Жанна подскочила и даже поднялась на цыпочки, подошла и Анастасия. Народ вокруг навострил уши, люди придвинулись ближе. Лерш нагнулся и шепнул:
– Он принц.
Восхищенный шепоток пронесся над толпой, жадной до всяких тайн.
– Но какой – не скажу! – Оруженосец выпрямился. На него смотрели теперь как на важную персону, и парень приосанился. – Так что, небесная Анастасия, когда в другой раз придешь ты к этому источнику живительной влаги? Когда в другой раз смогу наполнить взор созерцанием твоих достоинств?
Анастасия улыбнулась:
– «Зеленый локоть» находится позади тюрьмы, через улицу, верный оруженосец!
– Жанна прыснула. Лерш, почувствовав, но так и не поняв насмешку, развернул лошадь. Вскоре он уже был подле господина. Рыцарь не подгонял вороного, безучастно глядел вокруг.
– Энц Арчибальд, вы испортили мне такое свидание, такое свидание! – воскликнул оруженосец. – Зачем вы поторопились отъехать от фонтана? Эта красавица уже готова была отдать мне свое сердце! Вы бы видели, как она на меня смотрела...
– Чтобы освободить место у воды, – вздохнул рыцарь.
– Что? – Лерш посмотрел на него в недоумении. – А, да-да. Но как вы могли, господин, так подло со мной поступить?! Эта красавица... О, какая женщина!
– Едем в «Зеленый локоть», – оборвал оруженосца Арчибальд.
Лерш двинулся за хозяином.
– Этот постоялый двор находится за тюрьмой, через улицу, – снисходительно бросил он, пристраиваясь в хвост хозяйского коня.
– Знаю, – отозвался Арчибальд. Оруженосец сник.
У выхода с площади рыцарь остановился, встала и лошадь оруженосца. Погруженный в мечтания Лерш клюнул головой и едва успел поймать шапочку, соскользнувшую с макушки.
– Что такое? – недовольно спросил он.
Рыцарь осматривал ряды, тянувшиеся по краю площади. Там продавали оружие.
– Ты обещал мне найти хорошее копье взамен сломанного.
– Я как раз собирался это сделать, господин! Рыцарь хмыкнул и спешился.
– Езжай в «Зеленый локоть», поставь лошадей, займи нам комнату и закажи обед. А я пройдусь, посмотрю, что здесь есть.
Оруженосец подобрал поводья коня, испуганно глядя на Арчибальда:
– Как «езжай»? Что вы, сударь, как же я без вас? Один, что ли? Да я же... Да меня же... А стража в воротах предупреждала о каком-то бандите с таким смешным именем... Не бросайте меня, господин! Позвольте, я с вами!
Рыцарь махнул рукой, не отводя взгляда от прилавков с оружием, как будто уже примериваясь.
– Не жди меня. Я еще в комендатуру зайду, запишусь. Ты уже большой мальчик.
– Но послушайте, сеньор! – закричал Лерш, видя, что Арчибальд уходит. – Благородный господин! Энц Арчибальд!
Рыцарь обернулся, нахмурившись:
– Все равно с лошадьми там не пройти.
– Я подожду здесь! – немедленно сказал Лерш.
Господин его безнадежно махнул рукой.
– Тогда никуда с этого места не сходи, – велел он. – Чтоб я не бегал за тобой по всему рынку, тем паче по городу.
– Когда это я... – начал радостный оруженосец, но Арчибальд прервал его:
– Не далее как позавчера я тебя полдня разыскивал. Так что хватит болтать. – И добавил: – В сторону только отойди, не торчи на дороге.
Лерш потыкал рыжую пятками в бока, потянул повод. Лошадь неохотно сдвинулась задом на несколько шажков. Здесь не было густой тени от тюрьмы, палило солнце. Оруженосец тут же взмок. Не успевал он вытереть пот с лица, как по носу снова катились капельки соленой влаги.
