— А что делать... — довольно ухмыльнулся маг, всегда симпатизировавший суровым диктаторам. — Так ты предлагаешь поспрашивать у глашатаев этого «Закона»?
— Да, святой Креол. Я не имел с ними раньше дела и не знаю точно, как у них всё устроено, но даже если у них нет никаких списков или чего-то в этом духе, то должен же там найтись хоть кто-то, кто помнит этого Кобука?
— Всякую мелочь помнить никакой памяти не хватит... — буркнул Креол. Он сам в бытность свою Верховным Магом вряд ли смог бы даже точно назвать число рядовых подмастерьев, а не то что перечислить их по именам. — Но попробуем, чем Ану не шутит...
Несмотря на вечернее время, у ворот царила настоящая давка. Экипажи, верховые и просто пешеходы рвались как можно быстрее войти в городские пределы. Как объяснил лод Гвэйдеон, это именно из-за вечернего времени — на ночь ворота закрываются, и внутрь будут пропускать только дворян и рейсовые кареты. А еще, конечно, тех, кто не пожалеет для привратников взятки пожирнее. Ясное дело, что расставаться с деньгами никому не хотелось, а ночевать под стенами или рядом в поле — еще меньше.
Впрочем, лода Гвэйдеона и его спутников пропустили сразу же. Креол с Ванессой, судя по костюмам и перстням, принадлежали к аристократии, а паладинов и здесь пускали безо всякой очереди.
— Жлиай — крупный город, — сообщил паладин, входя в ворота. — Здесь больше ста тысяч жителей!
— Всего сто тысяч? — презрительно наморщила носик Вон. — Ну не знаю... У нас большим считается город с миллионом...
— О, леди Ванесса, это очень много! — уважительно покивал лод Гвэйдеон. — В нашем мире есть только пять городов с миллионом жителей — Шее-Шем-Ер, Лукор, Сом-Ту-Герак, Брестрелл и Мете'Ре.
Впрочем, Ванесса уже и сама смекнула, что для нынешнего каабарского уровня развития город-миллионер — явление не то чтобы исключительное, но все-таки и не частое. Большинство жлиайских домов были двух- или трехэтажные. Дома в четыре этажа встречались уже чрезвычайно редко, а пятиэтажный был один-единственный — городской магистрат. К тому же городу сильно мешала крепостная стена — население всё росло, а территория не увеличивалась: строиться за пределами стен запрещалось законом, «дабы не снижать обороноспособность храбрых защитников сего града». То, что государство Слоккерс ни с кем не воевало уже шестьдесят лет, а Жлиай и вовсе не осаждался почти полтора столетия, конечно, сказалось на качестве стен — они порядком обветшали, а денег на их починку не выделялось уже лет пятнадцать. Но закон никто не отменял.
Лор тоже не отличался огромным населением, но из-за обилия храмов он казался гораздо больше, чем есть на самом деле. Всё-таки он не зря считался священным городом — число соборов и храмов в нем превосходило все мыслимые нормы. Из-за чего, кстати, и выглядел на редкость красиво — располагайся Лор на Земле, его ежегодно бы затапливали туристы. В этом Жлиай, конечно, сильно отставал...
А вот что стало для Вон приятным сюрпризом, так это что в городе вовсю шли празднества. Расфранченные горожане толпились на улицах, на площадях проводились пляски и разные представления, трактирщики выставляли бесплатное угощение (за все заплатил магистрат).
— Вау! — восхищенно присвистнула Ванесса, наблюдая за шествием акробатов и трубадуров. — Что за фестиваль?
— Сегодня день Святой Легмиллы, — пояснил лод Гвэйдеон, — она покровительница Жлиая. В этот день никто не сидит дома — все гуляют.
— Еще бы! — согласилась Вон, покупая у разносчика миндальные коврижки. — Классная вечеринка!
Шествие замыкали Креол и лод Гвэйдеон, а между ними втиснулась бодро шагавшая Ванесса, с удовольствием глазевшая по сторонам. Ей с каждой минутой всё больше нравилась такая жизнь — что ни день, то новые пейзажи, новые знакомства, новые впечатления... Любовь к путешествиям она унаследовала от матери, а тут еще все такое необычное! Куча приключений опять же...
И условия ей очень нравились. Когда рядом с тобой такие танки, как архимаг и паладин, можно не беспокоиться о безопасности... да и вообще ни о чем. И с размещением никаких проблем — за городом поджидает уютный коцебу с услужливым домовым на борту. Шесть лет назад Вон с друзьями пересекла на автомобиле всю Америку, так к концу пути от нее так неприятно пахло!.. А тут каждый день можно принимать душ, да и стиральная машина имеется...
