А Сереге завтра придется все рассказать. Даже если Сорокин доложил ему – он просто не знает всей картины. У Рубахиной есть еще ночь, чтобы принять какое-то решение. У Ираиды тоже. Егор поежился – не хотел бы он быть в шкуре этих двух, потому что любое их решение не изменит того, что должно произойти: неминуемого разоблачения. Идеального преступления не получилось, деньги всегда оставляют след.
Зазвонил сотовый – так поздно может звонить только мать, но номер незнакомый. Или мать звонит с этого номера, или кто-то ошибся – все-таки одиннадцатый час.
– Купер?
Голос незнакомый, но Егор не насторожился. Звонит кто-то свой.
– Это Билли-Рей. Лунатик звонил мне, обрисовал сегодняшнюю ситуацию. Выглядит скверно. Ты готов поговорить?
– Думаю, да.
– Я буду в Александровске утром, мне нужно время, чтобы добраться. Где тебя найти?
– Смотря во сколько. У меня завтра день, который я не могу сейчас даже приблизительно спланировать, как пойдет.
– Тогда я наберу тебя, когда приеду. Резких движений не делай. Почему раньше не обратился? Вряд ли сегодня был первый аккорд.
– Да ну…
– Все ж мы не чужие. Ладно, до завтра.
Егор помнил, что Билли-Рей занимается чем-то очень опасным – но никто толком не знал чем. Просто иногда в комментариях Билли-Рея проскакивали такие вещи, что Стая, сложив вместе свои впечатления, единогласно постановила: Билли-Рей невероятно крут.
Были люди, которым Билли-Рей помогал в проблемных ситуациях – ему писали, он либо что-то советовал в личных сообщениях, либо просил телефон и звонил. Он помог Лилианне избавиться от одного очень назойливого персонажа, который явно перешел грани дозволенного, везде преследуя ее. Несчастная Лилианна боялась выходить из дома, боялась брать трубку телефона – парень не оставил ей ни миллиметра ее собственной жизни. Куда бы она ни пошла, он оказывался там же. Звонил, присылал цветы и игрушки, как-то умудрился проникнуть в квартиру матери и вынес оттуда ее детские фотографии. Лилианна обратилась в полицию, но там только руками развели – дамочка, у нас не Америка, никто не может запретить гражданину появляться там, где он хочет, если он не нарушает общественного порядка. Он не нарушает, а просто смотрит на вас? Так он, может, влюблен, а вы кочевряжитесь, вот бабы пошли, чего только им надо, мужик ей и то, и это, а она в полицию на него доносы строчит!
Лилианна писала об этом на форуме, создала целую тему, и форумчане давали разнообразные советы, но все было несерьезно. Разве это совет – отомстить психу, выйдя за него замуж? Или – убить его, расчленить и скормить собакам? Вряд ли сами советчики всерьез относились к этим рекомендациям. Да и кого могла убить Лилианна, которая весила сорок пять килограммов?
А Билли-Рей потребовал ее телефон, и когда она ему сбросила номер, тут же перезвонил. Лилианна, плача, описала ему свои злоключения, Билли-Рей хмыкнул и велел прекратить реветь, все, мол, уладится. Она не очень впечатлилась, это были дежурные слова, за которыми обычно ничего нет, кроме желания быть вежливым.
Но через пару дней вдруг оказалось, что преследователя нигде не видно, и звонки прекратились. Лилианна стала все смелее выходить из дома, заходила в магазины и смотрела через витрины – псих исчез. Она в восторге поделилась этим со Стаей, и они совсем уж думали, что Билли-Рей что-то сделал с этим парнем, и радовались за Лилианну, втайне восторженно ужасаясь Билли-Рею, но потом она случайно столкнулась со своим преследователем в автобусе. Увидев свою бывшую жертву, парень шарахнулся от нее как от чумы, едва дверь не снес, выскочив на остановке. Билли-Рей, безусловно, что-то с ним сделал, но что именно, можно было только догадываться.
Егор укутался в одеяло и ощутил тишину дома. Он знал, что сейчас уснет – сон уже подбирался к нему на мягких лапах, и Егор улыбнулся, вспоминая, как поначалу опасался Патрика, оказавшегося милейшим существом, ласковым и забавным.
Он уже забыл, что у него проблемы со сном, баночка со снотворным осталась в его квартире. Он не помнил душной тьмы, из которой не было выхода. Он засыпал быстро и спал всю ночь как убитый, а днем, вспоминая об этом, радовался. И втайне боялся, что, когда придется вернуться домой, бессонница тоже вернется. С другой стороны, Егор понимал, что никогда уже не станет прежним – а значит, бессонница вряд ли посетит его. Купер помог ему сделать свою жизнь похожей на жизнь, и Купер остался с ним. Если это произнести вслух, звучать будет, мягко говоря, странно. Но он не собирался этого произносить, зачем? Есть вещи, которые навсегда остаются только твоими, никто не знает о них, и не надо никому знать.
