– И это вам адвокат сказал? – аккуратно поинтересовалась я. – А можно ваше исковое заявление почитать?
– Зачем это? – испугалась бабуля. Я собиралась отнять у нее мечту, она уже почувствовала это по моим словам и тону. Мечта у бабушки была такая – выселить внука и наслаждаться спокойной старостью. Шансов на это у нее было ноль. Несовершеннолетний собственник обязанностей по коммунальным платежам не несет и нести не может. Однако… если это прямо так бабушке и сказать, она же уйдет, верно? И денежек не будет. Адвокату это зачем? Адвокаты с бабушками умеют работать. У них бабушки ходят по струнке и пенсии носят. А потом, когда суд бабушка проиграет, что будет? Да ничего не будет. Восемьдесят процентов – не сто. Ответственности никакой.
– Вы, Мария Потаповна, лучше сразу с внуком разъезжайтесь по-хорошему. Предложите ему отдельную комнату в коммуналке – может, он согласится. Опека пропустит, – сказала я ей.
И потом еще долго, около пяти месяцев, мы решали их с внуком квартирный вопрос. А то исковое заявление я храню как память. В папочке под названием «Адвокаты», естественно.
Еще один случай, когда мне пришлось долго и старательно прибирать за адвокатами. В главной роли – Светлана, бизнесвумен тридцати восьми лет. Умная и даже, я бы сказала, ушлая женщина, все видевшая, все знающая и никогда не упускающая свое. Короче говоря, хитрюга. А хитрый человек хоть раз в жизни сам себя да перехитрит. Вот и Света.
Приехала Света в Москву из маленького городка. Слезам не верила, делала все своими руками. Поднимала семью, мужа, сына от предыдущего… нет, не брака. Просто, от предыдущего. И маленького сына от мужа текущего. Прописку Света имела в Московской области, но этого ей было мало. Самая большая мечта ее была – купить квартиру в Москве. И квартиру она нашла. Договорилась обо всем, деньги приготовила, в долги влезла. Вот только… делить заработанную жилплощадь с законным супругом Света не пожелала. Муж, как говорится, дело хорошее, но хлопотное и дорогое. Вот она и пошла к адвокату за добрым советом.
Добрый совет – штука такая, специфическая. С одной стороны, дается он устно и часто в весьма пространной и витиеватой форме, с другой стороны – денег стоит реальных. Но Света не стала жадничать, а поставила вопрос ребром. Как купить квартиру так, чтобы мужу она не досталась. Ответа на этот вопрос существует всего два, но оба они Светлане не подошли. Первый – подписать с мужем брачный контракт. Но как его подпишешь, если муж обо всем этом ни сном ни духом не знает. И не подпишет его ни за что, если узнает, для чего его подпись требуется. Второй вариант – радикальный. Развод и девичья фамилия. Ну, допустим, жить-то можно и дальше, но как мужу-то это все объяснишь?
Адвокат выслушал аргументы Светы с вниманием. Адвокат был свой, хороший, найденный по знакомым. И возможностей у адвоката было много, и хороших знакомых. В частности, нашлись хорошие знакомые у адвоката и в паспортном столе, где была зарегистрирована Светлана. Дальше все было просто. Светлана (якобы) потеряла паспорт и получила новый, в котором, стараниями и связями адвоката, подкрепленными Светиными денежками, страничка «Семейное положение» оказалась девственно чиста. Ну с кем не бывает? Потеряли в паспортном столе данные о Светином муже. Мелочь, а приятно.
Света пошла и купила квартиру, как честная и совершенно свободная женщина. Получив на руки свидетельство о собственности, Света прослезилась от радости. Она, одна она и только она собственница. В квартиру заселились. Мужу Света сказала, что эту квартиру ей удалость очень недорого снять у людей, уехавших на ПМЖ в Чехию. Адвокату она заплатила и за добрый совет, и за то, что помог очистить паспорт от ненужной записи. И зажили все долго и счастливо. И умерли… нет, не в один день. Сначала, от тоски и алкоголизма, умер муж Светы. Так ведь бывает, правда? Случается. А мама Светиного мужа, то есть Светина свекровь, не будь дура, пошла в регистрационную палату, запросила данные на квартиру и выяснила, что та была куплена Светой, и была куплена в браке. Света долго кричала и тыкала пальцем в свидетельство.
– Квартира моя!
