, говорят, на уровне... Ну а потом «Русский поединок», Анатолий Алексеевич лично пригласил. Он однажды у нас в кабаке отдыхал с компанией. Больно ему понравилось, как я одну подгулявшую кодлу в чувство приводил. «Ты боец! – говорит мне. – Настоящий боец! Бросай свой кабак и давай ко мне...»
Все правильно. Мое знакомство с Толей произошло при аналогичных обстоятельствах. Бойцов господин Говор выбирать умел. И ценил...
– Анатолий платил прилично, ничего не скажу. Через пару месяцев я и квартиру купил однокомнатную, и тачку сменил... Здесь без обид. Ну а потом... – Леня тяжело вздохнул. – Потом... лучше и не вспоминать. Ввязался, короче, в историю. Отделал у себя во дворе одного хмыря, причем основательно. По-глупому получалось. Двое придурков пристали – дай им на бутылку, и все тут... Знал бы, чем кончится, лучше бы действительно деньгами дал. А я дал кулаками... Один в кусты укатился и заглох, а второй какую-то корягу схватил и на меня. Ну, короче, разрыв селезенки, перелом ребер и сотрясение мозга... У него, разумеется.
– Понятно, что не у тебя, – вставил я.
– А то, – слегка дернул углом рта Леня, но улыбки не получилось. – Ну а на следующий день меня прямо в спортзале и повязали. Пятеро здоровенных ментов, все в бронежилетах и с автоматами. Потом один из здешних «шестерок» проболтался, что все было подстроено и оговорено, включая корягу. Тех придурков не предупредили, конечно, о моей квалификации...
Ну, неделю прокуковал в СИЗО, причем ни допросов, ни очняков... А в начале следующей недели явился неприметный с виду чувачок, назвался моим адвокатом и передал привет от Анатолия Алексеевича... Ну и через некоторое время объяснили мне, что работа теперь у меня будет другая. Вот так я здесь и оказался. Анатолий Алексеевич очень одобрял.
– И давно ты здесь?
– Да уж больше месяца...
– Однако «Русский поединок» не забросил, – проговорил я, вспоминая наш бой двухнедельной давности.
– Это так, Говор предложил, а мне деньги срочно были нужны. Да и вообще пристрастился я к этой молотилке... Как к наркотику.
– Интересный наркотик – бои без правил... Как здесь, кстати, с этим делом? С наркотой, я имею в виду?
– Лично я ни-ни. Но некоторые покуривают... И даже колются. Мартин вообще-то этого не одобряет, хотя и не злобствует особо.
– Этот Мартин, видно, не дурак... А что он вообще за тип? – спросил я в лоб. Интересно, что ответит Леня.
– А никто не знает. Даже не знаем, имя это или погоняло. Ну слыхали, что вроде в Афганистане воевал, спецназовец. Потом на зоне несколько лет... И все. Мартин и Мартин. Неподчинения не терпит, может ногами запинать до полусмерти... Кстати, «мешки» и «фейерверк» – это его изобретение.
– Я смотрю, он вообще большой фантазер по этой части...
– Не то слово! Говорит, что к пыточному ремеслу призвание надо иметь.
– Так что ты говорил про Толю...
– Да что о нем говорить... Одно я понял железно: он главный хозяин всего, что ты здесь видишь. А ты что, всерьез решил, что господин Говор – друг бездомных щенят?
Ответить я не успел – к нам направлялся Мартин.
– Глянь сюда, гвардеец. Интересные картинки... Специально для тебя делали... – Мартин, ворочая тяжелыми челюстями, бросил на стол две небольшие фотографии, выполненные «Полароидом».
Да, это Татьяна. Бедная террористка, вид у нее был совсем не фотомодельный... А рядом с ней запечатлена моя бывшая супруга Екатерина. Вот это номер! Как они могли оказаться вместе?
– Все понятно. – Я аккуратно положил фотографии на стол. На самом деле мысли путались в голове. Такого я не ожидал. Что ж, Ворон, видимо, где-то сплоховал...
– Нехорошо обманывать, Игорек, – раздался у дверей низкий горловой голос. Мастер Хо, как и всякая змея, подобрался незаметно, куснул больно. – Что же ты? Обманул майора Минаева, Ивана Семеновича... Нас вот с Мартином... Сдал бы сразу эту девицу – глядишь, сейчас отдыхал бы на Канарах. Чего молчишь?..
Заложницы-2
– Так я жду объяснений, майор...
Минаев чуть не задохнулся от подобной наглости. Он вообще был обескуражен как никогда.
Павел Игнатьевич Будунчук, он же Паша Будулай, он же устроитель недавней «бани» и скорее всего укрыватель террористки Степновой и ее бумаг, явился собственной персоной! И отнюдь не с повинной...
Ордера на Пашин арест у Минаева не было. Майор рассчитывал провести обыкновенное задержание (до трех суток), зафиксировать при этом «оказание сопротивления сотрудникам милиции», и дело сделано, получается как минимум одна статья УК... Выписать ордер на арест уже не составило бы особого труда. А уж опосля...
Однако Паша пришел в ментуру по собственной инициативе, зарегистрировался у дежурного, так что приклеить сопротивление при задержании становилось проблематичным. Это весьма смущало Минаева. А уж Пашины вопросы...
