– Ты чего лед оббиваешь? – спросила Вика, глядя, как Соня старательно освобождает тушки ото льда.
– Так тут льда больше, чем рыбы, – заметила Соня.
– Софья! Это не лед! Это твои деньги! – вытаращилась на нее Вика. – Надо ж соображать – поменьше рыбки, побольше льда, вот тебе и копеечка! Ну, думать же надо!
– Я думаю… Только люди ж тоже не дураки… – насупилась Соня. – Кто потом к тебе пойдет замороженную воду покупать?
Вика задумалась, но потом пожала плечами.
– Так ведь идут же! А потому что мы здесь одни! Вот, глянь… Бабушка, чего роемся? Хорошая рыбка, свеженькая, берем рыбочку! Вечером пожарим, с картошечкой… Барышня! А вы чего морщитесь? Вам срочно надо полюбить рыбную продукцию! Ваше тело просит рыбы! Хватит уже плюшки да мясо лопать, будете на рыбке сидеть, такой же стройненькой станете! Сонь, утяни пуховик… Во! Видали?! Мущщина! Вы ж все забыли! Вам же жена сказала рыбы купить!
У Сони губы сами собой расплывались в улыбке, когда она слушала Вику. Вот ведь кто продавец от природы! Талантище!
– Чего молчишь? Эдак у нас вся рыба останется. Будь посмелее. Давай кричи вон ту тетку… Женщина! Женщина-а!
Соня и не заметила, как пролетело полдня. Сегодня работать было не страшно, с ней еще была Вика, но вот завтра… Завтра она будет одна. Но ведь работают же другие! И все когда-то начинали. Все у нее получится!
У Сони даже поднялось настроение, но тут прозвенел звонок.
– Алло! Соньк, ты?! – кричала в трубку мать. – Ксюшка куда-то пропала!
– Как пропала? – не сразу сообразила Соня. – Сама из дома ушла? Как она могла пропасть? Ты же с ней!
– Да так! – хлюпала в трубку мать. – Утром еще пошла Вера в магазин… Ну и… Решила в парикмахерскую завернуть, тоже ведь света белого не видит. А я уж в аптеку побежала, ты ж знаешь, у меня ж сердце больное, на лекарства вечно денег…
– И что, мам?! Что с Ксенией-то?!
– Ну, так я ж и говорю! Вера-то и оставила коляску на улице с Данькой, да твою-то Ксюшку попросила, чтоб она за мальцом приглядела. Ну и села Вера-то, ей тока химию наладили, а тут подбегает какая-то баба и орет, дескать, вам просили передать, что у вас ребенок в коляске плачет! Вера-то выскочила в чем была, прямо в одной химии, а на улице Данька сидит, а Ксюшки и нету нигде! Так Вера-то подумала, что Ксюшка домой пошла. Доделала химию, пришла домой, а Ксюшки-то и нет! И во дворе нет, мы глядели.
– Мам, так ты говоришь, это утром было! А сейчас… Сейчас ведь уже три часа! Когда она потерялась?!
– Когда… Часов в десять… Точно, Верка-то к десяти на химию собиралась, чтоб народу поменьше…
– И это… Так чего ж вы мне раньше-то не позвонили?
– Так… Пока Верка химию сделала, а потом… Потом сами искали, а потом… Уж и боялись тебе звонить, тебе ж слова не скажи!
Соня уже не слушала мать. Она стаскивала фартук, который ей выдала Вика.
– Сонь, случилось чего? – встревожилась уже и сама хозяйка точки.
– Вика… у меня дочка пропала… – шмыгала носом Соня.
– Да не реви, найдется, – уверенно успокоила девушка. – Большая девчонка-то?
– Четыре года…
– Сейчас, погоди, – решительно направилась к соседу Вика. – Вов! Ты за моей точкой пригляди! Ничего не продавай, только смотри, чтоб не похватали чего… Я тут что можно прикрою… Успокойся, сейчас поедем искать…
На машине они уже через двадцать минут были дома у Сони.
– Не нашлась? – влетела в дом Соня.
– Да как же! Найдется она! – вышла Вера с мелкими кудряшками на голове. – Бродит, наверное, по елкам… Нет, ты ведь посмотри, это ж бросить маленького ребенка на улице! А если б Данька замерз?!
