– Как это – перекат?
– Чаво, не знаете, что ль, вашсочество? Да просто! – Солдат вошел в камеру, взял у принца меч. Встал, отведя руку, наклонился. Рука пошла вниз, опустившись почти до пола, резко ударила невидимого противника, затем солдат весь подался вперед по линии удара, упал на правое плечо, перекатился, оказавшись на миг на спине, выкинул руку вверх, направив меч в предполагаемого противника, откатился и вскочил на ноги. – И лежит как миленький, – удовлетворенно сказал он.
Арчибальд посмотрел на своего надзирателя с растерянностью и интересом:
– В латах такое разве возможно?
– А кто про латы сказал? Мы их не носим, нам в пешей атаке несподручно, да и средствов не хватит купить. – Солдат поднял с пола принесенный с собой фонарь и пошел к дверям. – Ладно, не скучай тут, вашсочество.
– Не принц я больше, что бы ты про это ни думал, – досадливо махнул клинком Арчибальд, салютуя стражнику.
Тот молча закрыл и запер дверь.
Юноша начал повторять новое движение. Скоро ему стало жарко. Он остановился, подошел к дверям, постучал.
– Ну? – охотно откликнулся бас. – На двор, попить-пожрать?
– Пожрать, попить, – подтвердил Арчибальд, хотя есть ему совсем не хотелось. Однако после интенсивных упражнений в теле появилась слабость.
– Иду.
Арчибальд услышал удаляющиеся шаги. Он прошелся по комнате, не видя в темноте оставляемых в пыли следов, приблизился к окну, мечом отжал вросшую в камень ставню. За окном расстилался оголившийся лес, в сгустившихся сумерках похожий на нагромождение камней: черные ветки деревьев сливались с кустами, образуя густые пятна. Хоть помещение, где заперли Арчибальда, находилось на первом этаже, до земли оставался порядочный кусок скалы. И решетка.
За спиной раздался стук снимаемого засова. Рыцарь обернулся, прикрыв ставню плечом.
Ему принесли каравай хлеба, пирог с мясом, кувшин компота из черной бузины, полголовки сыра и ломоть окорока.
– Отменный у вас аппетит, вашсочество, – сказал солдат, раскладывая все это на чистом полотенце.
– Да уж, – рассеянно отозвался Арчибальд, наблюдая за движениями стражника. – А нож? Резать чем?
– У вас же меч, – хитро улыбнулся солдат, но вынул из-за пазухи маленький столовый нож для мяса, положил на полотенце рядом с караваем. – Вот, пожалте. Все как полагается. – Он направился к дверям.
– Стой! – окликнул его Арчибальд.
– Стою, – согласился солдат, оборачиваясь. – На двор, что ль, сводить?
– Ремень дай свой, – попросил рыцарь.
– Чаво? – Стражник выпучил глаза на юношу. Затем медленно осмотрел комнату, совершенно пустую. – Вешаться, что ль?
– Нет же! – с досадой отмахнулся юноша.
– Честное рыцарское?
– Да!
Стражник, сдвинув густые брови, некоторое время размышлял, затем просветлел лицом:
– Сбежать, что ль, собрались?
– Тебе какое дело? – Арчибальд покраснел.
– А что, и попробуйте, – неожиданно благожелательно откликнулся стражник. – Только вам тогда кувшин не подойдет, в дороге флягу надобно иметь или мех. Вы тут пока покушайте, а я счас принесу, погодьте.
Арчибальд не сдвинулся с места, он щурясь бездумно смотрел на оставленный стражником фонарь – плошку с маслом, в которой плавал черный фитиль. Когда солдат вернулся, юноша стоял в прежней позе.
– А вот, – сказал стражник с удовлетворением своим хриплым басом, вываливая на пол кучу ремней и потертый мех. – Ребята надавали. Ну, вы тут разбирайтесь, а я пойду. Фонарь вот только заберу. – И, подхватив плошку вышел и снова запер дверь.