– Я не понял: если Крючков Юрий Дмитриевич задержан вами, так и скажите. Если нет, я буду писать заявление о его исчезновении. Кстати, вместе с моей машиной... – Будулай был настроен более чем решительно.
– Хорошо, Будунчук... – Минаев наконец овладел собой, придя к выводу, что с подобной публикой нельзя давать слабину. – Крючков действительно был вчера нами задержан... Более того, сегодня мы намеревались нанести визит и тебе.
– Для последующего задержания? – Пашины брови, как толстые черные гусеницы, полезли на лоб. – Так вот он я... Хотите арестовать, пожалуйста! Только попрошу ордер. – Огромная ладонь легла на служебный стол. – Или вы просто хотели побеседовать? Тогда начинайте. Я готов ответить на любой ваш вопрос, – продолжал атаку Будулай.
Этот тип совсем не такой придурок, каким кажется.
– Вопросов к тебе много, Будунчук, посмотрим, как будешь отвечать, – произнес Минаев без малейшего энтузиазма. – Меня интересует все, что касается Татьяны Степновой...
– Степновой? Вы уже спрашивали... Тогда, в бане, помните?
Упоминание о бане вызвало в Минаеве глухую ярость, будь Будулай поменьше хотя бы раза в полтора, схлопотал бы по физиономии.
– Может, Степановой? – рассуждал Паша. – Степанову припоминаю, познакомились в Тирасполе, года четыре назад. Клевая баба. Сожительствовали, надо признать... Подробности интересуют?
– Не интересуют меня твои бабы! Понятно?! – Минаев все-таки сорвался. – Ты, прапор, напрасно тут под придурка косишь... Сам пришел! Да я тебя могу в момент...
– Давай... – пожал воротообразными плечами Паша, оставаясь сидеть в расслабленной позе флегматика. – Раз можешь, делай, не возражаю...
– Вот что, – неожиданно смягчился Минаев. – Посиди пока здесь... В этом кабинете. А я отлучусь минут на пятнадцать. Не возражаешь?
– Да нет.
– Только дверь я запру...
– Запирай, я мирный... – Будунчук покорно кивнул чернокудрой башкой.
– Иван Семенович, Будунчук у нас...
– Оперативно сработали, не ожидал от тебя... Сильно он вас покорежил?
– Да нет, не сильно, то есть совсем... Ну, он сам явился. Прямо с утра. Интересуется, где его подельник... э-э-э приятель Крючков. И автомобиль «Нива»...
– М-да... Дела... Неожиданно как-то. Ну ладно, сейчас приеду и разберусь. А ты задержи его пока что.
– Хорошо, – с облегчением выдохнул Минаев. – Все, Миша, работай, не буду тебе мешать. – Майор вышел из соседнего кабинета, где сидел один Белкин, и направился в свой собственный.
Возвращаясь в собственный кабинет, Минаев налетел в коридоре на уже осточертевшую медсестру Верочку. Сейчас она была совсем ни к чему...
– Опять ты здесь? Ну что тебе еще надо? Степнову мы взяли, а свидетельские показания пока не нужны. – Майор уже забыл, что велел вчера медсестре явиться на следующий день ровно в 13.00.
– Мне ничего от вас не надо! Вы сами сказали, чтобы я пришла. Пришлось с работы отпроситься! – Верочка была непреклонна.
– Ах да, – вспомнил майор. И зачем он вчера сболтнул? Надо было сразу послать ее куда подальше... – Мне сейчас некогда. Вот что, давай твой домашний телефон, я позвоню сам, когда найду время.
– У нас нет телефона! – Это была чистая правда.
– Тогда... позвоню тебе на работу. – Минаев уже ворочал ключом в замке, отпирая кабинет. – А сейчас иди! Я действительно очень занят.
– Так что, говорить будем? – Щелочки Пашиных глаз вновь уставились на Минаева.
Майор сжал зубы, чтобы не послать говоруна, куда следует.
– Не наглейте, Будунчук, – сдержанно произнес майор. – Разберемся сейчас, не торопитесь. Сами ведь пришли!
Минут десять они просидели молча. Майор листал какие-то малозначительные бумаги, а Паша равнодушно смотрел в окно.
– Слышь, Минаев, – в кабинет просунулась толстая физиономия дежурного по горуправлению, – Иван Семенович приехал.
Минаев быстро поднялся, вновь запер Пашу и быстро двинулся по коридору.
– Андрюша, поздравляю! – Против ожидания, Логун был в приподнятом настроении. – Значит, так, Будунчука и этого... Крючкова выпускаешь в самое ближайшее время.
– Как?! Не понял... – Минаев опешил. То хватай, то отпускай... – Они ведь... К тому же оба... ну-у... осведомлены!
– Вот именно! И меня очень интересует, куда они, осведомленные, дальше отправятся, с кем свяжутся на свободе.
– А-а-а... – Минаев уловил основную мысль. – У вас есть опасения...
– Смотри, – снова перебил Логун, – Зимин обманул нас со Степновой... Честно говоря, не ожидал. Мы, правда, не знали, что ее зацепило, ну тогда, около кинотеатра... Иначе расклад был бы иным. Главное, Зимин пытался вести с нами двойную игру.