— Ты опять? — Феликс поспешно перевел взгляд на Филиппова и непроизвольно коснулся пальцами горла. — Может, хватит уже?
— Хватит так хватит, — легко согласился Андрей, снова откидываясь на спинку кресла.
Замечаний ему больше никто не делал.
Не сделал их и директор. Войдя в кабинет, он скромно занял место по правую руку от Андрея и, молча, тщательно скрывая ухмылку, принялся раскладывать на столе какие-то бумаги. Возникшая пауза была насыщена недоумением, как радуга влагой. Когда напряжение достигло пиковых величин, директор словно бы очнулся и обвел присутствующих хитрым взглядом.
— Я думаю, вы уже достаточно хорошо познакомились друг с другом? Как голова, Анатолий?
Филиппов очень осторожно кивнул, но ничего не ответил. Слово взял Евгений. Он как-то по-особому наклонил коротко остриженную голову, словно собираясь забодать — причем только одним рогом — любопытного начальника, и коротко откашлялся.
— Мы решили, что раз вечер свободен… — начал он оправдываться сразу за весь коллектив.
— Претензий нет, — остановил его директор. — У меня нет. А вот что скажет руководитель вашей специальной группы, Андрей Васильевич Соловьев, мы сейчас послушаем.
— Спасибо, Иван Павлович, — «одиннадцатый» уселся в кресле прямо.
В общем-то, все были уже готовы к такому повороту, ведь недаром же директор не стал сгонять наглеца с почетного места, но все равно определенная реакция на это заявление последовала. Два в некоторых отношениях парных сапога — Феликс и великомученик Анатолий — обменялись многозначительными взглядами, Евгений кивнул, словно услышал подтверждение некой догадки, а Вера потупилась и почему-то покраснела. Научно-медицинская часть коллектива отреагировала на сюрприз почти единообразно. Взгляды всех пятерых сначала хаотично забегали по лицам-стенам-интерьеру, но вскоре остановились на гладкой поверхности стола. Соловьев дал товарищам несколько секунд на то, чтобы оправиться от потрясения, и продолжил:
— Я склонен простить группе это небольшое нарушение дисциплины. Все-таки первый вечер, адаптация в новых условиях, новые люди, и потом, еще не все до конца осознали, что за контора наше Управление… — он многозначительно посмотрел на «безымянных» физиков. — Вот вам, господа, следовало бы поумерить свою спесь и примкнуть к коллективу.
— Что это вы себе позволяете?! — краснея от возмущения, выпалил один из ученых.
При этом он резко поднялся и едва не сдвинул стол вместе с сидящими напротив товарищами. Комплекция ученого вполне позволяла это проделать. При довольно среднем росте весил он не меньше полутора сотен кило.
— Сесть, — спокойно приказал Соловьев.
Толстяк недовольно фыркнул, но исполнил приказ без промедления.
— Поосторожнее, Игорь, — уже мягко, почти по-отечески, добавил Соловьев, — с вашими габаритами надо более внимательно следить за окружающей обстановкой. Еще придавите кого, непредумышленно…
— Какое хамство, — сквозь зубы пробормотал еще один «ученый». Длинноволосый нескладный юноша в толстых очках.
— Ваше мнение, Федор, будет учитываться в самую последнюю очередь. Кто еще желает получить свою порцию плохого настроения? У меня запас на десять таких групп, как ваша. Нет желающих? Отлично! Теперь слушайте меня очень внимательно, граждане гении. В Управлении главный — Иван Павлович. В группе — я. Он обещал вам отсутствие промежуточного начальства, неприкосновенность мысли и прочее, не так ли? Вера, вам было такое обещано?
— Было, — не поднимая глаз, ответила Вера.
— А вам, Евгений?
— Что вы развозите? — Логинов тоже старался не смотреть на Соловьева. — Переиграли. Бывает. Зачем на психику-то давить?
— Нет, не переиграли, — Андрей обвел взглядом всю группу. — Все так и было задумано. Просто, чтобы понять, чего вы стоите, мне сначала надо было посмотреть на вас взглядом сослуживца.
— Посмотрели? — майор хмуро покосился на Соловьева.
— Вы мне подходите.
— Надо же, какая честь, — снова подал голос Федор.
— Даже вы, — Соловьев взглянул на строптивого юношу максимально строго. — На этом у меня все.
— Задавайте вопросы, — вновь включаясь в беседу, предложил Иван Павлович.
— Так кто у кого здесь «замом»? — иронично уточнил Сошников.
— Это так важно? — Иван Павлович сморщился и почесал кончик носа. — Никто. Андрей Васильевич ваш единственный начальник, а я… ну, как бы голос за кадром… Так сказать, главный консультант.
— У меня вопрос по существу, — заявил Евгений. — Когда начнем работать?
— А вот прямо сейчас, — ответил директор. — Прошу всех встать и пройти за мной…
Подземная часть стратегического центра отличалась от прочих помещений лишь отсутствием окон. В остальном обстановка и интерьеры многочисленных лабораторных отсеков вполне укладывались в единый футуристический стиль, присущий малобюджетным проектам жанра кинофантастики. Скрытые источники освещения, неудобная, но изящная мебель, прохладная цветовая гамма и высокоинтеллектуальные приборы. Любой дверной замок мог чуть ли не поддерживать беседу. Когда группа миновала несколько прозрачных дверей с трафаретными надписями вроде избитых «уровень А, В, С» и т. д., Иван Павлович соизволил приступить к пояснениям.
— Здесь вам и предстоит проводить большую часть рабочего времени.
— Мрачноват интерфейс, — заметил вечно недовольный Федор.
— Ничего, справишься, — опережая ответ директора, отрезал Андрей. — Давайте сразу к нашим баранам, Иван Павлович…
— Прошу, — директор широким жестом указал на дальнюю стену.
Ее непрозрачная поверхность вдруг прояснилась, и вместо стены перед экскурсантами предстала стеклянная, чуть тонированная перегородка, изнутри усиленная толстой решеткой. По другую сторону стекла за круглым столом сидели пять или шесть человек в серой униформе.
— Знакомьтесь, друзья мои, — Сноровский запоздало щелкнул пальцами, — гости нашего уютного подвала, а также планеты Земля, пришельцы по имени келлы.
— «Так вот ты какой… северный олень», — тихонько присвистнул Филиппов. — Падали все-таки тарелки в Неваде?
— Там другие падали, из седьмого сектора Магеллановых Облаков, — обыденным тоном пояснил Иван Павлович. — А эти граждане нам, можно сказать, ближайшие соседи. Тоже млечнопутейцы. Обитатели планет Келлод и Диши, которые вращаются вокруг очень похожего на Солнце желтого карлика Раан. Где конкретно расположена их звездная система, точно не скажу, слаб в астрономии.
— Ну и дела! — негромко воскликнул Анатолий. — А на первый взгляд они выглядят почти как люди. Ну, разве что носы у них будто у алкоголиков да глазки свинячьи.
— То-оля! — укоризненно протянула Вера.
— Политкорректность нам не пригодится, — успокоил девушку Иван Павлович. — Эти красавцы опасны как раз потому, что не отличаются от простых землян. Будь они зелеными человечками, было бы проще.
Он требовательно постучал по стеклу, и один из пришельцев оторвал взгляд от поверхности стола. Увидев Сноровского, он расплылся в улыбке и охотно подошел к перегородке.
— Они понимают по-нашему? — Филиппов перевел полный недоумения взгляд на Соловьева.
— Сам-то понял, что спросил?
— Пленный номер семьдесят три, включить громкую связь, — приказал Иван Павлович.
— Добрый день, господин Сноровский, — вежливо произнес чужак. — Вы привели с собой экскурсию? И какова наша доля в этом развлекательном предприятии?
— Мы показываем вас не за деньги, — директор усмехнулся. — Хотя идея неплохая.
— Я бы на вашем месте сделал именно так, — пришелец развел руками.
— Есть у меня сомнение, что с землянами на своем Келлоде вы так и поступали.
— Что вы, как можно?! — фальшиво возмутился чужак. — Мы же цивилизованная раса. Показывать разумных существ за деньги — варварство.
— А мы, по-вашему, варвары? — тоже подходя к перегородке, спросил Евгений.
— Скажем так, вы не столь цивилизованы, как мы, — пришелец склонил голову набок и внимательно посмотрел на военного специалиста, — Евгений…
— Они и мысли читают? — удивленно взглянув на Ивана Павловича, спросил военный.
— Ничего подобного, — Сноровский усмехнулся. — У них просто очень хорошая память и не принято делать вид, что не узнаешь знакомых. Взгляните повнимательнее, возможно, и вы его узнаете.
Евгений несколько секунд внимательно рассматривал пришельца, но в конце концов сдался.