Там, где остановился Лерш, к площади подходили две улицы. Одна, широкая, залитая солнцем, полнилась людьми; нескончаемый поток тек на рынок и с рынка; вдоль домов расположились мелкие торговцы с корзинами; продавали здесь и зелень, и овощи, и пирожки. Продавцы кричали, предлагая свой товар, покупатели кричали, выторговывая грош-другой, прохожие кричали, проталкиваясь среди покупателей и зевак. Тут пахло рыбой и горелым салом. Другая была маленькая, не улица вовсе, а проулок, даже скорее проход между домами и тюрьмой. Он начинался как раз напротив погибающего от жары оруженосца, который про себя проклинал глупость господина. Далось ему копье именно сейчас! Лучше б поехали они в этот «Зеленый локоть», где наверняка прохладно, не толкаются простолюдины, и превосходно пахнет жаренным на вертеле бараном, и в кружке оседает пена холодного светлого, только что из погреба. А оружие можно было бы купить ближе к вечеру, когда спадет этот треклятый зной. Дышать нечем! И мерзкая пыль забивается в нос и скрипит на зубах, тьфу. Не господин, а сплошное беспокойство! Зачем только Лерш согласился ехать за этим безродным рыцарем? Тот победил на турнире? Подумаешь, и другие побеждали, а ведь ни к кому из местных рыцарей он, Лерш, не просился в оруженосцы.
Правда, его бы никто не взял.
То есть потому что они все идиоты и не понимают своего счастья, уточнил Лерш. Непроходимые глупцы, трусы и никчемные рыцари. Как красиво Арчибальд свалил того тупого и высокомерного барона! Ну как не поздравить победителя после этого? Тем более что в городе тоже говорили о прошлых его, Арчибальда, выигрышах. И как раз это несчастье с его бывшим оруженосцем... Не вовремя у бедняги живот прихватило! А Лерш, конечно, момента не упустил. Он своего вообще не упустит, это каждый знает! То есть знал в их паршивом городишке, где Лерш пять лет томился помощником переписчика в захудалой лавчонке.
А теперь он оруженосец великого рыцаря.
Правда, пока что ни славы, ни пиров, ни прекрасных дам, в темном коридоре королевского замка целующих... До сих пор юноша видел только дороги, бедные таверны, клопов и бобовую похлебку. Арчибальд даже не купил ему нового костюма, такого, который бы позволил без слов дать понять окружающим, что перед ними не кто-нибудь, а оруженосец великого рыцаря. Несчастную бархатную шапчонку купил! Даже без пера! Куда, позвольте спросить, дел Арчибальд золотого Амура, последний приз? Господин принял статуэтку на глазах обрадованного оруженосца, но в кошельке у него по-прежнему медяки да немного серебра. Рыцарь не отпраздновал победы роскошным обедом, не завалился на всю ночь к прекрасной даме, что прислала к нему служанку с приглашением, да еще какую аппетитную служанку! Перевязав рану, наутро же велел седлать лошадей. А? Что вы на это скажете?
Расстроенный Лерш сплюнул. Не сбежать ли, пока они недалеко уехали? Два дня – и он дома. Дядя, конечно, отругает и оставит без обеда, но тетя принесет кусочек ароматного окорока с хлебом и приласкает на ночь. А? Нет, если серьезно?
Или хотя бы поехать самому на постоялый двор, пока господин рыщет по рынку. Взять кувшин доброго эля, жаркого заказать... А ведь и верно! Если сам рыцарь займется обедом, у них опять будет овощная похлебка. Но если он, Лерш, возьмет мяса с подливой, то рыцарю не останется ничего другого, кроме как заплатить. Ведь не выкинул Арчибальд статуэтку? В ней не меньше фунта чистого золота!
Лерш заерзал в седле. Перед внутренним взором его возникло блюдо со свиной ногой, обильно политой соусом, в листьях салата и кружочках лука. Оруженосец сглотнул слюну и завертел головой в поисках того, у кого можно было бы спросить дорогу. Неподалеку, у крайнего прилавка оружейного ряда, стоял Арчибальд, рассматривая поблескивавший на солнце клинок, но обеспокоенный видением мяса и урчанием в брюхе Лерш не замечал господина. Он наклонился с лошади и толкнул в плечо стоявшего рядом нищего:
– Эй, приятель!