– Вера, ты думаешь, что ты говоришь? – уже совсем по-другому взглянула на сестру Соня. – Ксюша пропала! Ты! Не она, а ты! Оставила двух детей на улице! Ты оставила Даньку на маленькую девочку! Ей всего четыре года! Четыре! А ты пошла химию делать! Это же не забежать буханку хлеба взять!
– Ясно! – набычилась мать. – Я ж говорила, мы еще и виноваты останемся!
– Здесь ее нет, поехали по дворам посмотрим, – дернула за рукав Соню Вика. – Чего орать-то зря?! А вы, мамаша, тоже собирайтесь! Бегайте! Ищите, коль дитенка упустили! Уселись они!
– Вера, где та парикмахерская? – спросила Соня.
– Ну так… Это та, которая возле банка…
Они объездили все дворы рядом с домом и возле банка – девочки нигде не было.
Соня уже не хлюпала носом, слезы сами катились по щекам, но она их только стряхивала рукой – мешали.
Вике позвонили.
– Сонь… Вовка звонит, ему уходить надо… – обернулась к Соне девушка. – Я сейчас поеду, все уберу… И если не найдешь, я подъеду… Ты звони! Вот… сейчас я тебе номер свой оставлю…
Соня только кивнула головой.
Вика уехала, и больше бежать было некуда. И звать на помощь некого.
Соня стояла посреди улицы и не знала, что делать.
В кармане зазвонил телефон. Нашли!
Высветился совсем незнакомый номер. У Сони упало сердце… Если сейчас скажут, что с Ксенией что-то случилось…
– Алло! – встревоженно крикнула она. – Алло, говорите!
– Соня… – услышала она в трубке голос, которого так ждала. – Соня, нам надо встретиться.
– Семен! Сенечка! – И она заревела во весь голос. – Ну, куда ты пропал?! У нас Ксюша потерялась!
– Ты где?! – встревоженно спросил Семен.
– Я… я возле… возле банка… который возле твоего дома.
– Никуда не уходи! Слышишь?! Никуда! Через двадцать минут я буду здесь! Я уже еду из аэропорта! Стой на месте! И не реви! Сейчас все будет нормально! Стой там!
Соня отключила телефон и вздохнула чуть свободнее. Сейчас он поможет… Они найдут Ксюшку… Сейчас все будет нормально…
Минуты тянулись как резиновые. Ну кто только придумал эти большие города?! Занесли этот аэропорт к черту на кулички, нет чтобы тут, рядышком, под боком…
– Садись, – остановилась возле нее знакомая машина. – И теперь спокойно все рассказывай. Все мелочи…
Соня села в машину и стала рассказывать. Да и чего рассказывать – оставили ребенка возле парикмахерской и потеряли…
– Значит… Погоди, где эта парикмахерская? – огляделся Семен. – Вон та, кажется… Поедем, расспросим у мастеров, может быть, они видели…
Мастерицы Веру помнили. К тому же нашлась девушка-маникюрша, которая и рассказала, как к ней подошла маленькая девочка в пуховой шапочке и просила, чтобы она передала вон той тете, что у нее плачет ребенок на улице.
– Значит, Ксюшка не бросила Даньку, – поджала губы Соня. – Она специально вызвала Веру… и только потом сама ушла.
– И это плюс, – подытожил Овчаров. – Если она предупредила, значит, знала, что уйдет. То есть никто ее не крал, никуда не заманивал, Ксюшка решила уйти, предупредила тетку и ушла… Только где она может быть?
Семен еще думал, куда ехать, а машина тихонько ползла дворами.
– Это я во всем виновата, – опять всхлипнула Соня и принялась выплескивать все, что на сердце лежало. – Ксюша столько раз жаловалась, а я… Ну не с кем мне ее оставить, все думаю, родные же люди! Ну Вера… она ж сама мать! А тут… Тогда вот тоже, когда ты приходил… Ну когда я с работы унеслась, Данька уцепился за кран, краны не выдержали, сорвались, а обвинили-то Ксюшку! Я ей потом, конечно, все рассказала и пожалела, но… Она ж столько в углу простояла. А ведь не виновата была… И даже не это! Она… Понимаешь, она чувствует, что не любит ее Вера! Да и бабка… не особенно…
– Это когда… Когда я приходил, а Вера сказала, что ты за квартиру передо мной прогибаешься? – недобро усмехнулся Семен.
Соня насторожилась.
– Прогибаюсь? – не поняла Соня. – Нет, я ж тебе говорю – в последний раз, когда мы с тобой виделись. Мама позвонила мне на работу, там такой вой стоял, я думала, что стряслось что-то серьезное. Приехала домой, а там… все краны сорваны. И Ксюшка совсем не виновата. Так ты о чем?
– Это мне твоя сестрица… лапши на уши навешала, а я… дурак! Ладно, сам виноват.
– Семен! Что тебе сказала Вера? – Соня повернулась к Семену всем телом. – Семен, скажи мне, что тебе сказала Вера?!
– Сонечка… Давай Ксюшку найдем… – Он притянул девушку к себе и поцеловал в чуть растрепанные волосы. – А что там сказала эта Вера… Да пусть она что хочет говорит!..
Соня кивнула.
– А знаешь, что мы сделаем? – вдруг придумал Овчаров. – Мы сейчас поедем к нам домой, у отца друг школьный имеется, очень серьезная шишка в милиции, попросим помочь… Погоди… Я лучше отцу позвоню, пусть по телефону договорится…
И уже через минуту он говорил:
– Алло! Пап? Папа, это я! Да, только что прилетел. Мы тут Ксюшку потер… Да? Ох, и ни фига себе! – Он вдруг счастливо рассмеялся, и у Сони тоже улыбка сама собой заиграла на губах. – Ага, пап… так… ну и здорово! Мы сейчас будем! Да здесь я, здесь, из аэропорта добрался, возле дома! Все, пап! Уже подъезжаем.
У Семена радостно расплывалась физиономия, но он уставился на дорогу и резко поддал газу.
– Семен, что? – не выдержала Соня.
– А ничего! Все, как и полагается. Внучка сидит с любящим дедом, и оба смотрят мультики.
У Семена радостно расплывалась физиономия, но он уставился на дорогу и резко поддал газу.
– Семен, что? – не выдержала Соня.
– А ничего! Все, как и полагается. Внучка сидит с любящим дедом, и оба смотрят мультики.
– С кем?! – не поняла Софья. – Сеня, я ничего не понимаю! Что с Ксюшкой?
– Да ничего! – светился Семен. – Она к нам пришла! Сама! Анна ее встретила и теперь кормит пирогами… А дед тянет смотреть новый мультик.
Соня глубоко с облегчением вздохнула и вдруг опять всхлипнула.
– Надо же… Здесь чужие люди, а пирогами, а дома… Ведь даже не вспомнили, ела ли она, не замерзла ли!
– Еще раз… Еще раз скажешь, что мы чужие люди… – резко обернулся к ней Семен. И вдруг засмеялся. – Вот даже дочка знает, кто мы ей! А ты все никак не привыкнешь!
Соня уткнулась ему в плечо:
– Да, Сенечка, еще не привыкла…
– Оййй… Прямо и не знаю… Учишь тебя, учишь… Я Ксюшке скажу, пусть она за тобой следит.
Об их небольшой размолвке, которую им устроила Вера и из-за чего они чуть-чуть не потеряли друг друга снова, они решили не говорить и не вспоминать. Они не договаривались об этом, просто… оба решили, и все. Зачем вспоминать, как оба были неправы? И к чему говорить, если и без слов прекрасно друг друга поняли.
В прихожую радостно вылетела Ксюшка.
– Мама! Папа! А я и тут! – захлебываясь радостью, верещала девчушка. – Я уже два пигожка съева, а тетя Анна говоит, что надо все запить мовочком, а я не юбъю мовочко, а деда сказав, чо тогда мне надо дать чаю с ваеньем! А я ваенье без чая вопаю!
– Ну и правильно! – подхватил ее на руки Овчаров. – Только чего ж ты так вымазалась? Смотри вон, весь рукавчик в варенье…
– Ксюшенька… – тянула к себе дочь Соня. – Ну как же… Ну зачем же ты ушла? Я ж тебя потеряла совсем! Где только не искала!
Девчонка нахмурилась и потом пробубнила:
– А потому что тетя Вега, она ушва, и не быво ее и не быво… А Данька пгоснувся… он бы геветь начав, я ж его знаю… а ядом… ядом быва папина снежная баба… Мама, а ты меня так давно к папе не водива! Тебе потому что некогда, а я… я сама догогу узнава…
– Чего на ребенка налетели?! – выскочила из комнаты Анна. – Ксюшенька, детка, иди к тете на ручки, дай родителям раздеться… А мы, Сонечка, между прочим, звонили вам домой, и Люся ходила, чтобы сказать, что Ксенька у нас. А только там никого не было, так что… Нечего на ребенка! Сами виноваты, а ребенка еще ругают! Нечего!
Анна серьезно ворчала на Софью, а та только довольно улыбалась – здесь по-настоящему любили ее Ксеньку… Хотя почему это только ЕЕ? Это еще и дочь Семена!
– Пап, привет… Шурка, здорово… Ого! А у вас здесь целая ярмарка! – вошел в комнату Семен.
В гостиной и в самом деле были по всем диванам разложены вещи, в центре стояли раскрытые сумки и витал дух переезда.
– Привет, Сень, – деловито сунул руку лодочкой Шурка. – Вот, собираемся… Домой.
– А и что ж такое с нами стряслось?! – хлопнул себя по бокам Овчаров. – Это чего ж мы так скоропостижно? И прямо по собственному желанию?
– Да какое там желание, Сеня! – сразу же кинулась жаловаться Анна. – Никакого желания, сразу тебе скажу! Так ведь этот!
– Да! – громко заявил «этот». – А потому что мне уже Витька звонил! Говорит, пока мы тут прохлаждаемся, ему там и выпить не с… кхм… Но это не основное! Главное – теща моя уже в нашу квартиру какого-то мужичка приволокла! Нет! Ты только подумай, Сень! Даже я к себе никогда не позволял там притащить мужичка какого или бабу, а она…
– Кого притащить?! – вытянула шею Анна.
– Это я для связки сказал! – мигом отскочил Шурка, но продолжал нападать: – А эта… И ведь бабе-то седьмой десяток! И в моем доме! Собирайся, Анна!
– Вот и езжай один! – слабенько отговаривалась Анна.
– И что?! Это чтобы я один на один с этой бабищей?! В смысле с тещей?! Ясно! Я все понял, ты мечтаешь быть… как это… веселой вдовой, вот!
Семен забрал Ксению из рук Анны и повел в кухню.
– Ксюш, давай рассказывай нам с мамой, где тут пироги? Есть хотим, прямо сил нет.
Девчушка деловито взобралась на стул и сняла полотенце с блюда.
– Во! А чайник там! Только он гоячий, мне нейзя тгогать, деда так сказав.
– Деда зря не скажет, – согласился Семен. – Чай я сам налью. Соня, садись…
– Погоди, Семен. Дай я хоть руки помою, а то от меня так рыбой несет…
– Рыбой? Ну да, я и в машине еще почувствовал, думал, может, какую рыбину где задавил…
Соня прошла в ванную, а следом за ней метнулся Овчаров. Он запер дверь на замок, притянул к себе Соню и жарко проговорил:
– Все! Больше ни шагу без меня, понятно? Будешь здесь!
– Сеня! Да что ты! Надо же… – счастливо терлась об его плечо Соня.
– А за твоими вещами мы сегодня же съездим вместе!
– Сень… ну погоди… дай я хоть руки вымою, – смеясь, увернулась Соня. – Я сама не могу, у меня уже в носу этот рыбий запах…
– А где ты рыбой-то пропахнуть успела? – не понимал Овчаров.
– Я… Я на выставку рыб ходила, – фыркнула Соня. – Я ж тебя звала, помнишь?
– Ага! И меня не дождалась! Терпи теперь! Потому что мне все равно! От тебя пахнет чудесно! Рыбка моя золотая! – не отпускал ее Семен. А Соня и не слишком сопротивлялась.
И все же в этом доме у них совсем не получилось остаться вдвоем.
– Сеня! Се-е-ень! – уже долбился в ванную Шурка, но поскольку ему и не думали открывать, он беседовал с дверью: – Это хорошо, что ты приехал. Се-е-ень! Я говорю, хорошо, что ты приехал! Сейчас нас и отвезешь! Нас до автовокзала, у меня уже и билеты есть… Сень, я говорю, нам бы поторопиться!
– Дядя Шуга, – послышался детский голосок. – Ну низя к ним сичас! Они ж там цевуюцца!
– Ага… – пробормотал Шурка и снова принялся долбиться: – Сень, я чего говорю-то… Ты там, конечно, еще поцелуйся немножко, а потом… нам на автовокзал надо! Ты уже поцеловался? Или еще нет? Нет, я ж не тороплю, я только так… стою здесь… Сень, но лучше бы поторопиться!
– Сень! – смеялась Соня. – Ну успокойся, видишь же, человек волнуется. Отвези, а я…
– А ты будешь ждать меня здесь!… И Ксеньку я с собой возьму, пусть прокатится… И чтобы не волновалась тут, с отцом девчонка едет!
Семью Шурки провожали недолго. Глава семьи так торопился, что даже как следует со всеми не попрощался.
– Все! Мы поехали… короче, звоните… Янка! Бери сумку! Да не эту, которая поменьше!
– Вот зачем ты Яну-то с собой тащишь? Пусть бы девчонка здесь осталась, – качал головой Василий Васильевич.
– Ой, дядь Вась! Так я ж ненадолго! – фыркала Янка. – Только кое-какие бумажки соберу, да вещичек побольше, а потом… Потом и сюда. Мы ж с Вадькой на подготовительные курсы записались. В театральный!
– А разве… – оторопел старший Овчаров. – Вадим же… Он же уже учится! Оканчивает аэрокосмическую академию…
– Ой, дядь Вася, ну какой из него аэрокосмонавт? – отмахнулась Янка. – И потом, куда он устроится-то с такой профессией? На Байконур? А я как без мужа здесь останусь? Нет уж, будем артистами. Оба!
Анна же не могла оторваться от Ксении.
– Ксюшенька, детка, летом приезжай к тете Ане, у тети Ани курочки есть, будем их хлебушком кормить…
– Пшена поклюют, хлебушком их, – ворчал Шурка.
– Я сказала, хлебушком! – рыкнула супруга. – Будем с тобой коровку пасти вместе… Вот дядя Шура купит нам коровку, а мы ее как начнем пасти!
– Приезжайте, – от всей души приглашал Василий Васильевич. – Приезжайте, места всем хватит.
– Да мы и приедем. Дядь Вась, куда ж мы… – трещала Анна. – Вот у вас свадьба через месяц, у Семена тоже намечается… Сень, месяц-то продержитесь? Или нам раньше приехать?
– Раньше? Да нет, Анюта. Мы продержимся, не беспокойтесь, – испугался Семен, прижал к себе Соню и тихонько шепнул ей прямо в ухо: – Сейчас они уедут, и сразу в загс!
* * *А загсе народу было не протолкнуться. В розовой комнате волновались две невесты: одна – очень приятная дама в возрасте, наряженная в нежно-бирюзовое платье, а другая – молодая красавица в молочно-бежевом. Их наряды отличались от всех других. Не было ни огромных воздушных юбок, ни торчащей фаты, но они так и сияли красотой и счастьем!
– Наталья Дмитриевна! А колечко зачем сняли? – суетилась возле старшей невесты Люся. – Ну не помешало бы, в самом деле!
– Хочу, чтоб только Васино колечко было, – смущенно улыбалась женщина.
– Соня! Погоди-ка… Дай-ка тут локон поправлю… – лезла к сестре Вера и потихоньку шептала: – Сонь, ты мне хоть шепни, кто из гостей неженатый, ага? Вон тот, он как?
– Он уже совершенно никак! Это мой Петя! Столько по нашему подъезду ходишь, могла б всех соседей в лицо изучить! – выкатила глаза Люська. – Ему не до загсов… Он готовится стать отцом!
– Ого! – воскликнула Соня. – У вас будет малыш?!
– А что такого? – пожала плечами Люська и покраснела. – Я буду хорошей мамочкой. Я уже совершенно твердо решила!
– Сонь! Ну Сонька же! А вон тот? Он женатый?
– Это Пузырев, он зам Семена, он…