Моя причина любить снег
— Не смей мне перечить!
— Но я лишь…
— Девушка никогда не будет командовать мной, поняла? И повышать голос тоже!
Тяжело вздохнув, я уронила голову на стол и тоскливо заскулила. На душе было ужасно, и в лучшую сторону настроение меняться не желало. Собственно, как и паршивая погодка — на улице свистел ветер, кидая в окна комья оледенелого снега.
— Хай, Софи! — разнеслось по аудитории.
Я аж подпрыгнула от такого приветствия, случайно толкнув локтём набор ручек, лежащий на столе. Те, почувствовав свободу, покатились по столешнице, пока, в конце концов, с шумом не попадали на пол.
— Привет, Ник, — пробормотала я, наблюдая, как к рассредоточенным по полу ручкам приближаются ноги в тяжёлых ботинках на шнуровке.
Получилось, будто бы я к этим самым ботинкам обращаюсь, а не к их обладателю. Парень в свою очередь глухо фыркнул, и в пределах моего обзора показалась ещё и рука в закатанном почти по локоть рукаве, которая неторопливо собрала раскиданные ручки.
— Держи! — Ник вручил мне полный набор и грохнулся на соседний стул. — Чего такая грустная?
— Да так… — пробормотала в ответ, передёрнув плечами.
На самом деле, конечно, причина грусти была довольно определённая, но зачем жаловаться? Сомневаюсь, что Никите понравятся жалобы на своего друга… и так почему-то всегда выговариваюсь именно ему. Вон, помнится, в прошлый раз. И в позапрошлый…
Никита Зимин — лучший друг моего парня. Помнится, они знают друг друга с детства, Коля даже утверждал, что не ссорились никогда. Да уж, зато со мной он ругается охотно. Не Ник — Коля. Собственно, и на этот раз сижу, повесив нос, именно из-за своего молодого человека. Эта вчерашняя ссора была такой… неправильной.
— Ну? Продолжай, я внимательно слушаю! — не получив вразумительного ответа подал голос Ник.
Тяжело вздохнув, я перевела взгляд на сидящего рядом парня. Расслабленная поза Никиты прямо-таки располагала к разговорам, он всем своим видом будто говорил: "Давай же, я слушаю". Молчание давалось всё трудней.
— Ничего особенного, честно, — выдавила, кое-как разлепив непослушные губы.
— Соф, ты прям заинтриговала, — Ник фыркнул, смерив меня насмешливым взглядом зелёно-коричневых глаз. — Что-то личное? От Кольки залетела? Рассказывай давай, я всё приму и никому не проболтаюсь!
— Что?! — праведно возмутилась, попытавшись отвесить Зимину подзатыльник, от которого тот, однако, легко увернулся. — Конечно же, не залетела, как ты только мог подумать? Просто мы опять поругались. Всё из-за пустяка, но, кажется, Коле он важен был…
Ник замолчал, задумчиво ероша светлые волосы. Парень будто мысленно что-то прикидывал. Наверное, как избавиться от меня поскорей, раз Кольке такая дама не нужна. Но ответ оказался другим:
— Да уж, всё как обычно, — вздохнул Зимин. — Не парься ты так из-за глупостей.
— Но я не могу… ненавижу такое состояние… Вроде бы злюсь на него и одновременно жутко хочу помириться, — я вновь легонько ударилась лбом о стол. — Чёрт, не глупила бы, Колька бы не вспылил.
— Так-так-так, — Ник мгновенно перехватил меня за плечи, не позволяя вновь приложиться о столешницу, и легонько встряхнул. — Отставить самобичевание и зарядиться оптимизмом. Сейчас в аудитории самый охрененный парень — это я. Так что нечего убиваться по какому-то Коле, когда тебя такой… такой Я успокаивает! — блондин показательно вздёрнул нос. — Шучу, конечно. Но избавиться от грусти не помешало б.