Вглядывавшийся в толчею у фонтана нищий вздрогнул и быстро обернулся, втянув голову в плечи.
– Не бойся, не обижу! – Лерш хотел хлопнуть нищего по спине, но передумал, увидев злое молодое лицо. – Слушай, «Зеленый локоть», двор постоялый, – знаешь такой? Как бы мне быстрее добраться до него? Мой господин благородный рыцарь велел обед ему заказать, так надо поторопиться.
Парень в лохмотьях неприятно усмехнулся.
– Побыстрее – это вряд ли, сударь, – произнес он, растягивая слова. – Далеко обходить придется.
– Ну как, как? Не томи, бродяга! – Видение мучило Лерша и дразнило голодный желудок.
– Это я-то бродяга? – сощурился наглый нищий. – Вы себя-то оглядите, сударь. Пыль с обуви не счистили, а уж глумиться изволите над первым встречным.
– Поговори у меня! – Оруженосец замахнулся ножнами. – Быстро научу с благородными господами разговаривать!
Парень отскочил, растянутые в улыбке губы сошлись в тонкую линию. С безопасного места нищий прищурился, разглядывая, как разозленный оруженосец подпрыгивает в седле, не решаясь спуститься.
– Не бейте меня, господин! – проныл нищий, кланяясь, но продолжая злым взглядом смотреть прямо в лицо оруженосцу. – Я все скажу! Только не бейте меня!
Лерш вернул пустые ножны за пояс, рукавом отер пот.
– Ну, говори. Нищий подошел ближе.
– Запоминайте, господин, дорога трудная, – сказал он с усмешкой. – Вот эту большую улицу видите? По ней до первого поворота. Сворачиваете на другую и идете до конца, пока она не упрется в еще одну. Вторая немного кривая, но вы не бойтесь, идите себе. Вот, а затем, как упретесь, поворачиваете направо и шагаете до третьего поворота. Заходите туда – и окажетесь прямехонько у тюрьмы, только с обратной стороны. Ровно напротив ворот, которые заперты, будет улочка небольшая, туда въезжаете – и сразу по правую руку увидите вывеску. Это он и есть, «Зеленый локоть». Поняли, благородный господин?
– Так далеко? Мне сказали, это рядом, – не поверил Лерш. – А нет ли пути покороче? Через эту дырку можно в трактир попасть? – Он ткнул пальцем в темную улочку уводившую за замок.
– О! Не ходите тем путем, благородный господин! Там грязно, темно и крысы! Огромные жирные крысы, они съедят вас, благородный господин, не оставив на память о вас и кусочка кожи с ваших башмаков! Пожалейте себя и своего сеньора, который без вас беспомощен, как ребенок!
– Мой сеньор – победитель всех турниров! – рявкнул
Лерш, не выдержав насмешливого тона нищего. По его
покрасневшемуся круглому лицу стекали капельки пота.
– Что, сам Синий рыцарь? – Нищий изобразил удивление и испуг. – Вправду похож: безродный и бедный! – И он расхохотался.
Лерш сполз в седле набок, исхитрившись пнуть парня. Тот развернулся, схватил ногу оруженосца и дернул. С криком оруженосец поехал с лошади, но в последний момент уцепился за луку седла. Люди кругом засмеялись.
– Ах ты падаль! – Лерш вытащил ножны, полный решимости пустить их в ход, но нищий, сделав неприличный жест, сбежал за угол.
– Вот ублюдок! – Оруженосец развернул лошадь. – Я тебя еще поймаю и покажу, какой я трус! Я тебе прочищу мозги!
Ведя в поводу невозмутимого вороного, он подъехал к темному проулку. Оттуда несло холодом: до дна этой щели между домами и стеной замка никогда не доставало солнце. Оруженосец остановился. А стоит ли? Мало ли какая дрянь тут водится? Не крысы, но... Да хоть бы и крысы. Лерш оглянулся, ища, на что бы опереться в решении, ехать здесь или кружным путем, и заметил краем глаза, что Арчибальд поворачивается в его сторону. «Вот черт!» – пробормотал Лерш, понимая, что рыцарь сейчас заметит его, позовет и придется возвращаться к хозяину и овощной похлебке.