– Нотариус другого мнения, – хмыкнула свекровь и подала на регистрацию свидетельство о праве на наследство. Так у меня появилась еще одна клиентка и еще одна квартира на расселение. Адвокат, как вы понимаете, ко всем этим последствиям никакого отношения не имел. Хотя услуги такого рода, разные поддельные согласия супругов, доверенности и заявления в адвокатской практике случаются весьма часто. И, получая деньги и подсовывая липовую бумажку, адвокаты никогда не предупреждают, чем может на самом деле обернуться такое мошенничество. Хорошо еще, если дело обойдется без уголовного преследования.
К слову, о брачном контракте
О такой хитрости, как брачный контракт, сейчас принято много говорить, но мало кто понимает, что это в действительности. Особенно в нашей. А ведь штука эта очень и очень специфическая.
Обычно люди руководствуются теми представлениями о брачном контракте, которые возникли после просмотров американских фильмов и скандальных хроник о жизни голливудских звезд. То тут, то там кто-то теряет миллионы долларов, потому что его поймали в постели с кем-то неузаконенным, а в брачном контракте прописано, что это ай-яй-яй. Кетрин Зета Джонс получает по брачному контракту по миллиону долларов за каждый прожитый со стариком Дугласом год. А умница Кидман вообще брачным контрактом застраховалась от последствий наркотической зависимости своего мужа-симпатяжки. И нам хочется так же, и нам хочется того же. А если уж очень хочется – то всегда найдется кто-то, кто поможет получить желаемое. Нотариусы и адвокаты.
Сейчас, конечно, уже прошло много лет с момента появления брачного контракта на российских нивах, и многие уважающие себя профессионалы дают к ним правильные и юридически грамотные разъяснения. А именно, что русский брачный контракт не может регулировать никакие вопросы, кроме имущественных. То есть как бы вам ни хотелось застраховаться, к примеру, от измен, это не получится. Нельзя написать, что в случае развратных действий супруга все имущество переходит к вам. Такой пункт будет лишен юридического смысла, будет ничтожным. Но если очень хочется, как я уже сказала… Я держала в руках брачные контракты, где было написано, что жена обязана не реже раза в неделю подавать к завтраку «выпечку собственного приготовления» и что муж обязуется не реже двух раз в год «вывозить жену на курорты». Так и написали – «курорты», даже не поясняя, что имеется в виду.
Другая сторона русского брачного контракта делает его еще более бесполезным в большинстве случаев. Наш контракт не должен ставить одну из сторон брака в заведомо уязвимое положение. А что это значит – не знает никто. Заведомо уязвимое положение – штука весьма условная. И, главное, каждый для себя сам решает, что его уязвляет, а что нет. К примеру, я легко признавала недопустимым брачный контракт, в котором значилось «в случае расторжения брака все движимое и недвижимое имущество, в чем бы оно ни выражалось, переходит в собственность супруга». Этот пункт был бы вполне уместен в американском брачном контракте. Там, у них, вообще однажды жена отсудила два миллиона долларов у секретарши мужа только за то, что та у нее мужа «увела». Что говорить – дикие люди.
У нас все не так. У нас «заведомо уязвимое положение» брачных контрактов делает их весьма спорным инструментом в правовой работе. Так для чего вообще они у нас нужны? Ответ очень прост. Они, контракты, призваны добавить удобств в оперировании собственностью в течение брака, а не при разводе. Чтобы супруг, ведущий, к примеру, бизнес, мог спокойно покупать и продавать собственность, не спрашивая каждые пять минут разрешения у жены-домохозяйки. Или чтобы при цивилизованном разводе не пришлось подписывать тонны бумаг и делить то, что уже добровольно и гармонично распределено. Вот и все, что может сделать русский контракт.
И, еще разок, чего НЕ СТОИТ и пытаться прописать в контракте:
Что после развода дети мужского пола остаются с отцом, женского – с матерью.
Что муж обязуется зарабатывать не меньше… (20 000, 30 000, кто больше?).
Что жена не имеет права ходить без макияжа.
Что жена обязуется в случае развода сняться с регистрационного учета и отказаться от совместной собственности в трехдневный срок.
Что при доказанной измене он… (тут вообще ничего не попишешь).
Что исполнять супружеский долг нужно… ☺ Тут уж как пойдет. А вообще, семья – дело непростое, и бумагой тут не обезопасишься. Лучше, если уж вы выходите замуж или женитесь, принять с полной ответственностью то, что вам действительно придется делить все друг с другом. И не только горе и радость, но и имущество. Причем в равных долях. Пятьдесят на пятьдесят. И если вы не готовы к этому, то с вами, вероятно, может произойти то, что случилось с некоторыми моими клиентами из следующей главы.
