– Дима, значит. – Рома кивнул. – Потом красавчик ушел, но появился лысый дядька в бриджах и майке.
– И в шлепанцах на босу ногу, да? Это Пашка!
– Поскольку в данный момент он мой квартирный хозяин, я называю его Павлом Петровичем! – важно сказал Рома. – Но это непринципиально, Пашка так Пашка. Увидев его, я понял, что мой план сработал: мне удалось встревожить фальшивомонетчиков.
– Что, Пашкина наружность определенно указывала на его принадлежность к криминальному миру? – Моя Тяпа съязвила, однако Нюня тут же окоротила ее, напомнив, как я сама перепугалась, заметив следующего за мной типа в бриджах и майке.
По моим воспоминаниям, в тот момент Наташкин братец сошел бы за дублера актера Леонова в роли рецидивиста Доцента.
– А ты видела этого Павла Петровича? – спросил Рома.
Я пожала плечами. В полный рост брата Наташки Рыжей я видела только издали и при плохом освещении – в вечернем лесу, вблизи же я видела только Пашкины ноги в шлепанцах. И, помнится, даже этот фрагмент меня напугал!
– Павел Петрович – среднего роста мужчина лет сорока пяти, рыжий и с усами! – не дождавшись от меня ответа, значительно сказал Рома. – Таким образом, он вполне соответствует описанию мошенника, обдурившего моего друга Мишку!
– Так ведь, за исключением усов, которые современные мужчины носят не сплошь поголовно, и цвета волос, этому описанию соответствуют тысячи мужиков! – справедливости ради заметила я.
– Но ведь Павел Петрович начал меня преследовать, а меня обычно не преследуют незнакомые мужики! – Рома высказался немного путано, и мне сразу же захотелось узнать, каковы его отношения со знакомыми мужиками. Не дай бог, выяснится, что мой красавец близок по духу и телу Левику с Вовиком!
– Причем этот твой Дима, а следом за ним Павел Петрович возникли на моем горизонте вскоре после того, как я помахал фальшивкой в казино! – напомнил Рома.
– «После того» не значит «вследствие того»! – Я весьма уместно продемонстрировала знакомство с азами сыскного дела и горделиво улыбнулась.
– Да, наверное, можно было считать случайностью появление вблизи моего жилища одного Димы. Мало ли зачем человек сидит в кустиках! – Рома сначала кивнул, а потом помотал головой. – Но два мужика, хоронящиеся в сорняках посменно, уже наводили на мысль о закономерности! И видела бы ты, как подозрительно Павел Петрович ползал в лопухах, точь-в-точь военный разведчик вблизи вражеского блиндажа! Я даже забеспокоился, не швырнет ли он мне в окно гранату.
– А у него была граната?! – испугались мы с Нюней.
В этой истории только гранатометчика не хватало!
– Нет, гранаты я у Павла Петровича не заметил, – признался Рома. – Честно говоря, я и его-то самого заметил совершенно случайно. Я ведь не в домике был, я у бассейна возился, сидел в люке, разбирался с водопроводными вентилями. Немного напутал, пустил воду в шланг и окатил холодной водой кошку. Случайно, конечно! Но получилось – лучше не придумаешь: мокрая кошка взвыла и ка-ак дернула на задний двор, по клумбе, по кустам, через лопухи! А в лопухах как раз милейший Павел Петрович хоронился. Встреча с кошкой прошла в теплой, дружественной обстановке и завершилась на самом высоком уровне: киса метра три летела по параболе, как ракета «земля—земля»! Я прямо загляделся! Ну и заодно Павла Петровича заметил. Его в тот момент без всякого радара засечь можно было, одной акустикой, очень уж громко он с летучей кошкой беседовал…
Я не удержалась, захихикала, и Рома посмотрел на меня благосклонно:
– Я хороший рассказчик, да?
– Ты хороший рассказчик, но плохой сыщик! – отсмеявшись, заявила я. – Насколько я понимаю, никаких доказательств того, что таксист Пашка является по совместительству мошенником-фальшивомонетчиком, ты до сих пор не раздобыл, верно?
– В гараже у него никаких поддельных денег нет, я там все обшарил, была у меня такая возможность, – с сожалением сказал Рома.
– Возможно, он хранит фальшивки дома, – предположила я.
– Невозможно! Я выяснил: у Павла Петровича не частный дом, а малогабаритная двухкомнатная квартира, а в ней жена, теща и трое пацанов с хулиганскими замашками. Худшего места для тайника с деньгами не придумаешь, – Рома вперил взгляд с прищуром в морскую даль. – Я полагаю, что фальшивки хранятся у Димы.
– Знать бы еще, где сам Дима! – не без сожаления брякнула моя Тяпа, в глубине души до сих пор сокрушающаяся об утрате нами красавца брюнета.
