На позициях наблюдатели доложили, что движения в ущельях и в «зеленке» прекратились.
— Понятно, — проговорил разведчик, — значит, «духи» «выпасли» нас ночью и пропустили, отойдя в глубь леса и ущелий. Так, поднимай, Дима, личный состав, но без шума, по одному скрытно на позиции. И я своих тоже подниму, отправлю в отделения.
— Может, твоих в резерве придержать?
— Какой, к черту, резерв, если сюда прет банда в двести рыл? Но показывать, что обнаружена, не следует. Сейчас отряды перемещаются по балкам и оврагам, это займет не менее получаса. Выйдут к минным полям, вот тогда и надо будет перехватить инициативу, первыми открыть огонь. Но все это обсудим позже, а сейчас поднимем людей.
Бойцы взвода действовали слаженно. По одному, за укрытиями, они вышли на позиции. Экипажи заняли места в боевых машинах.
Козин собрал разведчиков:
— Двое на позиции первого отделения, трое — второго, один — третьего. Задача — обнаружение противника. Особенно это касается гранатометчиков. Первое, что попытаются сделать «духи», это сжечь БМП и танк. А значит, в любом случае проявят себя. И на удалении минных полей. В дальнейшем держать оборону с бойцами взвода. Вопросы? Нет вопросов, вперед!
Отправив подчиненных, старшие лейтенанты Шрамко и Козин прошли в командный отсек. Связист сидел за Р-159 в готовности работать. Офицеры присели за стол.
— Дай-ка карту, Дима.
— Что ты хочешь на ней увидеть? По-моему, и без карты все ясно, — пододвигая карту, заметил Шрамко.
— Да нет, Дима, не все. Если с отрядами, вышедшими из «зеленки» и Джекума, в принципе, ясно, то вот почему «духи» из Атылюха рюхнулись в овраг, уходящий на запад?
— Обход?
— Сейчас посмотрим, куда они могут выйти по этому оврагу. — Козин уткнулся в карту. — Смотри! Овраг, куда спустились «духи» из Атылюха, уходит на запад, но… где-то метрах в четырехстах от перевала от оврага отходит балка, которая тянется к посту и соединяется с такой же балкой, по которой мы уходили в разведку. Я видел за кустами спуск слева, но думал, что там канава.
— Мы там покрышки жгли. Мелковато было.
— Но из нее можно перейти в балку обхода поста и выйти на участок между блокпостом и селом, ближе, естественно, к блоку. А там ни минных полей, ни позиций, три единицы бронетехники как на ладони. И потом, — Козин сделал паузу, наклонившись над картой, — и потом, из одной балки в другую есть переход за невысокой грядой на удалении от поста метров в пятьдесят. И выходящая к посту балка глубже. Хитер Мадрас. Он покажет нам отряды, продвигающиеся от леса и Джекума, а сам ударит с тыла, либо…
— Что либо?
— Либо напротив, имитирует главный удар с запада, отвлечет наши силы к банде, идущей из Атылюха, а основной удар нанесет с востока и юго-востока.
— Либо не станет заморачиваться и бросит все свои силы с трех или четырех направлений, заставив нас вести круговую оборону.
— Или так.
Решения на посту принимал Шрамко, хотя Козин был старше его по возрасту и более опытен, но начальник поста — Шрамко. Он и принял решение:
— Надо встретить банду, что идет от Атылюха. Выставить в подходящем к нему ущелье заслон.
— Где? Какими силами? — спросил Козин.
— Немного дальше места, где жгли покрышки. Там небольшой изгиб, разместить человек пять с пулеметом вполне можно. Захватить «Мухи». А заслон поддержит третье отделение.
— Пять человек, говоришь? Значит, это задача для моей группы.
— Ты согласен со мной, разведка?
— Идея неплохая. По крайней мере, карты Мадрасу она пусть и немного, но спутает. А для командира нет ничего хуже, когда происходит сбой тогда, когда пошел бой. Исправить его, скорректировать задачу очень сложно, зачастую просто невозможно. Так что я согласен. И вывожу своих в балку, ты же, Дима, выдели бойцов, смотрящих за появлением гранатометчиков. «Духи» обязательно попытаются сжечь бронетехнику. Их надо валить сразу, как поднимут трубы. И не забывай о снайперах на перевале.
— Хорошо, разведка. Доложу обстановку в роту, чтобы подняли усиление.
— Третье отделение я проинструктирую.
— Давай!
Козин по рации вызвал к себе за полевую кухню подчиненных и поставил новую задачу. Бойцы скрытно просочились в балку, где у изгиба место действительно оказалось удобным для заслона, заняли позиции обороны. Пулемет был позаимствован у третьего отделения.
