– Правильно идем? – в который раз спросил Факелов у Чета.
– Мы с Аретом шли так. Сейчас будет перевал, а за ним большое плато с озером. Арет там козла подстрелил.
Тропа частенько упиралась в почти отвесные скалистые стены. Друзья карабкались по ним, обламывая ногти и рискуя сорваться, чтобы продолжить путь по ждущей их наверху тропке. Роман старался не смотреть вниз. Хоть преграды и были обычно не выше десятка метров, при взгляде вниз начинало мутить. Осознание того, что одно неверное движение и ты в лучшем случае труп, а в худшем калека, радости тоже не прибавляло.
– Как можно было забыть об альпинистском снаряжении? – риторически спросил Роман.
– Каком снаряжении? – не понял Хедрик.
– Горном. Чтобы лазить по скалам, – объяснил Факелов. – Крюки, клинья, страховки…
– Когда совсем не за что зацепиться, в щель можно вбить нож, – сказал Хедрик.
Тропинка повернула, и перед спутниками открылся почти пологий, метров двадцать в высоту перевал, а по обе стороны от него ввысь взметались отвесные скалы.
– Такое ни с каким снаряжением не преодолеешь, – задрав голову, пораженно сказал Хедрик.
– Пару сотен метров точно, – с грустью произнес Факелов. Предыдущая дорога, по сравнению с горными трудностями, казалась развлекательной прогулкой.
Спутники, нагибаясь вперед, преодолели широкий гранитный подъем. Перед ними расстилалась огромная равнина, окруженная неприступными скалами. В раскинувшееся почти посредине озеро с шумом врывалась бурлящая река. По зеленеющей равнине спокойно расхаживали стада пасущихся горных козлов.
– Хорошо устроились, – сказал Хедрик. – Жратва, водопой, ветра нет и, видимо, хищники не достают.
– Не пойму, – пробормотал ворон.
– Что такое? – встревожился Роман. – Не туда пришли?
Факелов обвел взглядом стены горного плато и, не найдя прохода, посмотрел на Чета.
– Завалило, – обескуражено пролепетал ворон. Затем вспорхнул и умчался смотреть на скалы сверху.
Роман опустился на землю и стал следить за удаляющейся черной точкой.
– И что делать? Мы по известной тропе еле идем, – сказал он бесцветным голосом.
– Чет полетает, может обход найдет, – утешил Хедрик.
Роман вскочил на ноги и поправил волосы. Достав оба ножа, он на полусогнутых пошел к пасущейся группке козлов. Через пару минут Факелов был в двух десятках шагов от жертвы. Козел стоял к нему боком и совершенно не беспокоился о своей безопасности. Роман с силой метнул нож. Сверкнул молнией металл и воткнулся животному в шею. Козел мекнул, зашатался. Факелов подбежал к жертве и двумя безжалостными ударами добил животное. Кровь ручьем текла из трижды пробитой шеи.
– Спустил пар? Или на охоту потянуло? – спросил подошедший Хедрик. Синие глаза смеялись.
Роман пожал плечами и сел на добычу. Остальное стадо отбежало на сотню шагов и продолжило пастись, как ни в чем не бывало.
– Хорошая работа, – похвалил воин. – Давно пора устроить привал.
Хедрик сбросил заплечный мешок и, вытащив из петли секиру, направился к ближайшим кустам. Вскоре вернулся Чет, грудка его быстро-быстро поднималась и оседала.
– Раньше был проход между скал, словно кто-то дверь пробил. Но сейчас туда столько камней навалило, что и десяток алыйцев не разгребут, – отдуваясь, сказал он.
Роман с тоской вздохнул. Усталость и стрессы, разгоняемые лишь фанатичной идеей, сейчас как будто навалились все сразу. Он встал с козла, вокруг которого растеклась лужица крови, и лег на траву.
– Я не виноват, – добавил ворон, испуганно глянув на жертву плохого настроения Романа.
– Может, поищешь обходную тропу? Чтобы мы лишний раз не плутали, – глухо сказал Факелов.
– Хорошо, – согласился Чет. – Немного отдохну и полетаю в округе.
Подошел Хедрик с охапкой дров, перевел взгляд с Романа на ворона и спросил звонким жизнерадостным голосом:
– Все плохо?
Ворон каркнул, Факелов промолчал.
– Найдем другую дорогу, – оптимистично заявил воин. – Радуйтесь, что до сих пор живы.
– Сомнительное утешение, – пробормотал Роман.
– Лучше, чем ничего, – усмехнулся воин. – Разведи-ка костер.
Факелов тягостно вздохнул. Медальон на груди на миг потеплел. От неожиданности Роман подскочил. Затем улыбнулся, пнул ни в чем неповинного козла и принялся возиться с костром. «Нельзя раскисать, – подбадривал себя Факелов, складывая ветки шалашиком. – Наставника расстраивать». Роман погладил через кольчугу медальон и начал раздувать вцепившиеся в ветки искры.
Хедрик вырезал из козла мякоть, нашинковал ее тонкими ломтями и разложил на тонком камне, играющего роль сковородки. Плитку с мясом воин положил на два валуна, стоящих по бокам костра. Чет хотел начать трапезу, но Роман его остановил:
– Поищи тропы, пока светло, а потом хоть всего козла доедай.
Ворон оценивающе посмотрел на тушу, оттолкнулся и полетел к выходу окруженной скалами равнины. Роман уставился в пламя и лишь иногда, машинально, подбрасывал в огонь ветки.
– Слушай, Рома. Давай жить тут останемся, – бойко произнес Хедрик. – Спокойно, красиво. Озеро, речушка, отличные пастбища. Приведем пару женщин, создадим тут поселение. Я тебя, так и быть, богом буду называть. А? Как ты думаешь?
– И к чему такая жизнь? Без лишних проблем я и в своем мире мог прожить. Только бессмысленно.
– И то правда, – сразу потух Хедрик. – Хорошо здесь просто.
– А зимой? Половину лета заготавливать дрова, чтобы потом не сдохнуть от холода – нет, спасибо.
Воин кивнул и перевернул ломтики мяса на другую сторону. Мякоть потемнела, но горелым не пахла.
Послышалось хлопанье крыльев, усиленное горным эхом. На плато стрелой влетел Чет. Сразу за ним мчалась ярко-белая, как снег на солнце, птица раз в десять больше ворона. Чет поочередно каркал и орал по-человечески, привлекая внимание друзей. Птица, напоминающая безразмерно разросшуюся чайку, на секунду замешкалась. Человек, поднявший лук, ей явно не понравился.
Только одна стрела соскочила с тетивы, как ее место тут же заняла сестра. Птица заклекотала, на белом оперении выступили красные пятна. Огромная чайка закружила и стала опускаться. На землю птица упала истыканная стрелами, как дикобраз иглами.
– Спасибо, – валясь кверху лапами, сказал ворон. – Еле крылья унес.
Хедрик кивнул. Убедившись, что птица мертва, он начал методично вырезать завязшие в плоти стрелы. Вытирая о перья и траву, воин забрасывал их обратно в колчан.
– Рассмотреть что-нибудь успел? – спросил Роман, кладя на камень новые ломти мяса.
– Я чуть жизни не лишился, а он только о делах думает, – возмущенно сказал Чет.
Факелов развел руками и произнес:
– Пора бы привыкнуть. Ну, так что?
– Обходы есть, но все опасные. Шмякнетесь – костей не соберете. Еще и эти, – сказал ворон и указал когтем на труп гигантской чайки. – Там их десятки. Благо одна увязалась.
– Хоть какие-то тропы есть. Назад я в любом случае не поверну. Буду идти, пока не дойду до Наставника или не расшибусь о камни.
– Звучит хорошо, – с сарказмом похвалил Хедрик. – Осталось что-нибудь сделать.
– Ага, основать поселение, – жуя мясо, сказал Роман.
Воин поморщился и, подогревая чуть остывшие ломти над костром, бросал их в рот. Переваливаясь с лапы на лапу, словно гусь, побрел к озеру промочить горло Чет.
Солнце опустилось за скалы, лишив плато своих лучей. Начало смеркаться. Идти в горах по темноте – самоубийство. Потому друзья заготовили побольше дров, распределили дежурство и стали коротать ночь каждый по-своему.
Проснулся Роман оттого, что стало тяжелее дышать. Он открыл глаза и едва удержал руку, чтобы не сбросить инородный предмет. Предметом оказался ворон.
– Сколько спать можно? – причитал он, важно расхаживая по груди друга.
– Я же и зашибить спросонья могу. Не со зла, – вялым утренним голосом, сказал Роман. – По-другому разбудить нельзя?
– Хорошо, в следующий раз клюну в задницу, – пообещал Чет.
– Петух жареный, – поднимаясь, произнес Факелов.
Ворон слетел с Романа и опустился рядом с Хедриком, покаркал у него над ухом и вернулся к козлиному окороку, начатому еще с вечера. Спутники позавтракали холодным жареным мясом, набрали в озере воды и двинулись к выходу с равнины, который еще недавно был входом.
Пришлось вернуться немного назад. Свеженькое утреннее солнце светило прямо в глаза, как будто намекая на ложное направление.
– Стойте, – сказал Чет и указал на отвесную скалу с карнизом шириной в локоть. – Нужно пройти полсотни шагов по этой стеночке, потом залезть чуть повыше, перепрыгнуть пару обрывов, а дальше начнется вполне сносная дорожка.
– Ты убить нас решил? – горестно спросил Роман, заглянув в обрыв. Земли видно не было – все скрывал клубящийся туман.
– Можешь отрастить крылья, – буркнул Чет. – Или спуститься к подножию и поискать путь получше.
– Как ворона заговорила, – с досадой сказал Хедрик. – Ты ж понимаешь, что один неверный шаг и мы трупы. Ладно, я первый.
Воин поправил за спиной мешок и оружие, глубоко вздохнул и ступил на карниз. Видя переживания ловкого и обычно бесстрашного друга, у Романа предательски затряслись коленки. Инстинкт самосохранения запрещал подходить к обрыву даже на несколько шагов. Сердце стучало так, словно Факелов пробежал марафон.
Хедрик боком зашел на карниз, широко расставив руки в стороны. Затем, чуть ли не трясь щекой о скалу, приставными шагами медленно побрел над пропастью. Роман сделал над собой усилие, плеснул в пересохшее горло воды и двинулся вслед за другом. Страшно было даже дышать, казалось, что сердце иногда пропускает удары. Приходилось смотреть под ноги, чтобы не наступить на камешек или выбоину. От вида бездонной пропасти подташнивало, и кружилась голова.
Когда идешь по линии между жизнью и смертью, время останавливается. Роману казалось, что он превратился в квинтэссенцию воли и напряжения, страха и целеустремленности. У скалы появился верхний скол – такой, что спутники смогли за него держаться. Через метров десять Хедрик остановился, подтянулся и пропал из виду. Роман на миг застыл, глубоко вдохнул и выдохнул. Тут над пропастью появилась голова воина:
– Все нормально, иди. Я помогу.
Через пару минут Факелов добрался до Хедрика. Воин взял его за запястье и помог взобраться на широкую площадку. Роман отполз от края и остался лежать, прислонившись щекой к холодному, вытертому ветрами граниту.
– Ненавижу горы, – с тоской признался Хедрик. – Не для человека они.
– Угу, – прогудел Роман, принимая сидячее положение.
– Мы и за вечность не дойдем, – проворчал ворон, – если каждые полчаса привалы будем делать.
– Чет, я на твоем месте даже пытаться расколдовываться не стал, – сказал Хедрик. – Видимо, мудрые у тебя были предки.
Ворон подошел к нему ближе и начал буравить черным глазом, ожидая продолжения.
– Проблем и слабостей у человека намного больше, чем радостей.
– Зато удовольствий и возможностей больше, – парировал ворон.
– Это самообман. Творец дал разум самым слабым существам, и они от этого стали сильными. Человек медленно подчиняет себе природу, придумывает различные приспособления, потому что сам по себе он ничего не может. С голыми руками человек и от волка не отобьется и не убежит.
– Физическая сила не показатель, – положив подушечки пальцев друг на друга и сделав ладони клином, произнес Роман. – Я бы сказал даже мелочь. В моем мире люди, с помощью разума и высоких умений создают такие вещи, которые не смогло бы сделать ни одно существо, даже если бы обладало разумом. Все дело в ловких конечностях. А если для тебя так важна физическая сила… люди на Земле поднимают в воздух такие вещи, под которыми сломается хребет и у сотни слонов.
– А еще человек ко всему привыкает и на все у него есть оправдания, – добавил Хедрик. – Почему-то для меня это не повод для гордости.
– Человек – это звучит гордо, – пробормотал Роман и, посмотрев на ворона, спросил: – Куда дальше?
– Наверх.
Хедрик поднялся и, ловко подтягиваясь на выступах, засовывая руки и ноги в щели, быстро полез по стене.
– Профи, – с завистью сказал Роман и, стараясь повторить все движения друга, начал карабкаться следом.
Преодолев преграду, спутники застыли перед расщелиной шириной метров в пять.
– Я не допрыгну, – уверенно сказал Роман.
– Тут же немного, – усмехнулся Хедрик. – Снимай мешок и кольчугу.
Факелов послушно снял с себя всю амуницию, оставшись в ботинках, штанах и рубашке. Воин распихал все по мешкам и забросил их на другую сторону ущелья. Затем разбежался и перелетел через пропасть.
– Я не допрыгну, – повторил Роман.
– Эх, оставить бы тебя там, да жалко, – сокрушенно сказал Хедрик и полез в мешок.
Роман представил, что он останется в горах даже без ножа и ему стало еще хуже. Воин достал моток веревки, обвязал один конец вокруг валуна, а другой бросил Факелову.
– Обвяжись вокруг пояса, бери в руки веревку да прыгай. Не убьешься точно – вытащу.
Понимая, что других вариантов нет, Роман выполнил команду Хедрика. Пару раз глубоко вдохнув, Факелов побежал к пропасти. На самом краю, чуть ли не об угол скалы, он изо всех сил оттолкнулся. Видимо, Роман слишком сильно подался вперед, потому что летел он словно бревно в стенобитной машине.
Перед Факеловым пронеслась пропасть, а через миг под ним выскочил камень. Роман ударился коленками и локтями так, что в глазах потемнело. Он взвыл от взорвавшей все тело боли. Не в силах шевельнуться, Факелов проклинал весь мир.
– Допрыгнул, – сквозь пелену мучений услышал он голос Чета.
Хедрик попробовал перевернуть Романа на спину.
– Не тронь, – простонал Факелов. Он ждал, пока тело прейдет в себя после удара.
– Пусть полежит, – сказал Чет. – Там еще одна расщелина.
Минут через пять Роман с кряхтением перевернулся на спину.
– Живой? – спросил склонившийся над ним Хедрик. – А говорил не допрыгнешь.
– Лучше бы не допрыгнул, – в сердцах сказал Факелов.
Хедрик хмыкнул и протянул Роману бутылку воды. Факелов плеснул на колени, умылся и сделал пару глотков – сразу полегчало.
– Не развязывайся, – указывая на пояс, проговорил воин, – там еще раз надо прыгнуть.
– Так же?
– Намного легче.
Роман кое-как поднялся, подхватил рюкзак и неверными шагами двинулся за другом. Каменную площадку, пеньком поднимающуюся среди гор, отделяла от скалистой равнины извилистая трещина шагов пять в ширину. Хедрик снова забросил мешки на другую сторону и, почти без разбега, перемахнул через провал. Роман потер колени, несколько раз присел. Страх в этот раз был еще сильнее, но ширина расщелины успокаивала. После прыжка Роман приземлился на ступни, присел и только потом подался вперед.
– Уже лучше, – усмехнулся Хедрик.
Роман поднялся с четверенек, кивнул и принялся экипироваться обратно.
– Невдалеке гнезда гигантских чаек, – предупредил Чет.
– Хотелось бы пройти незаметно, – сказал Роман. – Может ночью?
– Весь день прокукуем, а по темноте костей не соберем, – уверенно сказал воин. – Но драться тоже неохота.
– Будем красться.
Хедрик скептически глянул на Факелова и двинулся по наклонному плоскогорью. Через пару сотен шагов плато резко сузилось. Спутники повернули и пошли по крутому гранитному карнизу в пару метров шириной. Высоко над головой кружили огромные белые птицы, друзья прижимались к стене, и чайки, казалось, их не замечали.
Дорога понемногу сужалась. Карниз достиг ширины чуть больше полметра и дальше оставался в одной поре на сотни метров вперед.
– Здесь мы еще быстрее поднимемся, – сказал Чет, глядя на уходящую высоко вверх дорогу.
– Ты не топчись на плече и не ори под ухом, – сказал Роман. – А то дальше с Хедриком пойдешь. Он тебя таскать не будет.
Земля в обрыве то проступала совсем близко – в десятке метров, то едва виднелась, а иногда вовсе была скрыта одеялом тумана. В ярко-голубом небе, среди редких кудрявых облаков жизнерадостно блестело солнце. В холодном горном воздухе лучи светила приятно грели. С самого утра царил штиль. Спутники продвигались довольно быстро, делая иногда короткие передышки.
В небе слегка потемнело – из-за скалы вылетело несколько десятков гигантских чаек. Птицы стремительно приближались к людям. Хедрик стащил с плеча лук, и через миг первая стрела улетела высоко в небо. Защелкала тетива – чайки падали одна за другой, но стая была по-прежнему велика.
Роман отбросил на несколько метров в сторону рюкзак, чтобы не мешался, и выхватил серо-голубой кинжал. Что-то отчаянно кричал под ухом Чет.
– Положеньице, – пробормотал Хедрик, выпуская последнюю стрелу.
Лук уступил место клинку. Воин широко расставил ноги и поднял меч. Сражение на ограниченном пространстве с многочисленным крылатым противником – испытание, в котором может потерпеть поражение и мастер.
Птицы, не обращая внимания на потерю собратьев, мчались на пришельцев. Хедрик закрутил мечом, образуя перед собой свистящую металлическую стену.
Налетевшие чайки падали без крыльев, лап и голов на карниз и в пропасть. Полдесятка ринулись на Романа, Чет в ужасе взмыл с плеча, каркая и проклиная все на свете. Двоих Факелов разрубил налету, третья клюнула в грудь – кольчуга спасла от раны, но боль от удара была все равно нешуточной. Роман воткнул кинжал в птичье брюхо и тут же стряхнул мертвую тушу в пропасть. Летели перья, клекотали гигантские чайки, карниз покрывался липкой кровью.