Так продолжалось почти десять месяцев, пока юноша не допустил непростительный промах. Секундная расслабленность и Лейдл, споткнувшись, вылил вино на партнера хозяина. Крейн покраснел от гнева, но промолчал. А уже вечером Дарнели жестоко избил неуклюжего пленника. На следующий день корзанца перевели в серую команду. Для парня начались тяжелые трудовые будни.
Синяя группа жила значительно хуже белой. Невольникам изрядно доставалось от надзирателей. Однако сильно бить техников охранники не решались. Не дай бог будет сотрясение мозга или перелом руки. Мектон сразу насчитает огромные убытки. Ведь данная категория рабов занималась обслуживанием и ремонтом машин. А их у Крейна сотни.
В результате негодяи отыгрывались на простых пленниках. С ними надзиратели не церемонились. Электрические хлысты пускались в ход и по поводу, и без него. Особенно охранники любили мучить горгов. Несчастные существа дико визжали, извивались, судорожно махали конечностями и шевелили усиками. Несмотря на мощные челюсти и острые трехпалые кисти, насекомые никогда не сопротивлялись. Покорность несчастных тварей поражала.
Брайтгезы вели себя иначе. Постоянно отгрызались, скалили зубы, грозно стучали себя в грудь. Чтобы успокоить буйных инопланетян на них надевали цепи. Этих агрессивных тварей надзиратели и штурмовики откровенно побаивались. По слухам пару лет назад один брайтгез то ли «сорвался», то ли сошел с ума. Он накинулся на охранников и, прежде чем солдаты застрелили невольника, успел перегрызть горло двум подчиненным Дарнели. С тех пор надзиратели внимательно следили за мохнатыми существами.
– Перерыв, ленивые ублюдки! – выкрикнул Брук. – Вылезайте из канавы и идите на водопой.
О Норквиле надо сказать особо. У коренастого аланца, видимо, был комплекс на почве низкого роста. Брук не выносил высоких людей и постоянно к ним придирался. Бил рабов охранник чаще всего по ногам. Ну, а когда бедняга падал на колени, охранник набрасывался на него с кулаками. В жестокости Норквил ничуть не уступал своему начальнику.
К концу дня аланец буквально свирепел. Уставшие пленники работали гораздо медленнее, чем утром, и это вызывало ярость у надзирателя. На невольников обрушивался град ударов и ругательств. Не стояли в стороне и помощники Брука.
Положив лопату, Андрей с трудом вскарабкался по крутому краю канала. Рядом пыхтел и скатывался вниз пятьсот четырнадцатый, мужчина лет сорока. Юноша протянул рабу руку и вытянул его наверх. Они неторопливо двинулись к небольшой тележке с металлической цистерной. Сюда же брели и остальные пленники. Охранники, небрежно помахивая хлыстами, внимательно наблюдали за невольниками.
Открыв кран, раб в синей униформе наливал воду в пластиковые кружки. Мутная, теплая жидкость отвратительно пахла, но выбирать не приходилось. Жажду нужно обязательно утолять. Волков залпом осушил емкость и снова занял очередь. За время перерыва пленники успевали выпить по три кружки. По объему что-то около литра. На пять-шесть часов этого хватало.
– Все! Закончили отдыхать, – произнес Норквил. – Теперь меняетесь орудиями труда.
Андрей тяжело вздохнул. Идти первым удовольствие не из приятных. Дело в том, что невольники произвольно разбивались на пары. Один дробил мотыгой крупные камни и твердую породу, а второй, выгребал грунт из канавы. Работать лопатой считалось более легким занятием.
– Побыстрее, побыстрее! – не унимался Брук. – Мое терпение иссякает.
Как только замелькали хлысты, пленники ускорили шаг. Волков пытался увернуться от удара, но не успел. Острая боль пронзила левое плечо. Подросток взвыл и невольно прогнулся вперед. Через несколько секунд мальчик спрыгнул в траншею. Андрей взял мотыгу, поднял ее над головой и с силой опустил на торчащий из земли булыжник. Раздался глухой, надрывный треск. Камень раскололся пополам. Получилось удачно. Теперь надо подцепить острием обломки и вытащить их наружу.
Сзади тихо бурчал пятьсот четырнадцатый. Юноша обернулся и посмотрел на мужчину. Лицо невольника раскраснелось, на шее вздулись жилы, в глазах неимоверная усталость. Бедняга на грани. Волков сразу вспомнил третью декаду своего пребывания в лагере. Она стала необычно «урожайной» на покойников.
Сначала прямо в канаве умер триста девятый. Тестианец наклонился к лопате, покачнулся и беззвучно рухнул лицом вниз. Высокий темноволосый надзиратель принялся пинать раба ногами. Болван. Пленник уже отмучался. Спустя полчаса пришел врач и констатировал остановку сердца. Труп триста девятого закопали неподалеку от канала. Ни могильного холмика, ни надгробной плиты, ни креста. Родственники никогда не узнают, где похоронен несчастный невольник. Человек просто исчез.
