— Вы кто? Психоаналитик? — брюнетка едва заметно улыбнулась. — Как вас зовут?
— Татьяна, — ответила я, — представляю отдел рекламы.
— Регина, — в свою очередь сказала девушка. Теперь я обнаружила, что она моя ровесница, а на первый взгляд показалась значительно моложе. — Вы не обращайте на меня внимания, — жалобно попросила она, — это так, нервы.
Мне захотелось познакомиться с ней поближе, потому что я не верю в беспричинные нервные срывы. Может быть, передо мной очередная жертва Ангелины Михайловны?.. Это предположение заставило меня отнестись к Регине повнимательнее.
— Вас что, друг обидел? — спросила я как можно мягче.
— Нет, — качнула она головой, — совсем нет. Просто профессиональные неприятности. Вы знаете, — вдруг решилась Регина, — я ею как руководителем восхищалась. Она же была для меня примером, ну во всем, совершенно во всем. Я ее не просто ценила, обожала прямо. Всегда такая красивая, ухоженная, элегантная. Я в ее салоне косметологом работала, — она на мгновение умолкла. Я судорожно соображала, о ком это Регина могла говорить такое, кроме Ангелины, но что-то никто на ум не приходил. Девушка заговорила снова:
— Я ей предложила производственную фирму открыть, — всхлипнула она. — И помещение под цех в институте снять — тоже я предложила. Она еще долго колебалась, потянем — не потянем… Сомневалась в перспективности дела. Я ее убедила. У меня же, кроме курсов косметологов и визажистов, высшее техническое образование. Ангелина выбивала кредиты и с партнерами договора заключала, а я подбирала кадры, закупала оборудование. Я была ее заместителем, она ни один документ без меня не подписывала.
— И что же случилось? — не удержалась я от вопроса, чувствуя, что вот-вот узнаю о Владькиной жене что-то нестерпимо интересное.
— Мы оказались на грани банкротства, — грустно ответила Регина. — Но я уверена, что мы бы и так сумели погасить кредиты. Выкрутились бы как-нибудь. Но она связалась с этим ужасным Свиридовым, — девушка произнесла последние слова почти шепотом и оглянулась. Ощутив себя в безопасности, Регина продолжила: — Он ее чем-то шантажирует, я в этом уверена. А потом, после приезда Андрея с Урала, она и вовсе изменилась.
— Какого Андрея? — невинно осведомилась я.
Регина махнула рукой.
— Да брата ее. Он Ангелину словно околдовал. Она ничего без его подсказки не делает.
— Так он с ней живет?
— Да нет, что вы. Андрей давно в Ганновере. У него там банк, что ли… А здесь вовсю Свиридов заправляет. Андрей ему только депеши шлет с рекомендациями. А у нее теперь целый штат новый завелся. Расплодились, извините, как тараканы. И заместитель по финансам, и исполнительный директор, и директор по реализации. Менеджеров не счесть. А секретарь — и вовсе доверенное лицо. Одна я не у дел осталась, — сказала Регина, — кстати, вот и вас я впервые вижу. Она меня уже и в известность не ставит о приеме в фирму новых сотрудников.
— Может, все не так уж и плохо? — попробовала я утешить Регину.
— Куда уж хуже, — огорченно ответила она. — Придется мне искать новую работу или переучиваться на… парикмахера.
И тут Регина увидела миссис Визаж и стремительно выпорхнула из зала, успев на ходу поблагодарить меня за то, что я ее терпеливо выслушала, не догадываясь, насколько я была ей благодарна.
Закончилась пресс-конференция — и грянула музыка. Какой-то весьма расторопный парень закружил меня в танце, пока я искала связь между Андреем с Урала и убитым Стрижевским, прихвостнем курганского Сахнова. По словам Самойлова, они вместе часто гостили у Ангелины. Но что общего между ганноверским банкиром и уголовником из Кургана? Мне не давала покоя мысль, что разгадка кроется в прошлом Андрея, а быть может, и самой Ангелины.
«Бедненький Владик, куда ты попал?» — задавалась я вопросом. Как в руках Стрижевского оказался бриллиант из немецкого музея? И почему он передал его миссис Визаж? Неужели в этой краже века замешан ее брат?
В голове моей роились вопросы, но я, увы, не находила на них ответа.
Губернатор в этот вечер так и не появился на презентации.
Меня встретил Сергей, хозяин джипа «Чероки», и отвез домой. Я почти уснула в машине, и он, растолкав меня, проводил до подъезда. В благодарность я сжала его заботливую руку, и он понял меня без слов.
«Ума не приложу, что бы я делала без Сергея», — подумала я, погружаясь в прекрасный сон. И тут меня разбудил резкий телефонный звонок. Владик прохрипел в трубку, что его только что попытались задушить.