– Там! – Рома махнул рукой в сторону моря.
– Неужто тоже на дне морском?! – ахнула моя Нюня.
– Зачем же такие ужасы? «Там» – это где-то на побережье, в одном из тех населенных пунктов, куда заходят прогулочные суда, – успокоил меня Рома. – Я видел, позавчера Пашка проводил своего дружка на теплоход «Академик Морозов», Дима уплыл и пока еще не возвращался. Думаешь, зачем я день-деньской сижу в этом каменном вигваме с видом на море? Жду Диму, как Ассоль капитана Грея.
А я при упоминании морского дна сразу же вспомнила сыщика Петрова, бесславно погибшего – предположительно – при столкновении с аквабайком…
– Ромка, а что ты знаешь про покойного Васю? – остро прищурясь, спросила я.
– Вася, Вася… Вроде нет у меня ни одного знакомого покойника с таким именем.
– Слушай, я не знаю, как он тебе представился, Васей или не Васей, но ты наверняка знаком с этим парнем, раз у тебя была его записная книжка! – Я рассердилась.
– А! Записная книжка! – Рома просветлел лицом. – Маленькая такая, в кожаном переплете, до середины заполненная странными записями? Я вообще-то не знал, чья она. Я ее нашел.
Я недоверчиво вздернула брови, и Рома поторопился дать мне объяснения, из которых следовало, что Васина записная книжка сиротливо валялась на утоптанном пятачке под моим собственным окном. Из-за кожаного переплета Рома принял блокнот за бумажник и очень обрадовался находке, вообразив, что это добренькое мироздание подкинуло ему деньжат на бедность. Убедившись в своей ошибке, выбрасывать записную книжку он не стал, потому что сначала зачитался непонятными записями, а потом решил, что человек, оказавшийся в крайне бедственном материальном положении, не должен пренебрегать источником чистой бумаги различного назначения.
Узнав, где именно был найден шпионский блокнот, я сделала ушки топориком:
– Когда это было? В какой день ты нашел Васину книжку?
– Я ее не днем нашел, а ночью, когда заглядывал в окошко, чтобы пожелать тебе сладких снов.
– Так-так-так…
Я задумалась, Рома с интересом за мной наблюдал. Через пару минут я осознала, что пришел мой звездный час, и торжествующе объявила:
– Ну, вот теперь мне все ясно!
– Просим, просим! – Рома, изображая нетерпеливую публику, дурашливо забил в ладоши.
– Эта записная книжка здорово меня запутала! – призналась я, решив, что небольшая порция самокритики только подчеркнет мое сыщицкое величие. – Из-за нее я решила, будто ты был с Васей заодно, и это увело меня далеко в сторону от разгадки. Теперь-то я понимаю, как все было…
Я действительно представляла себе все случившееся так хорошо, словно видела происходившее своими собственными глазами. Мой рыжий друг не ошибся, сладкая парочка фальшивомонетчиков – Дима и Пашка – искали с ним встречи, чтобы выяснить, откуда у незнакомца поддельная пятисотка. То ли они конкуренции опасались, то ли обоснованно подозревали, что появление в Татьянке парня с фальшивкой есть часть операции по их обнаружению, но мошенники заволновались. Вернее, заволновался Пашка, который первым узнал тревожную информацию. От кого узнал? Либо от сестры, либо от своего друга Ачмизова! Я помнила, Наташка рассказала, что ее брат-заступник побежал бить морду Аскеру сразу же, как только увидел свежий синяк на лице сестрицы. Видимо, Ачмизов стал объяснять Пашке, почему он дал волю рукам, и рассказал о незнакомце с фальшивой купюрой. Или же это сама Наташка в красках описала родному человечку скандал во «Флориде».
Так или иначе, но Пашка взволновался и вызвал Диму. Красавчик нашел способ познакомиться со мной, а затем благодаря Сонькиной болтливости узнал, где искать Рому, однако тому повезло своевременно обнаружить наблюдение. Не найдя рыжего хитреца в домике смотрителя, Пашка и Дима стали наблюдать за нашим курятником. Они же думали, что Рома мой ухажер!
Впрочем, рыжий и в самом деле тяготел к роли галантного кавалера. Иначе какого черта он явился бы желать мне спокойной ночи? (Эта мысль меня порадовала, значит, личная жизнь может наладиться, еще не все потеряно!)
Итак, Рома сунулся ко мне в окно, но его спугнул Дима. А Диму, в свою очередь, прогнал мой верный хранитель Вася Петров, то есть Волков. Из-за этого вышло фатальное недоразумение: Пашка с Димой приняли Васю за Рому, которого ни один из них не видел! Последовала ожесточенная ночная драка, в ходе которой была растоптана ни в чем не повинная дыня и окончательно разбужена я. Перевес сил оказался на стороне криминалитета, и Дима с Пашкой угнали Васю в плен.
Что было дальше, я могла предполагать с высокой степенью вероятности. Пленника увели на допрос в самое подходящее для этого место – в Пашкин гараж, бетонную коробку с ямой.
Однако разговор не сложился. Вася, видимо, вовсю противился попыткам выжать из него информацию о фальшивых деньгах, к которым бедняга не имел никакого отношения. А Пашка – прошу вспомнить, он бывший боксер! – вероятно, упорствовал в желании «расколоть» упрямца и перестарался.
– Сыщик Вася был убит в гараже, и это все объясняет! – уверенно сказала я Роме, который слушал меня с большим и отчетливо-уважительным вниманием. – Во-первых, становится ясно, почему с этого момента Дима и Пашка не беспокоили ни тебя, ни меня: они думали, что расправились с тем самым человеком, который представлял для них какую-то опасность. Во-вторых, понятно, что случилось с ковром.
Я имела в виду тот ковер, который неизвестные злоумышленники с непонятной целью похитили из гаража Ачмизова и сожгли на каменистом пляже Левого мыса. Рома об этом ничего не знал, пришлось рассказать ему всю историю с комментариями:
– «Неизвестными злоумышленниками» были все те же Дима и Пашка! Преступникам надо было избавиться от трупа. Вывезти его из гаража на Пашкиной машине они не могли, потому что «Волга» была неисправна. Волочь мертвое тело просто так, за руки за ноги, было опасно, у самого Пашки ничего подходящего для транспортировки трупа не нашлось, а вот в гараже напротив, у Пашкиного друга Аскера, имелся превосходный ковер размером два на три метра. Наша преступная парочка вскрыла чужой гараж, тело несчастного Васи закатали в ковер и в таком виде отнесли на Левый мыс. Из гаражей туда можно лесом пройти, очень удобно и вполне конспиративно.
Я помолчала, переводя дух.
– А дальше? – с подкупающим интересом спросил Рома.
– Дальше ковер сожгли, а труп бросили в море, все очень просто! – Я секунду подумала и убежденно кивнула. – А вот угон аквабайка – это была совсем другая история. Тот, кто это сделал, никак не был связан с преступниками-фальшивомонетчиками, парень просто покататься хотел, дурачок, любитель экстрима. Ну, ничего, бабуля ему еще организует перевоспитательный процесс почище, чем в детской комнате милиции!
– Какая ты умная, Танька! – восхитился Рома.
– Это не я, это Нюня, и еще Тяпа помогла… – Я застеснялась.
– У меня к тебе только один вопрос, – не обратив внимания на мои слова, сказал он. – Скажи мне, раз ты такая умная, как уличить негодяев? Вот мы уже знаем, что они не только фальшивомонетчики, но еще и воры, и даже убийцы, а сделать все равно ничего не можем! Доказательств-то у нас нет! А Мишка мой через две недели под суд пойдет.
Мой рыжий друг пригорюнился, свесил на грудь буйну голову и сделался чрезвычайно похож на Иванушку, остро нуждающегося в деятельной помощи Василисы Премудрой.
– А чем ты, Танька, не Василиса? – толкнула меня изнутри задорная Тяпа.
– Василиса была красавицей! – завистливо вздохнула Нюня.
– Не путай! – возразила ей Тяпа. – Красавицей была другая Василиса, ее так и звали – Прекрасная, а насчет внешности Василисы Премудрой в сказке только одно говорится: она была наполовину лягушка!
– Знаешь, Танюш, а ведь это почти наш случай, у Василисы тоже было размножение личности: и девица она, и жаба – два в одном! – обрадовалась неожиданно найденному сходству Нюня.
– Но-но, ты, девица! Ты кого жабой назвала? – насупилась Тяпа.
– Тихо! – сказала я, пресекая назревающие разборки. – Уговорили, иду в Василисы Премудрые самовыдвижением!
– Не пойму я, Танька, ты о чем? – хлопнул ресницами Рома.
– Объясняю! – сказала я.
И изложила возникший у меня план так доходчиво, что понял бы даже малограмотный Иван-дурак.
Глава 15 Поправка к Закону джунглей
– Нюня, нет! Я не смогу этого сделать! – позорно завибрировал мой важный дед на подходе к казино.
– Сдрейфил? И кто из нас после этого нюня? – со всей возможной Тяпиной язвительностью уела его я.
– Но, детка, я же интеллигентный человек! Доктор наук! – Дед трясущимися руками поправил перекосившиеся очки. – В конце концов, я депутат!
– Уверяю вас, Иннокентий Фомич, принадлежность к когорте законотворцев и ученая степень нисколько не помешают вам пошло проиграться в пух и прах! – успокоил его Рома.
Он забежал вперед и услужливо придержал перед нами дверь «Флориды». Дедуля, пользуясь моментом, тут же обеспокоенно зашептал мне в ухо:
– Деточка, насколько близко ты знакома со своим новым другом? Для благонравного молодого человека из хорошей семьи он подозрительно много знает об игорных заведениях!
– Дед, если ты хочешь знать, сплю ли я с ним, так и спроси! – отрезала я с шокирующей прямотой.
– Нюнечка, я тебя не узнаю! – покраснев, пролепетал дедуля.
– И никто не узнает! – ухмыльнулась я, погладив блестящие черные косы, спадающие на грудь.
Бал-маскарад продолжался: на сей раз я явилась публике в образе странствующей индийской принцессы. Левик с Вовиком временно выкрасили мои каштановые волосы в черный цвет и припутали к ним две длинных толстых косы милейшего пасторального вида. Мою фигуру до самых щиколоток укрывало красивое сари из шестиметрового отреза натурального шелка с золотым купоном. Под многослойной шелковой обмоткой на мне была красная трикотажная футболка, узнаваемую «найковскую» галочку на которой удачно скрыли витки ткани. Под футболкой могучими холмами выпирали чашки бюстгальтера, наполненные вскладчину моими собственными скромными женскими прелестями и поролоном из старого матраса.
Поролон этот оказался страшно эротичной штукой, он щекотал меня с беспощадной игривостью опытного соблазнителя. Мне стоило большого труда удержаться от почесываний, не приличествующих благонравной девице из хорошей индийской семьи. Я уже жалела, что подчинилась настояниям тети Люси, которая утверждала, что индийская красавица непременно должна быть пышной, как бисквитный торт со взбитыми сливками, и приводила в пример некую Хему Малини и других незнакомых мне актрис с берегов Ганга. Не считая себя знатоком индийского кинематографа, я не рискнула спорить с хозяйкой, тем более что шикарный бомбейский шелк на сари выдала мне именно она. В свое время тетя Люся курировала по партийной линии администрацию Крайторгсина и собрала в своих закромах немало материальных свидетельств былой дружбы между народами.
Вообще мой нынешний костюм собирали с бору по сосенке: супермегалифчик дала Софи, красную – в тон шелку – маечку одолжил Левик, а позолоченные шлепанцы на деревянной подошве я выпросила у Вовика. Обувь была велика на четыре размера, и, когда я рассовала пальцы ног в соответствующие им перепонки, позади моих пяток остались площадки размером с кофейные блюдца. Это смотрелось несколько странно – до тех пор, пока Вовик в порыве вдохновения не пришпандорил на пустующие места по паре искусственных пионов с соломенной шляпы все той же тети Люси.
– Сойдет за индийский колорит! – уверенно сказал он.
Ради пущего колорита меня щедро украсили чехословацкой бижутерией, прицепили на ноздрю клипсу с кристаллом Сваровски, нарисовали большие очи кроткой лани и отметили красной помадой местонахождение крепко зажмуренной чакры.
– О боже! – ошеломленно молвил, увидев меня, дедуля.
– Помилуй мя, Шива! – сказал примерно то же самое Рома.
Он и сам был в гриме, но весьма простеньком, малобюджетном. Преображая моего рыжего друга с целью сделать его неузнаваемым для персонала «Флориды», знатоки и ценители мужской красоты Левик и Вовик постарались максимально сохранить Ромину естественную прелесть. В результате все изменения его внешности свелись к роскошному парику из длинных светлых волос и пиратской серьге в ухе. В тщательно отутюженном белом костюме, в свежем загаре, в парике и с серьгой Рома выглядел как звезда мужского стриптиза в свободное от работы время. Левик с Вовиком остались очень довольны.
– Дедуля, не дрожи! – Я подцепила престарелого родственника под руку и с усилием затащила его в открытую дверь. – Не смущайся, смелее, мы с тобой!
О том, что дедулю смущает как раз странная компания, в которой он оказался, я постаралась не думать. В конце концов, дедушка сам всегда выступал против расовой и социальной дискриминации, так с чего бы ему стесняться общества прелестной индуски и Тарзана из отечественных сексуальных джунглей?
Рома, отпустив дверь, крепким плечом подпер дедулю с другого боку, и мы плотной группой прошествовали через зал с игровыми автоматами в помещение со столами, затянутыми зеленым сукном.
– О, тут играют в покер? – Дед заметно оживился.
– Не надейся, за покер ты не сядешь, не приведи бог – выиграешь! – непререкаемым тоном прошептала я, увлекая дедулю к местному «Полю чудес». – Вот твое развлечение на сегодняшний вечер – рулетка. Давай, дед, не трусь! Не посрами фамилию!