«С правом выкупа, – подумал Арчибальд, приседая на корточки и нащупывая ремни. – С правом выкупа, – повторил он про себя, связывая ремни. – С правом выкупа». Он сгреб еду в кучу, завязал полотенце узлом. Приставил кувшин к горлу меха и опрокинул его туда. На ладонь пролилась липкая жидкость, он отер руку о штаны. Узел с едой сунул за пазуху передвинул – кафтан на спине вздулся пузырем. Надел перевязь с мечом, мех повесил на пояс, взял получившуюся из ремней широкую веревку. Решетка на окне была изъедена ржавчиной, и юноша, поднатужившись, выставил ее. Привязал веревку к нижней петле ставни, такой толстой, что ржавчина не смогла ее источить, кинул конец наружу. Отодвинул вторую ставню, подтянулся, влез на подоконник, повернулся лицом в комнату, подставив спину холодному ветру. «А плащ-то», – подумал он и, вцепившись в веревку, опустил ноги в пустоту, но тут же уперся ступнями в стену. На непокрытую голову упали первые снежинки. Зима пришла рано и обещала быть холодной.
Глава десятая
– Идем так: впереди вы трое, следом я, затем дамы, сзади Юлий с лошадьми, – распорядился Арчибальд.
– Мы что же, ваши пленники? – спросил с нескрываемой злостью Канерва, не двигаясь с места.
– Считайте, что я пригласил вас в гости.
– К чужим сокровищам!
– А я не прочь, – захихикал Кривой. – Идем, дядя, а там уж и поглядим.
– Не пойду и никого не пущу! – Канерва преградил рыцарю дорогу, хотя тот еще не сделал и шага.
– Как это вы, интересно, не пустите? – крикнула Алиция из-за спины Арчибальда. Рыцарь поморщился, почесал в ухе.
– Да хоть зубами!
– Они вам еще пригодятся, – лучезарно улыбается Бенда.
– Мертвецам они ни к чему, а я в любом случае покойник. – Канерва с ненавистью посмотрел в сторону Бенды.
– Тем более вам нечего терять, – рассудительно заметил Арчибальд, – и вы спокойно можете пойти с нами, набить карманы золотом, а там как захотите.
– Золото! – Канерва зло расхохотался. – Мне никаким золотом не помочь!
– У вас неизлечимая болезнь? – посочувствовал рыцарь.
Лорд вспыхнул, сжал кулаки:
– Вы издеваетесь! Только верните мне меч, и я с вами разберусь, как мужчина с мужчиной!
– Простите, если обидел, – кротко сказал Арчибальд, отворачиваясь от Канервы. – Я совсем забыл, что вас ждет виселица. Хотя не очень понимаю, что вы такого натворили.
Алиция смотрела на лорда Мельсона с глубоким состраданием.
– Это его из-за меня, – дотронулась она до руки рыцаря. – Я взяла у короля карту...
– Украла! – воскликнул Канерва.
– А что мне оставалось делать, когда ты подложил меня ему в кровать?! – зло крикнула в ответ девушка. – Да до этого нормальный мужчина и додуматься не мог! Я пришла к тебе! А ты!..
– А я не нормальный мужчина, дура!
Арчибальд сделал движение к лорду, поднимая меч, но рука Бенды легла ему на плечо, и рыцарь вынужден был остановиться. Хватка у Бенды оказалась впечатляющей для такой с виду хрупкой девушки.
– Я неизлечим! – кричал Канерва. – По милости этого треклятого колдуна, что прячется за спиной рыцаря и девушки!
– Ай-ай, как жаль, такой красивый, – поцокал языком Кривой.
– Тебя не спросили! – в ярости обернулся к нему Канерва.
– По моей милости ты остался жив, – бормочет Бенда. – Видимо, зря.
– Что ты там шепчешь?! – рявкнул Канерва.
– Что только благодаря Бенде ты остался жив! – громко ответила ему Алиция.