ГЛАВА 5
Мой сон как рукой сняло: той скорости, с какой я оделась, мог бы позавидовать любой солдат.
«Начинается, — мрачно констатировала я, — дело близится к финалу». Свою «девятку» я должна забрать из ремонта только завтра, обстоятельства явно складываются не в мою пользу, а Владик нуждается во мне немедленно. Его хрупкая комплекция ни в какое сравнение не идет с фигурой Свиридова. Да и разве здесь дело только в телосложении?
Снова придется потревожить Сергея, который, наверное, давно уже смотрит сладкие сны и вряд ли придет в восторг оттого, что среди ночи его вытащат из постели.
Грянул гром, и с грохотом захлопнулась балконная дверь. Вообще-то, я люблю грозу с дождем и шквалистым ветром; такая погода в чем-то соответствует моему безудержному характеру, но после звонка Владика эти явления в атмосфере поневоле показались мне какими-то зловещими.
Сергей не спал, он даже не выразил неудовольствия, и у меня опять потеплело на душе.
«Где начало того конца, которым оканчивается начало?» — вспомнился мне афоризм известного классика.
Я училась с Сергеем в бывшем юридическом институте, который ныне зовется Академией права, и едва не вышла за него замуж. Пожалуй, нашему счастливому союзу помешали именно мои внезапные выезды в любое время дня и ночи и разборки, которые нередко оканчивались перестрелкой или, в лучшем случае мордобоем. Проблема заключалась в том, что иной жизни для себя я и не представляла, даже при участии такого человека, как Сергей. Но друзьями мы остались, и я, к своему стыду, бессовестно его использовала, когда того требовали особо важные обстоятельства.
Я оправдывала себя тем, что он мне больше чем друг и его помощь носит сугубо добровольный характер… И теперь он должен был подъехать с минуты на минуту, а я, чтобы впустую не тратить драгоценного времени, решила извлечь «говорящие» косточки из чехольчика.
«Что-то он стал каким-то потрепанным, — заметила я. — Надо бы бархата прикупить, что ли? Вишневого или темно-синего. И выкроить полчасика на шитье. А то еще судьба на меня обидится!»
Я бросила кости с банальным вопросом: «Что делать?» Выпали числа: 25+7+17. И я получила не менее тривиальный ответ: «Ваши действия должны определяться вашими идеями».
Мой замысел в данном случае носил двоякий характер: я должна была во что бы то ни стало сохранить жизнь Владика Самойлова и обезвредить каким-либо образом его противников.
Смешная задача, не правда ли?
— Ты, как всегда, в своем амплуа, — приветствовал меня Сергей, когда я, вся промокшая от дождя, забралась на переднее сиденье его машины; захватить с собой зонтик я, конечно, не сочла необходимым.
— Что ты имеешь в виду? — невинно осведомилась я.
— Твою очередную выходку, — ответил Сергей. — Мчаться на ночь глядя черт знает куда. Кому еще, кроме тебя, такое может прийти в голову? — Он выглядел взъерошенным и помятым.
Я пришла к выводу, что телефон искажает голос до неузнаваемости. Сергей был не просто недоволен, он был почти в бешенстве. Однако я с удовлетворением отметила про себя, что, несмотря ни на что, уже сижу в его автомобиле. Интересно, а почему он не спал? Забавно, наверное, смотрелась его очередная подруга, когда он внезапно оставил ее в одиночестве.
«И почему я такая стерва? — удивилась я. — Ни себе, ни людям!»
«Да просто профессиональный долг обязывает!» — успокоила я себя.
— Серега, не будь занудой! — сказала я. — Наша служба… ну, как там дальше, ты сам знаешь.
— Прекрати дурачиться, не маленькая уже. И откуда в тебе столько энергии?
— От молнии, — ответила я.
— Что? — не понял он.
— Гроза — это же электричество, — объяснила я предельно доступно. Сергей безнадежно махнул рукой.
— Куда едем?
— Спасать одного товарища, — ответила я и рассказала ему, как добраться до дома, в подъезде которого чуть не расстался с жизнью мой заказчик.
Владик тоже весь промок — он дожидался меня на улице. Его костюм превратился в мокрую и изжеванную тряпку. Я не стала мучить его расспросами, пока мы не оказались под крышей Сережиного джипа. Заметив кровоизлияния на склерах его глаз и несколько багровых полос под воротником рубашки, я поняла, что дело принимало нешуточный оборот. Теперь уже просто было невозможно окончательно и всерьез не поверить в версию Самойлова.
