– Раздевайся! – повелительно приказал голос.
* * *Пока добирались до торговой зоны, пока договаривались о закупках, торговались, пока сошлись в цене – уже стемнело, и Володя-маркитант гостеприимно пригласил кронштадтских остаться на ночь. Так бывало и раньше, ночевали, а утром отправлялись домой, ничего необычного в этом не было. К тому же Леонид – главный по закупкам – не имел ничего против долгих разговоров с торговцами, даже под что-нибудь алкогольное. Больно уж ему хотелось «провентилировать» вопрос о покупке еще одной самоходной баржи или хотя бы восстановленного в красном Поле двигателя. Для снабжения фортов лишний кораблик не помешал бы. Для такой сделки у Леонида имелись все необходимые полномочия, данные Советом Выживших.
Выставив караул у баржи и лодок, Кир поднялся на насыпь, уже освещенную ярким светом нескольких прожекторов. Провода от них шли к маркитантскому катеру, прилизанному, с грозно торчащей пушкой, но, по всему видно – старому, уже порядком проржавевшему.
Почти во всю ширину дамбы был разбит просторный шатер из темно-зеленого брезента. Сверху, над призывно распахнутым пологом входа, шла старая надпись белой краской – «В/Ч 22 343». Ее нагло перекрывала новая, красная: «Трактиръ». У входа в шатер стояли двое молодых торговцев в застиранных «хэбэ», ватниках и древних армейских пилотках с красными звездочками. Парней этих Кирилл поначалу принял за караульных, однако, как тут же выяснилось, – ошибочно.
– Заходите на огонек, уважаемый! – завидев его, торговцы разом поклонились, распахнув полог до конца. – Имеется настоящий борщ с тушенкой, салат из морской капусты и прочая закусь. Ну и алкоголь, конечно. Любой, на выбор.
– О! И вы не проходите, мимо, сержант! – крикнул второй маркитант.
Тот, кого он назвал сержантом, высокий, в плаще с накинутым на голову капюшоном, молча кивнул и скрылся внутри. Киру хватило одного взгляда, брошенного на лицо незнакомца. Красное, прокрытое язвами, с выпученными глазами…
Он! Тот самый парень, что помог им в схватке с мороками, а потом исчез. Только нынче без меча… что и понятно – не на битву явился, а развлекаться.
– Борщ, говорите? – усмехнувшись, десятник кивнул и решительно вошел в заведение.
Внутри оказалось довольно просторно и многолюдно. Барная стойка с разноцветными бутылками, высокие табуреты, длинные столы со скамейками и столики поменьше – по углам. За столами уже вовсю развлекался народ самого удивительного вида. За стойкой пили пиво трое здоровенных нео; четверо чернокожих мутов с бесформенными головами и длинными губными отростками азартно резались в карты. За дальним столом какие-то зеленокожие, похожие на бородавчатых жаб существа с длинными пальцами неумело орали песню. Старинную. На мотив «Вот кто-то с горочки спустился».
По всему залу вились какие-то накрашенные, страшноватого облика женщины. Кто-то смеялся, кто-то блевал, кто-то дрался, а меж столами деловито сновали официанты в защитного цвета рубашках. Невдалеке от стойки, во главе стола, сидело в компании плечистых дикарей-нео совсем уж удивительное существо: одноглазое, похожее на бесформенную навозную кучу.
Остановившись у стойки, Кир озадаченно почесал затылок: найти в таком бедламе нужного парня оказалось непростым делом. И куда он мог деться, интересно? Ведь только что вошел!
– Что угодно господину? – подскочивший официант указал на свободное место. – Прошу сюда. Пиво, брага, спирт?
– Ну… пусть будет пиво, – усаживаясь за пустой угловой столик, десятник махнул рукой. – Посмотрим.