Бенда хмурится.
– Вот спасибо! – отвесил поклон Канерва. – А что я, может, хотел умереть, этот идиот не подумал?!
Арчибальд снова сделал движение к разошедшемуся лорду, но снова ладонь Бенды остановила его.
– Тогда в следующий раз не зови меня! – бросает Бенда через плечо рыцаря. – Когда тебя будут вешать, например.
– И не позову! – взъярился лорд.
– Вот и не зови, не приду.
– Клянусь, что не позову!
– Позовешь как миленький! Но я обещаю, что не приду!
– Да хватит вам! – вмешалась Алиция. – Может, мы наконец двинемся?
Ей не терпелось добраться до сокровищ. Наверняка Лисс уже купил дом недалеко от дворца, и надо только уговорить Бенду позволить ей воспользоваться чудесным мешком...
– Идем, – решил Арчибальд.
Юлий шикнул на застоявшихся лошадей, которые задремали и трогаются с неохотой. Оруженосец старался держаться около рыцаря. Кривой незаметно сдвинулся ближе к Юлию, и тот невольно отступил. Арчибальд толкнул бандита, когда тот попытался вслед за юношей зайти ему за спину.
– Што надо? – сердито спросил Кривой, косясь на меч.
– Хочу познакомиться с вами, уважаемый, – серьезно ответил рыцарь.
– Ты вроде мое имя слыша, дядя.
– Ни в коей мере не напрашиваюсь на короткое знакомство или дружбу, но очень хотел бы кое-что о вас узнать. Вы сказали, вас зовут Аластер?
Кривой уставился на Арчибальда с подозрением – никак не мог решить, дурак рыцарь или идиот.
– Ну так, – подтвердил он хмуро. К разговору прислушивались Канерва и Юлий, но оба делали вид, что он их не интересует, и смотрели в другую сторону.
– И вы сказали, что вы убийца? – вежливо продолжал расспрашивать Арчибальд, как будто бандит был булочником или зеленщиком.
– Што надо, дядя? – Кривой не был уверен, что в полутьме правильно разглядел выражение лица рыцаря. Наверняка насмешка там есть, но скрывается среди теней под глазами, под носом, между щек, на подбородке...
– Што надо, дядя? – Кривой не был уверен, что в полутьме правильно разглядел выражение лица рыцаря. Наверняка насмешка там есть, но скрывается среди теней под глазами, под носом, между щек, на подбородке...
– Всего лишь хочу знать, с кем имею дело, – пожал плечами рыцарь.
Бандит немного успокоился, огладил плешь:
– Ну што же ж, дело – это я понима.
– Да что вы с ним разговариваете? Спросили бы меня! – не выдержал Канерва. – Он главарь шайки разбойников и громил, которые держат в страхе город вот уже двадцать лет! Когда недавно голод был, так он залезал в дома горожан, вырезал всех и забирал припасы, деньги, вещи... Настоящий бандит!
Рыцарь вопросительно посмотрел на Кривого. Тот раздвинул тонкие губы в злую ухмылку:
– Не просто настоящий, голуба, а оч знаменитый. Главный в городе. Теперь знашь, дядя, с кем дело имешь?
В круг вступила Алиция:
– Меня ждете? Я готова! Кто посветит?
Все оглянулись на Бенду. Из-за спины рыцаря выглянул Юлий, протянул руку с факелом:
– Вот фа...
Рыцарь шлепнул оруженосца по губам:
– Не лезь, когда не спрашивают!
Юноша отпрянул, наткнулся на коня, который издал короткое возмущенное ржание. Юлий вытер рот – по пальцам размазалась кровь. «Ах вы вон как!» – пробубнил он. Арчибальд выхватил у оруженосца факел и передал его Канерве с вопросом:
– А ваше имя?
Канерва вздернул голову и не ответил.
– Канерва, лорд Мельсон, – подсказала Алиция.
– Вас не спросили! – дернулся лорд Мельсон.