Я невольно улыбнулась — приколы Никиты были зачастую дурацкими, но забавными.
— Попробуй с ним помириться, — добавил парень. — Извинись, потешь самолюбие этого упёртого идиота, унизься… Боже, что я советую?
Он досадливо хлопнул ладонью по колену, что-то ещё пробормотал, но я уже не слушала. Пожалуй, извиниться — действительно единственная возможность все поправить. Пусть вина не только моя, но…
— Никит, где у Коли следующая пара?
Блондин перевёл на меня подозрительный взгляд. Да-да, ты правильно понял, всё так и есть — пойду "молить о прощении".
— Хм, вроде бы во втором корпусе. Если пораньше сбежим, успеем перехватить.
— Лучше вымани его в столовую, или в холл… или ещё куда, — попросила я.
Если мы явимся вместе с Ником, то дадим Коле ещё больше поводов для недовольства. Учудит ещё что! И так с Зиминым в одной группе учимся — вечно слышу упрёки по этому поводу.
— Хорошо, чего только не сделаешь для однокурсницы, — Никита усмехнулся, похлопав меня по плечу.
Я бросила взгляд на экран пиликнувшего телефона: "Во втором корпусе. В холле. Жду 5 минут". Смс-ка пришла за пару секунд до окончания пары, и теперь я нервно поглядывала то на мобилу, то на препода, никак не желающего замолчать и отпустить нас уже. Так что, когда нас, наконец, отпустили, мчаться во второй корпус пришлось без верхней одежды — очередь в гардероб на переменах длиннющая, а нужно всего-то на другую сторону улицы добраться. Авось не заболею, хотя холод ужасный!
В здание заскочила, тяжело дыша и растирая покрасневшие щёки. Светофора рядом с институтом не имеется, дорогу приходится переходить "варварски" — вот и ждём, пока машин поменьше будет, чтоб проскочить.
— Коль, — успела перехватить парня практически на выходе, — может, поговорим?
— Сначала отряхнись, — шёпотом посоветовал Никита, указывая на плечи.
Коля это, конечно же, приметил, заржал как сумасшедший, будто шутки веселей никогда не слышал. Опустив глаза, я смахнула ледяные снежинки с плеч и волос, а потом выдавила:
— Коль, я просто хотела сказать…
Он хмыкнул, кивая. Разрешение дал, высокомерный наглец. В этом уж весь Коля — голубоглазый блондин, красавец нашего института. И чего только продолжаю за него цепляться, ведь совершенно не в моём вкусе: здоровенный качок ростом под два метра. Я всегда замечала парней меньшей комплекции, скорее, сильных и жилистых, можно даже сказать — изящных. А Коля вот запал в душу. Терпеливо исполняю приказы, извиняюсь постоянно за всякие пустяки. Наверное, это и есть настоящая любовь.
— Извини меня, пожалуйста, — пробормотала, окончательно опустив голову, так что видела только носки его ботинок.
— Исправишься? — наконец соизволил ответить он.
— Да, я больше не буду глупить… — тихо-тихо, еле сдерживая слёзы.
— Это не было глупостями. Ты просто не захотела меня слушать.
— Я не буду…
— Не будешь слушаться?
— Нет, я не буду так поступать! — не выдержала, вскидывая голову и глядя на ехидно ухмыляющегося Колю.
Внутри всё кипело. Да как он может? Я же приползла извиняться, хотя была совершенно не виновата!
— Хм, ну, раз будешь слушаться, тогда давай — на колени.
— Что? — одновременно удивились мужской и женский голоса.
Правда, сперва показалось, что это я так уникально отозвалась — от шока, но потом заметила ошалелое лицо Никиты. Видимо, от друга он такого тоже не ожидал.
— Т-ты шутишь? — не получив ответа, пролепетала я и услышала жестокий ответ:
— Нет.
— Н-но…
— Коль, ты что, сдурел? — вместо меня выразился Никита, покрутив у уха.
— Я сказал: или она встаёт на колени и просит прощения, сейчас и здесь, или пусть валит отсюда. Мне такая не нужна!
Зимин ещё как-то возразил Коле, тот ответил холодно и упрямо — слов я не разбирала, только интонации. Глаза застилала пелена слёз, в ушах гудело, руки тряслись. Он действительно этого хочет? Чтобы я?..
— Я же сказал, ты так и будешь мне не подчиняться! Женщина должна во всём слушаться мужчину, которого выбрала, слышишь? — зашипел Коля прямо мне в ухо. — Пошла отсюда. И не приближайся даже, поняла?
Кивнула как-то автоматически, уже не сдерживая слёз, и, резко развернувшись на пятках, кинулась прочь. В голове, словно на повторе, бились его жестокие слова. Что такого я сделала? Почему?
Дороги я не видела, даже холода не чувствовала. Просто упала на колени и разревелась.
— Ты свихнулся, да? — рыкнул Никита, когда София пулей вылетела из корпуса. — Что это за шутки?
— Повторяю уже тебе: я не шучу, — спокойно ответил Коля, губы его растянулись в предвкушающей улыбке. — Её нужно проучить.
— За что?! Софка и так тебе беспрекословно подчиняется, придурок!
Никита с силой сжал кулаки. Поведение друга он совершенно не понимал — из всех девушек Коли София была самая спокойная и покладистая: она часто молчала, задумываясь о чём-то своём и не мешая парню, спокойно принимала любые оскорбления, практически не перечила и не поднимала голоса. Она была влюблена в него окончательно и бесповоротно — Зимин был уверен. Ведь на самом деле Софи ужасно вспыльчивая. Это парень успел почувствовать на собственной шкуре — одногруппники же.
— Ники, ты будто бы на её стороне, — красавец института хмыкнул. — Не дури, эта слабачка приползёт уже через недельку, не захочет ведь справлять Новый год в одиночестве. А я зато выдрессирую себе идеальную девушку.
— Она что, собака? — зло, отрывисто.
Никита никогда раньше не замечал за другом такой подлости и жестокости. Некоторую холодность — да, тщательно скрываемую любовь к садо-мазо — тоже, но это казалось мелочами, которые можно было простить. Сейчас же Коля поступал как полная скотина, желая "выдрессировать" Софи, будто цепного пса.
— Породистая сучка, — согласно кивнул друг, — как и остальные у нас в вузе. Место женщины на кухне и в постели. Красивая и покладистая — вот что нужно от спутницы.
Дальше слушать Никита не стал. Кулак с характерным звуком коснулся скулы "красавца вуза", лишая оного этого титула. На несколько недель — так точно.
Я очнулась через несколько минут, ощутив на плечах тяжесть прикрывшей их куртки. Притом, скорее, каким-то шестым чувством ощутив, ибо всё тело сводило от холода.
— Нечего в такой мороз по улице в одном платье бродить, — проворчал Никита, практически поднимая меня на ноги и ещё плотней закутывая в куртку. — Девушка же, детей ещё рожать, — стёр слёзы с моих щёк.
Оставшись лишь в тонкой водолазке, Ник зябко поёжился и целенаправленно куда-то потащил совершенно дезориентированную меня. Уже через пару минут звякнул колокольчик над дверью, тело окутало приятное тепло, а в нос ударил пряный запах кофе.
— Садись, — однокурсник почти насильно усадил меня за небольшой столик на двоих, встряхнулся, смахивая с головы ледяные снежинки. — Вещи все с собой? — в ответ я отрицательно покачала головой. — Чего нет?
— Пуховик в гардеробе висит, — пробормотала, растирая руки. — А сумка с собой, не успела закинуть.
— Прекрасно! Тогда держи меню.