— Народу много... — задумчиво погладил подбородок маг. Его рука рефлекторно тянулась еще ниже — когда в течение полувека носишь бороду до пупа, это оставляет некоторые привычки. — А вот сейчас пустить в толпу Огненный Шар, то-то криков будет...
— Даже не думай, — весело пихнула его в бок Вон. — Ты что, не можешь развлекаться без того, чтобы кого-нибудь не поджарить?
— Да это я так... — насупился Креол, отправляя в сумку, где жалобно скребся джинн, последнюю коврижку. — Предположение высказал...
На главной городской площади давали представление буффоны — каабарские артисты. Их «театр» во многом напоминал итальянскую комедию дель арте — имелось полтора десятка основных масок, которые и разыгрывали представление. Сюжет каждый раз разыгрывался почти один и тот же — различались только шутки и трюки. Буффоны были еще и циркачами, потому представление всегда сопровождалось множеством гэгов и фокусов.
В комедии всегда участвовала Леди — чистая и невинная девушка, неожиданно получившая богатое наследство, Лорд — заносчивый мерзавец, желающий жениться на Леди и прибрать к рукам ее деньги, Купец — «второй жених», очень богатый и очень толстый тип, тоже пытающийся заполучить Леди, но не из-за денег, а из-за нее самой, и Ремесленник — добрый малый, искренне влюбленный в молодую аристократку. Если представление показывалось в сельской местности, Ремесленника заменял Виллан. А иногда для разнообразия всё бывало наоборот — Лорд становился благородным юношей, а Леди — чванливой стервой. В этом случае Купец превращался в Купчиху, а Ремесленник в Ремесленницу.
Кроме основных действующих лиц также имелись Вор и Матрос (в странах, не имеющих серьезного флота, Матроса заменял Солдат) — ловкие плуты, помогающие Ремесленнику устранить соперников и жениться на возлюбленной. Этих двоих обычно играли акробаты или гимнасты. Дозорный, похожий на придурковатого копа из французской комедии, всё время пытался поймать Вора, но сам неизменно оказывался в дураках. Колдун покровительствовал злому Лорду и строил козни против всех остальных. Экзорцист делал вид, что охотится на Колдуна, но на самом деле потихоньку ему помогал. Жрица пыталась залезть в штаны всем участникам действа, не исключая и Леди (в этом месте представления Ванесса бешено аплодировала). Монах придуривался, молол чушь, падал лицом в горячую похлебку и просто всех веселил.
Кроме перечисленных масок в комедии участвовал еще и Паладин. Его единственного буффоны не решились окарикатурить — Паладин играл исключительно положительную роль. Обычно он появлялся в самом конце, когда всё окончательно запутывалось, и наводил порядок. Он прогонял прочь Колдуна, Экзорциста и Лорда и помогал соединиться Ремесленнику и Леди. К финалу представления Жрица и Купец исправлялись и начинали служить добродетели: первая вспоминала о своих прямых обязанностях и проводила брачную церемонию, а второй поставлял на свадьбу богатое угощение... Здесь зрители бурно выражали свое ликование.
Иногда в постановке участвовала и маска Короля. Его поведение зависело от страны, в которой показывали комедию. Если ее король был любим в народе, то он появлялся в конце вместе с Паладином и помогал тому наказывать плохих и награждать хороших. В этом случае конец был еще счастливее — Король награждал Ремесленника дворянством и дарил всем подарки. Но если его величество не мог похвастаться хорошей репутацией, его жестоко высмеивали. Тогда Король становился третьим женихом, и тут-то силам добра приходилось особенно туго. Но в конце концов хорошие люди все равно торжествовали — Паладин с легкостью побеждал и Короля.
Женской части зрителей особенно нравился Паладин — многие только для того и смотрели весь этот фарс, чтобы дождаться появления красавца рыцаря в серебряных доспехах (их буффоны кроили из белой ткани, укрепленной китовым усом, но выглядели эти балахоны очень достоверно). Мужчины же больше симпатизировали Жрице — по меньшей мере половина ее костюма приходилась на бархатную маску, а актриса, исполнявшая эту роль, чаще всего напоминала леди Шедабр. А дети делили свои симпатии между Монахом и Колдуном. Монаха играл клоун, и на его долю выпадало больше смеха, чем на чью-либо другую, а роль Колдуна исполнял фокусник, и его действия всегда сопровождались трюками и фокусами.
Лод Гвэйдеон смотрел представление с большим удовольствием и даже отсалютовал своему «коллеге». Тот польщенно поклонился настоящему паладину, и еще рьянее принялся «наводить справедливость». Ванесса даже повизгивала от восторга — такого экзотического театра на Земле не существовало уже больше века. А вот Креол стоял с кислым лицом — он вообще не признавал бесполезных забав. Правда, маг немного оживился при виде Колдуна, но тут же понял, что это всего лишь ловкость рук, и снова заскучал.
Лод Гвэйдеон смотрел представление с большим удовольствием и даже отсалютовал своему «коллеге». Тот польщенно поклонился настоящему паладину, и еще рьянее принялся «наводить справедливость». Ванесса даже повизгивала от восторга — такого экзотического театра на Земле не существовало уже больше века. А вот Креол стоял с кислым лицом — он вообще не признавал бесполезных забав. Правда, маг немного оживился при виде Колдуна, но тут же понял, что это всего лишь ловкость рук, и снова заскучал.
Представление закончилось, артисты вышли на поклон, зрители благодарно зааплодировали. В толпе засновали мальчишки со шляпами — здесь было принято благодарить буффонов за доставленное удовольствие.
Неожиданно рядом с Креолом раздался болезненный крик. Маг молниеносно среагировал, схватив за руку подростка лет четырнадцати. Его рука все еще торчала в боковой сумке Креола, а на физиономии парнишки было написано страдальческое выражение.
Когда маленький карманник сунул руку в удачно подвернувшуюся суму, он никак не ожидал, что там будет сидеть сторожевой джинн. Хубаксис, всей душой желающий реабилитироваться, мигом сообразил, что ладонь не принадлежит хозяину. Не принадлежит она и никому из тех, кому Креол со скрипом, но всё же разрешал прикасаться к его вещам, — Ванессе и лоду Гвэйдеону. Конечно, джинн сразу же дыхнул на эту чужую пятерню огнем, а потом вцепился в нее зубами, одновременно ухватившись руками за края сумки, чтобы его самого не вытащили.
— Та-ак... — очень злобно улыбнулся маг, глядя в перепуганное лицо карманника, и начал усиливать хватку. Ванесса поняла, что он сейчас попросту сломает мальчишке руку.
— Немедленно отпусти его, садист проклятый! — прошипела она.
Маг неохотно повиновался, но другой рукой продолжал удерживать карманника за шиворот, чтобы не сбежал. Вон подумала о том, как же всё-таки хорошо, что этому дикому шумеру встретилась она, Ванесса Ли. Без ее сдерживающего влияния он перебил бы такую тьму народа — куда там Джеку-потрошителю... Впрочем, он и так уже давно его обогнал.
— Не бойся, мальчик, — ласково наклонилась к подростку Ванесса. — Мы тебя не обидим.
— Нет, лучше бойся! — грозно посоветовал маг начинающему вору, отцепляя от его ладони рычащего Хубаксиса. — Меня надо бояться!
Мальчишка наконец разглядел джинна и, увидев, что его обожгло и укусило, попытался грохнуться в обморок — паренек оказался хлипковат... Но Креол прищелкнул перед его лицом пальцами, убирая дурноту — ему не хотелось лишаться «языка». В принципе с малолетним карманником им очень даже повезло — он просто обязан был знать, где искать местное отделение «Закона».
— Молодец, раб, молодец... — одобрительно усмехнулся Креол джинну, который с нетерпением ожидал похвалы. — А теперь лезь обратно в сумку! А вот что с тобой делать...
— Лод палатьин, защитьите! — взмолился мальчишка, умоляюще глядя на безучастно взирающего Серебряного Рыцаря. На кахальском он говорил с явным акцентом. — Вы что, не вьитите — это же колдун, самый настоящий!
— Я не колдун! — сквозь зубы выдавил маг. Вон раздосадованно покачала головой — этот безмозглый воришка упорно делал всё, чтобы его отправили на тот свет.
— Эй, оставьте парня! — К ним подошел невысокого роста тип с предельно невыразительной внешностью. — Отпустите его сейчас же, не то дозорных позову!
— Паладин, хватай! — скомандовал Креол. Серебряный Рыцарь отреагировал словно послушный робот. Он одним большим шагом пересек расстояние между собой и незваным защитником и схватил его за плечи.
Мужик взвизгнул от боли — лод Гвэйдеон немного перестарался с давлением.
— Помогите, убивают! — тут же завопил схваченный. — Помогите!
— Какие-то проблемы? — Теперь в дело вмешались уже дозорные. — Помощь требуется?
— Еще как требуется... — выдавил из себя защитник мальчишки. — Вот эти вот...
— Не с тобой разговаривают! — рявкнул на него капитан дозорных. — Лод паладин, хотите, мы этому гаду руки-ноги переломаем?
— А вы разве его знаете, офицер? — удивилась Ванесса.
— Первый раз вижу, леди маркиза, — галантно поклонился капитан — судя по перстню, мелкий дворянин. — Но паладин хорошего человека обижать не станет. Так нам подсобить?..
Вон от души позавидовала заоблачной репутации Серебряных Рыцарей. Вот когда она кого-то арестовывала, еще там, на Земле, так рядом обязательно объявлялись доброхоты, бурчащие что-то о «сволочных копах». А вот сейчас, скажем, если лод Гвэйдеон решит напасть не на этого неизвестного типа, а на капитана дозорных, так, наверное, его помощники сами изувечат начальника, чтоб только сделать приятное паладину.
— Отойдем-ка в сторонку и поговорим спокойно, — потребовала Ванесса, когда дозорные убрались с глаз. Девушка снова почувствовала себя в своей стихии — лод Гвэйдеон мог кого угодно одолеть в поединке, а Креол был самым крутым магом этого мира и парочки соседних, но уж в полицейской-то работе ни один из них с ней сравниться не мог. — Отвечать быстро, не юлить, о'кей? Офицер Креол, будьте добры, включите свой детектор лжи!
— Это ты мне, ученица? — непонимающе уставился на нее маг. Иногда он умел быть редкостным тупицей. — Что-что мне включить?..
— Просто скажи мне, когда эти двое начнут врать! — выпалила Ванесса и снова придала своему лицу терпеливое и всепрощающее выражение. — Если мы с вами будем сотрудничать, у нас все пойдет хорошо, о'кей? Может, еще и заработаете на этом... Начнем с того, что представимся. Ваши имена?
— Лордо Кзима, — вяло представился мужчина.
— Хубура Шукьер, — последовал за ним мальчишка.
— О, еще один Хубура! — удивилась Вон. — С одним Хубурой мы уже недавно познакомились... Продолжим. Чтобы не тянуть кота за хвост, признавайтесь сразу — вы воры?
— Нет! — удивительно единодушно выпалили двое.
— Оба врут, — равнодушно прокомментировал Креол. Он не достиг высокого уровня в магии разума, но отличить ложь от правды могут даже подмастерья. — Теперь-то мы их убьем?
— Вы чего это?! — струхнул мальчишка, с надеждой взглянув на Гвэйдеона. — Лод палатьин, мы же ничего нье стьелали!
— Так я вас пока и не трогаю, — обиделся Серебряный Рыцарь. — Но вот если святой Креол прикажет...
— Зачем? — удивился маг, доставая нож. — Слава Мардуку, убивать я пока не разучился и сам...
— Видите, с кем приходится иметь дело? — притворно посочувствовала карманникам Ванесса. — Один другого лучше... Паладины, конечно, добрые и справедливые, но это только с честными людьми. А этот, с косичкой, вообще зверюга — зарежет и не поморщится!
Мальчишка сломался очень быстро, но он, будучи еще только учеником вора, ничего путного сказать не сумел. Его учитель продержался немного дольше, но, когда Креол зажег на кончике пальца огонек и начал ме-эдленно подносить к его глазу, не выдержал и он. Захлебываясь в слезах и соплях, эти двое наперебой признавались во всех грехах, начиная с испачканных в младенчестве пеленок.
Серебряный Рыцарь слушал их излияния совершенно равнодушно — он действительно мало симпатизировал нарушителям закона. Ванесса внешне проявляла сочувствие, но внутри ликовала — в Сан-Франциско ей приходилось буквально выжимать из арестованных информацию по капле и торговаться с ними за каждое слово. Да еще эти адвокаты! Большинство полицейских терпеть не могут адвокатов, как маляры ненавидят тех, кто рисует на стенах,— они работали, старались, а эти портят! Нет уж, теперь она отыграется — тут она может не только ловить преступников, но и самолично выносить им справедливый приговор, а уж маг с паладином охотно приведут его в исполнение. Потом Вон все-таки опомнилась, не понимая, что это на нее нашло. От Креола, что ли, заразилась? Она быстро закруглила допрос, вытребовав у Кзимы и Шукера точный адрес жлиайского отделения «Закона». Потом сунула им по серебряной кругляхе (карманники с подозрением смотрели на монеты — валюта, выданная Инанной, не то происходила из какого-то другого мира, не то просто была настолько старой, что здесь никто и не помнил, что это за деньги такие) и велела убираться.
— Так вы меня желали видеть, лод паладин? — приятно улыбнулся благообразный пожилой мужчина с кошачьими усами. По его лицу ни за что нельзя было сказать, что это воровской старшина — он скорее напоминал доброго сельского доктора. — Что ж, вот он я, к вашим услугам... Но я надеюсь, паладины не решили перейти от прихвостней Близнеца к таким мелким жучкам, как мы?
— Мне от вас нужна только информация, сударь, — холодно сообщил лод Гвэйдеон. — Вам знакомо имя Алесто Кобук?
— Первый раз слышу, — ничуть не задумываясь, ответил Джейх (так звали воровского старшину). — Кто это, лод паладин?
— Он лжет, — сообщил Креол.
— Сударь Джейх... — вздохнула Ванесса, — неужели вы еще не уяснили, что с нами не стоит играть в игры? Понимаете, мы не те люди, с которыми можно безнаказанно ссориться...