Вика поцеловала его в щеку и поторопилась покинуть усадьбу, потому что явно не хотела слушать новые упреки. Марка такое легкомыслие не радовало, но он предпочел не устраивать из-за этого скандал. В данной ситуации не права, конечно, Вика, но и Селина не без греха — могла бы и ответить на звонок.
Он остался дома один. Точнее, присутствовали еще Максим и Ева, но они что-то не спешили спускаться со второго этажа. Похоже, оба спали. Это показалось Марку несколько странным, но он списал все на запоздалую акклиматизацию и привыкание к другому часовому поясу. Прислуга сегодня не должна была приходить. Вообще-то визит Селины должен был стать главным событием дня, если бы Вике не приспичило поменять планы!
В назначенное время адвокат все-таки не пришла. Это несколько уменьшило раздражение Марка. В чем-то Вика была права. Но только он расслабился, как в дверь постучали.
Он сразу догадался, что это Селина, и не ошибся. На этот раз она явилась в довольно скромном красном платье, дополненном черными туфлями на шпильке, — образ больше элегантный, чем вызывающий, но к ее необычной внешности он шел. Марк чувствовал тонкий запах ее духов и не мог определить, на что они похожи.
— Здравствуйте, — виновато улыбнулась она. — Прошу прощения, что опоздала.
Все-таки придется за Вику оправдываться…
— Ничего страшного. Послушайте, мисс Дюпуи…
— Селина, — прервала она. — Мы с вами примерно одного возраста, я не на работе, так что можно обойтись без излишних формальностей.
— Как вам будет угодно. Но новость, которую я хочу сообщить, все равно вам не понравится. Вики дома нет.
— Как это возможно? — Удивление в красивых темных глазах девушки было очевидно. — Мы ведь с ней договорились!
— Давайте не будем обсуждать это на пороге, дайте хоть чаем вас угощу, раз вы потратили время на поездку сюда.
Он провел ее на кухню. Чай Марк мог приготовить и без кухарки. Собственно, он и на кулинарные изыски был способен, если требовалось.
Гостья присела на стул возле окна. Селина старалась изо всех сил сохранить улыбку на лице, но чувствовалось, что она разочарована.
— Так где Виктория? — спросила она. — Я думала, у нас все условлено. Она даже не сказала мне об изменении своих планов!
— Для Вики это тоже стало неожиданностью, — заверил мужчина. — В последний момент всплыло непредвиденное обстоятельство, что-то связанное с подготовкой к свадьбе.
Про кондитерскую он не упомянул намеренно. Марк был уверен, что, если Селина узнает, что ее променяли на такую мелочь, ситуация лишь усугубится.
— Да… Это, конечно, неприятно…
— Мне очень жаль, — заверил ее Марк. — И Вике тоже. Она пыталась до вас дозвониться, чтобы предупредить заранее, но вы не отвечали.
— Иногда так бывает, что весь день не везет! У меня этот день — сегодня. Обычно телефон всегда при мне, а тут, как назло, в отеле забыла! Случается же… Эх…
— Мне и самому неприятно…
— Да дело не только в том, что встреча сорвалась. Это ведь лишь часть дня неудач! Викторию можно понять, это моя проблема, что я трубку не беру. Просто именно сегодня еще и дорога так много времени заняла! Кто бы мог подумать! В этой деревне машин — по пальцам пересчитать можно, а улиц еще меньше. А тут — главную перекрыли, пробку искусственно создали, а меня уже сзади подперли, не выедешь никуда! Пришлось стоять.
— Что, в этой деревне пробка образовалась? — нахмурился Марк. — Из-за чего?
Он прекрасно помнил эти улицы. Они выглядели так, словно в любой момент можно было услышать цокот лошадиных копыт за углом. Автомобильная пробка в деревне казалась явлением противоестественным.
— Я сама не сразу поняла, удивилась очень, — ответила Селина. — Но у меня было достаточно времени, чтобы прислушаться к уличным разговорам. Последствия пожара убирали, сильного!
— Да уж, подозреваю, что для этой деревни пожар — событие. Что горело-то?
— Жилой дом. Насколько я поняла, пустой — то ли заброшенный, то ли хозяев дома не было. Скорее всего, второе, потому что вроде как там утечка газа была… Я в подробности не вдавалась.
Если посмотреть на ситуацию объективно, самый банальный случай. Сколько домов каждый день сгорает вот так, из-за вовремя не выключенной плиты? Да еще и люди страдают, а тут обошлось!
Тем не менее событие это представлялось Марку гораздо более мрачным, чем его гостье. В деревне за одну неделю и человека убили, и дом сгорел. Не многовато ли несчастных случаев на душу населения?