Кивнула, машинально принимаясь листать предложенное, но даже не задерживаясь взглядом на аппетитных фотографиях салатов, гарниров и тортиков. Есть совершенно не хотелось. Зимин мгновенно куда-то исчез, вернувшись только через несколько минут.
— Бизнес-ланч будешь? — вопросил он с улыбкой, но получив отрицательный ответ, продолжил: — А торт? Круассан?
Но я продолжала отрицательно мотать головой. В конце концов, Ник досадливо махнул рукой и вынес "приговор":
— Ладно, я заказал чай на двоих и жратву себе. Пока хватит.
Тяжело вздохнув, вновь кивнула ему в ответ и опустила глаза. Руки мои никак не желали принимать нормальную расцветку и отказываться от красного оттенка, но хотя бы уже обрели чувствительность — их начало неприятно покалывать. Та же проблема и с коленками — я была одета в платье и довольно лёгкие колготки, которые плохо спасали от мороза.
— Ты согрелась? Скажи хоть что-нибудь, — молчание затягивалось, что явно бесило Зимина.
— Согрелась…
Вновь повисла тишина, разбавленная тихими звуками музыки, доносящимися из висящих над головой колонок. Никита нахмурился.
— Слушай, Соф, ты не парься из-за этого идиота. Напыщенный индюк, честно! — проворчал парень.
Я резко вскинула голову, с надеждой всматриваясь в лицо однокурсника. Неужели Коля понял, что жутко меня обидел и решил извиниться? А так как самому стыдно, подослал друга? Ник, будто прочитав мои мысли, ещё сильней скривился:
— Коля — скотина, хуже которой не бывает!
К глазам вновь подступили слёзы: да, такие, как мой… бывший, от своего решения не отступаются. Раз сказал, что не простит, то больше нет смысла пытаться его молить.
— Извини меня… — вдруг добавил Никита.
— За что? — я украдкой стёрла слёзы и удивлённо взглянула на однокурсника.
— За то, что посоветовал извиниться перед этой сукой! — он со всей силы шибанул кулаком по столу, аж солонка подскочила, тревожно звякнув. — Ощущаю себя полным идиотом.
Я вновь глубоко вздохнула. Запах кофе и сладостей успокаивал, понимание неизбежного позволяло мыслить трезво — просто так ничего не изменить. Мне ужасно обидно, на душе кошки скребут, но, если честно, я почти готова кинуться к Коле в ноги, чтобы он сказал: "Прощаю". Дурацкая влюблённость требовала сделать всё, чтобы исправить ситуацию, но гордость не позволяла. Никогда! Никогда София Разина не была такой покладистой и примерной дурочкой. Что случилось? Почему я не смею Коле даже слова против сказать и готова исполнять любые его капризы?
— Но Соф, я даже не думал, что Коля может… Чёрт, ТАК может! — продолжал распаляться Зимин. — Что он дурак и тугодум — да, я знал. Но что жестокий у*бок…
Я невольно улыбнулась, услышав такой нелестный эпитет в Колину сторону. Вот думаю лишь о себе, а каково сейчас Никите? Кажется, он шокирован поведением друга не меньше моего. И правда, они с детства вместе, скорей всего, Зимин считал, что знает Колю. Ошибался ли? Да, наверное.
— Правда, я был дураком. Нечего было унижаться перед ним! Если могу как-то помочь… или, может, вину искупить… В общем, сделаю всё, что ты хочешь. Теперь я твой должник, — Никита умоляюще сложил ладони и заглянул мне в глаза. — Пожалуйста, прости! Давай… давай отомстим? Пусть весь вуз знает, что Барабин…
Приложила палец к губам, прося замолчать, едва заметно, но ободряюще сжала ладонь Никиты. Да уж, зря он оказался свидетелем этой сцены — разочаровываться в друге куда сложней, чем в возлюбленном. Сердцу-то не прикажешь, полюбить можно любого ублюдка, а вот дружба — дело, построенное на доверии. И сейчас я создала между этими двоими глубокую трещину.