Из черной дыры проулка вывалился отряд стражи. Впереди выступал ухоженный молодой лейтенант в щегольском голубом камзоле и черненой кирасе на широкой груди. Отвороты камзола были покрыты вычурной серебряной вышивкой. За чернявым лейтенантом, переговариваясь, топали стражники в кольчугах, с протазанами на плечах.
«Крысы, ха!» – возликовал Лерш, ныряя в проход, как только отряд прошел мимо. Лошади ступали в темноту и вонь неохотно, но Лерш от души погонял их, зажимая нос. За юношей внимательно следил тот самый нищий, который вернулся к своему посту на углу. Когда исчез в темноте второй лошадиный хвост, нищий, сунув два пальца в рот, пронзительно свистнул. Из кабака неподалеку вышли трое громил. Нищий кивнул в сторону проулка, и громилы, двигаясь неторопливо, вразвалку, направились туда.
Только они скрылись в проходе – Арчибальд вернулся на то место, где оставил коня и оруженосца. Там топтался молодой нищий, он рассматривал рыцаря, почти не скрываясь. Не ускользнули от внимательного взора ни порванный и кое-как, на живую нитку, чиненный на боку дублет из коричневого домотканого полотна, ни прохудившиеся на коленях и подшитые кожаными заплатами синие брэ, ни длинный прямой меч у бедра в потертых ножнах на простой перевязи. Левая бровь у рыцаря была скошена, через нее проходил белый рубец – пологой дугой от середины лба к виску.
– Ушел-таки, щенок, – проговорил Арчибальд, оглядевшись и почесывая шрам над бровью. – Ну я тебе всыплю, дай только добраться до тебя! – И спросил нищего: – Не видел, уважаемый, здесь парень с двумя лошадьми стоял, куда он двинулся?
Нищий вздрогнул, услышав обращение.
– Я тебя спрашиваю, – сказал рыцарь.
– Видел, чего не видеть, – отозвался парень с легким смущением. – Туда двинулся.
Рыцарь, нахмурившись, кивком поблагодарил нищего и направился к фонтану. Осторожно раздвинув людей, подошел к сестрам, которые еще болтали с женщинами.
– А монетки не дал, – пробормотал нищий, глядя рыцарю в спину. – Зато сразу видно: благородный сеньор.
Отряд стражи вступил на площадь, но нищий не стал убегать, как многие вокруг. Он ждал, немного сутулясь, даже не поворачиваясь к приближающемуся франту лейтенанту. Тот, подойдя к нищему, спросил:
– Чего, нашел?
Солдаты остановились немного в стороне. Нищий ответил, продолжая следить за рыцарем, который разговорился с девушками:
– Я свое дело знаю. Денег принесли?
– Если это будет достойная добыча, – хихикнул лейтенант. – Ну давай, Юлий, показывай. Сирота, надеюсь?
Парень повернулся и посмотрел на лейтенанта с нескрываемой неприязнью. На топорщившиеся мелкие усики, мокрые от пота, на пухлые синеватые щеки и подбородок с ямочкой.
– Даже две, – отозвался он наконец. – Вон у фонтана стоят, в синих косынках.
– Не местные? – Лейтенант спросил как облизнулся.
– Местные, – усмехнулся нищий. И добавил, предупреждая гневный возглас покрасневшего начальника стражи: – Вы же найдете, к чему придраться. Они красивые.
Лейтенант хмуро посмотрел в толпу.
– Худенькие какие-то, – буркнул он.
Юлий хмыкнул:
– Толстых без отцов и братьев на улицу не выпускают более. Вас уже знают.
– Поговори мне! – Франт замахнулся на нищего, но тот не двинулся с места.
– Обождите, когда тот рыцарь отойдет, – сказал он.
