Истошно сигналя, машины пробились через пробку. Остановились. Рик выскочил из машины, махнул нам рукой, мы соскочили с кузова тоже. Автоматы наизготовку, как и у всех. Пошли туда, где должна была стоять вторая машина, и тут Рик помрачнел.
— Глянь-ка…
Я посмотрел — и сердце пропустило очередной удар. С противоположной стороны дороги на одном из строений было четко видно попадание из РПГ — не уйди мы тогда, граната досталось бы нам…
— Слушай, Майк, что ты уже успел натворить? — спросил Рик
Я, собираясь ответить, повернулся, чтобы попытаться определить, откуда стреляли из РПГ и тут…
СОЛНЕЧНЫЙ ЗАЙЧИК.
Казалось, солнечный зайчик мелькнул метрах в пятистах от дороги, в одном из строений, в котором было четыре этажа, и оно возвышалось над местностью. Но я прошел уже не один локальный конфликт и в детей, играющихся с зеркалом в зоне боевых действий, не верил.
Снайпер взял нас на прицел.
В следующую долю секунды я, изрыгнув порцию ругани, звезданул боксерским хуком справа мастер-сержанта КМП США Р.Дж. Андерсона так, что он от неожиданности упал с ног. Сам я бросился вперед, ногой подбив Душана под колени и дико крича:
— Снайпер!!!
Пулю, которая предназначалась для нас, я казалось, даже увидел, хотя этого быть не могло. Какая-то полоса в воздухе прямо над нами. Через секунду до наших ушей донесся звук отдаленного винтовочного выстрела.
Мать твою!
В себя я пришел первым, дважды перекатился, пришел в положение для стрельбы лежа. Штурмовая винтовка, казалось, сама легла в руку, и уже через долю секунды я дал первую автоматную очередь по зданию, из которого нас обстреляли, одновременно давая целеуказание другим.
Все, кто был в этот момент на трассе, попадали мешками, стараясь спрятаться за машинами. В следующий момент перекатился в другую сторону Душан, занимая позицию для стрельбы лежа. Громовая очередь из АК долбанула по нервам. Черт, здесь АК у боевиков, еще не хватало, чтобы кто-нибудь на звук врезал…
Разнокалиберный грохот разорвал тишину, стреляли уже почти все, у кого было оружие. Впрочем, я был уверен, что стреляем уже по пустому месту…
Когда остальные выпустили по паре очередей, я уже добил в цель первый магазин. Черт, патронов в магазине никогда много не бывает, кончаются только так. Быстро достал из разгрузки новый, вставил. Но стрелять не стал, а вместо этого перекатился к сержанту Андерсону, толкнул его в бок. Тот, похоже, находился в состоянии «грогги» (что-то среднее между нормальным состоянием и нокдауном. Голова не соображает — прим автора), ошалелыми глазами посмотрел на меня. Недалеко от нас, с басовитым ревом по возможной позиции снайпера ударил крупнокалиберный китайский пулемет на «свинке».
— Сардж, надо уматывать отсюда!
Сержант бессмысленными глазами уставился на меня, видимо еще не понял что творится. Или я переборщил с ударом…
— Сардж, это я, Майки, ноги делаем!
— Майки…
Я вскочил, схватив сержанта Андерсона за шиворот, помогая ему быстрее подняться. Поняв, что сваливаем, Душан схватил его под одну руку, я под другую и так, полуведя, полутаща его, пригибаясь, метнулись под прикрытие стоящих на трассе машин. Черт его знает, может где — то еще один снайпер засел?
Размахивая оружием, короткими перебежками от машины к машине мы добежали до морпехов. Навстречу нам со «свинки» соскочили двое.
— Ранены?
— Целы!
Первым в кузов «свинки» забросили начавшего приходить в себя сержанта, затем, матерясь последними словами, в бронированный кузов «свинки» запрыгнули мы с Душаном. У крупнокалиберного пулемета пулеметчик как раз сменил ленту, вновь прицелился по месту, откуда стрелял снайпер…
— Отставить стрельбу! — командирским голосом, так что слышно, наверное, было на всей автостраде рявкнул я — сматываемся отсюда ко всем чертям, мать вашу!!!
Взревел двигатель…
Дорога на Багдад 31.06.2006 г
На очередном резком повороте, окончательно пришел в себя мастер-сержант Андерсон, потирая рукой челюсть поднялся на ноги, недобро взглянул на меня…
— Ты за что меня так звезданул, Кабан?
Кабан — мое прозвище в детстве и юности. Помнит еще…
— Если мы я тебя не звезданул, Пташка (я тоже старые прозвища не забыл) вполне возможно твои мозги лежали бы сейчас по всей трассе! Снайпер нас отработал, совсем не помнишь?
Сардж Андерсон снова потер свою челюсть
— Если даже и так, то во все это дерьмо я влез из-за тебя, Кабан! И мог бы, кстати полегче бить…
Я не успел ответить, машины резко тормознули, нас бросило вперед. Я схватился за автомат, ожидая новую подлянку, сейчас бы я уже ничему не удивился.
Дорогу нам преградили два Хамви с крупнокалиберными пулеметами — с чек-пойнта, именно эти — следом тащился наш Субурбан. Какого хрена они нам навстречу потащились, понять не могу. Решив это выяснить, я выпрыгнул с кузова «свинки», ругаясь про себя последними словами направился к Субурбану. И тут…
Передняя дверь Субурбана распахнулась, причем так, как будто не была и бронированной — если бы не ограничители, ударила бы по борту. Из нее выскочила Николь и бросилась ко мне. Честно говоря, никогда ее такой не видел — фурия настоящая, страх. Налетела на меня, схватила за разгрузку. Глаза красные, заплаканные…
— Цел?
— Да цел, цел — раздраженно сказал я, устраивать сцену на людях совсем не хотелось
И тут получил такую затрещину, от которой моя бедная, натерпевшаяся за день голова, пошла кругом…
— Подонок, козел, скотина — истерически заговорила Николь, задыхаясь — какого хрена ты лезешь во все дерьмо, какое только попадается в округе?! Какого хрена ты меня одну бросил на блоке!?
Господи, вот это выражения у "мисс вашингтонский юрист". Чешет как сержант в учебке…
Мать твою… С машин на нас во все глаза глядели морпехи, солдаты с блока, наслаждаясь бесплатным спектаклем… Тем временем мастер-сержант Андерсон, уже окончательно пришедший в себя и принявший командоваение, соскочил со «свинки», направился к головному Хамви, сопровождавшему наш Субурбан. Оттуда вышел капрал — резервист, который нас и задерживал на чек-пойне, вытянулся перед сержантом.
— Какого хрена вы здесь делаете, капрал — зловещим тоном начал сержант Андерсон — кто разрешил покинуть чек-пойнт?
— Сэр, эта женщина сэр! Нам и так с трудом удавалось ее удерживать на месте, а как только передали по связи о том, что на трассе опять стрельба, она как с цепи сорвалась, сэр!
— Получите взыскание по прибытии в базовый лагерь, капрал! — рявкнул Рик — вояки хреновы, с женщиной справиться не можете! Кругом, шагом марш в машину!
— Есть! — капрал с убитым видом направился к своему Хаммеру, сержант Андерсон потер лоб, повернулся ко мне.
— Куда-то спешишь?
— Вообще то в отеле номера заказаны…
— Думаю, тебе сегодня стоит переночевать у нас, в базовом лагере «Браво». Ты ведь для начала в Аль-Рашиде хотел устроиться?
Я кивнул. Аль-Рашид — лучший на сегодня отель "зеленой зоны", постоянно заполненный борзописцами и представителями различных международных комиссий и организаций. Номер там можно получить с трудом, свободные бывают редко, но мне удалось…
— Поехали, «Пташка»…
Николь я затащил в «свинку» чтобы из-за нее не дай Бог кто еще не получил взыскание, прижал к бронированному борту. Ехать было сложно, машину мотало из стороны в сторону. Как ни странно, она не сопротивлялась…
Багдад, "Зеленая зона" "Кэмп-Браво" КМП США 31.06.2006 г
Когда добрались до базового лагеря «Браво», уже стемнело. Кэмп-Браво был организован морпехами из группы зданий, образовывавших что-то типа большого неровного квадрата. Промежутки между зданиями были заставлены морскими двадцатифутовыми контейнерами и укреплены теми самыми здоровыми тюками с поглотителем — получился сплошной охраняемый периметр. На крышах организовали огневые точки пулеметов М2 и станковых гранатометов Мк19 с постоянным дежурством на них. Все здания завесили проволочной сеткой с крупными ячейками, чтобы никто не мог забросить гранату, а поверх — еще и масксеть кинули. Обустроили чек-пойнт на въезде — как полагается, бетонный, с огневыми точками, с положенными на дороге в шахматном порядке бетонными блоками. Все деревья, закрывавшие сектора огня безжалостно вырубили. В общем, несмотря на то, что это место в городе было относительно безопасным, морпехи хорошо подготовились к круговой обороне. Внутри была даже вертолетная площадка, вмещавшая до двух тяжелых вертолетов Super Stallion и несколько средних вертолетов типа Blackhawk или Sea Knight.