— Нет, не узнаю…
— В этом их основное тактическое преимущество, — Иван Павлович повернулся к стеклу спиной и обвел взглядом всю группу. Дальше всех от зарешеченной перегородки стоял Феликс. На его лице застыло выражение крайнего уныния. — Сейчас мы поднимемся в конференц-зал и просмотрим видеоматериалы по теме начавшегося вторжения. Попутно сформулируйте свои вопросы. Мы с Андреем Васильевичем постараемся на них ответить…
Зал находился в дальнем крыле наземной части здания, и группа растянулась по коридору. Предпоследними брели Евгений и Филиппов, а замыкали шествие — с независимым видом, сунув руки в карманы брюк — Федор и страдающий от одышки Игорь.
— Вопросы, — Анатолий покачал головой. — Честно говоря, у меня нет ни одного вопроса. Только эмоции.
— Это от растерянности, — сказал Логинов. — Пройдет.
— А у меня есть один вопрос, причем никакого отношения к пришельцам он не имеет, — буркнул Федор.
— О том, чем же мы все-таки будем заниматься? — оборачиваясь, предположил Филиппов.
— Нет, — Федор одними глазами указал на сутулую спину возглавляющего шествие Соловьева. — О том, кто этот подозрительный тип? Может быть, он тоже замаскированный келлодец?
— Келл, — поправил его пыхтящий, как два паровоза, Игорь. — Так грамотнее и благозвучнее, не походит на «холодец».
— Ну, келл…
— Нет, для чужака у него слишком много недостатков, — возразил Анатолий. — Бросается в глаза. Тайные агенты должны быть незаметными, серыми. Вон как Феликс. Взгляду не за что зацепиться, ко всему приценивается, если вопросы, то обязательно с подвохом. Типичный чекист, не придерешься. А Соловьев… что тебя в нем не устраивает?
— Все, — раздраженно ответил Федор. — Причем до такой степени, что меня трясет.
— Может быть, это похмельный синдром? — без всякого вызова спросил Евгений. — Андрей Васильевич, безусловно, колоритная личность, но я встречал людей и поэкзотичнее.
— А как смотрит на него Вера, вы заметили? — понизив голос, спросил Филиппов.
При этом его пухлые губы растянулись в пошловатой ухмылке.
— Как все, — Евгений пожал плечами.
— Не-ет, — протянул Анатолий. — Это особый взгляд. Так кролик смотрит на удава или девственница на известного всей округе ловеласа.
— А может быть, она… — начал было Федор, но ухмыльнулся и замолчал.
— Вряд ли, — ответил на его невысказанную мысль Филиппов. — Вот увидите — Соловьев ей сначала не откажет, но, наигравшись, бросит. Такие монстры на большее не растрачиваются. Вспомните потом мои слова. Будет скандал на интимной почве, как пить дать, будет.
— Это мы еще посмотрим, — ревниво глядя в спину Вере, проронил Евгений.
— Понятно, — проследив за его взглядом, пробормотал Анатолий. — Точно будет…
* * *— Сто пятьдесят семь точек проникновения, — сказал Соловьев, указывая на карту страны. — Это пока все, что нам известно.
— Откуда взялась эта цифра? — поинтересовался Евгений.
— Из надежного источника.
— Если источнику известно число точек, то, возможно, он может дать и какие-то ориентиры, — предположил Филиппов. — Где нам искать эти точки?
— Будь все настолько просто, необходимости в нашей группе не возникло бы, — качая головой, ответил Соловьев. — Все информационные потоки будут разбиты на десять направлений. По специальностям каждого из вас. Вы будете анализировать данные и выявлять все подозрительные детали. Затем мы составим сводную таблицу несоответствий и на ее основе вычислим точки.
— Немыслимо, — заявил Игорь. — Проанализировать все данные по целому разделу естествознания не под силу даже крупному научно-исследовательскому институту, а вы хотите, чтобы это делал всего один человек? И потом, как можно вычислить какие-то там точки, составив нелепую таблицу? Извините, но это смахивает на горячечный бред.
— Не извиняйтесь, — снисходительно сказал Андрей. — Я и не надеялся, что вы поймете меня с первой попытки. Абсурдна идея или гениальна — обсуждению не подлежит. Если бы она казалась безусловно здравой, Иван Павлович не стал бы собирать нашу команду, а просто обратился к военным аналитикам или в соответствующий отдел Федеральной безопасности. К сожалению, с такими исходными данными дело не примут к производству ни те, ни другие. Но, игнорируя проблему, проблемы не решить. Поручать же расследование частной фирме и просто финансировать мероприятие за счет казны в нашей стране не принято. Исходя из этих соображений и было создано Управление. Контора, возможно, временная, но на данном этапе необходимая. Материально-техническая база, как вы успели заметить, у нас вполне современная и серьезная. Поскольку в дальнейшем весь этот хлам все равно останется в собственности государства, оно не скупится. То есть от нас ждут подвигов с минимальными финансовыми потерями.