Лейтенант повертел головой, оттянув кружева воротника, чтобы не терли шею. Пот катился по его вискам, щекам и длинному носу.
– Который?
За его спиной солдаты переминались с ноги на ногу чувствуя себя неуютно на самом солнцепеке.
Нищий хихикнул:
– Издали и не заметишь сразу. Но вблизи обязательно узнаете. Берегитесь его.
Лейтенант еще раз изучил простолюдинов.
– Разберемся, – пробормотал он, остановив взгляд на Жанне и Анастасии. Кивнул подчиненным и неторопливо двинулся к фонтану.
– А денег?! – воскликнул с беспокойством Юлий.
– После, – отмахнулся лейтенант. – Если понравятся! – Он хохотнул, и солдаты поддержали его смех.
– Это вы зря, господин, – пробормотал нищий. Он прислонился к стене, укрывшись от солнца в тени осыпающейся колонны, и стал наблюдать.
При приближении отряда толпа у фонтана стала редеть. Торговки, подобрав юбки, похватав мешки и корзины, разбегались кто куда; молодые женщины, девушки, прикрывая лица, спешили прочь. Анастасия, говорившая с рыцарем, заметила общую панику. Оглянулась – и дернула сестру за рукав. Жанна тоже посмотрела назад и ойкнула. Схватив кувшин за ручку, она с помощью Анастасии поставила его на плечо, но мокрый кувшин выскользнул у девушек из рук и упал в каменную чашу. Жанна погрузила руки в воду по локоть, стараясь выловить посудину. Анастасия тянула сестру:
– Бежим, потом вернемся! Жанночка, умоляю, бежим!
Но Жанна, плача, тянула тяжелый кувшин:
– Прибьет тетка, прибьет же!
– Бежим! – крикнула Анастасия в отчаянии.
Рыцарь с недоумением наблюдал замешательство сестер.
Прокладывая дорогу, стражники щедро раздавали направо и налево тумаки с пинками.
– Что происходит? Кто нарушает порядок? – Громко выкрикивая слова, красавец-лейтенант приблизился, и девушки, побледнев, отступили к Арчибальду. – Засоряем, значит, общественный водоем? А ну-ка пройдемте, гражданки!
Лейтенант подхватил девушек под руки. Они старались освободиться, но робко, приговаривая со слезами:
– Пожалуйста, отпустите, господин, ради бога, отпустите!
– Кувшин возьмите, – бросил лейтенант через плечо, разворачивая сестер.
Стражники двинулись следом. Анастасия забилась в руках главы отряда, пытаясь вырваться.
– Тихо! – воскликнул тот, закатив девушке звонкую пощечину.
На мокрой щеке остался красный след. На площади стало тихо. Девушка схватилась за щеку и позволила увлечь себя вперед.
– Чего столпились, разойдись! – рявкнул лейтенант собравшимся, которые мрачно наблюдали за происходящим. Народ расступился, пропуская его.
С удивлением следивший за развитием событий рыцарь встал на пути отряда.
– Что еще такое?! – крикнул лейтенант. – Прочь!
– Простите, – спокойно произнес Арчибальд, – я приезжий и не понял, какое преступление совершили эти дамы. За что вы их схватили?
– Не твое дело, болван! С дороги!
– Вы ведь блюститель закона. – Рыцарь не шевельнулся. – Насколько я знаю уложение вашей страны, общественным водоемом пользуются все на равных правах. В чем же вина этих дам?
Лейтенант внимательно присмотрелся к тому, кто загораживал ему дорогу. Одним взглядом окинул рослую крепкую фигуру, отметил простоту одеяния, благородство лица и осанки, вспомнил слова нищего осведомителя – и сдержал гнев.
Толпа, поредевшая поначалу, после вмешательства рыцаря плотнела с каждым мигом.
– Согласно последнему постановлению городского сове та, запрещается кидать разные вещи на дно фонтана, чтобы не засорять его, благородный рыцарь, – пояснил пухлый франт, делая шаг вперед. – А они бросили туда кувшин.
– Они всего лишь набирали воду, – не сдвинулся с места защитник.