«Вика бы точно сказала, что я лишнее придумываю, — мысленно упрекнул себя мужчина. — И была бы права. Даже молния в одно место сколько угодно раз может бить на самом-то деле! Это совпадение. Убийство и пожар не зависят друг от друга, вот и все».
— А если поджог — будет любопытно, — рассуждала тем временем Селина.
— Что ж тут любопытного?
— Да ведь в деревнях все свои, все друг друга знают! Кто будет дома жечь? Нет, должно произойти что-то особенное!
— Или просто приехал псих.
— Это ведь тоже любопытно!
— У адвокатов странное представление о любопытстве, — усмехнулся Марк.
Его собеседница ничуть не смутилась:
— Это профессиональное. Если у тебя есть шанс разобраться, нужно обязательно им воспользоваться. А не проходить мимо.
— А как же безопасность?
— Жить вообще небезопасно, — пожала плечами женщина. — Даже если я забьюсь в дальний угол своей квартиры, за железной дверью, все равно есть вероятность, что мне на голову потолок рухнет. Я, когда профессию выбирала, определенную долю риска вместе с ней приняла. Поэтому я здесь, кстати. Из-за любопытства к истории Антонио Карье. Знаете, я ведь все еще надеюсь поговорить с Викторией!
— Вам своего времени не жалко? Вика сейчас вся в предсвадебной подготовке, ей не до того. Ее поймать — та еще задача.
— Я перед трудными задачами не отступаю. Так что, если вы не возражаете, буду приставать к ней и дальше!
Марк и не возражал. Вика — взрослая женщина, сама за себя решает, может и отказать Селине, если захочет. А его компания адвоката не тяготила. Гостья умело поддерживала беседу, ее голос лился мягко и мелодично, успокаивал, создавал чувство гармонии между ними. Да и в темные, почти черные, глаза смотреть было приятно. Они казались теплыми, как янтарь.
Противоположность, кстати, глазам многих известных ему адвокатов. Те вечно маску держат, бездушными казаться хотят. А Селина открыто демонстрирует и эмоции, и женственность, и уязвимость. Хотя, возможно, таково поведение вне зала суда, а на работе она другая…
«Я слишком много думаю о ней, — одернул себя Марк. — Но что здесь такого? Как можно не думать о том, кто сидит напротив тебя?»
Однако романтичных мыслей относительно Селины Дюпуи за все это время так и не появилось, ему просто было комфортно рядом с ней.
— Я с вашего позволения еще зайду, договорюсь с Викой. — Женщина встала со своего места. — Благодарю за гостеприимство, Марк.
— Не за что. Буду рад снова видеть вас…
Ее прощальная улыбка отличалась от всех предыдущих. Он не придал этому значения.
* * *Место, в которое попала Вика, идеально подошло бы для съемок какой-нибудь рождественской сказки. По крайней мере, об этом думала девушка, рассматривая кремовые замки, выпеченные фигурки животных, шоколадные пейзажи и карамельные цветы. Все это не было экзотикой по отдельности, но в просторных залах магазина смотрелось особенно колоритно.
Да и здание, в котором обосновалась кондитерская, впечатляло. На вид ему было не меньше века — внушительная постройка с лепниной на фасаде. В воздухе рядом с ней разносились манящие запахи, преобладала среди которых ваниль.
В обмане Аманду упрекнуть было сложно. Вика не была уверена, лучший это кондитер Франции или нет, но свое дело он определенно знал. Демонстрировал личную звезду Мишлен. Показывая каталоги тортов, кондитер вещал:
— Каждый торт — это произведение искусства! Это не только сочетание вкусов, но и эстетика подачи. Многие вкусы поначалу воспринимаются с недоверием, потом к ним привыкают. Вот, например, зеленый чай раньше считали диковинкой для тортов. А теперь что? Привыкли! А кулинария должна удивлять. Это и превращает ее в гастрономию.
Чувствовалось, что на тему тортов, кондитерского искусства он может говорить часами. Сам кондитер на удивление хорошо соответствовал свой профессии: невысокий, полный, розовощекий, как с открытки. Белые фартук и колпак только дополняли образ.
Вика слушала его вполуха, а сама больше внимания уделяла картинкам. Все это наполняло какой-то детской радостью, и лишь одного девушка не понимала: зачем было так торопиться? Кондитерская пустовала, потока народа, о чем предупреждала Аманда, не наблюдалось.
Хотя, может, просто у кондитера появилось «окошко» в записи заказов, а толп в таких местах в принципе не бывает? Это было бы логично. По такой же схеме работал свадебный салон, где Вика заказывала платье.