Егору вспоминалась его прошлая жизнь, где его личное пространство ограничивалось форумом. Теперь даже в этом доме, где спят еще четверо людей, у него есть возможность делать то, что он хочет, но странным образом у него не было острого желания отгородиться от них. Он мог сидеть в библиотеке с книгой, а рядом Инна гоняла шары на бильярдном столе, на кухне Федор что-то готовил, гремя кастрюлями, а Реутов в гостиной с кем-то говорил по телефону, и никто из них не мешал ему своим присутствием.
Его новая жизнь все больше становилась похожа на жизнь.
Лифт огородили полосатой лентой, какие-то люди толпились рядом, что-то осматривали, спорили, качали головами – а что тут спорить, каким-то образом порвался трос, и все. Бывает. Бракованный трос – дело нечастое, и хорошо, что никто не пострадал, а лифт что – железка, дело поправимое, хоть по деньгам и накладно, но люди дороже.
Егор вспоминал звук лопающегося троса и внутренне холодел – ведь они могли быть внутри, секунды хватило, чтобы Инна отправила лифт обратно. А если бы кабина осталась на этаже, сегодня утром кто-то мог погибнуть. Но Инна нажала на кнопку первого этажа, и пустой лифт начал спуск. Наитие? Ну, может быть, и наитие.
Около второго лифта образовалась очередь. Егору не хотелось пристраиваться в хвост, но подниматься на самый верх по лестнице – тоже затея так себе.
– Чего завис? – Лунатик толкнул его в бок. – Давай на лестницу, Купер, твоя краля и ее парнишка уже ждут у двери, и сдается мне, дама теряет терпение.
Егор вздохнул и поплелся в сторону лестницы.
– Теперь ему остается заминировать и ее, и все. – Егор фыркнул. – Сплетем канат и будем спускаться по нему?
– Не говори ерунды. – Инна недовольно посмотрела вверх. – Куча ступенек, мать их так. Но пока все не выяснится, с лифтом завязываем, как хочешь. Нет, может и такое быть, что он случайно сорвался – совпадение, бывает же.
– Сама-то хоть веришь в это? – Федор резво топал по ступенькам. – Совпадение, как же. Тогда распятие Христа – тоже совпадение.
Они вышли в коридор наперерез группе сотрудников, двигающихся со стороны второго лифта. С опаской поглядывая на Лунатика, дамы вразнобой поздоровались – все-таки директор, а что водится со всякими-разными, так это можно обсудить.
Егор прошел в свой кабинет, по дороге потеряв сначала Лунатика, потом Инну и Федора.
В приемной суетилась секретарша – поливала цветы. Егор поздоровался, бросив одобрительное замечание насчет того, что Наталья будет весьма признательна за такую заботу о ее питомцах, он сам ничего не смыслит в этом хозяйстве. Доброе слово и кошке приятно, что уж говорить о пожилой даме, едва не прослезившейся от такой похвалы.
Кабинет показался Егору клеткой, из которой нет выхода – ему вдруг подумалось, что если кто-то захочет добыть его скальп, то это – лучшее место для охоты, потому что деваться отсюда совершенно некуда, разве что из окна прыгнуть.
Егор обругал себя за истерику и позвонил Сорокину. Нужно посоветоваться с ним насчет отчета Витковской, что ли. Он давно работает с Масловым, глядишь, что-то дельное скажет. Ну, и как быть с Ираидой и Рубахиной, тоже, глядишь, посоветует. Хотя – что тут советовать, по-хорошему нужно сажать обеих. А для этого придется изымать документы из архива, пока они там. Хорошо, что он додумался приказать Лунатику заблокировать редактирование архивных документов в базе. Нужно ввести правило сканировать все документы и хранить на сервере.
Сорокин оказался вне зоны доступа. Егор достал из сейфа бумаги, разложил на столе. Кофе хотелось так, что организм просто объявил забастовку. У Инны дома кофе не было – она не держала его, утверждая, что это вредный напиток, убивающий лошадей, кошек и вообще все живое на Земле не хуже никотина. И когда Егор попытался возразить, что, мол, кока-кола, которую они с Федором глушат в промышленных масштабах, гораздо вреднее хорошего кофе, она рассердилась и обозвала его ретроградом. Так что сейчас Егор отдал бы полцарства за чашку кофе, если бы эти полцарства у него имелись в наличии, тем более что Инна упаковала ему с собой целую коробку орехового печенья.