— Это все понятно, — вступая в обсуждение, подчеркнуто равнодушно заявил Феликс. — Непонятно другое — как нашему директору вообще поверили там, наверху. Вторжение пришельцев — это не наводнение, в его реальности чиновников и генералов убедить очень непросто.
— Ему повезло вовремя встретить меня, — серьезно ответил Андрей. — Семьдесят три келла, проживающих на этой базе, были задержаны у ворот перехода в одной из точек.
— Которую вычислили вы?
— Именно так, — Соловьев кивнул. — Вычислил при помощи метода, который предстоит освоить и всем вам. Анализ данных и занесение несоответствий в особую таблицу. При верном подходе — ничего сложного. Структуру таблицы я вам разъяснять не буду, она слишком сложна, да в этом и нет нужды.
— А если есть? — подал голос Федор. — Почему вы думаете, что мы не способны ее, например, усовершенствовать?
— Потому, что на самом деле «таблица» является сложнейшей компьютерной программой и работает с ней тринадцатый член нашей группы.
— О, уже и тринадцатый нашелся! — усмехнулся Анатолий. — Штат расширяется не по дням, а по часам.
— Он был зачислен в штат раньше вас всех, — спокойно сказал Соловьев. — Тринадцатым является искусственный интеллект «Вектор Тысячелетия». Вы все наверняка о нем наслышаны.
— А, таких баек в Сети знаете сколько? — махнул рукой Филиппов, переводя скучающий взгляд на карту страны.
Примерно пять секунд он безучастно рассматривал очертания великой Родины, но на шестой вдруг встрепенулся и широко раскрыл глаза.
— «Вектор Т»? — удивленно переспросил он Соловьева. — Вы серьезно?
Андрей кивнул, молча включил огромный, в четверть стены конференц-зала, монитор и жестом предложил обратить внимание на возникшую видеокартинку. Сотрудники дружно повернулись к экрану и замерли в полном недоумении.
Во весь экран демонстрировалась неподвижная заставка — спутниковая фотография какого-то промышленно развитого города.
— Чья специальность? — громко спросил Андрей. — Картография, аэрофотосъемка и прочее?
— Моя, — словно школьница, поднимая руку, пролепетала Вера. — Только практики у меня пока не было…
— Все равно вам слово. — Соловьев указал на правый верхний угол снимка. — Что вы видите?
— Промышленный объект. — Сосредоточившись на снимке, Вера немного успокоилась и осмелела: — Увеличение не позволяет мне…
В этот момент на мониторе сменился кадр и «промышленный объект» занял все пространство.
— Теперь даже я вижу, что это какой-то завод, — опережая Веру, заявил Филиппов. — Подъездные пути, автономная котельная, вот это, наверное, кузнечный цех, это — слесарный, вон там боксы, гальванический цех…
— Какой вы быстрый, — неожиданно раздался громкий комментарий.
Голос не принадлежал никому из сотрудников, да и звучал он откуда-то с потолка.
— А что? — поднимая взгляд к длинным дневным лампам, спросил Анатолий.
— А ничего, — нахально ответил невидимый собеседник. — Это вовсе не завод. Это вид на одну из вражеских баз сверху.
— Неслабая маскировочка. Только к чему вы клоните, Андрей Васильевич? Кстати, вот этот голос с потолка принадлежит «ВТ»?
— Ему, ему, — подтвердил голос, — можете спрашивать непосредственно меня, без посредничества господина Соловьева. Ничего зазорного в этом нет.
— Вы, значит, и есть искусственный интеллект?
— Очень умный вопрос, — «Вектор» издал короткий смешок.
— Это обязательно? — вновь обращаясь к Андрею, раздраженно спросил Анатолий. — Вот эти потуги на иронию, юмор… Когда я читал о компьютерах и всяких там киборгах с чувством юмора, то всегда испытывал раздражение. Нельзя у него эту функцию отключить?
— А у вас? — Соловьев усмехнулся. — Как вы отнесетесь, например, к отключению лобных долей мозга? Вон господин Пашков у нас доктор, причем имеет богатую практику нейрохирурга, сделает все в лучшем виде. Не желаете попробовать?
— Я человек, — с трудом воздерживаясь от грубого ответа, заявил Филиппов.
— Ну и что? — Андрей наклонился вперед и взглянул на него в упор. — Мы говорим не о происхождении субъекта, а о наличии у него разума. Существо, способное мыслить, вправе само решать, как и о чем оно будет думать, что говорить, о чем молчать. Раздражает это кого-нибудь или нет — вопрос тысяча триста шестнадцатый.