— Не надо, Никит, — попросила парня. — Ничего не надо. Лучше не ссорьтесь, вы же друзья детства, а дружбу бабами не мерят! Мало ли, как он к своим девушкам относится?
Зимин ошалело воззрился на меня, будто только что увидал новое Чудо Света. Даже руку вырвал из моей ладони и у виска пальцем покрутил.
— Не ссориться? С ума сошла? Ты что, дева Мария? — Ник бурно зажестикулировал, наверное, пытаясь показать, насколько я свихнутая в его понимании. — Ты скажи ещё, что собираешься всё же встать перед ним на колени.
— Эмм… я…
Нет, не собираюсь! Сейчас я в этом уверена точно, но если бы не чёртова гордость, то поступила бы так. Я не гналась за Колей ради его денег или внешности — как уже подметила раньше, такие парни совершенно не в моём вкусе, да и в деньгах особо не нуждаюсь, хоть и не из богатых, — а вот ради душевного единения… Признаться, рядом с бывшим я порой чувствовала себя спокойно. Или, скорее, стабильно?
— Разина, я тебя не узнаю! И эта покладистая овечка, которая сейчас просит меня продолжать поддерживать одно полное чмо, некогда принимаемое за хорошего человека, когда-то чуть ли не до драки спорила с профессором Зеленским? Не верю!
— Там был разговор о древних цивилизациях, я не позволю какому-то идиоту, закончившему юридический и никаким боком не относящемуся к истории, утверждать, будто Атлантида затонула под тяжестью грехов. Что это за божественная проповедь? — проворчала на автомате. Древние цивилизации я любила трепетно и нежно.
— Вот! Вот сейчас узнаю! С такой же искоркой надо отно…
— Ваш заказ, — с милой улыбкой прервала Зимина подошедшая официантка.
Никита послушно заткнулся, следя взглядом, как девушка выставляет на небольшой столик чашки и раскладывает столовые приборы. Напротив меня оказалась небольшая чайная чашечка и стеклянный заварник с приятной прозрачно-золотистой жидкостью, а Ника порадовали аж тремя блюдами полного бизнес-ланча.
— Так вот, с Барабиным я ни за что не помирюсь, — гораздо тише, чем раньше, заговорил парень. Он пододвинул к себе суп, сорвал с ложки салфетку и продолжил, не дав мне даже слова вставить: — Не из-за тебя. Это дело принципа: никогда не позволю человеку, которого считаю другом, так обращаться с девушками.
— Джентльмен, — я усмехнулась, но по-доброму, с ноткой удовольствия.
— А то же, — буркнул Зимин через некоторое время, когда проглотил еду, — стараюсь. Но и из-за тебя злюсь тоже. Неужели ты действительно не хочешь ему отомстить? Если даже я сперва мечтал прибить эту суку…
Зимин был расхлябанным и самоуверенным, но в то же время слишком "правильным". Так говорили многие преподаватели, но я не особо соглашалась с данным утверждением. Сейчас же поняла, что — да, они правы! И в данный момент эта правильность не давала ему посмотреть на случившееся сквозь пальцы. Хотя чего ещё ожидать от студента, который после прогула честно признаётся, что, мол, "сорри, бухал вечером, а с утра проснуться не смог"? Правда, чаще всего в таких случаях даже самые чёрствые преподаватели таяли от тоскливого взгляда Никиты. Строить глазки одногруппник умел.
— Не знаю… — решила честно признаться, пряча лицо в ладонях. — Мне нужно подумать. Сейчас хочется лишь замять случившееся, вернуть всё в старое русло. И если для этого нужно снова извиниться… в общем, спонтанно я бы сделала всё, как Коля и требовал. Но, к счастью, ты рядом стоял, и он не стал настаивать, а выгнал меня, позволяя протрезветь. Теперь я чуть собралась с мыслями, потому кидаться ему в ноги и извиняться не собираюсь, но…