Жизнь после супружеской жизни
Говорят, что когда-нибудь будут существовать города без риелторов. В этом лучшем мире люди станут жить в таких домах, которые устроят их во всем. Отпадет всякая необходимость их менять, а если кому-то понадобится еще одна комната, этот человек просто нажмет кнопочку на пульте управления, и стены раздвинутся, как в свое время разошлись воды морские перед Моисеем. Говорят, что и зимы тогда не будет, а будет одна сплошная весна. Но пока что риелторы – это реальность, зеркало нашего грешного мира. И в этом зеркале отражается все, чем страдает наш народ. Все самые грязные идеи, противоречия и беззакония без зазрения совести вытряхиваются на риелтора, который только невозмутимо улыбается, выслушивая все это. И самые грязные беззакония творятся в отношении людей, которые когда-то были ближе всего.
«Она уйдет от меня босой и голой, какой я ее брал!»
«Он только и делал, что торчал в Интернете, пусть теперь жалеет!»
«Это все его мамаша, она всегда хотела нас развести. Теперь пусть забирает его себе, подавится, а машину я не отдам!»
Когда в трубку телефона кричит, захлебываясь от ярости, такой клиент, я вздыхаю, понимая, что это очередной разведенный супруг. Да уж, воистину, быть счастливыми хотят все, однако выдержать такое счастье дано не каждому. Груз супружеского наслаждения способен буквально раздавить людей, причем и психологически, и ментально, и физически, и финансово. И вот когда все оскорбления уже озвучены, все упреки брошены в лицо, все слезы пролились, а сковородки пущены в ход – тогда и настает время риелтора.
Молодая супружеская пара, полная мечтаний о вечном счастье, приехала в Москву из Краснодара. Для реализации планов о светлом будущем Она продала в Краснодаре квартиру, а Он одолжил у старого друга крупную сумму денег. Все финансовые возможности были объединены, на полученные средства пара приобрела двухкомнатную квартиру в Чертанове. После рождения ребенка и нескольких лет бытовых трудностей пара развалилась. Причем развалилась она, как я потом узнала, некрасиво. Мужчина ушел к другой, женщина прокляла его и поклялась, что ни пяди их общего, совместно нажитого метража не достанется «этой профурсетке». Тут, соответственно, и началось. Я, правда, при этом не присутствовала. Говорю же, время риелтора наступает, когда все начинает рушиться и смываться волнами цунами. До этого действуют адвокаты. В этом случае адвокаты подмывали основы этой разводящейся пары почти два года, прежде чем дело попало в мои руки.
Моим клиентом стал мужчина, назовем его Жорик, ладно? Он позвонил мне после того, как кто-то из бывших клиентов дал ему мой телефон.
– Они сказали, что вы обязательно сможете разобраться, – грустным голосом сказал он мне, позвонив в половине одиннадцатого ночи в воскресенье. А что, нормальное время. Вдруг мне тоже не спится, это же ведь не исключено, верно?
– А? Что? – с трудом собрала я мысли в кучу. Мне очень хотелось спать. Моей второй дочери было несколько месяцев, она тоже любила «зажигать» в темное время суток, так что я прикладывалась к подушке в любое возможное время.
– Дьячковы. Вы им помогли со свекровью разъехаться, – посыпались на меня подробности.
Я тряхнула головой, нацепила халат, на цыпочках выскользнула из спальни, чтобы не нарушить священный сон моего мужа и Анастасии. Сама же зашла на кухню и поплотнее закрыла дверь. Потому что уже успела сообразить, что звонит потенциальный клиент. А клиент, как я уже упомянула, это святое. Кто такие Дьячковы и чем я им там помогла, я не помнила. Однако какое это имело значение?
– И вам помогу, если смогу, – пообещала я, налив себе чаю. И дальше мне рассказали историю, похожую на миллион других. История, как создается то дело, которое кормит адвоката долгие годы. Помните анекдот? То-то же. Короче, Жорик рассказал, как вот уже два года он с супругой (назовем ее Жанночкой) судится из-за их квартиры.
– Она меня не пускает в квартиру. Сменила замки. Я вызывал милицию, выиграл суд. Полгода потратил. А она…
– Что – она?
– Завела на меня уголовное дело.
– Как это? – удивилась я.
Тогда у меня еще не было никакого юридического образования, так что все эти дебри были для меня непроходимыми.
– Обвинила меня, что я у нее какие-то бриллианты украл. Не было у нее никаких бриллиантов. Я ее содержал, с головы до ног одел, обул. Сидела на моей шее…
– У вас дети есть? – сразу спросила я.