Поклонившись, официант скрылся за стойкой, а Кира вдруг окликнул с соседнего столика странного облика парень. Сказать по правде, все посетители трактира на взгляд Кирилла были не красавцы, но этот… Этот производил особенно отталкивающее впечатление. Если смотреть издалека – человек как человек, достаточно еще молодой, чуть постарше Кирилла. Среднего роста, в пятнистой курточке с капюшоном и тонкими, какими-то холеными кистями рук. Абсолютно лысая голова – что ж, и такое бывает… хрящеватые, хищно прижатые к черепу уши… А вот глаз-то у парня – один! Большой, миндалевидный, с вертикальным зрачком, он располагался точно посредине лба. Сразу под нижним веком торчал тонкий, совсем обычный, нос, а по обеим сторонам носа росли небольшие гибкие щупальца с утолщениями на концах. Разрез безгубого рта показался Киру неприятным… впрочем, как и сам незнакомец.
– Вижу, не нравлюсь, – существо совсем по-человечески хмыкнуло. – Что ж, нас, шамов, мало кто любит.
Шам? Десятник что-то слышал об этой расе, правда, давно и довольно смутно. Сейчас даже и не помнил – от кого. Кто-то в казарме рассказывал, будто бы одноглазые шамы едят человеческое мясо и пьют кровь, а еще частенько нанимаются служить за деньги, ибо умеют многое.
– Нет, нет, – неожиданно рассмеялся шам. – Кровь я не пью, увольте. Вы ведь об этом подумали, правда?
– Ты умеешь читать мысли? – юноша вздрогнул. Кажется, что-то подобное про шамов тоже рассказывали.
– Мысли? Хм… Да у тебя все на лице написано! Кстати, меня зовут Наг. Ничего, если присяду рядом?
Шам оказался напористым, наглым. Кирилл всегда искренне поражался людям, умеющим вот так, словно невзначай, навязать свое присутствие… и свою дружбу. Еще минуту назад Кир этого Нага и знать не знал, а сейчас они уже на «ты», словно близкие друзья, и сидят за одним столиком, потягивая принесенное расторопным официантом пиво.
– Я слышал, ты спрашивал про одного парня, – сделав долгий глоток, Наг поставил кружку на стол и с улыбкой указал пальцем на стойку. – Случайно, не про этого?
Повернув голову, десятник непроизвольно вздрогнул. Высокий парень в брезентовом плаще с капюшоном что-то спрашивал у официанта. Вдруг, откуда ни возьмись, здоровущий нео с длинными, как у гориллы, руками и похожей на пушечное ядро головой подскочил к незнакомцу сзади и, грубо ухватив за плечо, развернул с яростным криком.
И тут же заткнулся, получив полновесный удар в челюсть.
Светлые, навыкате, лишенные век глаза парня вспыхнули нешуточной яростью. Красное, со свисающими лоскутками кожи лицо исказилось, в руке словно сам собой появился кинжал… тут же, впрочем, убранный. Отлетевший от стойки дикарь вскочил на ноги и с жутким воплем кинулся на обидчика. Нео несся вперед, и казалось, сейчас просто сомнет незнакомца своей немаленькой массой, вдавив того в барную стойку.
Однако вышло совсем по-другому. Парень с красным лицом изящно и неуловимо скользнул в сторону, пропуская дикаря, и ловким движением руки с разворота ударил его в шею, придав бедолаге еще большее ускорение.
Со всего разгона дикарь впечатался в стойку и шумно осел на пол.
– Наших бьют! – сидевшие на табуретах нео тут же бросились в драку.
Кир долго не думал. Трое на одного? Ах вы ж, твари!
В Мертвой зоне, обиталище многих полей, запрещалось проливать кровь. Нарушители запрета умирали в страшных мучениях, о чем знали все. Обитавшие в Мертвой зоне Поля просто высасывали всю их кровь. Потому ни нож, ни кинжал, ни копье, ни какое иное оружие в частенько возникающих драках не применялось. Отношения при нужде выясняли по-детски – «на кулачках».