Разместили нас в одной из свободных комнат здания, где квартировал сержантский состав, там были свободные койки. Обстановка конечно спартанская — бетонные стены, вместо обоев постеры из плейбоя, примитивная дешевая мебель — но видали и похуже. С трудом отделались от Николь, она почти сразу же забылась во сне. Тем лучше, ей сегодня возможно столько выпало, сколько за всю жизнь не выпадало. После чего, прошли в комнату, который занимал мастер-сержант КМП США, некий Р. Андерсон.
И вот тут меня прихватило. «Отходняк» — скверная тема после боя, адреналин выброшенный в кровь так пережигается. Руки затряслись, в глаза напросились слезы, в животе узел завязался. На душе как нагадили…
Из вещей я достал и прихватил собой плоскую бутылку с живительной в этих случаях жидкостью с этикеткой «Смирнофф». Сардж достал три пластиковых стаканчика, поставил на замызганный стол. Дернули залпом по пятьдесят, без закуси, без всего. Спиртное сразу волной ударило в голову, немного отпустило. Налили еще по одной, маханули почти без перерыва…
Тем временем мастер-сержант Андерсон вспомнил кое-что еще, что мы не успели доделать. А доделать было надо, пока не напились.
— Давайте-ка взглянем на ваш Субурбан, что то мне все это дерьмо совсем не нравится.
Субурбан, уделанный нами стоял на стоянке рядом с машинами морпехов — машина была не наша, но морпехи изъяли ее "для передачи иракской полиции как доказательство". Внешний вид машины мне совсем не понравился, тем более что это — чужая машина, которую мне придется ремонтировать за свои деньги. Это вам не государственная техника, разбил, уделал, сожгли гранатометом — новую выдали. Мы обошли машину кругом, я кратко рассказал, что произошло в засаде.
— Что видишь, Кабан?
— Вижу, что я не успел приехать, а уже по уши в дерьме и попал на бабки — мрачно ответил я — машина то чужая…
— А я вижу кое-что другое — сказал сержант Андерсон — взгляни-ка сюда.
Я проследил взглядом за пальцем сержанта. Неровная строчка попаданий на дверце, посередине, рваный металл дыр на тонком кузове, прикрывающем бронелисты. Броню не пробили за малым.
— Ну и?
— А ты сам подумай, Кабан. Если бьет пулеметчик или снайпер по бронированной машине, он обычно бьет по стеклам, чтобы зацепить тех, кто внутри. Стекло все равно не такое прочное как броневая сталь на двери. А тут били по двери — что за бред?
??? И в самом деле ведь…
— Мысли у меня такая — продолжил сержант — что вас пытались остановить, пулеметчик бил по переднему колесу. И если бы вы остановились, как это предписано инструкцией, то эта пулеметная очередь пришлась бы точно в переднее колесо и порвала бы его в клочья, а потом вам бы добавили из РПГ. По неподвижной цели — промахнуться невозможно! Но вы резко рванули и пулеметчик не смог взять правильную горизонтальную поправку — пули и попали в дверь, как раз на уровне колеса. А потом, когда увидели что вы уходите — влупили уже по салону, на поражение. И гранатометчик тоже промахнулся. Так что, господа, засада была явно на вас! Вот я и хочу узнать, Кабан, кому это ты успел перейти дорогу?
— Да кому? — возмутился я — я и с самолета толком сойти не успел!
— Не знаю, не знаю, Кабан, нервы ты можешь мотать изрядно…
— Что верно то верно! — раздалось сзади.
Мы резко развернулись. Почти рядом с нами — подошел совершенно неслышно — стоял пожилой, но находящийся в прекрасной физической форме человек в комбинезоне летного техника без знаков различия. Было уже темновато, двор наполняли тени, но я узнал его сразу. Под началом этого офицера я прослужил без малого десяток лет, и до сих пор считал его своим командиром, безо всяких скидок. Вице-адмирал Ричард Рейли. "Задира Дик"…
Вице-адмирал Дик Рейли. Живая легенда военно-морского спецназа, за все время службы не слышал, что хотя бы кто-то, кто служил непосредственно под его началом, отозвались о нем плохо. Человек, прошедший от самых низов до почти что самого верха, практически не прекращавший воевать все время службы…
Начинал Дик Рейли зеленым энсином[20] во Вьетнаме. Вначале воевал в дельте Меконга, во флотилии малых катеров — то еще место, надо сказать. Потом перешел в "Группу исследований и наблюдений",[21] более десяти раз забрасывался в глубокий тыл противника. Два "Пурпурных сердца", "Бронзовая звезда", "Серебряная звезда", "Военно-морской крест". Несколько раз был ранен.