Шрамко прошел в командный отсек. Заметив, что связист как-то странно посмотрел на него, спросил:
— Что такое, Денис? Мандраж?
— Есть немного, товарищ старший лейтенант. Все же на нас прет большая банда.
— Ничего, парень, выдержим, у нас техника, защитные сооружения, минные поля, да и рота поддержит, бригадная артиллерия. Все будет пучком.
— Товарищ старший лейтенант, просьбу можно?
— Давай свою просьбу.
— Если меня убьют, вы мамке сразу не сообщайте. Она сейчас после больницы, здоровье слабоватое. Попозже, через недельку.
— Ты мне дурь не гони, солдат! Выживешь и скоро к мамке своей поедешь. После командировки пойдут отпуска. Обещаю, отпущу тебя.
— Спасибо, но если…
— Никаких «если»! Встряхнись, и связь мне с ротным, срочно!
— Есть!
Копылов вызвал базу. Ротный ответил тут же:
— Опора! Слушаю!
— Это Пихта! Докладываю обстановку. Банда Мадраса вышла в район блокпоста.
— Погоди, погоди, а как же результаты разведки?
— Это уже не важно. В настоящий момент боевики сближаются с постом по трем направлениям. Взвод и «гости» к бою готовы, личный состав на позициях, после доклада ухожу в первое отделение. Прошу принять меры для переброски к посту сил усиления и огневой поддержки.
— Когда ожидаешь штурм?
— Судя по тому, как продвигаются «духи», часов в пять, если они не замыслили для нас пару сюрпризов.
— Понял тебя. Немедленно свяжусь с комбатом, сбросим информацию в бригаду. Держись, Пихта!
— А куда мне деваться…
От страшного грохота вздрогнули стены, потянулась пыль. Связист вжал голову в плечи.
— Что у тебя там? — воскликнул командир роты капитан Девин.
— Пока не знаю, подожди, Опора.
Портативная радиостанция сработала сигналом вызова, за ним череда взрывов.
— Пихта, Питон!
— Что произошло, Питон? — спросил Шрамко у Козина.
— А ты в здании?
— Да!
— «Духи» применили установки разминирования. Как рвануло, я перебежал на позицию первого отделения.
— Во как! Как же они незаметно подтянули «Горынычи»?
— Боевики применили новые установки, похоже на французскую «Парму», это переносная система, расчет четыре человека, выпускает два реактивных снаряда со взрывным кабелем на сто двадцать метров под углом друг к другу, который можно регулировать. В общем, нет у нас минного поля со стороны «зеленки» и от перевала, а «духи» появились пока на удалении метров в пятьсот. Небольшие группы, сейчас возможна гранатометная атака.
— Я понял тебя, подойдешь?
— Подойду!
Шрамко отключил рацию, включил гарнитуру Р-159:
— Опора, я — Пихта!
— Слушаю, Пихта!
— Банда применила установки разминирования, предположительно «Парму»! Взрывы, что были слышны в динамике, это подрыв кабелей и мин, которые сдетонировали от ударной волны. Таким образом, мы лишились минных заграждений с востока и юга. Питон видел «духов» на расстоянии примерно полукилометра. Они продвигаются мелкими группами.
— Вариант обхода поста предусмотрел?
— Предусмотрел. Этим Питон занимается.
— Срочно выхожу на комбата.
— Ну, я, по ходу, вступаю в бой!
— Держись, Дима!
— Держусь, все, в дальнейшем связь по необходимости.
Захватив автомат, поправив на груди разгрузочный жилет с запасными магазинами, Шрамко вышел на территорию, которую заволокло гарью и пылью. Он пробежал до позиций первого отделения, упал в траншею рядом с Козиным:
— Не хреновое зрелище!
Все плато, в двадцати метрах от позиций и далее на сто с лишним метров, было сплошь покрыто воронками, слева и справа чернели обугленные прямые канавы. Место, куда упали взрывные кабели.
— Обстановка тебе ясна, — сказал Козин. — Смотри за гранатометчиками, они уже сейчас могут открыть огонь из РПГ-7.
— Сейчас вряд ли, дым идет в их сторону, цели размыты.
— Минут через десять часть банды будет метрах в двухстах от поста. И тогда «духи» обязательно попытаются поджечь технику.
— Так прикрывай тыл, Валера!
— Добро, ушел. Ни пуха!
— К черту!
— Тебя еще дальше, от пули и осколка.
Разведчик перебежал за здание и, миновав позиции третьего отделения, которое успел проинструктировать, спустился в заросшую кустарником балку. Вскоре он лежал за валуном у изгиба мелкого оврага рядом с пулеметчиком. Остальные его подчиненные умело разместились на склонах, используя естественные укрытия; сосредоточенные, спокойные, они были готовы встретить превосходящие силы противника.