Кир не зря тренировался, и помощь его пришла как нельзя более вовремя. Трое на одного – это все-таки многовато. А вот на двоих…
Удар сплетенными пальцами в шею подскочившего нео. Главное – попасть в нужную точку. Кир попал. И дикарь повалился на пол. А второй…
– А ну, прекратить! – ворвавшийся в трактир Володя-маркитант, недолго думая, выхватил из кобуры пистолет и выпалил вверх.
Пуля пробила дырку в тенте. Звук выстрела привлек внимание собравшихся; повисла напряженная тишина.
– Уважаемых гостей прошу соблюдать порядок, – напомнил торговец. – И все отношения выяснять за пределами Торговой зоны. Иначе мои приказчики будут вынуждены…
– Мы все поняли, уважаемый, – сверкнуло единственным глазом существо в виде навозной кучи. – Прости моих людей – хлебнули пива, вот и потянуло в драку. Бывает. Однако ж заметь, Володя, – никто из них не применил ни ножа, ни меча, ни палицы.
– Еще бы они применили, – торговец расхохотался, убирая в кобуру пистолет. – Себе бы дороже вышло. Ну что – успокоились?
– Успокоились, упокоились, – странное существо, похоже, отвечало за всех. И собравшиеся почему-то воспринимали это, как должное. Даже почтительно застыли. Лишь какая-то мелкая тварь проскользнула мимо Кирилла, обдав парня острым запахом аммиака.
– Шпашибо, – поблагодарил краснолицый, выходя следом за Киром на улицу.
* * *Сбросив в кусты бушлат, Лекса медленно задрала тельняшку, обнажив худой и плоский животик…
– Хватит! – тут же последовал окрик. – Теперь. Подойди.
Сбросив в кусты бушлат, Лекса медленно задрала тельняшку, обнажив худой и плоский животик…
– Хватит! – тут же последовал окрик. – Теперь. Подойди.
Пожав плечами, девушка сделала несколько шагов к орешнику… и презрительно хмыкнула, разглядев закопанного за кустами боевого робота серии «Спайдер». С аспидно-черной башней, ощетинившийся стволами пулеметов и мелкокалиберных пушек, робот чем-то напоминал сидящего в засаде паука, терпеливо поджидающего жертву. Только вот паутины не хватало…
Хотя и паутина была! Алексия только сейчас разглядела многочисленные тонкие проволочки, опутывающие кусты и теряющиеся в пожухлой траве, тронутой первыми заморозками.
– С проволокой… это ты сам придумал, или кто подсказал? – в голосе девчонки сквозило уважение.
– Что ж. Я. Глупее. Паровоза? – с обидой отозвался био. – У меня. Между. Прочим. Мозги – живые. Человеческие.
Алексия громко расхохоталась и всплеснула руками:
– То-то я и смотрю – ничто человеческое тебе не чуждо. Меня вон раздеться заставил.
– Просто. Искал. Оружие. Гранаты, – отрывисто пояснил Спайдер. Выдержал небольшую, чисто человеческую паузу и уже более мирным тоном добавил: – Хотя. Ты. Довольно. Стройна. И. Обаятельна.
– Ох ты ж, чертов чайник! – восхищенно присвистнула Лекса. – Ну надо же – железяки уже комплименты делают!
Конечно, юной симпатичной девчонке, которую все вокруг воспринимали не как девушку, а как Мастера синего Поля Смерти, такие слова пришлись по душе. Пусть даже и говорил их бесчувственный стальной болван – боевой робот. Кстати, не тот ли самый, про которого совсем недавно рассказывал Кир и до которого они так и не добрались? Договаривались, да все как-то некогда было.
Бывший при Лексе кортик и маленький динамический фонарик внимание боевой машины не привлекли, гранат же у девушки не нашлось. Еще бы, большой дефицит – Поле их не копировало.
– Сама. Ты. Чайник, – нелюбезно буркнул динамиком Спайдер и повелительно двинул стволом пулемета. – Подойди. Ближе. Сядь.
– Но тут же мокро!
– Иначе. Убью.
В подтверждение этих крайне неприветливых слов землю под ногами Алексии тут же вспорола короткая злая очередь. Словно собака пролаяла – гав-гав-гав!