Я познакомила Сергея с Владиком. От моего взгляда не ускользнуло, как Сергей выразительно посмотрел сначала на него, потом на меня. Я почувствовала даже некоторую неловкость: вот кто и впрямь не напрасно прошел курс криминалистики. От его проницательных светлых глаз никогда ничего не укрывалось. Однако, заключила я с чувством глубокого морального удовлетворения, на сей раз он ошибается на предмет моих взаимоотношений с Владиком, которому я представила Сергея как давнишнего своего приятеля. Он ничего не сказал, только удивленно поднял брови.
— Ты наконец объяснишь, что случилось? — включилась я в работу.
— Просто какой-то идиот набросил мне удавку на шею, — раздраженно ответил Владик и закашлялся. Было видно, что говорить ему нестерпимо больно. Когда приступ кашля отпустил, он продолжал: — Никогда бы не подумал, что удушенные так страдают перед смертью.
— Ты успел заметить, кто это был? — спросила я, подогреваемая нетерпением. — Неужели сам Свиридов?
Я была на сто процентов уверена, что нет: не станет он руки пачкать, заплатит кому-нибудь, и все. К тому же верность моей догадки подтверждал тот факт, что Самойлов жив. Если бы действовал Юрий Михайлович, не говорить бы мне больше никогда с Владиком, по крайней мере на этом свете.
— Не знаю, — с трудом выговорил Владик, кашель снова мешал ему. — Я спускался по лестнице, потом услышал, кто-то шел следом за мной и попытался прикончить меня со спины. Это продолжалось около минуты. Я еле вырвался, и то, когда наверху хлопнула дверь. Тогда этот ненормальный оставил меня и бросился бежать. И, ты уж прости меня, я его не рассмотрел…
Ничего другого я и не ожидала от его рассказа. Меня заинтересовало только одно: откуда сам Владик в такое время возвращался?
— Чем он тебя душил? — спросила я.
— Не знаю… — Владик задумался. — Чем-то вроде поводка.
— Чем-чем?
— Собачьим поводком, — прохрипел Владик, которого опять настиг приступ кашля. — У меня, наверное, отек гортани, — предположил он.
— Давай отвезем тебя в больницу, — вмешался Сергей, который до этого момента хранил глубокое молчание.
— Еще чего! — возмутился Владик. — Они меня и там достанут!
Сережа равнодушно пожал плечами: я заметила, что Владик ему несимпатичен.
— Так куда мы едем? — поинтересовался он.
— В бабушкину квартиру, — сказала я, немного подумав.
— Куда? — переспросил Владик.
— Узнаешь куда, — ответила я. Сергею не надо было объяснять дорогу — он и сам прекрасно знал, как туда добраться. В студенческие времена мы нередко с ним наведывались в эту квартиру, которая досталась мне по наследству, но тогда еще не стала «конспиративной». Ему явно не понравилась моя мысль, но он тактично держал свое мнение при себе.
С тех пор как квартира перестала быть «любовным гнездышком», она утратила свой привлекательный вид. Об этом мой друг не знал, но, конечно, догадывался.
Мы с Владиком расстались с ним у хорошо освещенного подъезда. И когда джип Сережи отъехал, мне почему-то стало грустно, и Владик обратил на это внимание, привлек меня к себе и обнял за плечи, но я тихонечко высвободилась из его рук, чтобы он ничего лишнего не возомнил о себе.
— Смотри, — сказал Владик и ткнул пальцем в бездонную черную глубь ночного неба.
— И что я должна там увидеть? — спросила я.
— Сириус — самая яркая звезда, — уточнил он.
— Ты еще и в астрономии разбираешься? — Я с трудом сдерживалась, чтобы не разозлиться. Лучше бы со своей женой разобрался!
— Я разбираюсь во всем, что меня интересует, — сказал Владик с умным видом. — А это созвездие Большого Пса, — объяснил он.
«Ну вот, — ужаснулась я. — Теперь мне придется его слушать ночь напролет».
Его планетарная лекция закончилась только у самой двери, на которую переключилось его внимание. Я постаралась, чтобы ни один взломщик не смог с ней управиться. Она так надежно крепилась к стене, что тут не помогли бы ни домкрат, ни гидравлические ножницы. Бетон заполнял ее стальные полости, а последний слой из специального волокнистого материала должен был гасить даже скорость пуль.
У меня были свои причины, чтобы позаботиться об этом. Владик завороженно рассматривал крепостное сооружение, пока я открывала кодовый замок с помощью магнитной карточки.
— А если потеряется? — спросил Владик. Но его вопрос не поставил меня в тупик.
— Замок перекодирую, — ответила я. — Просто, как все гениальное.
Мы вошли в прихожую. Монитор, встроенный в «стенку», позволял обозревать не только лестничную площадку, но и подходы к ней благодаря установленной видеокамере.
— Прямо бункер какой-то! — изумился Владик. — У меня такое чувство, что я попал на съемки не то боевика, не то фильма про Джеймса Бонда, и роль мне досталась не последняя. Только вот сценарий неудачный.
Меня его комментарии абсолютно не трогали.
— Кажется, — сказала я, — ты все еще не осознаешь серьезности положения. И не знаешь, с кем связался.
— Вот-вот, — согласился Владик. — Я бы и хотел узнать, а то что-то от твоего расследования пока никакого прока.
— Что ж, не вижу причин ничего скрывать, — начала я. — Тебя интересовала личность любовника жены? Так это господин Свиридов собственной персоной. Твое любопытство удовлетворено?
— Эта рожа?! — воскликнул Владик, машинально ощупывая шею и все еще продолжая подкашливать.
— Всеми уважаемый Юрий Михайлович тебя одним щелчком раздавит, если захочет, конечно, — решила я поставить все точки над «i». — Не знаю, что это он так сегодня опростоволосился. Будем считать, что тебе, мой милый, крупно повезло.
— Нет, этот, с удавкой, бегает больно быстро, Свиридов свои килограммы так растрясать не стал бы, — заметил Владик.
— Бьешь в самую точку, — согласилась я. — И кому-то в скором времени сильно не поздоровится за плохо сделанную работу.
Владик прошел в комнату и стал рассматривать окна.
— Почему нет решеток? — спросил он угрюмо.
— Во-первых, это не тюрьма, — сказала я, — а во-вторых, дорогой, ты слишком низко летаешь. За это пуленепробиваемое стекло я еще до кризиса в Москве шестьсот долларов выложила.
— Понятно. Значит, здесь еще и стреляют.
— А ты как думал? — не удержалась я, чтобы его не поддеть. Мне все еще не давал покоя вопрос, откуда возвращался мой клиент, когда его чуть не придушили. Но я предпочла пока его вслух не высказывать.
«По ходу дела видно будет», — решила я.
— И что же теперь? — забеспокоился Владик.
— А ничего, — ответила я. — Возьмешь на работе небольшой отпуск за свой счет.
— Завтра у меня выходной, — заявил Владик. — И ни в какие отпуска я уходить не собираюсь.
Мне польстила его уверенность в том, что дело ограничится одним лишь завтра.
— Здесь все двери укреплены, — объяснила я. — А все комнаты телефонизированы. Кроме того, установлена беспроводная система, которая передает сигнал тревоги прямо на центральный пункт в органы МВД. Так что в мое отсутствие можешь считать себя в полной безопасности. Жаль только, дома тебе теперь бывать нельзя. Я там тоже твоей супруге кое-какой сюрприз приготовила, а кассеты менять некому. И жить мы теперь будем слишком далеко от твоих апартаментов, что исключает прямую видеосвязь.
— А как работает беспроводная система? — несмело поинтересовался Самойлов. Похоже, он уже смирился со своей участью затворника.
— А, совсем забыла, — сказала я и протянула ему «зажигалку».
— Спасибо, — поблагодарил Владик, — ты, конечно, очень внимательна, и меня трогает твоя забота, но у меня есть зажигалка. И сигареты тоже есть.
— Это пульт, — объяснила я. — Он всегда на всякий случай должен быть при тебе. Прости, я отлучусь на секундочку, небольшая формальность.
Я вышла на лестничную площадку и положила на пол маленький коврик. Он должен был громко заверещать, если кто-нибудь невзначай вздумал бы ночью прогуляться у моей двери.
Итак, начинается новый этап. Я призналась самой себе, что была здорово напугана. Если Свиридов решился на убийство, то одной попыткой дело не ограничится. Видно, Владик родился под счастливой звездой, раз все еще имеет возможность рассуждать о Сириусе. А под какой звездой, интересно, на свет появилась я?
Когда я вернулась в квартиру, Владик уже спал в моей постели. Его нервная система и отсутствие комплексов меня уже нисколько не удивляли. Поразил лишь факт, что он уснул, не потребовав еды. Видимо, сказались стресс и усталость. Я невольно сравнила его с ребенком… Спал Владик как ангел. Я подавила в себе желание нарушить его покой, пусть себе отдыхает, пока есть такая возможность. Его наглость перестала меня раздражать. Заколдовал он меня, что ли?
Я вышла в коридор и позвонила миссис Визаж.
Сразу узнав ее голос, в котором мне послышались интересные нотки, я догадалась, что хозяйка фальцета вынуждена коротать эту ночь наедине с бессонницей.