Секретарша, похоже, решила, что шеф сам варит себе кофе, и Егор постеснялся командовать – все-таки пожилая женщина и очень старательная, хватит с нее и цветов. Тем более что она очень занята – регистрирует почту, подслеповато щурясь, аккуратно вписывает входящие и исходящие номера в специальные журналы.
Егор открыл шкаф и достал кофейник и чашку, банку с кофе и две небольшие баночки с корицей и какао, уже предвкушая свой утренний ритуал. Кофе с корицей и какао – этому секрету научил его форумный друг под ником Жук. Добавить в кофе чайную ложку какао и немного корицы или ванили, кто что любит – и тогда уж варить. Егор обучил этому и Наталью. Сейчас, вооружившись ложкой, открыл фаянсовую баночку.
Может, если бы Егор вчера сам не заваривал себе напиток, он не обратил бы внимания на количество молотого кофе. Но вчера он видел, сколько оставалось в банке коричневого ароматного порошка – где-то на четверть, он еще подумал, что надо заехать в магазин и пополнить запас. А сейчас банка была наполнена чуть больше, чем наполовину.
Егор закрыл банку, спрятал кофейник и чашку и ушел в кабинет. Заперев банку в сейф, он сел за стол и задумался. Все это казалось какой-то паранойей – кто-то пробрался в приемную, насыпал отравленного, предположим, порошка. Этот кто-то знал, что Наташа варит ему кофе как минимум три раза в день, но он не мог знать, что сменная секретарша этого не делает и Егор варит кофе сам. А ведь если бы он сегодня решил напрячь секретаршу, то ему подали бы напиток, в котором… да что угодно может быть.
– Паранойя. – Егор растерянно посмотрел перед собой. – Ничего не понимаю. Неужели дело в отчете? Отпечатки бы снять… хотя вряд ли на банке остались чьи-то чужие отпечатки. Человек, придумавший такой трюк, уж точно позаботился о них в первую очередь.
Зазвонил сотовый, Егор взглянул на экран – номер тот же, что вчера вечером.
– Купер, я в городе. Припарковался на стоянке у вашего стеклянного безобразия. Вы с Лунатиком выйдете, или мне подняться? Я бы предпочел не светиться.
– Я тоже. – Егор сам удивился, что так рад слышать Билли-Рея. – Через два квартала отсюда есть кафе, называется «Кофейный остров», давай туда, мы через пару минут тоже будем.
Достав из сейфа банку с кофе, Егор спрятал ее в портфель, надел куртку и вышел, заперев дверь.
– Я отъеду ненадолго, в кабинет никого не впускать ни под каким предлогом.
– Да у меня и ключа нет, Егор Алексеич, я отпереть не смогу. Ключ запасной Наталья ваша с собой в отпуск утащила, уж я спрашивала у ней. А сама тут сижу, не сойду с места.
– Если будете выходить – ну, мало ли, куда нужно, приемную тоже запирайте. Здесь документы, почта, и вообще не стоит оставлять пустую приемную.
– Батюшки, да разве я оставлю! Я же понимаю.
Егор одобрительно кивнул и вышел в коридор. Рабочий ритм чувствовался сразу – в первой половине дня сотрудникам некогда болтать, все заняты.
Пройдя по коридору, он позвонил Лунатику, и через несколько минут они уже бежали вниз по лестнице. Плащ Лунатика развевался на бегу, и сам он, веселый и беззаботный, словно предчувствовал невероятно интересную игру, в которую его позвали поиграть. А может, это все и есть игра, ведь если вдуматься, то каждый новый уровень все сложнее, но за правильно пройденный этап полагается награда. Егор вспомнил запах волос Инны и улыбнулся – дело того стоит. Да черт с ними, с этими ворами, убийцами, сплетниками и подлецами. Все они – всего лишь персонажи в игре.
– Билли-Рей просто так бы не приехал, значит, чует, что дела хреновые. – Лунатик ведет машину, осторожно перестраиваясь, сворачивает в переулок. – Вот он, этот «Остров». Теперь Билли-Рея узнать бы.
– Скорее, он нас узнает.
– Тоже верно.
Они вошли в кафе и заняли дальний столик. Егор, хищно принюхиваясь к ароматам кофе, немедленно заказал себе большую чашку «эспрессо». Банка в его портфеле вызывала у него смешанные чувства – а вдруг он ошибся? Но если нет, тогда…
– Вас разве только слепой не заметит.
Тот же голос, что и по телефону. Егор поднял голову – невысокий худощавый мужчина в темной куртке и синих джинсах, коротко стриженный, в ухе небольшая серьга. На лице светлая щетина, ровно столько, чтобы не выглядеть небритым.
– Билли-Рей?
– Он самый. – Билли-Рей сел рядом, кивнул официантке, она приняла заказ. – Лунатик, ты выглядишь просто сногсшибательно.