Вика слушала его вполуха, а сама больше внимания уделяла картинкам. Все это наполняло какой-то детской радостью, и лишь одного девушка не понимала: зачем было так торопиться? Кондитерская пустовала, потока народа, о чем предупреждала Аманда, не наблюдалось.
Хотя, может, просто у кондитера появилось «окошко» в записи заказов, а толп в таких местах в принципе не бывает? Это было бы логично. По такой же схеме работал свадебный салон, где Вика заказывала платье.
И все-таки было немного досадно. Девушка не любила подводить людей, а с Селиной Дюпуи так и произошло. Они договорились, а в итоге Вика даже отменить встречу не смогла! Но Аманда настаивала и была крайне эмоциональна в своих уговорах. Что еще оставалось делать?
— Свадьба будет в каком стиле? — неожиданно поинтересовался кондитер. — Мы не можем просто взять и выбрать из всего, что есть!
— Почему это? — смутилась Вика.
— Потому! Торт — как картина. Нельзя вешать «Мону Лизу» в туалете. Это кощунство. А «Крик» нельзя вешать в детской. Должна быть гармония!
Он не устраивал показуху, кондитер действительно верил каждому своему слову. Вика спорить не решилась. Тем более что сотни вариантов в каталогах они вечно просматривать будут!
— Нельзя так нельзя…
— В каком стиле будет свадьба? — повторил мужчина.
— Близко к классическому, — подсказала Аманда.
— О! Ждите здесь!
Со скоростью, которая была крайне неожиданной при его комплекции, повар вскочил с места и бросился на кухню.
— Импульсивный джентльмен, — оценила Вика. — Куда это он?
— Дегустацию устроит, — пояснила Аманда. — Как правило, в дни, когда идут переговоры по свадебным тортам, он делает несколько свежих на пробу. Чтобы можно было получить представление о вкусе, даже если ты его не выберешь окончательно. Так многие делают, просто он подходит ко всему с особым рвением.
— Это я уже заметила!
— Но это не недостаток, поверь мне.
— Да верю я…
— А чего тогда такая грустная? — поинтересовалась собеседница. — Нет, не так… Не могу сказать, что ты совсем уж грустная. Скорее… задумчивая? Но в сторону грусть! Что-то случилось? У вас с Марком все нормально?
— И почему все проблемы сразу относят на счет мужчин?! — возмутилась Вика.
— А о чем еще грустить женщине перед свадьбой? Я отталкиваюсь от наиболее вероятного варианта!
— Ну и зря! Марк здесь ни при чем. Да я и не грущу, просто несколько расстроена… Я ведь тебе говорила, что у меня была встреча на сегодня назначена. Не люблю подводить людей.
— Если эта встреча была так важна для тебя, могла бы и не ехать!
— Слушай, Эм, ты только не обижайся! Я тебя не обвиняю ни в коем случае — я взрослая девочка и сама за свои решения ответственность несу. Я не жалею о выборе, потому что торт — это действительно важно. Просто неловко.
— Не зацикливайся на этом! Кажется, встретиться с тобой хотела адвокатша? Она еще двадцать раз о себе напомнит… они все такие.
Аманда произнесла это как-то странно. Не нейтрально, как полагалось бы, а со скрытой досадой. Хотя Вика была не уверена, что ей не показалось, а времени на анализ не оставалось — вернулся кондитер.
Сам он прошествовал в зал с пустыми руками, зато два тоненьких молодых официанта, следующих за ним, рисковали переломиться пополам под весом здоровенных подносов. На каждом стояло не меньше пятнадцати тарелочек с небольшими кусочками торта.
— Сколько же он их готовит? — ошеломленно прошептала Вика.
— Достаточно… Любит он это дело!
— Я уже поняла… Мы же с тобой лопнем!
— Кто это — мы? — хитро прищурилась Аманда. — Пробовать полагается в первую очередь тебе. Добро пожаловать в реальный мир, невеста!
Вика искренне сомневалась, что она осилит такое количество, но поглощения всех тортов от нее никто и не требовал. Кондитер расписывал содержимое каждой тарелки, рассказывал, как оно дополнит свадьбу, мог описать историю каждого рецепта. Девушку история не слишком интересовала, но этот момент можно было использовать как паузу.
Сначала казалось, что сделать выбор за один день нереально. Но кондитер оказался мастером своего дела, ему явно не впервой было приводить гостей к финальному варианту.
— Значит, на том и порешим! — торжественно произнес он. — Сочетание клубники, черешни и ванили — почти классика, но вам запомнится, это я гарантирую!