Более страшная судьба ждала четыреста сорок восьмого. Мужчина провел в рабстве почти пять лет. Все бы ничего, но у аластца обострилась почечная болезнь. Покупать рабу лекарства никто, естественно, не собирался. Дарнели пошел по проверенному пути. Если от пленника нет толку, значит, его необходимо прикончить.
Возле столовой невольник столкнулся с одним из охранников. Беднягу тут же обвинили в нападении и поволокли к столбу. Мерзкий, пошлый фарс. Прежде чем повесить, аластанца, безжалостные выродки выбили рабу зубы и сломали челюсть.
Ну, а спустя два дня покончила с собой изнасилованная пленница. Мужчины и женщины крайне редко пересекались. Они даже питались по сменам. Невольницы из серой группы трудились в поле и на овощных плантациях. Устав от постоянных надругательств рабыня кинулась под уборочный комбайн. С тех пор пленников близко к машинам не подпускали. Немного поумерили пыл и надзиратели. Потеря трех невольников в течение декады вряд ли понравилась Крейну.
Сириус медленно клонился к горизонту. Лучи белого гиганта уже не так обжигали кожу. Утерев пот со лба, Андрей снова схватился за рукоять мотыги. Длительная пауза недопустима. Хорошо если охранник разразится гневной тирадой, а то может молча приложиться хлыстом. Резко поднять орудие труда подростку не удалось. Силы явно на исходе. В коленях появилась неприятная дрожь. Еще хуже состояние у пятьсот четырнадцатого. После обеда мужчина работал мотыгой и теперь едва стоял на ногах. Но вот Норквил взмахнул рукой и крикнул:
– Заканчиваем, уроды! Построение через пять минут. И не злите меня…
Последняя фраза была лишней. На угрозы Брука пленники давно не реагировали. Негодяй все равно кого-нибудь ударит. Главное – открыто не возмущаться. Невольники не спеша выползали из канавы и плелись к пыльной грунтовой дороге. До лагеря им топать километра четыре. На это уйдет не меньше часа. И как бы надзиратель и конвоиры не вопили, быстрее не получится.
Вскоре колонна двинулась в путь. Плечи у рабов опущены, спина сгорблена, голова болтается из стороны в сторону.
Разговаривать пленникам категорически запрещалось, и потому слышалось лишь шарканье стертых ботинок.
– Веселее, веселее! – иронично воскликнул Норквил. – Еле плететесь. А ведь ужин стынет.
Разнообразием шутки мерзавца не отличались. Нечто подобное аланец болтал каждый раз. Наверное, он казался себе необычайно остроумным. Не обращая внимания на реплики Брука, Волков брел где-то в середине строя. В мозгу одна мысль – поесть и упасть на деревянные нары. Сон – лучшее лекарство. А завтра мучения начнутся снова. Только смерть освободит невольника от каждодневного каторжного труда. Но такой финал жизни юношу никак не устраивал.
Решетка с противным скипом закрылась, щелкнул электронный замок. Поправив кобуру бластера, охранник направился к стулу. Рабы медленно разбрелись по бараку.
– Паршиво выглядишь, – вымолвил Лейдл, подходя к Андрею.
– Ужасно вымотался, – произнес подросток. – То ли сложный участок, то ли…
– Терпи, – оборвал Волкова корзанец. – Если дашь слабину, тут же очутишься на столбе.
– Знаю, – сказал юноша, садясь на жесткий настил. – Но у любого человека есть предел.
– Чепуха, – возразил Ален. – Прояви хитрость. Бери на лопату поменьше, маши ею пореже.
– Надзиратели не дураки, – проговорил Андрей. – Они прекрасно все видят. Глаз наметанный…
– Лучше получить поперек хребта хлыстом, чем сдохнуть в канаве, – философски заметил Лейдл.
– Пожалуй, – согласился подросток. – Попробую применить твой совет на практике.
– Поверь, не пожалеешь, – улыбнулся корзанец, размещаясь напротив Волкова.
Юноша искоса посмотрел на товарища. Вытянутый овал лица, мягкий подбородок, маленький чуть вздернутый нос, слегка прищуренные серые глаза. Красавцем Ален не был, но в обаянии ему не откажешь. В любом обществе молодой человек являлся душой компании. Впрочем, тяжелая, изнурительная работа отразилась даже на Лейдле. Корзанец сильно похудел, щеки провалились, а губы потрескались и кровоточили. Да и признаться честно, задорный блеск в зрачках, заметно поугас.