– Очень приятно иметь с вами дело. – Рыцарь улыбнулся девушке: – Куда нам идти, мадонна?
Алиция посмотрела на черные отверстия в стене: проемы разной величины, их контуры смутноразличимы. Карту доставать при всех она не собиралась, поэтому напрягла память. Кажется, надо идти...
Перед тем как в спешке покинуть дворец на лучшей лошади королевской конюшни, девушка изучила план. Он был начертан черными и красными чернилами на пергаменте, серо-желтом от возраста. Краски выцвели, но нарисованное сохранилось. Алиция запомнила нужный путь, однако... все остальное помнила плохо, и это ее сбивало. От входа по коридору до второго ответвления налево... По какому коридору?
– Правый, – буркнул Канерва, исподлобья поглядывая на девушку.
– Вас не спросили! – буркнула Алиция.
Рыцарь спросил лорда:
– Вы знаете дорогу? К сокровищнице или к выходу в город?
Канерва молчал, но так как рыцарь вопросительно смотрел на него и все остальные тоже ждали ответа, он вынужден был сказать:
– Немного знаю. Примерно. Король набросал мне начало пути, если... если я вдруг не догоню ее до подземелья. Если бы я не успел, то должен был вернуться и ждать ее во дворце.
– Спасибо, что предупредили! – встряла Алиция. Канерва даже не посмотрел на нее. – Какие мы гордые! – фыркнула юная фрейлина.
Арчибальд кивком указал Канерве на правый проход. Поколебавшись, лорд Мельсон, пожав плечами, двинулся вперед. Поднимая факел над головой, он ступал осторожно, как будто подбирался к лежке зверя. За ним, повинуясь знакам рыцаря, пошел Кривой. Сержик, сделав пару шагов, остановился.
– Че, я не понял, я должен туда лезть? Я тут останусь!
– Пожалуйста, – хмуро отозвался рыцарь. – Если вы с детства мечтали о судьбе отшельника и затворника, а заодно мученика, то это ваш шанс, не упустите.
– Не понял... – набычился Сержик.
– Кушать што буш, голуба? – ласково спросил Кривой и с такой силой толкнул парня, что тот полетел вперед, перебирая ногами, и затормозил в спину Канервы.
Лорд моментально развернулся и ударом в челюсть отправил Сержика на пол. Бандит взвыл.
– Сказа же ж: идь, голуба. – Кривой легонько пнул Сержика и пошел за Канервой, который тоже, убедившись, что на него не нападают, продолжил движение.
Рыцарь подождал, когда Сержик встанет, сделал приглашающий жест, давая понять, что Алиция и Бенда могут идти, и зашагал сам, держа меч перед собой и следя за теми, кто шел впереди. Замыкал шествие Юлий, который неразборчиво бубнил себе под нос.
Поход за сокровищами начался. Канерва скоро заметил, что через крошечные дырочки в покатом своде проникает солнце и что в этом тусклом свете, немного рассеивающем тьму катакомб, вполне можно разглядеть и дорогу под ногами, и стены, и открывающиеся новые проходы. Перед первым из них, черной дырой, возникшей справа, лорд остановился.
– Что там? – крикнула Алиция через головы мужчин.
– Проход справа, – ответил Канерва. – Не знаю, надо ли проверять, настоящий это коридор или тупик. А то вдруг учтем какой-нибудь ложный ход – и собьемся со счета, заблудимся.
– Тупики здесь встречаются, – согласился Арчибальд. – Но проверять некому. Так что считайте все.
Канерва кивнул и последовал дальше, остальные за ним. Через некоторое время, прошедшее в молчании, свернули в первый раз. Алиция через плечо посмотрела в коридор, по которому они удалялись от выхода... Долго молчать она не могла.
– Все-таки интересно, почему вход в пещеру обвалился? – громко произнесла она, не обращаясь ни к кому конкретно. Затем догнала рыцаря, заглянула ему в лицо, поправив складки широких рукавов верхнего черного платья так, чтобы открылась богатая вышивка на узких рукавах нижнего, красного. – Никакого землетрясения, стены крепкие... Вам не кажется это странным?