Он долго прощался с ними, рассказывал о том, что все будет сделано в лучшем виде. Время, отведенное для их встречи, прошло, но больше к кондитерской никто не подъезжал. Вика старалась просто игнорировать этот факт. Может, кто-то опаздывает! Не стала бы Аманда ей врать, правда? Зачем?
— Все идет по плану, — довольным тоном произнесла организатор свадеб. — Давненько у меня все так идеально не проходило, прямо сглазить боюсь! Если и дальше не будет проблем, через две недели ты превратишься из невесты в жену!
— Пока немного странно об этом думать, — улыбнулась Вика. — После всей подготовки понять, что это реально будет…
— У всех так. Месяцами готовишься, а порой и годами, думаешь, загадываешь… Столько сил вкладываешь в подготовку… Даже не верится, что финал существует. А он есть — и проходит быстро. Я это наблюдала уже десятки раз, поверь мне. В такие моменты я даже рада, что я «сапожник без сапог». Думаю, мне было бы тяжело смириться с тем, что свадьба прошла и все закончилось. Лучше и не начинать!
До этого момента Вика понятия не имела, состоит ее спутница в официальном браке или нет. Они неплохо общались, дружески даже, но разговоров по душам не вели. А из-за любви Аманды к перчаткам разглядеть кольцо или его отсутствие было весьма проблематично.
Хотя многие ведь надевают кольца поверх перчаток! Такое демонстрировала и сама Аманда, но те кольца были не обручальные.
— Я замуж не выйду, наверно, — задумчиво добавила Аманда.
— Чего это ты вдруг так категорична?
— Я не категорична, просто так кажется. Девушки с моим характером обычно рано замуж выскакивают — или не выскакивают вообще. Я вот рано не выскочила, соответственно, смотрим на второй вариант.
— Ну, если ты веришь в этот алгоритм, не могу не спросить — почему не выскочила-то?
— Да как-то не сложилось… Когда умерли родители, мне было не до отношений, новая жизнь началась. А потом брат меня опекать стал. Он все считал, что я слишком молода для замужества, не подпускал ко мне никого.
— Бывает, — кивнула Вика. — Не зацикливайся на таких вещах. Тогда считал так, теперь признает, что все, сестренка выросла, и опекать перестанет!
— Он и не опекает. Он умер давно.
Аманда произнесла это спокойно, без скрытой обиды и даже упрека. Просто констатировала факт. Но в машине все равно повисло тяжелое молчание — момент-то неловкий! Наконец, Вика смогла произнести:
— Извини, слишком резко с моей стороны прозвучало…
— Ничуть. Я вообще не считаю, что люди должны сдерживаться в таких разговорах. У меня ведь на лбу не написано, что он умер! Ты не знала, по возрасту логично было бы предположить, что он жив, вот и все.
— Все равно не хотелось напоминать…
— Ой, как будто я забыла! Он умер. Покончил жизнь самоубийством. У него долго была депрессия, которую я не замечала. Я ее и не заметила, пока не стало слишком поздно… В этом есть какая-то ирония, правда? Жить с человеком под одной крышей, но совершенно не знать, что творится у него в душе. Так часто бывает. Но я ж наивная всегда до последнего, я могу смотреть и не видеть. А потом происходит — и все. Конец истории.
Было желание спросить, что именно случилось с ее братом, но Вика сдержалась. Аманда ясно дала понять, что ничего обсуждать не хочет. Что ж… пусть будет так. Конец истории — и ладно.
* * *Голова гудела жутко, как бывает после многочасовой попойки. Ощущение это было знакомо с далеких времен… школьных еще. Потом началась учеба в университете, и она себе такого больше не позволяла. Пускай другие студенты развлекаются, буйствуют и напиваются до беспамятства. Это не ее уровень.
Будущие адвокаты так себя не ведут.
Селина дала себе зарок раз и навсегда, она не представляла себе обстоятельств, которые могли заставить ее отказаться от собственных принципов. Тем более странно ей было просыпаться сейчас, ощущая во всем теле почти забытые, но все равно знакомые признаки похмелья. Мышцы ноют, голова болит, тело толком не чувствуешь, пока оно не придет в себя… Почему все это?
Она была раздосадована. Сначала — первые минут пятнадцать. Селина злилась на себя за то, что позволила себе эту слабость, напилась… И еще надо вспомнить, когда, с кем, почему! Но чем больше она приходила в себя, тем слабее становилось негодование, уступая место страху. Потому что к телу возвращалась чувствительность, и женщина понимала, что это не просто похмельное утро в ее спальне.