– И я для него еще пули делаю! – возмущенно махнув рукой, девушка уселась прямо в бурьян, скрестив под собой ноги. Спорить с боевыми роботом – дело бесполезное.
– Ты. Лазутчица, – Спайдер издевательски мигнул фарами. – Если. Свои. Явятся. Я. Тебя. Передам. Если. Нет. Убью.
– Тьфу, что б тебя собаки сожрали, – рассердилась Лекса. – Заладил – убью да убью. Что, других слов в лексиконе нет? Пластинку заело, сковородка ржавая?
– Сама. Сковородка.
– Не, вы слышали? Он еще и огрызается!
Робот снова мигнул фарами и, понизив вдруг звук до вкрадчивости, спросил:
– Откуда. Ты. Знаешь. Про. Пластинки? Береговые. Мутанты. Слушают. Музыку? Удивлен.
– Не знаю, как насчет мутантов. А я так музыку с детства люблю! – возмутилась девчонка. Еще бы – какая-то ржавень будет тут нос задирать! – У меня и проигрыватель есть, и усилитель, и… и грампластинок старинных немеряно. Еще и плеер… был. Кстати, мне Кирилл, десятник, про тебя рассказывал. Знаешь Кира?
Кира Спайдер знал. Только вот Алексии от этого было ни холодно, ни жарко. А хитрый био, видать, от скуки, придумал вот какую штуку: он задает три «музыкальных» вопроса, и если Алексия на них отвечает – отставляет ее в живых, если же нет – увы.
– Согласна! – быстро согласилась девчонка. – Давай, ржавень, спрашивай.
Уж о старинной-то музыке (а никакой другой в этом мире и не было) Алексия знала все. По крайней мере, так ей казалось. И, как выяснилось, – зря!
Первым вопросом робот ее не убил – солиста древнейшей группы «Лед Зеппелин» Лекса знала. Но потом Спайдер гаденьким ржавым голосом поинтересовался настоящим именем какого-то Оззи Осборна и тем, кто играл на бас-гитаре в группе «Металлика» в период с одна тысяча девятьсот восемьдесят третьего по восемьдесят шестой год довоенной эры.
– Не знаешь! – динамики презрительно фыркнули. – Значит. Врешь. Тогда – умри!
Длинный пулеметный ствол дернулся, глянул в лицо Лексы темным зрачком смерти.
А ведь он сейчас выстрелит! – за полсекунды пронеслось в голове девушки. С этой ржавой банки станется! Вполне! И не убежишь, блин, – достанет, срежет, не очередью, так метательным диском. Вот ведь попала, блин!
Говорить! Надо говорить, отвлечь как-нибудь! Сыграть на меломанской теме. Заговорить зубы… А там посмотрим.
– Я – не знаю?! – искоса поглядывая на пулемет, Алексия чуть отстранилась влево. – Знаю! И побольше твоего! И Моцарта знаю, и Чайковского, и Баха! А еще есть – Магомаев, Том Джонс, Элла Фицджеральд, Эллингтон, «Виртуозы Москвы»! Ты сам-то слышал когда-нибудь джаз? Сомневаюсь. Джаз, блюз, классика – это тебе не хэви-метал, тут разбираться надо. Мозги нужны, деревяшка хренова!
– Почему. Деревяшка? – тут же спросил Спайдер.
– Ну, извини, ошиблась, – Алексия шмыгнула носом и повела плечом. – Хотела сказать – железяка.
– Эллингтона. Я. Знаю, – металлический голос робота на этот раз проскрежетал довольно миролюбиво. – И Моцарта.
Поспешно опустив голову, Лекса закусила губу. Неужели получилось? Неужто клюнула сковородка чертова?
– Хорошо, – Спайдер заурчал сервомоторами, чуть повернув башню. – Вижу. Ты. Кое-что. Знаешь. Возьми. Под ногами. Провод.
Девушка наклонилась:
– Этот, что ли?
– Да. Этот. Обвяжи. Его. Вокруг. Запястья. Сильней! Иначе – убью.
Не споря, Алексия обвязала провод так, как приказал био. И вдруг резко дернулась! В больших густо-зеленых глазах вспыхнули искры, а в висках отдалась жуткая, почти невыносимая боль.
Девушка закричала… И боль тут же схлынула. Исчезла. Ушла.
– Это. Электричество, – невозмутимо пояснил био. – Разряд. Ты и я. Теперь. Будем. Жить. Вместе. Как муж. С женой.
– Что-о?!!!
Лекса где стояла, там и села – прямиком в грязь!
Слава всем богам и Великому Атому в придачу, робот вовсе не настаивал о каком-то противоестественном извращенно-сексуальном союзе. Речь шла о другом. О симбиозе – наверное, так можно выразиться. Питаться самостоятельно робот, лишенный манипуляторов, не мог. Подстрелившему какую-нибудь дичь Спайдеру просто нечем было засунуть ее в топку. А кушать хотелось, и куда чаще, чем бедолагу навещала обслуга из ближайшего форта.
– Говнотик ты, – вздохнув, уныло выругалась девчонка.
Робот заинтересованно пошевелил башней:
– Незнакомое. Слово. Интересно.
– Ничего-о-о-о! Ты еще от меня много всяких интересных слов услышишь. Только, боюсь, они тебе не сильно понравятся.
* * *Соленый ветер, нагоняя волну, раскачивал приткнувшиеся к причалам лодки. Кир остановился неподалеку от них, у гостевого шатра, освещенного серебристой трепетной луной, и, шепнув часовому пароль, прошел внутрь.
Глава закупочной комиссии Леонид, поглаживая бритую голову, что-то тщательно подсчитывал, записывая на листке плотной желтоватой бумаги бесконечные лиловые цифры. Писал не чернилами, не пером, а дублированной в синем Поле ручкой, в довоенные времена называвшейся «шариковой». Лекса недавно рассказывала, что название это – в честь древнего литературного героя, Шарикова, превращенного злым волшебником в собаку. Или, наоборот, из собаки – в человека. Как-то так.
– А, это ты… – подняв глаза, Леонид указал рукой на скамейку. – Садись. Пиво будешь?
– Напился уже. Слышь, кажется, Стефан говорил, что нам нужны наемники-специалисты.
– Да, хороший дизелист бы не помешал. И электрик.
– Ну, электрика у меня нет, однако…
Кирилл коротко рассказал о воине по имени Джаред Хорг, напомнив о том, как тот вступился за кронштадтцев в недавней битве с мороками.
– А, этот тот парень с мечом? – задумчиво покивал Леонид. – Судя по твоим рассказам – воин добрый.
– Не то слово!
– И сколько он хочет?
– Немного, – десятник усмехнулся. – Паек и пять процентов добычи.
Глава комиссии сверкнул глазами и негромко, с хрипотцой, рассмеялся:
– Пайком мы его обеспечим. А вот насчет добычи – увы… Он ее может долго дожидаться. Так ты говоришь, Хорг этот ищет пристанище на зиму? Что ж, понятно. Сейчас многие ищут. Однако не соглядатай ли он?
– Соглядатай? – на этот раз расхохотался десятник. – С такой-то приметной рожей? К тому же можно засунуть его в какой-нибудь дальний форт – что он там высмотрит? Тем более, он мне кое-что поведал о береговой сволочи. И много чего может рассказать Совету. Правда, говорит не очень – шепелявит.
– Все дампы шепелявят, насколько я знаю…
– Дампы?
– Так их прозывают. Еще говорят – «люди мусорной кучи». Слишком уж они безобразны. Впрочем, ты сам видел. Кстати, дампы всегда отличались верностью… так что и этот, будем надеяться, не предаст. – Леонид встал со скамьи и с хрустом потянулся. – Пусть он расскажет на Совете все, о чем спросят. А там поглядим. Опытные бойцы нам нужны.