Второй "военно-морской крест" вице-адмирал получил за Гренаду, где сражался с кубинскими разведгруппами в ходе операции "Срочная ярость".
За что он получил третий "военно-морской крест" "Задира Дик" никогда не говорил. Но знающие люди могли догадаться. Во всем мире для морских котиков SEAL существовал только один достойный противник — спецназ ВМФ СССР. Скрытая от людских глаз толщей воды, тайная война не прекращалась ни на минуту, она шла в тихих гаванях и в прибрежном прибое, на глубине у бортов подводных лодок и кораблей, у проложенных морем кабелей связи. Ее никто не замечал. Но она была. Все мы, те кто воевал в этой тайной и жестокой войне знали — в этой войне нет, и не может быть пленных. И пленных не было. Ни одного вообще. Общеизвестен тот факт, что ни советский спецназ не смог захватить живым ни одного американского боевого пловца, ни мы, морские котики, не смогли захватить ни одного советского подводного диверсанта. И адмирал был на самом острие этой войны. Всегда.
В девяносто первом, во время "Бури в пустыне" контр-адмирал Дик Рейли уже командовал всеми спасательными операциями по спасению сбитых в тылу противника пилотов ВМФ и морской пехоты, его штаб находился на авианосце "Китти Хок". Так называемые операции «TRAP», первые со времен Вьетнама. Именно он отправлял тогда нас на поиски сбитого в районе Багдада пилота Ф18 Кита МакРафферти. И это задание мы выполнили, а адмирал нас вытащил из глубокого иракского тыла, из огненного мешка. Как я потом узнал, адмирал приставил пистолет к голове пилота вертолета, на котором мы должны были эвакуироваться (в районе было сильное зенитно-ракетное прикрытие и вылет запретили, просто решили бросить нас в иракском тылу) и сказал ему, что если он не полетит нас вытаскивать, то через несколько секунд летать он сможет и без вертолета. Вот таков был адмирал Дик Рейли.
Вообще, увидеть здесь и сейчас адмирала я никак не ожидал, по моим данным он ушел в отставку почти сразу после меня. Причин было много конечно, армия сокращалась, но самое главное — насаждаемая "огнем и мечом" политкорректность в армии. В 1992 году к власти пришел любитель распутства и разврата, бывший губернатор Арканзаса У.Дж. Клинтон. И почти сразу начался такой бардак, каких свет не видывал. Нет, бардак был и раньше, просто то, что раньше тщательно скрывалось, теперь стало в пределах нормы. Например, гомосексуалисты. Мало того, что голубые теперь сожительствуют открыто друг с другом, заключают браки и даже требуют права воспитывать детей. Какой то умник решил, что они должны служить и в армии, раз у них равные права с нормальным людьми. Многие офицеры уперлись, сказав, что голубых в их казармах не будет — но адмирал поступил еще круче — он "выяснил отношения" с одним сенатором, защитником прав всех обиженных и оскорбленных. Не кулаками конечно. Но и скандала оказалось достаточно — министр обороны взял адмирала на заметку.
Второй случай произошел буквально на моих глазах, когда я на короткое время вернулся в подразделение из Албании, где готовил бойцов УЧК воевать с сербами. Многие, если это рассказать, воспримут рассказ как анекдот, но, к сожалению это никакой не анекдот. Дело все в "американцах с другим цветом кожи".
Нет, я вообще не против не… афроамериканцев, короче. И адмирал тоже не против. Но иногда, нарочитое требование равенства в ущерб делу, когда на карту ставится жизнь людей — просто выводит из себя. Еще выводит, когда начинают командовать и подкидывать идиотские вводные люди, которые в армии не прослужили ни дня.
Наше спецподразделение в составе SEAL — так называемая "команда изоляции" — подготовлено для диверсионных действий в глубоком тылу противника и освобождения американских заложников во враждебном окружении. Разные группы изначально готовятся на разные направления, в то время я командовал "подразделением изоляции", направленным на страны бывшего СССР. Требования к подготовке там специальные, лучше этих групп на флоте никого нет. Соответственно в моем подразделении служили только белые, кавказской внешности[22] без особых примет. Дополнительным требованием являлось знание, очень желательно — с детства — русского языка. Кое-кто и вовсе был русским.
Так вот, приперлась как-то раз в подразделение комиссия из Конгресса (дело как на грех было перед рассмотрением бюджета на очередной финансовый год). Возжелали господа конгрессмены увидеть, на что тратятся денежки американского налогоплательщика. Вопросов нет, смотрите. Походили, посмотрели, адмирал им все показал, а потом одна дамочка возьми да и задай вопрос: