– Цветик мой! – с напускной ласковостью молвила я, поднимая повыше руку с зажатой в кулаке колючей розгой. – У тебя есть право хранить молчание, но в таком случае тебе будет больно!
– Это снова ты, Татьяна?! – Рома страдальчески застонал, показывая, что ему мучительно больно прямо сейчас.
Поскольку боль эта пока что была сугубо душевной, я не повелась на жалость и не без гордости подтвердила:
– Да, это я, твой ночной кошмар!
– Наверное, хочешь стать моим эротическим сном? – Рыжий бесстыдник раздвинул колени, показывая, что вполне готов к развитию сексуального сюжета.
Я бестрепетно хлестнула его колючкой. Правда, не по причинному месту (вовремя вспомнила, как ругала меня за членовредительство добросердечная покровительница маньяков Софи), а по коленкам, но Роме и это не понравилось:
– Уй! Больно же!
– Поплачься мне! – предложила я. – Расскажи о своих бедах и проблемах, начиная с той, которую создавали тебе преследователи – Пашка и Дима.
– Это кто такие? – Рома неубедительно симулировал амнезию.
– Не притворяйся! – Я со свистом рассекла воздух колющим оружием. – Я хочу знать все! Для чего ты приехал в Татьянку, почему у тебя в карманах были фальшивые деньги, зачем ты сунулся с ними в казино, почему бегал от таксиста с его приятелем, что общего имел со шпионом Васей Петровым и как оказался квартирантом Пашки?
– Ух, как много вопросов! – Рома покосился на нервно подергивающуюся колючку и поежился. – Наверное, мне не удастся отделаться от тебя нежным поцелуем и признанием в вечной любви?
– Закроем эту тему, – с горечью попросила я.
– Тогда, если ты не возражаешь, я, пожалуй, оденусь?
Похоже, нахал был бы рад, если бы я стала возражать, но я молча кивнула и отвернулась.
– Уже можно смотреть! – разрешил он через полминуты.
Я обернулась и подняла брови. Весь наряд Ромы состоял из широких и длинноватых, не по росту, трусов, синих с красными лампасами. Трусы были похожи на генеральские штаны, сильно севшие после стирки.
– Скромненький костюмчик! – заметила я.
– Не от Диора, – весело согласился Рома. – Зато, в отличие от диоровского, он достался мне даром. Честно говоря, я попросту стырил эти славные штанцы с чужой бельевой веревки.
– Ты подтверждаешь мои худшие подозрения, – сказала я, сурово оглядев криминального типа в ворованном генеральском исподнем. – Ты преступник, да?
– Я?! – Рома обиделся. – Да ничего подобного! Трусы я позаимствовал только потому, что после хищения у меня бумажника впал в крайнюю нужду!
– Да забудь ты о трусах! – рявкнула я, потому что мне хотелось поскорее начать предметную беседу.
– Как скажешь! – Он ловко распустил веревочный бантик на животе и приготовился спустить штаны.
– Не вздумай! – взвизгнула моя скромница.
– Опять ты лезешь, Нюнька! – сокрушенно вздохнула Тяпа.
– Оставь в покое портки! – строго сказала я. – Поговорим о более серьезных вещах. Например, о фальшивых деньгах.
– Да, это серьезно. – Рома вздохнул и перестал дурачиться. – В таком случае прошу ко мне в шатер! Не бойся, я не буду к тебе приставать. – И он снова ухмыльнулся: – Хотя бы потому, что для далеко– идущих приставаний здесь слишком мало места!
Пригнувшись, я пролезла в нору между скалами и с удивлением обнаружила, что под каменными сводами вполне уютно: «пол» усыпан мелкой галькой, а из «окна», расположенного напротив входа, открывается красивый вид на море.
– Славное местечко! – признала я. – Весьма романтичное!
– Так, может, не будем опошлять его разговором о деньгах? – предложил Рома, опять хватаясь за трусы.
– Интересное у тебя представление о пошлости! – Я искоса посмотрела на него и взвихрила воздух колючкой, которую предусмотрительно захватила с собой. – Прекрати паясничать! Садись и рассказывай!
– Ладно.
Он уселся, привалился спиной к прохладному темному камню, уставился мимо меня – в «окно» с видом на море – и начал рассказывать.
Глава 14 Василиса свет Шерлоковна
Ромка и Мишка познакомились в пустыне Сахара. Пустыня была не очень большая, она находилась в границах детской песочницы, и ее барханы образовались из длинной цепи куличиков, которые без устали лепил Мишка. Он уже в пять лет проявлял склонность к рутинной работе с неоправданно большими затратами времени и собственных сил. А Ромка гонял по Сахаре на грузовике. Грузовик был хороший, новый, большой – почти с кошку, по парковым аллеям он бегал, как настоящий, но в Мишкиных рукотворных барханах позорно застрял. Ромка, конечно, расстроился и растоптал все Мишкины куличики. Мишка тоже расстроился и стукнул Ромку ведерком. Пока они в режиме рукопашной схватки выясняли отношения, предприимчивый пацан постарше присвоил Ромкин грузовик и увез на нем все Мишкины формочки. Перед лицом общего противника Мишка с Ромкой объединились, отвоевали обратно свое имущество и тут же, на передовой, побратались.
В школе друзья сидели за одной партой, в институте учились в одной группе, но затем их пути разошлись. Мишка застрял за кульманом в проектном институте, а Ромка, посидев на инженерской зарплате пару месяцев, отважно мигрировал в бизнес. Первым его предприятием была автомойка, организованная на базе собственного гаража. Дело успешно развивалось, и со временем Ромка стал владельцем целой сети современных помывочных для четырехколесных друзей человека.
– Так ты король автомоек? – Я заломила бровь.
– Король, король. Ты дальше слушай!
А дальше Ромка стал настойчиво уговаривать друга Мишку бросить насиженное место у кульмана и перейти к нему управляющим. В приличную фирму, на достойную зарплату! Вообще-то он с самого начала звал друга в компаньоны, но сначала Мишка побоялся рискнуть и предпочел вольному журавлю в небе бюджетную синицу. А потом, когда Ромка уже развернулся, Мишка – гордый! – не захотел идти на все готовое, хотя чертежные работы и маленький оклад к этому времени надоели ему до судорог.
– В общем, он решил открыть свое дело, – морщась, как нежная девица при выщипывании бровей, сказал Рома. – Пришел ко мне, рассказал свою идею и попросил одолжить пять тысяч баксов. А я не дал.
– Что ж ты, король, для друга денег пожалел? – съязвила я.
– Я не денег, я Мишку, дурака, пожалел! – рассердился Рома. – Знаешь, какой он себе бизнес удумал? Машины из Европы гонять и здесь продавать! А ты знаешь, как это опасно? И какая в этом деле конкуренция? И каковы шансы подняться, начав с самостоятельного перегона одной-единственной тачки? Я по-дружески отсоветовал Мишке ввязываться в эту авантюру, он ушел, сказал, будет дальше думать. И придумал! Только на сей раз ко мне не пришел, решил обойтись своими силами и средствами. Средств у него, кстати, было всего три тысячи долларов – за дачный участок выручил, и это невеликое богатство мой дружок решил потратить на покупку автомобиля. Правда, не в Европе, а у нас, в родном городе. Мишка нашел чрезвычайно заманчивый вариант, очень даже неплохую машину какой-то простофиля отдавал ниже ее рыночной стоимости. Реально она стоила другие деньги, вот Мишка и решил: купить подешевле, продать подороже…
– Купил? – уже догадываясь, что ничего хорошего из этого не вышло, с грустью спросила я.
– А как же. Сторговал вполне приличную «семерку» всего за три тысячи баксов! Оформить тачку на себя сразу не успел, но твердо условился с хозяином сделать это на следующий день и под расписку отдал ему деньги.
– Так это же вроде хорошо? – не поняла я.
Рома поморщился:
– Это было бы хорошо, если бы через час после покупки Мишку из этой чертовой «семерки» не выдернули бравые милицейские парни!
– Машина числилась в угоне? – Мне показалось, я поняла.
– Нет, продавец «семерки» владел ею на законных основаниях.
– Так в чем же дело?
Рома посмотрел на меня в упор:
– Деньги, которые получил за «семерку» ее хозяин, оказались фальшивыми!
Я ахнула:
– Три тысячи поддельных долларов?
– Рублями по курсу. – Рома бахнул кулаком по скале и зашипел от боли.
Уважая его страдания, как физические, так и душевные, я немного помолчала, а потом осторожно спросила:
– Выходит, твой друг связался с фальшивомонетчиками?
– Менты именно так и решили! – кивнул Рома.
– А ты как решил? – все так же осторожно поинтересовалась я.
– А я Мишку с детских лет знаю и сразу, как только услышал эту историю, понял: его подставили! Вот слушай. Хозяин «семерки» и вправду оказался простофилей. Во-первых, он не заметил, что покупатель расплатился с ним фальшивыми пятисотками, и понял, что его обманули, только дома, когда распатронил одну «куклу». Во-вторых, он не сумел толком описать внешность мошенника, вспомнил только, что мужик был не старый, не худой и не толстый, среднего роста, рыжий, усатый и с бородой. Мишке тридцать два, рост у него сто семьдесят пять сэмэ, вес – восемьдесят кило, и хотя он лысоватый блондин с гладкими щеками, но в рыжем парике, с накладной бородой и приклеенными усами он вполне соответствовал бы описанию.
– Так это был он?
– Нет! Но вот тот мужик, у которого купил проклятущую «семерку» мой Мишка, был невысоким дядькой средних лет и такого же телосложения, брюнетом с усами и бородой! Кстати, Мишка отдал всю сумму не пятисотками, а тысячерублевыми купюрами.
– Погоди-ка… Выходит, мошенник за фальшивые пятисотки купил «семерку» у настоящего хозяина, поменял рыжий парик на черный и продал машину Мишке? За настоящие тысячи рублей!
– Соображаешь! – скупо похвалил меня Рома. – В отличие от ментов… Они никакого рыжего-черного искать не стали, зачем им лишний труд? Загребли моего Мишку.
– Давно это случилось? – спросила я.
– Неделю назад.
– Незадолго до того, как ты приехал сюда?
Рома понял мой вопрос неправильно и поспешил оправдаться:
– Я не отдыхать приехал, ты не подумай! Хороший бы я был друг – загорать кверху задом на пляже, когда Мишку под статью подводят!
Я своими глазами видела, что до моего появления Рома именно загорал на пляже (и именно кверху задом), но остереглась припоминать это обстоятельство вслух. Мой рыжий приятель так сверкал глазами, что Нюня решила – злить его небезопасно. Кроме того, я легко угадала его мотивы:
– Ты решил сам найти черно-рыжего мошенника, да?
Рома оскалился:
– Я его, гада, ущучу!
– А почему ты явился ущучивать гада сюда, в Татьянку? – поинтересовалась я.
– Сюда привел след! – важно ответил самозваный сыщик.
Я фыркнула: подумаешь, Эркюль Пуаро! Рома-Пуарома! Чужие детективные амбиции вызвали у меня что-то вроде профессиональной ревности. Тем не менее я готова была повышать свою компетенцию, обмениваться опытом и потому с отменной вежливостью спросила:
– Скажи, пожалуйста, а как же ты напал на этот след?
Мне и в самом деле было интересно. В моей собственной недолгой детективной практике все почему-то было не как у людей: не я нападала на след, а, наоборот, следы и разные там улики сыпались на меня со всех сторон частым градом. А я по своей сыщицкой безграмотности реагировала на них именно как на град: закрывалась руками и панически металась из стороны в сторону. Так что, если мне и удалось подобраться к разгадке тайны, включающей в комплексе шпионаж, убийство, пару краж и махинации с фальшивыми деньгами (а у меня было ощущение, что я вот-вот окончательно прозрею и смогу-таки вскричать: «Ну, мне все ясно!»), то случилось это не благодаря моему блестящему уму, а под давлением обстоятельств.
– Как ни странно, на след я напал благодаря Мишкиной дурости! – ухмыльнулся Эркюль Пуарома. – Что называется, не было бы счастья, да несчастье помогло. Мишка от волнения не сообразил переложить деньги в пакет, так и отдал их покупателю вместе со своей сумкой. Потом спохватился, побежал вслед за усатым-бородатым, но не догнал его. Успел только увидеть, как покупатель садится в такси, а еще слова его услышал: «Теперь гуляй, Татьянка!»
– Ага! – многозначительно сказала я.
– Мишка-то подумал, что усатый-бородатый с какой-то Татьяной разговаривает, а вот я вспомнил, что на побережье есть такой поселок, – похвастался Рома. – Я тут был как-то раз, пару лет назад, отдыхал в санатории.
– Один? – зачем-то спросила я (бес по имени Тяпа попутал).
– Нет, конечно! – Он вроде даже обиделся малость. – Я не йог, чтобы один отдыхать!
О йоговских традициях отдыха у меня было довольно смутное представление, помнилось только, что они имеют обыкновение лежать на гвоздях.
– Вот интересно, откуда в Индии столько гвоздей? У них же там йогов – как грязи, и каждому лежанку с гвоздями сколоти! – некстати задумалась моя любознательная Нюня. – Должно быть, у них в Индии гвоздедельная промышленность очень развита. Традиционный народный промысел!
– Нет, наша страна по этому промыслу впереди планеты всей! – патриотично заспорил Рома. – И гвоздей мы потребляем больше всяких йогов!