– Я знаю. – Лунатик довольно осклабился. – Только народ отчего-то шарахается.
– Забей, это от недостатка воображения. – Билли-Рей посмотрел на Егора. – Что случилось?
Егор не стал спрашивать, откуда ему известно, что случилось что-то еще. Достав из портфеля банку, он поставил ее на стол и кратко изложил суть своих подозрений.
– Я допускаю, что могу ошибаться. – Егор нахмурился, вспоминая вчерашний день. – Но все-таки я точно помню: порошка там было гораздо меньше половины, я сегодня собирался заехать в магазин и пополнить запас, даже в ежедневник записал, чтоб не забыть.
– А кофе тебе варит секретарша.
– Обычно – да, но когда все это началось, я отправил ее в отпуск, у нее трое пацанов мал мала меньше, случись что – сиротами останутся. И мне прислали сменную, но она старушка уже, стыдно ее напрягать, а потому вчера я кофе варил себе сам.
– Значит, ты не ошибаешься. – Билли-Рей одобрительно посмотрел на Егора. – Купер, нужно доверять своим инстинктам, учись у своей женщины, она это умеет.
Пожалуй, тут Лунатик постарался – рассказал вчерашнюю историю с лифтом в красках. Но это форумная привычка, ничего не поделаешь.
– Я уяснил суть проблемы. – Билли-Рей взял ложечку, отсыпал кофе из принесенной Егором банки в небольшой пластиковый пакетик и старательно вытер ложечку. – Остальное отдашь Реутову. Вопросов у меня нет, если появятся, позвоню тебе или Лунатику. Ваши действия таковы: ходите везде вместе, и плевать, кто что подумает. Не разделяетесь ни в коем случае. Три машины – глупость, нужна одна. Перед посадкой проверять на предмет повреждения тормозной системы и под капот заглядывать, вдруг там что лишнее окажется. Все, ребята, езжайте, а я поработаю.
– Билли-Рей, а что ты…
– Вопросы потом, отвечу, на которые смогу. – Билли-Рей поднялся и пожал им руки. – Рад был повидаться, ребята, вот правда – искренне рад. И что не ошибся в вас, тоже. Увидимся.
Пожалуй, камней разбросано слишком много, и собирать их – Сизифов труд.
17Вернувшись в офис, Егор снова запер банку в сейф и отправился на склады. Он хотел убедиться, что кладовщики выполняют его предписания. Кто знает, что Рубахина мутила у него за спиной, ведь система, которую он с самого начала ввел на складах, должна была серьезно осложнить ей задачу.
Сотовый ожил, когда Егор заканчивал делать записи. Придется собрать совещание, обсудить проблемы, а старшего кладовщика, похоже, придется уволить.
– Купер, это Дарима. – Егор бы и так узнал ее голос, они встречались. – Ты искал логиста?
– Искал. Очень нужен. Как и старший кладовщик.
– Отлично. Если ты сейчас у себя, логист подъедет, с кладовщиком тоже постараюсь помочь в ближайшее время.
– Пусть подъезжает, с документами, я у себя. Лен, спасибо тебе.
– Стая своих не бросает, Купер. Удачного дня.
Егор улыбнулся. Шесть лет его жизни на форуме оказалось много. И люди, которые встретились ему там, были настоящими.
Позвонив Лунатику, Егор услышал только невнятное бормотание насчет интересной штуки, которую он сейчас найдет, если Купер не будет ему мешать. Что ж, Егора это устраивало. Пусть Лунатик ищет эхо, похоже, именно там зарыта самая большая собака на этом кладбище домашних животных.
– Егор Алексеич, тут к вам…
Секретарша смущенно замолчала, и Егору стало любопытно, кого же прислала к нему неугомонная Дарима.
– Пусть заходит.
Девушка оказалась высокой, очень стройной, ее черные кудрявые волосы были аккуратно забраны на макушке, а шоколадное личико приветливо улыбалось.
– Вы от Елены? Присаживайтесь.
Егор взял ее документы – Артюхова Ксения Роджеровна. Отлично. Он ухмыльнулся – что ж, бывает и так.
– Вы работали…
– В местном филиале «Эйр-Логистик» заместителем директора. Потом компания закрыла филиал, а больше меня нигде на работу не взяли.
Ну, это понятно. Егор очень хорошо знает, как относятся люди к тем, кто отличается от них. А Ксения Роджеровна не просто отличалась, она являлась прямым доказательством нарушения социальных табу, общество умеет быть мстительным.
Но Егору наплевать на моральные терзания общества. Он знает, что значит – прятать свою сущность, носить маску, только эта девушка не может спрятаться ни под одной из масок, так сильно она отличается от всех.
– Заявление у вас с собой?
– Вот.