– Спросите у моего оруженосца, – буркнул рыцарь.
Алиция скорчила недовольную гримаску и ничего не сказала. Вместо нее сказал Кривой, поворачиваясь вполоборота назад:
– Скажь, Юлий, голубушка, не скромничай, как невеста, хе-хе...
Смешок был невеселый. Юлий испуганно завертел головой, потом ускорил шаг и просительно посмотрел на господина:
– Можно?
Рыцарь только кивнул. Юноша оживился, дернул за поводья, чтобы заставить лошадей идти быстрее, и зачастил:
– Существует легенда, что монахи, которые в этих катакомбах жили, заколдовали вход таким образом, чтобы, если войдут под своды подземелий одновременно большой грешник и великий праведник, обрушился бы свод, замуровав обоих, дабы спасти от них обычных людей, ибо как первый, так и второй равно опасны для спокойствия обывателей. – Все это он выпалил на одном дыхании.
Скептически слушавший Канерва усмехнулся:
– Чушь.
– А вот и нет, а вот и нет! – горячо заспорил юноша, обрадованный вниманием к своей персоне.
– Ты откуда знаешь?
– Потому что я очень умный! – совершенно серьезно ответил Юлий на насмешливый вопрос лорда. – Про эти катакомбы вообще много легенд ходит, а правду мало кто знает.
– И ты, конешно, в курсе? – Кривой издал сдавленный смешок.
Юлий в запале спора не заметил выражение полного лица бандита.
– Да, я знаю! – воскликнул он. – Рассказывают, что в ночь на летний солнцеворот из-под земли – ну, где катакомбы, из них, значит, – свет выбивается. В городе, ясное дело, не заметно, там улицы да дома, да люди все занятые, да своего света хватает. А в лесу, сказывают, хорошо видно, так и светит, как будто солнце с другой стороны проходит. Невежды объясняют, что, мол, под землей нечисть бесится, черти свой праздник адов празднуют, огни под котлами чугунными разжигают и души заблудшие там мучают: в котлы кидают и без воды, в масле, как на сковороде, поджаривают. И что якобы путников, это узревших, утаскивают. А то простофилям не ведомо, что на деле под землею монастырь друидов-оборотней, которые монахами для виду заделались. Днем – толстопузые краснощекие мужики здоровенные, а ночью в тощих длиннобородых старцев превращаются! И сами язычниками погаными остались. Днем службу христианскую поют, а ночью свои требы служат. Поэтому они костры жгут – год поворачивают на убыль.
– Где же их священные рощи? – нахмурился рыцарь.
– Какие рощи? – не понял Юлий. Арчибальд махнул рукой.
Канерва обернулся и пару мгновений разглядывал рыцаря – его усталое длинное лицо с впалыми щеками и крупным носом, спадающие на плечи грязные кудри, поношенный, кое-где криво чиненный дублет, плотно облегающий широкую грудь и сильные руки владельца.
– А вы-то, вы-то откуда про священные рощи знаете? – задорно спросил его лорд Мельсон. – Книжки в походе читаете?
– Много где бывать довелось, – отрезал рыцарь, не выказывая склонности к беседе.
– Понимаю, – желчно сказал Канерва. – Победитель провинциальных турниров до простых смертных не снисходит. Как же вы оруженосца-то своего болтливого терпите?
Кривой, ступавший за лордом Мельсоном, пощелкал языком, качая крупной плешивой головой:
– Ага, говоручий – страсть.
* * *Монотонный перестук копыт заглушал шаги людей. Коридор... поворот... тянутся стены... коридор, поворот, новое ответвление и еще одно, и снова серая глина со всех сторон...
Арчибальд замедлил шаг и скоро оказался около Бенды с Алицией. Идя рядом с ними, рыцарь обратился к Бенде: