— Кто вы?
Наше время. Понедельник, 02.40, Улица Тополиная
— Это не он, — сказал Алеша, едва взглянув на вошедшего.
— В смысле? — не понял Сергей Сергеевич.
— Не он убил тех двоих.
— А, — Оленин прошел вслед за полуночным гостем в комнату и несильно подтолкнул его к дивану. Тот плюхнулся на пятую точку и метнулся взглядом от майора к Алеше и обратно. Будто в разгар празднования годовщины созданной им финансовой пирамиды к нему вломилась налоговая полиция.
— Савостиков Яков Семенович? — спросил майор.
— Ну, — проговорил гость.
Рубашечка в полоску, безликие синие джинсы с унизительным лейблом «made in Kostroma» на заднем кармане, аккуратная челочка, аккуратные очочки в роговой оправе, аккуратная папочка — сейчас, впрочем, в грязных пятнах, будто ее некоторое время возили по мокрой земле.
— Я ничего не знаю, — торопливо сказал ботаник. — Вы вообще кто? По какому праву…
— Майор Оленин, Управление внутренних дел, — Сергей Сергеевич раскрыл удостоверение и сунул очкарику под нос. — Яков, скажите, где вы были вчера с десяти до половины двенадцатого?
— Утра или вечера?
— Вечера. Конкретно — два часа назад?
Мальчишка вопросительно взглянул на подругу.
— Они правда из полиции, — сказала Светлана. — Они нашли твой телефон в какой-то подворотне. Позвонили и приехали.
— А… когда нашли?
— Вот что, друг, — задушевно проговорил Оленин. — Давай условимся: я задаю вопросы — ты на них отвечаешь. Для начала расскажи, как ты очутился возле дома 36 по улице Ново-Араратской.
Этот вроде бы невинный вопрос вызвал у парня замешательство. Он помолчал, прижал очки к переносице, как это часто делают близорукие люди, и выдал неожиданное:
— А у вас есть программа защиты свидетелей?
— Чего? — не понял Сергей Сергеевич.
— Мне нужна защита, — ботаник мужественно задрал подбородок. — Мне и Светке. Она, конечно, самбистка, но все равно — против лома нет приема. Если защиты не будет, я и слова не скажу, хоть режьте.
Сергей Сергеевич на минуту задумался. Потом сказал, постаравшись, чтобы его слова прозвучали максимально убедительно:
— Программа, конечно, есть. Однако, чтобы ее задействовать, необходимо доказать, что ты и в самом деле ценный свидетель. Программа-то денег стоит: охрана, видеонаблюдение, транспорт… Так что все зависит от тебя. Итак, как ты оказался на этой улице?
— Заходил к приятелю, диск отдать.
— Как зовут приятеля?
— Друид.
— Как? — искренне удивился майор.
— Это, наверно, его ник в сети, — сообразил Алеша. — А на самом деле?
— Илья Котелков. Мы с ним иногда в «Коммандос» режемся в онлайне. То я за спецназ, он — за бен Ладена, то наоборот.
— Иди ты! — живо восхитился Алеша. — До какого уровня дошли?
— До четырнадцатого.
— Блин, а я на восьмом застрял…
Яков кривовато улыбнулся.
— Поди, никак не можешь с крыши на вертолете улететь?
— А ты откуда знаешь?
— Там многие застревают. Вертолет-то сперва надо заправить, там возле стены слева баки с горючкой…
— Ребята, стоп, — Оленин предостерегающе поднял руку. — Сначала о деле. Значит, Илья Котелков по кличке Друид. Долго ты у него гостил?
— Примерно до половины одиннадцатого. Потом домой засобирался. Выхожу из подъезда — а тут двое… Здоровенные, как гориллы. Говорят: гони деньги. А у меня всего триста рублей. Тогда, мол, давай мобильный телефон.
— Отдал? — хмуро спросил Алеша, почувствовав вдруг глухую неприязнь к собеседнику.