Я ехидно усомнилась в том, что королю автомоек ведомо состояние дел в отечественном гвоздеделании, но Рома уверил меня, что он в курсе. Правда, совершенно случайно. Оказывается, деньги на оплату своего временного проживания в надгаражной хижине Пашки Рома заработал тяжким грузчицким трудом. Пашкиному другу Аскеру на строительство особняка привезли машину разных материалов, разгрузить транспорт надо было очень быстро, работяги своими силами не справлялись, и Рома небескорыстно подставил свое более или менее могучее плечо под ящики с метизными изделиями. Это так гвозди у строителей называются, я вспомнила – метизы. А еще я вспомнила, что мне рассказывала Софи про Аскеровых работяг: они сплошь мигранты из мест лишения свободы. По каким-то своим причинам Аскер не хочет иметь дело с нелегальными таджиками, молдаванами и турками, но и пользоваться услугами нормальной строительной фирмы не хочет – жадничает. Бывшим уголовникам он платит мало, притом норовит расплачиваться пятаками и поощряет желание работников просаживать эти самые пятаки в игровом зале «Флориды». На Аскеровых батраков даже фейс-контроль не распространяется, так сильно господину Ачмизову хочется вернуть все свои денежки обратно. Правда, работают бывшие зэки без энтузиазма, так что еще неизвестно, сумеет ли Аскер в результате своей необычной кадровой политики хоть что-то выгадать. На гвоздях, во всяком случае, ему точно сэкономить не дали: Рома сказал, что он самолично, на своих плечах перетащил в недостроенный дом пять ящиков с метизными изделиями.
– Вот скажи мне, на фига так много? – искренне удивился он. – В старое время на Руси огромные соборы без единого гвоздя строили, а тут обыкновенный трехэтажный коттедж! Ладно бы, помещение деревом обшивали, так нет же, там малярят и штукатурят. Спрашивается, какое отношение к покраске имеет центнер гвоздей?
– Может, Аскер планирует открыть у себя центр йоги? – Я пожала плечами. – Купит по остаточной стоимости в пансионате сто деревянных лежаков, вобьет в них сто тысяч гвоздей и наладит массовые экскурсии в нирвану!
– Думаешь, это хороший бизнес? – Рома задумался и заерзал на гальке, неосознанно тяготея к позе лотоса.
Я тряхнула головой, отгоняя бредовое видение расширенного народного заседания на гвоздях, и сказала:
– Что-то мы отвлеклись, давай вернемся к нашим фальшивомонетчикам. Я так понимаю, ты их нашел?
– Скорее наоборот: это они меня нашли, – очнулся мечтательный король автомоек. – Дело было так…
Когда Рома, жаждущий найти мошенников, которые подвели под монастырь его друга, приехал в Татьянку, никакого толкового плана действий у него не было. Зато у Ромы была фальшивая пятисотрублевая купюра, которую ему по спекулятивной цене – за тысячу самых настоящих рублей – отслюнил от пачки вещдоков один беспринципный милицейский товарищ. Недолго думая, Рома сунулся с этой липой в заведение, показавшееся ему наиболее перспективным по части нездоровых развлечений с криминальным душком, – естественно, в казино «Флорида». Что было дальше, я уже знала: ребятки Аскера сначала вышвырнули Рому из заведения, а потом по приказу начальника метнулись за ним вдогонку, но Рома ушел от преследования водным путем, унося в трусах поддельную купюру.
– Однако рыбка уже заглотнула наживку! – важно сказал он.
– Что съела рыбка? – Я вздрогнула, потому что как раз представляла себе все это: Ромин ночной заплыв, трусы с особой начинкой… Не сразу сообразила, что он выразился фигурально.
– Крючок!
– Как тебе не стыдно! Это не тот крючок, бесстыдница! – срывающимся шепотом отчитала Нюня Тяпу, которая сумела найти в сложившейся системе образов (Рома, море, трусы) место и крючку.
– Ты не мог бы говорить яснее? – рассердилась я. – Что там случилось у тебя с рыбкой?
– С какой рыбкой? – вытаращил глаза он.
– Которая что-то сожрала, чтоб ей насмерть подавиться!
Рома захлопал ресницами. В интересном разговоре образовалась пауза, превратившаяся в минуту молчания – не иначе как по трагически погибшей рыбке. Потом Рома осторожно спросил:
– Мы вообще о чем говорим?
Я глубоко вздохнула, закрыла глаза и мысленно посчитала до десяти, страшно сожалея об отсутствии у меня йоговской выдержки.
– Можем, конечно, и про обитателей морских глубин поговорить, если тебе интересно, – не дождавшись от меня ответа, великодушно предложил Рома. – Но ты спрашивала, как эти деятели меня нашли…
Я моментально открыла глаза и обратилась вслух.
– Отвечаю: не знаю, как они меня нашли, но нашли! Сначала я заметил, что возле домика смотрителя крутится какой-то смазливый типок в пижонском прикиде…
– Синеглазый брюнет в голубом костюме? – быстро уточнила я. – Это Дима!
– Дима, значит. – Рома кивнул. – Потом красавчик ушел, но появился лысый дядька в бриджах и майке.
– И в шлепанцах на босу ногу, да? Это Пашка!
– Поскольку в данный момент он мой квартирный хозяин, я называю его Павлом Петровичем! – важно сказал Рома. – Но это непринципиально, Пашка так Пашка. Увидев его, я понял, что мой план сработал: мне удалось встревожить фальшивомонетчиков.