Этот вопрос всегда следует задавать именно в этом месте. Все мужчины имеют в виду то, что, даже будучи дома с маленьким ребенком, женщина преступно предается безделью и сидит на его шее. Это такой хитрый трюк мужского сознания. Причем бесполезная праздная жизнь продолжается, если детей становится двое, трое или даже четверо. Правда, ни разу не встречала мужчину, готового поменяться с женщиной местами и «побездельничать» пару лет наедине с парочкой «ангелочков» детсадовского возраста. Но что это я? Отвлеклась, простите. Конечно, Жорик имел в виду то же самое. Жанночка бездельничала, сидя на его шее с его же пятилетним сыном.
– Она мне теперь с ним даже видеться не дает.
– А чего вы хотите? Судитесь-то чего? В вашем случае все просто, квартира пополам! – сказала я, зевнув. Хотелось спать дальше.
Жорик возмутился.
– Почему? – захлебнулся он. – Я же тогда платил больше, чем она. Квартира ее бабки стоила копейки. Основную сумму я выплатил. Пахал, как лошадь.
– Вы уже были женаты, когда купили квартиру? – на всякий случай уточнила я.
– Да, конечно.
– Ну, тогда все правильно. Пополам. Потому что так написано в нашем глупом Семейном кодексе!
– Но адвокат мне сказал… – пожаловался Жорик.
За этими словами и начинается самая главная сказка. Адвокаты много чего говорят. Что можно доказать что-то, отсудить не половину, а две трети. Или даже семь восьмых. Что можно вообще доказать, что все мое. Или твое. Взять и не делить. Уж как им, адвокатам, совесть позволяет такое говорить, не знаю. Кончается это всегда одинаково.
– Сколько лет вы судитесь?
– Почти два, – загрустил Жорик.
– И как? – Я подлила еще чайку.
– Ужас. Чтобы дело о бриллиантах закрыли, пришлось дать взятку следователю.
– А сколько ушло на адвоката? – поинтересовалась я, с тоской глядя на настенные часы. Двенадцатый час. Эх, на что только не идет риелтор из любви к деньгам.
Жорик «прикинул бабки». Кажется, я была первой, кто предложил ему проделать этот простой расчет. Жорик изумленно присвистнул.
– Двадцать штук! Баксов!
– Квартира ваша стоит примерно восемьдесят-девяносто? – Я продолжила калькулировать. – То есть предмет спора был тысяч на пятнадцать.
– Да-а! – Он ахнул. – Говорю, я теперь вообще не знаю, что делать.
– Я вам скажу. Только вам не понравится, – предупредила я на всякий случай. – Нужно идти на мировую. Договариваться с вашей женой.
– С бывшей женой. Нет, я ей не позволю!
– Тогда можете попрощаться с квартирой вообще, – строго предупредила я.
Скажу сразу, Жорик одумался. После двух лет судебной тяжбы, после уголовного преследования, после бесконечных часов выяснения отношений он был уже «готов». Я сказала, что с этого момента с его женой и ее адвокатом буду говорить только я. Подписала договор на сумасшедших условиях, а потом полгода аккуратно выслушивала версию его жены, которая тоже считала, что заслужила две трети. Она жаловалась, как он не помогал ей с ребенком, как от него пахло духами другой женщины, как он испортил ей всю жизнь. Я кивала, соглашалась, потихоньку организовывала просмотры… Мы даже отдали ей процентов на пять больше денег, чем оставили Жорику, – чтобы она все-таки чувствовала себя победительницей. Я помню, как они смотрели друг на друга на сделке. Когда-то они любили друг друга, теперь ненавидели. Однако, как только документы оказались подписаны, лица их просветлели. Гордиев узел был разрублен, и перед ними обоими теперь забрезжило хоть какое-то будущее. Я же тогда впервые подумала, что мне было бы неплохо пойти поучиться на юриста. Мысль промелькнула и скрылась. Учиться я пойду еще не скоро. Куда там учиться, когда надо пахать.
К слову сказать, когда мой муж покупал квартиру, я злорадно сказала ему, что теперь он по-любому десять раз подумает, прежде чем задумает со мной развестись.
– Я не собираюсь с тобой разводиться.
– Я знаю. Никто не собирается. Ты просто знай, что квартира твоя – теперь и моя тоже. И если ты к этому не готов, скажи мне об этом сейчас, потому что потом будет поздно.
– А почему ты об этом заговорила? – удивился он.
– Потому что я такого насмотрелась! И не хочу врать тебе ни сейчас, ни потом. Семейный кодекс без вариантов обяжет тебя разделить эту квартиру со мной, пусть даже ты платил за нее один. Потому что деньги, заработанные в браке, кем бы они ни были заработаны, считаются общими.