Глава пятая
Банда Наби, несмотря на сложный рельеф местности, продвигалась быстро. Главарь слышал, как рванули ликвидаторы минных полей. По мощности взрывов можно было понять, что подрыв взрывных кабелей вызвал детонацию мин и гранат на растяжках. Он торопился. Ему надо было первым подойти к блокпосту и частью банды отвлечь русских. Из глубокого оврага банда прошла в балку. На месте раздвоения, где одна балка уходила в обход поста, а другая шла прямо на него с запада, Наби остановил боевиков, крикнул одному из своих помощников, Кадаеву:
— Тенгиз, с двадцатью воинами иди к посту! Задачу помнишь?
— Помню, Наби.
— Вперед!
Часть банды в двадцать боевиков, вынужденная идти в колонну по двое, двинулась к посту, остальных Наби повел в обход укрепленного пункта российских солдат.
Находившийся впереди разведгруппы рядовой Щербинин первым и увидел подходящих боевиков. По рации вызвал старшего лейтенанта:
— Командир, «духи» в тридцати метрах, идут в колонну по двое.
— Сколько их? — спросил Козин.
— Черт его знает! Вижу с десяток, но и дальше есть. Всех увидеть не дает второй изгиб.
— Понял, подготовь «Муху». Как только пройдут еще метров десять, влепи им гранату прямо в лоб. И быстро смени позицию.
— Работаем, парни, — передал Щербинин по связи всем остальным бойцам своей группы. А бойцов этих — всего пять человек.
Он привел в боевую готовность одноразовый гранатомет, просчитал до десяти и вышел из-за куста.
Боевики сразу увидели его. Передние ряды остановились, как в стоп-кадре, еще не до конца осознавая, что сейчас произойдет. Щербинин воспользовался замешательством и пустил выстрел прямо в эти окаменевшие физиономии. Грянул взрыв, разметавший по склонам балки не менее пяти боевиков. Бросив пустую трубу, рядовой перепрыгнул на другой склон и оказался в заранее определенном укрытии, обычной яме, но под валуном, на котором обустроил позицию пулеметчик. Его маневр остался незамеченным для боевиков. Бандиты, которых обагрила кровь подельников и которые видели, откуда был произведен выстрел, открыли шквальный огонь по кусту, в несколько секунд превратив его в труху. В азарте на передовой рубеж вышли четверо бандитов, оказавшись легкой добычей для рядового Гуляева, ставшего на время пулеметчиком, ручной пулемет Калашникова он позаимствовал у парня из третьего отделения. Гуляев тут же открыл огонь по этим четверым и, длинной очередью выпустив треть магазина, срезал боевиков.
Ставший свидетелем внезапного нападения на отряд из засады, Кадаев, находившийся в замыкании, отдал приказ:
— Всем назад! Отход за изгиб.
Боевики отошли. Кадаев вызвал на связь главаря отряда:
— Наби! Тенгиз!
— Что еще? Что за взрыв в балке?
— Мы налетели на засаду. В овраге заслон, мощный заслон. За считаные минуты я потерял половину отряда.
— И что теперь, — вскричал Наби, — лапы в гору? У тебя гранатометы есть?
— Есть! РПГ-7.
— Пулеметы?
— ПК!
— Гранаты, шайтан тебя побери!
— Есть!
— Так снимай заслон! В балке не может быть много русских, от силы отделение. И укрыться надежно им негде. Атакуй, Тенгиз, если не хочешь, чтобы Мадрас отрезал тебе голову.
Слова Наби напугали и в то же время взбудоражили Кадаева. Он вызвал к себе гранатометчиков:
— Вели, Руслан!
— Тут.
Боевики вышли, неся на плече заряженные РПГ-7, за ними молодой парень из Грузии Вахтанг с сумками для выстрелов.
— Мы сейчас сымитируем атаку, пальнем из-за изгиба, и русские проявят себя. Вы же вот оттуда, — показал он на кусты вершины правого, более высокого и крутого склона, — ударьте по русским, засевшим в балке, из гранатометов.
— Надо бы на другой склон латыша посадить. Мы из РПГ, он из ПК прострелили бы эту чертову балку.
— Ты прав. Латыш! — крикнул Тенгиз в толпу своих вояк.
— Да, командир? — подошел к нему рослый блондин.
— С пулеметом поднимайся на вершину левого склона, там заляжешь, но так, чтобы видел всю открывающуюся до поста балку. Вели и Руслан ударят по заслону из гранатометов, это заставит русских либо отойти к посту, либо, напротив, отойти с поста. Ты должен расстрелять и тех, и других.
— Я все понял!
— Ну, тогда чего стоишь и смотришь на меня? Поднимайся!
— Здесь это нельзя. Надо отойти метров на двадцать-тридцать.
— Так отходи!
— Я пошел.
— Да ступай, ступай! И до чего же вы, прибалты, тупые!
— Не говори так. Не унижай моего достоинства.
— Будет тебе достоинство, когда русские нашпигуют пулями или осколками. Вперед!
— Надо бы извиниться! — не унимался латыш.
— Так нормально? — Тенгиз упер ствол автомата ему в живот.
— Плохо. Но я принимаю извинения.
— И какой идиот нанял вас?
Мераус Таубе, наемник из Латвии, этого уже не слышал. Говорил он медленно, но действовал быстро. Пробежав метров двадцать, легко поднялся на склон и скрылся среди растительности.
— Вот урод прибалтийский, — покачал головой Кадаев, — морда и повадки барские, а, смотри, ушел, как не было. Нет, что-что, а воевать прибалты умеют, естественно, если им хорошо заплатят.
Старший лейтенант Козин понимал, что главарь банды, атаковавшей блокпост с запада, не ушел обратно и сейчас решает, что делать дальше. А дальше он вынужден будет только атаковать. Но не по-тупому, всей ордой по балке. У него гранатометы, пулеметы, он обязательно должен использовать их. Другое дело, и гранатометчикам, и пулеметчикам надо видеть цели, а их можно определить при ведении огня. Значит, главарь банды предпримет имитацию атаки, чтобы вскрыть позиции заслона.
— Внимание всем! — передал по связи старший лейтенант. — На выход «духов» в сектор обстрела не реагировать. Огня без моей команды не открывать. Смотреть на склоны и вершины. Там могут объявиться гранатометчики. Их сбивать при малейшей возможности и без какой-либо команды! Как поняли?
Бойцы по очереди ответили, что приказ поняли.
Гранатометчик и его помощник из отвлекающей банды, скрытно и для разведгруппы, и для бойцов третьего отделения, поднялись на вершину. Залегли. Старший группы Вели взглянул на подельника:
— Готов, Руслан?
— Готов, да позиция плохая, я смогу только поверху ударить.
— Бей поверху.
— Но у «колючки» БМП в капонире за техникой кто-то есть, и он смотрит местность через оптику.
— Черт с ним! Быстро выстрелим, и в сторону. Вахтанг, — повернулся Вели к помощнику с сумками, — готовь выстрелы.
— А что готовить? Достал, отдал.
— Надо быстро.
— Сделаем быстро.
Вели вновь взглянул на подельника:
— Ну что?
— Я, наверное, в БМП ударю.
— Как решит Тенгиз.
По рации Вели вызвал Кадаева.
— Да? — ответил главарь.
— Мы готовы, но у нас плохая позиция, к тому же за местностью смотрит русский, что сидит за броней БМП, развернутой как раз в нашу сторону.
— И что?
— Руслан предлагает ударить по БМП. Балка ему не видна.
— Хорошо. Приготовьтесь, как мы выйдем за изгиб, стреляйте. Нас-то видите?
— Видим.
— Все!
Бойцом на БМП был командир отделения. Он из-за башни внимательно следил за вершинами балок и заметил движение в кустах. Наверх могли подниматься гранатометчики, ведь бандитам в первую очередь надо уничтожить технику. Поэтому сержант Розин вызвал наводчика-оператора рядового Петрова:
— Гена, слева по вершине движение.
— Вижу. Справа, кстати, тоже кто-то пробирается. Накрыть?
— Подожди, пока проявят себя.
— Понял.
А Наби в это время отдал команду оставшимся боевикам:
— Выход в балку, две-три очереди, и обратно. И делать все быстро, если хотите остаться живыми.
Остатки банды вышли за изгиб балки, и рядовой Гуляев тут же ударил по ним из пулемета. Ему вторил из АКСа находившийся внизу Щербинин. Боевики, потеряв еще двух человек, отхлынули назад.
И тут поднялись из травы гранатометчики.
— Гена! Огонь! — крикнул наводчику сержант Розин.
И рядовой Петров ударил из тридцатимиллиметровой пушки, разнеся в клочья гранатометчиков и некстати поднявшегося помощника. Но Вели успел сделать выстрел. Граната попала в валун, и на Щербинина рухнула глыба земли и камня. Упал вниз и рядовой Гуляев. Осколок угодил ему прямо в переносицу, проломив череп.
К ним бросился с противоположного склона рядовой Ступач. Увидев искаженное гримасой боли полузасыпанное лицо своего друга Щербинина, он не смог удержаться.
— Стой! — закричал старший лейтенант Козин.
Но поздно — латыш Мераус Таубе уже поймал в прицел цель и дал короткую очередь.
Ступач, словно споткнувшись, ударился головой о каменный грунт. Латыш знал, куда стрелять, череп рядового превратился в сплошное кровавое месиво.