Юноша искоса посмотрел на товарища. Вытянутый овал лица, мягкий подбородок, маленький чуть вздернутый нос, слегка прищуренные серые глаза. Красавцем Ален не был, но в обаянии ему не откажешь. В любом обществе молодой человек являлся душой компании. Впрочем, тяжелая, изнурительная работа отразилась даже на Лейдле. Корзанец сильно похудел, щеки провалились, а губы потрескались и кровоточили. Да и признаться честно, задорный блеск в зрачках, заметно поугас.
– Как не крути, а долго здесь не протянешь, – после паузы вымолвил Андрей. – Тех, кто гнет спину в траншее больше шести лет, можно пересчитать по пальцам. Как правило, это крепкие здоровые мужики. Но и они понемногу сдают. Серая группа обречена на вымирание. Ни малейших шансов на спасение. Если мы не надорвемся в яме, нас прикончат ублюдки Дарнели.
– У тебя есть предложение? – поинтересовался Ален.
– Да, – кивнул головой подросток. – Надо бежать. И чем быстрее, тем лучше.
– Великолепно, – иронично произнес Лейдл. – Поведай мне свой гениальный план.
– Его пока нет, – ответил Волков. – Но я пытаюсь придумать…
– Не пытайся изображать из себя самого умного, – сказал корзанец, пододвигаясь к юноше. – За время существования лагеря отсюда еще никому не удалось вырваться. За исключением некоторых счастливчиков, которых разыскали и выкупили родственники. Но это настоящее чудо.
– Неужели в системе охраны нет слабых мест? – изумленно спросил Андрей.
– Говори тише, – понизил голос Ален. – Я не удивлюсь, если кто-то из невольников доносит на соседей надзирателям. Мерзавцев хватает и в среде рабов. Возьми, к примеру, Остина. Негодяй несколько лет переправлял пленников на Алан. Сомневаюсь, что тебя не били на корабле перекупщиков.
– Всякое бывало, – пожал плечами подросток. – Хотя претензий к Пирсу у меня нет.
– Очередное заблуждение, – вымолвил Лейдл. – Он просто умело играет роль.
– Зачем? – удивился Волков. – Его ведь обратно в штурмовики не переведут. Остин – чужак для местных солдат. Обычный, ничем не примечательный невольник. Наше прошлое тут никого не волнует.
– Ладно, оставим Пирса в покое, – произнес корзанец. – Давай детально обсудим различные варианты.
– С удовольствием, – откликнулся юноша. – С чего начнем?
– С барака, разумеется, – сказал Ален. – Первое, что приходит на ум, сделать подкоп и убежать ночью.
– Отличная мысль, – согласился Андрей. – Четыре-пять часов форы – это немало.
– Твоя наивность беспредельна, – усмехнулся Лейдл. – Данная затея неосуществима. Оглянись по сторонам. Пол бетонный, стены каменные, вместо потолка массивная плита. Подобную преграду без специальных инструментов не устранишь. Да и грохот будет раздаваться ужасный. Охрана мгновенно отреагирует. Кроме того, на создание тоннеля требуется, минимум, два-три дня. А куда девать землю? Как замаскировать дыру? Солдаты постоянно проверяют помещение.
– С грунтом проблем не возникнет, – возразил подросток. – В выгребной яме туалета места много.
– Неплохое решение, – проговорил корзанец. – Но остальные вопросы остаются без ответа. Зубами толстый слой бетона не прогрызешь. И учти, сохранить приготовления в тайне не получится.
– Ну и прекрасно, – вымолвил Волков. – Помощь других пленников не помешает.
– Ты глупец, – выдохнул Ален. – Здесь никому нельзя верить. Мятежников сразу выдадут.
– Если я правильно понял, из здания невозможно выбраться, – констатировал юноша.
– Именно, – подтвердил Лейдл. – Такие попытки даже не предпринимались. Бараки построены основательно.
– Что ж, рассмотрим второй вариант, – произнес Андрей. – Ведь он есть?
– Конечно, – сказал корзанец. – Побег при следовании к каналу…
– Нереально, – отрицательно покачал головой подросток. – Конвоиры без колебаний застрелят взбунтовавшихся рабов. Вот, если все невольники набросятся на штурмовиков и надзирателей. Тогда…
– Не тешь себя напрасными иллюзиями, – проговорил Ален. – Умирать никто из пленников не спешит. Собственная жизнь дороже призрачной мечты. Да и шансы на успех невелики.
– Господи, – разочарованно вымолвил Волков. – На что людям надеяться? На милосердие?
– Нет, – произнес Лейдл. – На отмену закона о рабовладении. Из-за него у графини Сирианской серьезно обострились отношения с герцогом Грайданским. А Делвил не чета мелким баронам.
– Ерунда, – сказал юноша. – Дворянам наплевать на беды простых граждан. Рано или поздно правители найдут компромисс. Невольники – всего лишь разменная монета в опасной игре. Добровольно Мектон свою собственность не отдаст, и властительница Алана это прекрасно понимает. Пленников скорее убьют, чем отпустят. Представляешь, какой скандал разразится, когда рабы начнут давать интервью.
– Думаешь, журналистам неизвестно об издевательствах над невольниками? – иронично проговорил корзанец.
– Известно, – бесстрастно вымолвил Андрей, – но не в полном объеме. Количество пленников, продаваемых на планетах системы, наверняка, держится в секрете. Иначе аукционы не проводились бы в глухих, отдаленных районах. Аланцы считают себя цивилизованным народом. Столь мощный удар по самолюбию способен привести к падению режима. Графиня не допустит утечки информации.
– Твой пессимизм, порой, пугает, – грустно заметил Ален.
– Я лишь стараюсь взглянуть на ситуацию объективно, – произнес подросток.
– К черту политику, – тихо сказал Лейдл. – О ней будем болтать до утра. Продолжим прежнюю тему. Существует третий вариант. При удачном стечении обстоятельств мы сбежим из канавы. Охранники часто уходят в тень, бросая рабов одних. Если воспользоваться боковым ответвлением, то…
– Великолепно! – радостно выдохнул Волков. – Блестящая идея. Надо лишь выбрать момент.
– Спасибо за комплименты, – проговорил корзанец, – но я с тобой не пойду.
– Почему? – растерянно спросил юноша. – Неужели боишься?
– Боюсь, – честно признался Ален. – А главное, не желаю висеть на столбе. Не очень-то приятно, когда хищные птицы вырывают из тела куски мяса. Мерзкие твари безжалостны и ненасытны.
– Где же былой оптимизм? Где стремление к свободе? – не унимался Андрей.
– Ты ничего не понял, – с горечью вымолвил Лейдл. – Даже если этот авантюрный план удастся, нам все равно не спастись. Мертвая, засушливая степь тянется на сотни километров. Невольников ждет неминуемая гибель от голода и жажды. А ведь есть еще внешнее ограждение.
– Колючая проволока меня не остановит, – самоуверенно заявил подросток. – Кроме того, мы обманем солдат. Двинемся не на север, в пустынные территории, а на юг, к дороге. На Алане немало честных, порядочных людей. Не сомневаюсь, кто-нибудь обязательно поможет беглым рабам.
– Ты определенно сошел с ума, – произнес корзанец. – Ни один электромобиль даже не снизит скорость. Местные жители не станут нарушать закон. Да и штурмовиков трудно ввести в заблуждение. В ошейники пленников вмонтирован электронный чип. После проверки его сразу активируют. В воздух поднимутся гравитационные катера…
– Значит, невольники обречены вечно гнуть спину на хозяина, – догадался Волков.
– Увы, – развел руками Ален. – Система действует безупречно. В ней нет ни малейшего изъяна.
– Так, какого черта ты морочил мне голову? – возмущенно воскликнул юноша.
– Чтобы мой товарищ не наделал глупых ошибок, – сказал Лейдл. – Ты чересчур упрям и не понимаешь простое слово «нет». Вот я и старался привести веские доводы. Надеюсь, мои усилия не пропали даром.
– Я никогда не смирюсь с положением раба, – раздраженно проговорил Андрей.
– И правильно, – вымолвил корзанец. – Сдаваться не нужно. Однако прямой путь часто не самый короткий.
– Хватит на сегодня загадок, – пробурчал подросток. – Пора спать. Завтра предстоит тяжелый день.
– Справедливое замечание, – согласился Ален, ложась на нары рядом с Волковым.
Юноша демонстративно отвернулся от Лейдла. Он был ужасно разочарован. На мгновение ему показалось, что впереди забрезжил свет свободы. Очередное заблуждение. Иллюзии растаяли, словно весенний снег под яркими лучами солнца. Корзанец абсолютно прав – надо смотреть правде в глаза. Им не вырваться из плена. На службе у Мектона целая армия надзирателей и технические достижения современной цивилизации. От всевидящего ока радаров невольнику нигде не спрятаться.
Андрей тяжело вздохнул и сомкнул веки. Почти тут же мальчик провалился в бездну сна. Усталость давала о себе знать.
Волков неторопливо шагал по густому темному лесу. Толстые стволы деревьев, сухие сучья под ногами, вокруг сплошные заросли кустарников. Продираясь через них, юноша в кровь расцарапал кожу. Где-то в верхушках могучих елей и сосен тревожно шумел ветер. Юноша не помнил, когда сбился с дороги, но брел по чаще уже достаточно давно. По щекам Андрея текли крупные слезы. Мальчика охватило отчаяние. Неужели он не сумеет найти людей?