— Ну отдал, и что? — ответил он с некоторым вызовом. — Меня однажды какие-то отморозки подловили на улице. Тоже хотели ограбить, а я, дурак, сопротивляться начал. Они мне сломали челюсть, руку и два ребра. А дело было осенью — я, пока валялся на земле, еще и почки застудил…
— Ты все правильно сделал, — мягко сказал Оленин. — Ни один мобильник не стоит здоровья. Ты был один против двоих, и они занимались в спортивном клубе — жаль только, мозгов им это не прибавило. Расскажи, что случилось дальше.
Яша замер. И осторожно проговорил, не глядя на собеседника:
— Нет, не могу. Они мне запретили…
— Кто? Те, кто на тебя напал? Их можешь не бояться, они мертвы.
— Как мертвы?!
— Так. У одного сломана шея. Второму нанесли удар в смертельную точку.
Мальчишка нагнулся вперед и обхватил голову руками.
— Значит, они их все-таки убили.
— Кто «они»? — с нажимом спросил Оленин.
— Не знаю, — Яша внятно икнул. — Но они велели мне молчать.
Светлана сварила кофе. Рецепт был совершенно особенный, Алеше такого пробовать не доводилось: тягучий, в самую меру крепкий, чуть-чуть горьковатый и рождающий мысль о какой-то экзотической стране — не набившем оскомину Тибете и не Индии, которую российские туристы давно превратили в проходной двор, а о чем-то более экзотическом. Уганде, Лаосе или Камбодже времен красных кхмеров.
— Непонятно, откуда они появились, — недоуменно сказал Яша, глядя перед собой. — Вроде как из воздуха. Те двое только что стояли надо мной, и вдруг — бах-бах, шлеп-шлеп, кто-то заорал как резаный… Я, чтобы в меня не попали, прижался к стене, присел на корточки, голову руками закрыл… Поэтому почти ничего не видел — только ноги.
— Значит, описать своих спасителей не можешь? — вздохнул Оленин. — Ну, хотя бы сколько их было?
— Трое, четверо… Не знаю. Потом чувствую: меня кто-то трогает за плечо. Оказывается, один из них. И стоит нарочно сбоку, чтобы я, значит, его не разглядел. Спрашивает: «Ты не ранен? Идти можешь?» — «Могу». — «Тогда ноги в руки — и чеши отсюда. А что тут произошло — забудь. Иначе найдем», — Яша просяще посмотрел на Оленина. — Вы только не упоминайте моей фамилии в протоколе. Иначе…
— Что?
— Они ведь и правда найдут.
— Ладно, — вздохнул Сергей Сергеевич. — И все-таки: как они выглядели? Вспомни хоть что-нибудь, сейчас любая деталь важна.
Яша подумал:
— Ну, как… В черных масках. Только не таких, в которых ОМОН ходит: у тех две дырки для глаз, одна для носа, одна для рта. А у этих было вот так, — Яков закрыл одной ладонью лоб, другой — нижнюю часть лица. — Как у ниадзя в кино. Но мне ведь могло почудиться, понимаете? Там темно было… И обувь у них была странная.
— Что значит странная?
— Мягкая, вроде тапочек. А омоновцы ходят в высоких ботинках со шнуровкой.
— Стало быть, черная одежда, маски, мягкая обувь… — кивнул Оленин. — А оружие при них было? Что там нынче ниндзя носят: мечи, нунчаки, боевые серпы на цепочке?
— Нет, — с сомнением протянул Яков. — Серпов точно не было. Я бы заметил.
«Жаль, — явственно читалось в глазах майора. — С серпами и нунчаками история получилась бы куда авантажнее».
— И куда они потом делись? Исчезли в клубах разноцветного дыма?
— Почему в клубах? Через арку ушли. Не ту, которая выходит на Ново-Араратскую, а другую. По-моему, их машина ждала.
— Какая машина?
— Я ее не видел. Только слышал, как мотор завелся.
Примерно то же говорили и две зайки-побегайки Гаппи и Лора, вспомнилось Алеше. Никто из троих саму машину не засек: скорее всего, та очень грамотно была спрятана за углом и стояла под парами. «Сыщик» сочувственно взглянул на Оленина: работы предстоит непочатый край.
«И не говори, — отозвались печальные глаза майора. — Хорошо хоть преступники были одеты «ниндзями», а не хоббитами, иначе надо мной потешалось бы все управление».
— А сам ты что делал после того, как они ушли?
— Тоже ушел. Правда, не сразу: голова гудела и ноги тряслись. Потом кое-как встал, подобрал папку, брюки отряхнул…
— На улице никого не встретил? Двух девушек, например?
— Каких девушек?
— В спецовках, — все больше раздражаясь, пояснил майор. — На асфальтоукладчике.
Мальчишка растерялся окончательно.
— Не было там никакого укладчика.
Майор ногой двинул к себе стул и уселся на него верхом, напротив собеседника.
— А может, не будем ваньку валять? Хочешь, я расскажу, как было на самом деле? Ты со своими дружками (думаю, вас было человек семь-восемь) вышли от вашего приятеля Друида. В подворотне столкнулись с потерпевшими Потаповым и Рухадзе. Что-то не поделили, слово за слово… Конечно, они были парни крепкие, но — только что вышли из бара, там крепко приняли, вот реакция и притупилась. Вы их избили, потом сообразили, что оба мертвы, испугались и прыснули кто куда. А перед этим быстренько сочинили сказку в духе кинокомпании «Гонконг Пикчерз»…
Алеша беспокойно заерзал на стуле. Версия Оленина была не то чтобы сметана на живую нитку — она вообще состояла из сваленных в кучу разрозненных лоскутков материи. Вряд ли из них можно было смастрячить даже лоскутное одеяло — не говоря уж о чем-нибудь более сложном: пиджаке, брюках или свадебном платье. Сам Оленин понимал это не хуже, и раздражение его росло в геометрической прогрессии.
Алеша беспокойно заерзал на стуле. Версия Оленина была не то чтобы сметана на живую нитку — она вообще состояла из сваленных в кучу разрозненных лоскутков материи. Вряд ли из них можно было смастрячить даже лоскутное одеяло — не говоря уж о чем-нибудь более сложном: пиджаке, брюках или свадебном платье. Сам Оленин понимал это не хуже, и раздражение его росло в геометрической прогрессии.
— Ничего я не сочинял, — Яша досадливо отвернулся. — И у Друида кроме меня никого не было, можете проверить, он подтвердит… Да и потом, если бы я мог разделываться с такими типами… Я бы только этим и занимался: нарочно гулял по темным улицам и ждал, когда ко мне начнут приставать. А потом валил бы их насмерть. Чтобы другие такие же дебилы сто раз подумали, прежде чем лезть на тех, кто кажется слабее…
Сказано это было с чувством, как о самом сокровенном, — Сергей Сергеевич посмотрел на собеседника повнимательнее, Светлана же нервно пригладила волосы и торопливо сказала:
— Вы его не слушайте, товарищ майор. Он со зла такого наговорит…
— Ага, — Яша скривился, будто прожевал лимон без сахара. — Тебе-то повезло, тебя дядя отдал в самбо, а на меня маменька с папенькой надевали бархатную бабочку — и то на скрипку, то на сольфеджио, то на английский… А на хрена, спрашивается, мужчине сольфеджио?! — он вздохнул. — Я после того случая, когда меня какие-то отморозки покалечили, выписался из больницы и пришел в секцию. Тренер на меня едва посмотрел. Покачал головой: иди, мол, домой, парень. Но это давно было, когда пацаны на всякие боксы-карате толпами валили. Теперь дело другое: плати деньги, и всему научат. А что, я заплачу, сколько скажут. И пусть попробуют отказать.
Сергей Сергеевич задумчиво пожевал губами.
— Что ж, возможно, ты и прав… Скажи, где ты был, начиная с того момента, как на тебя напали? Два часа прошло как-никак.
Яков нервно передернул плечами.
— Ну что… Сел в маршрутку, какая подвернулась (даже на номер не посмотрел). Доехал до конечной, пересел на другую… Я боялся, что за мной следят, понимаете? Потом прятался в каком-то подъезде. Ну а идти куда-то надо. Домой не решился: если начнут искать, то в первую очередь там. Вот и пришел к Светке. Вдруг не прогонит…
Судя по решительному Светиному лицу, она не только не прогнала бы любимого — явись сюда хоть целая вооруженная банда, она бы прикрыла его своим телом, точно маленький отважный самурай. И Алеша, подумав об этом, вдруг ощутил укол самой настоящей и абсолютно необоснованной ревности.
— Ладно, — вздохнул Сергей Сергеевич и поднялся со стула. — Время позднее… точнее, раннее. Отдохни, успокойся, а завтра к девяти утра придешь вот по этому адресу, — он протянул парню визитку. — Дашь письменные показания, и попробуем составить фоторобот твоих «ниндзей», хотя они и в масках… Хоть это-то сделать не побоишься?
Яша поморщился.
— Да дело не в боязни. Просто… Они ведь за меня заступились. А я им отвечу такой черной неблагодарностью.
— Хотели бы они за тебя заступиться, — серьезно отозвался Оленин, — они твоим обидчикам надавали бы по рогам и сволокли в отделение. Нет, парень, ты их не интересовал, у них были какие-то свои счеты. Ты просто оказался не в том месте и не в то время. Кстати, не для протокола: откуда ты знаешь, какие маски носит ОМОН?
— Из компьютерных игр, — устало отозвался Яков. Помолчал и добавил: — Я вспомнил кое-что. У того, главного, кто со мной говорил, была нашивка на рукаве.
— Какая нашивка? — мгновенно подобрался майор.
— Белая. Похожая на крест.
— Православный?
— Нет, другой, — с сомнением сказал Яша. — Вытянутый и без косой перекладины. А может, и не крест, а меч?
Понедельник, 10.30 утра, Редакция еженедельника «Наш город»
Ангелина Ивановна, главный редактор и грозная Алешина шефиня (впрочем, тот побаивался ее, скорее отдавая дань традиции, чем на самом деле), пребывала нынче в благодушном настроении и даже не устроила нагоняй своему подчиненному за полуторачасовое опоздание на работу.
Причиной благодушия явилось то, что после утомительного многодневного сражения с компьютерной клавиатурой она сумела-таки освоить электронную почту. И теперь на радостях забрасывала все редакционные терминалы игривыми мессиджами, к месту и не к месту вставляя смайлики между словами. И Алешу на свой ковер она вызвала не как обычно, по селектору, а «отстучав» послание ему на комп: «Милый , зайди на минутку, дело есть».
«Иду», — лаконично отозвался Алеша, с трудом удержавшись, чтобы не присовокупить раскрытые для поцелуя губы. В несколько шагов пересек комнату и толкнул застекленную дверь в редакторский кабинет. Приготовился к долгим извинениям за опоздание, но Ангелина Ивановна только махнула рукой: ладно, молчи, и так все знаю.
— Откуда? — удивился «сыщик».
— Твой подельник Оленин звонил. Сказал, что вы были на трупе всю ночь и чтобы я тебя не отчитывала.
— На двух трупах, — уточнил Алеша. — Информацию пока дать не могу… да и нет никакой информации. Разве что оба погибших снимались в рекламном ролике у Мити Горлина.
— Да ладно? И как поживает наш Феллини?
— Потолстел сильно. Снял очередной шедевр под названием «Пейте Кальций-супералмаз». Замахивается на новую нетленку — что-то типа «Крылья большого тампакса».
— Женатик, — с непередаваемой интонацией хмыкнула шефиня. — Тампаксы не бывают с крыльями — с крыльями бывают прокладки… А убили не тех ли двоих, у кого ты брал интервью?
— Да, — подтвердил Алеша. — Рухадзе и Потапов, оба воспитанники клуба «Рэй». Вообще, если вдуматься, убийцы оставили два следа. Первый — костюмы ниндзя…
— Костюмы ниндзя? — очки главной редакторши алчно блеснули. — Это такие черные, с масками, как в кино?
— Ангелина Ивановна, — предостерегающе сказал Алеша.
— Да поняла я, поняла. Без разрешения их святейшества Оленина — ни строчки в печать. А второй след?
— Второй — это тот факт, что двух здоровенных бугаев положили голыми руками и в считанные секунды.
— Откуда это известно?
— Из осмотров трупов. К тому же есть свидетель. Точнее, потерпевший: Рухадзе с Потаповым отобрали у него мобильник и триста рублей.
— Гм… А может, он их и…
— Да ну, — отмахнулся «сыщик». — Видел я этого свидетеля. Типичнейший «ботаник», которого мама с папой заставляли петь в хоре и учить сольфеджио. Представляете, после того, какего ограбили, он два часа мотался по городу. Домой идти боялся: вдруг найдут, а к любимой девушке — в самый раз. Рыцарь хренов…
— Что-то ты его недолюбливаешь, — проницательно заметила Ангелина Ивановна.
— Да что она в нем нашла?!
— Кто?
— Светлана. Его девушка.
— Красивая?
«Сыщик» на секунду задумался.
— Есть в ней что-то. Этакая Багира, специалист по боевым искусствам. Уж ее-то без боя точно никто бы не взял.
Ангелина Ивановна улыбнулась неизвестно чему.
— Что ж, сильные мужчины часто влюбляются в слабых женщин… Или в женщин, которые умеют притвориться слабыми в нужный момент. Сильные женщины иногда влюбляются в слабых мужчин — те пробуждают в них материнские инстинкты… Кстати, я на месте Оленина проверила бы алиби этой Светочки.
— Думаю, именно этим он и занят в данный момент, — Алеша исподлобья посмотрел на собеседницу. — А вы что, полагаете, они были вдвоем — Светлана и Яша Савостиков? Потапов с Рухадзе увидели припозднившуюся парочку, решили покуражиться, а Света превысила пределы необходимой обороны… Нет, не складывается. Не могла она — даже при ее подготовке — за несколько секунд справиться с двумя здоровыми лбами. Тем более что те тоже не вчера в карате пришли.
— Следовательно, именно этим и предстоит заняться, — продублировала Ангелина Ивановна вердикт майора Оленина. — Искать тех, кто способен на это: справиться с двумя лбами за несколько секунд. Поэтому вот вам, Алексей Павлович, редакционное задание. Нужна статья — большая, на разворот, о клубах спортивных единоборств, которые действуют в нашем городе. Особый упор сделайте на оздоровление молодежи, воспитании ее в духе патриотизма, подготовке к службе в армии… ну и далее по списку. В помощь можешь взять Евушку Ижинскую — она давно мечтала поработать бок о бок со светилом отечественной журналистики.
— С каким светилом? — наивно спросил «сыщик».
— С тобой, — вздохнула Ангелина Ивановна. — С кем же еще.
Евушка Ижинская — фантастически хрупкая, с томными глазами кокаинистки со стажем — была ответственной за рубрику «Голос читателя». Рубрику она приняла из рук безвременно ушедшего в телерекламу Мити Горлина и ужасно комплексовала по этому поводу. Ибо «Голос читателя» среди сотрудников издательства пользовался самой дурной репутацией. Митя Горлин спасался тем, что по совету Алеши составлял из читательских писем коллекцию забавных фраз, записывая их в общую тетрадь, а затем зачитывал на корпоративных вечеринках. Ева продвинулась на этом поприще еще дальше. Она не собирала забавные выражения — она их придумывала. Коллекционировали их уже другие люди: журналисты, редакторы, верстальщики и корректоры, выискивая перлы в Евушкиных материалах, гак выискивают жемчуг в морских раковинах. Вот и сейчас, проходя мимо, Алеша увидел, как она, старательно высунув язык, отстукивает на клавиатуре очередной шедевр: