— Ладно… — нехотя отпускаю человечка. — Пошли, посмотрим, что там есть такого необычного.
Пройдя по переулку несколько шагов, слышу, как за спиною забухали по земле сапоги арбалетчиков. Идут шумно, хотя и пытаются шаг сдерживать. Не профи — так, мелкая одноразовая шушера. Но опасными быть могут. Учтем… Их трое, судя по звуку шагов. Расстояние… метров пятнадцать. Да, могут успеть выстрелить, хотя вот перезарядки уже не выйдет. Но три болта с короткого расстояния… это плохо.
Идти оказалось совсем недолго. Искомое место располагалось в двухэтажном домике, недалеко от окраины города. Дома тут стояли все больше старые да покосившиеся. Активной жизни здесь не заметно. Самое подходящее место, чтобы темные делишки обстряпывать.
Опа!
А колечко-то на пальце потеплело…
Стало быть, не зря меня сюда провожатый привел, есть тут кто-то интересный…
Арбалетчики в дом не вошли, остались на улице. Надо полагать, сюда тоже не всех подряд запускают. Мой провожатый уже более уверенно засеменил вперед. Одна комната, вторая… пришли.
За столом сидят двое, и еще один крепкий мужичок расположился позади меня. Он привалился плечом к дверному косяку и молча крутит в руках увесистую дубинку. Охрана? Очень даже возможно…
Подхожу к столу и, подтянув к себе тяжелый табурет, присаживаюсь. Сидящие за столом, ни слова не говоря, продолжают меня внимательно изучать. Ну, что ж… окажем и им ответную любезность…
Тепло идет слева, значит, этот тип — точно из ордена. А вот сидящий напротив не очень-то похож на адепта столь серьезной организации. Суетливый и вертлявый, таких сюда не возьмут… Да и перстень на него не реагирует.
Провожатый мой куда-то испарился, надо думать, остался за дверью. Ладно, если он и впрямь меня привел луда, куда надо, то без своей награды не останется… ежели не сбежит раньше.
— Вы назвали слово… — негромко произнес сидящий напротив меня.
— Назвал.
— Знаете ли вы о том, что ждет неразумного, рискнувшего произносить вслух некоторые вещи? Те, о которых он имеет лишь отдаленное понятие?
— Догадываюсь. А вот вы сами — осведомлены ли о том, что ждет неразумного, который по незнанию либо по гордыне своей обратится ко мне с подобными речами?
Собеседник в замешательстве:
— Но… это ведь вы сами сюда пришли?
— Меня сюда пригласили! Разницу улавливаете? Причем — весьма невежливо! А что до места… так я здесь прийти могу куда угодно. Не испрашивая на то специального дозволения.
— Никто не рискнет ссориться с… с нами.
— Желающих сделать это со мной — еще меньше. Хотите проверить?
Собеседник растерянно оглядывается на своего товарища.
— Ваше лицо мне незнакомо, — вступает в разговор тот. — Но все сделано правильно. Сказаны нужные слова, и встречен проводник. Как такое может быть? Кто вы? И откуда знаете про это место и про слова, которые нужно сказать?
— Отвечаю вопросом на вопрос. Каково ваше место в иерархии ордена?
— Мы оба… — начинает он.
— Нет! — Мой палец указывает на первого собеседника. — Его статус мне неинтересен. Он — не адепт ордена. Я спрашиваю вас!
Оба встречающих переглядываются.
— Почему вы считаете, что ваши догадки…
— Не догадки! — бесцеремонно перебиваю его. — Я знаю!
Вертлявый вздрагивает. Неприятно? Терпи, милок, недолго осталось-то…
— Ну… хорошо. Я Вопрошающий, — отвечает тот, что сидит слева. — Этого достаточно?
— Вполне. Моего имени вы ведь не знаете?
— Нет. Хотя… можно это выяснить… определенные догадки на этот счет имеются.
— Не нужно гадать. Зачем играть в прятки и чего-то скрывать? Мое имя — Сандр Ерш. В народе, по правде говоря, чаще именуют Серым рыцарем…
Как там в книгах пишут? «Если бы тут взорвалась бомба…» А здесь и без этого вполне неплохо вышло.
Нет, никто не вскочил, чтобы, роняя табуретки, броситься в дальний угол. Не повылазили из скрытых щелей закопченные стволы пулеметов, и в распахнувшиеся двери не ворвались лихие молодчики с саблями наголо. Обошлось и без театральных эффектов.
Шумнее запыхтел позади дубиноносец, и, побледнев, слегка отодвинулся назад вертлявый. Только Вопрошающий плотнее сжал губы, и его взор метнулся по сторонам.
— Это… смелое заявление…
— Возможно.
Вертлявый, наконец, оправляется от шока и делает жест рукой.
Пыхтение позади меня прекращается, верзила делает глубокий вдох… и табурет, на котором я сидел, раскалывается на части.
А нехилый, однако, замах!
Только вот меня на табурете уже нет.
Дубиноносец растерянно оглядывается по сторонам. Пропажу разыскивает?
— Эй, парень! — хлопаю его по плечу.
Ноги здоровяка подламываются.
Дубинка глухо стукает об пол, и грузное тело мешком оседает на обломки мебели.
— Чегой-то он у вас такой нервный? Да пугливый? — интересуюсь я у собеседников. — И на чем я теперь сидеть буду, по его милости?
Парочка не отвечает, оторопело разглядывая своего телохранителя. Совершенно белое лицо и враз побелевшие кисти рук. Неприятное и жутковатое зрелище. Адепт смотрит на мой клинок — он в ножнах, никто его и не трогал. Но покойник всем своим видом говорит о том, что его ткнули именно Рунным клинком!
— Что, присесть мне не предложат? Невежливо… Ну-ка, любезный, привстань-ка… — протягиваю я руку к вертлявому. — И на ногах постоишь, чай, не барон…
Взвизгнув и оттолкнув-таки ногой табурет, он вскакивает. В его руке непонятно откуда появляется приличных размеров кинжал. Где ж он его прятал, ухарь эдакий?
Взмах рукой…
Не, это даже не смешно.
Понятное дело, искусству ножевого боя их тут никто всерьез не обучал. А чтобы ткнуть клиента заточкой или ножом под ребро в трактирной драке, таковое и не надобно вовсе. Но, раздери тебя собаки, все-таки не на собрата-алконавта прыгаешь?! Надо к лорду хоть какое-то почтение проявлять!
Ситуация проста, как мычание.
Классическая «курума-кайеши» (так называл этот прием сэнсэй у нас в школе каскадеров) — и кинжал блестящей рыбкой улетает в дальний угол.
Проследив его полет заинтересованным взглядом, Вопрошающий поворачивает голову назад…
— …чтобы увидеть, как его напарник кулем оседает на пол. Точно в таком же виде, как и верзила-дубиноносец за минуту до этого.
— Ну, вот, теперь хоть присесть есть куда, — довольно говорю я, пододвигая к себе освободившийся табурет.
Мой оппонент ошарашенно смотрит на два хладных тела, лежащих около стола.
— Э-э-э…
— Да, кстати, у меня что-то настроение повысилось! Даже пить меньше хочу! — с интересом оглядывая стол, продолжаю свой неторопливый монолог. Именно так, ибо оппонент пока в шоке. Не считать же за членораздельную речь его невразумительное мычание?
И в самом деле! Есть от чего охренеть. Ногами-руками я эту парочку не метелил, горло не перегрызал и кадыки не вырывал. Клинок — вот он, в ножнах. Как объяснить для себя столь жуткую и быструю смерть этих бедолаг — адепту до сих пор непонятно.
— А… почему…
— …они такие бледные? — понимающе киваю я. — Так просто же все! Кровь стечет — и вы таким же будете, не сомневайтесь! Да и любой другой человек — тоже.
— Но… Куда же она стекла? На полу ничего нет!
Вместо ответа щелкаю себя по горлу пальцем.
Прямо как завзятый алкаш.
— Рунный клинок выпивает кровь жертвы! Не знали?
— Так то — клинок!
— Хозяин тоже. Правда, не сразу.
— Но вы его не вытаскивали.
— И не надо. Спустя некоторое время хозяин клинка может убивать, не пользуясь своим оружием. Точно так же, как и клинком. Только вот кровь попадает… ну, вы уже, наверное, догадались, куда?
Вопрошающий медленно кивает. Надо отдать должное, мужик быстро в себя приходит. Оно и неплохо, а то черт его знает, что со страху-то наворотил бы. Вот и хорошо, теперь с ним хоть разговаривать можно.
Вообще-то говоря, сумбур у него в голове сейчас должен быть нехилый. Какие бы Средние века ни стояли сейчас на дворе, даже вера в колдунов и чудеса — тоже должна иметь какой-то предел. Вот лежат перед ним два покойника. Немаленькие мужички. Один — так и вовсе здоровяк. Абсолютно обескровленные. То есть как минимум полведра крови куда-то из них делось. В случае с Рунным клинком все ясно — он ее выпивает. Каким образом — дело десятое, но в этом никто не сомневается. Однако сейчас клинок мирно висит у меня на бедре и в разборке участия не принимает. Так что перед Вопрошающим во весь рост встают два вопроса.
Вопрос первый — как были убиты оба мужика? Не клинком — это ясно. Но чем и как? Синяков и оторванных рук-ног не наблюдается. Да и драки никакой тоже не было.
Вопрос второй — куда делась кровь?
Ответ на них лежит вроде бы на поверхности. Их убил Серый, он же и кровь выпил. Тем паче, что я это сам и подтверждаю.
Вопрос второй — куда делась кровь?
Ответ на них лежит вроде бы на поверхности. Их убил Серый, он же и кровь выпил. Тем паче, что я это сам и подтверждаю.
Но поверить в такие сказки?
Ладно, для всего ордена Серый — это исчадие ада, жуткий убивец и вообще запредельный злодей. Колдовство его не берет, яды, как они теперь знают, тоже. А вот является ли колдуном он сам?
Неизвестно. Церковь, во всяком случае, на этот счет не возникает. Стало быть, у них таких данных нет.
А у ордена? Что могут знать его тайные руководители о своем извечном противнике? О таких внезапно возникших у него способностях?
С одной стороны — тут ничего невероятного нет. Хозяин такого оружия априори должен быть человеком необычным. Но насколько необычным?
С другой стороны — эдаких слухов про Серых я не слышал. И никто из моего окружения тоже про подобные штуки не рассказывал. Значит ли это, что таковыми качествами Серые не обладают?
Не факт…
А мужик молчит. Еще не совсем в себя пришел? Ладно, надо брать быка за рога. Покуда он этими самыми рогами махать не стал. Мне-то данный товарищ живой нужен. Во всяком случае — пока.
— Ну, что? Долго молчать будете?
— Зачем вы пришли?
— Здрасьте! А кто про флаг на башне говорил? На встречу набивался? Я, что ли, вас разыскивать начал?
На лице адепта появляется осмысленное выражение. Слава богу, очухался!
— Но… наши братья не вернулись.
— Какие-такие братья? Откуда не вернулись?
— Из замка.
— Ну, а я-то здесь при чем? Мало ли кому они на хвост успели еще наступить? Или здесь вся округа лобызает их в обе щеки?
— А откуда вы знаете про харчевню?
— Мне подбросили письмо. Самым подлым образом положили его на стол в моем кабинете! Вообще-то — это наглость!
— Но… в письме был другой текст.
— А я и не говорил, что письмо было одно! В первом написали про флаг, а вот во втором — про харчевню и какую-то рыбу.
— Как погибли наши братья?
— Какие? Те, что решили по мне пострелять? Странный вопрос. Так же как и эти, — киваю на трупы на полу. — Очень, кстати говоря, вовремя. У меня уже стал наступать голод.
— Вы что — пьете кровь убитых?!
— Я что — так похож на сумасшедшего? Нет, конечно. Но… она куда-то пропадает из тел. Хотя, не скрою, сил это мне прибавляет. И настроение улучшается.
— И что же, — в глазах собеседника проявляется интерес, — вы так можете… каждого?
— Не знаю. Пока что никому отбиться не удалось.
— Как же это происходит?
— А вам зачем? Лишние познания умножают скорбь! Меньше знаешь — крепче спишь! Вы меня для чего искали? Диспут ученый вести? Так это не по адресу!
Мужик с силой трет руками щеки.
— Да. Конечно… У нас к вам было предложение.
— Было?
— Многое изменилось… и…
— Понятно. Ну, раз пошла такая пьянка… тогда предложение есть у меня.
— И каково же оно?
— Как вы думаете, моих способностей достаточно, чтобы сровнять замок с землей? Так, чтобы и камня на камне там не осталось?
В глазах у собеседника я вижу только удивление и ничего более. Так… об истинной ценности замка он не знает. Надо думать, такими сведениями обладает только узкий круг допущенных лиц.
— А… зачем?
То есть сам факт возможного разрушения он уже признал. Отлично.
— Да просто так! Из врожденной вредности и злобности. Вы ж его зачем-то хотели? Так вот — хрен вам на воротник! Целуйтесь с развалинами! А я вам всем сделаю ручкой! Вы что ж, думали — ваше войско здесь встретят по всем канонам военной науки? Щас! Когда это такое было, чтобы Серые действовали по общепринятым правилам?
Не знаю, есть тут такая наука или нет, но впечатление на адепта мои слова производят.
— Вы… хотите уйти?
— А что меня тут держит? Власть? Не смешите… у меня ее и так — выше крыши! Ткните мне пальцем в того, кто рискнет мне противоречить! Нет такого? И не будет!
— Но… ваши люди…
— На новом месте будут другие. К сильному человеку всегда собираются последователи. Убью еще кого-нибудь, захвачу очередной замок…
— Жена.
Я презрительно фыркаю. Мирна, маленький мой котеночек, простишь ли ты меня за такую ложь? Пусть и перед лицом врага, пусть и во благо… но все равно, мне как-то не по себе. Морда моя, надо полагать, при этих мыслях перекосилась, что только добавило весу произнесенным словам.
— Хм… Но… что же вам тогда надо?
— Вообще-то это я должен у вас спросить. Ну, ладно. Вы ничем мне помочь не можете, — с этими словами я встаю с табурета. — Полюбуйтесь на замок еще денек, и, если вам так нравится его вид, запомните его хорошенько. Через два дня я отряхну со своих рук пыль от его развалин…
— А… если мы вернемся к идее переговоров?
— Поздно, милейший! Раньше надо было думать!
Отпихиваю в сторону табурет и направляюсь к двери. Уже на пороге оборачиваюсь и выпускаю парфянскую стрелу:
— Имейте в виду, мы хорошо осведомлены о движении вашей армии. И не пытайтесь опередить, вы все равно не сумеете помешать моим действиям. Колдунов такого масштаба у ордена просто нет. Не говоря уж о том, что найти меня вы не сумеете, я уйду незамеченным. Так что, когда ваши войска дойдут до начала гряды холмов — стены замка рухнут под своей тяжестью, и весь он станет громадной кучей битого камня. Ха! Было бы интересно посмотреть на то, как ваши иерархи выслушают такую весть! Увы… как-нибудь и без этой радости переживу…
Прикрываю за своей спиною дверь.
Коридор пуст… не совсем. В его конце вскакивает с лавки проводник. Ага, вот и он. Ну, и славно. Надо же обещание выполнять…
— Иди-ка сюда… — делаю я повелительный жест рукой.
Он послушно подходит поближе.
— Где твои спутники?
— Вон там, — показывает он рукой.
— За той дверью, что ли?
— Ну да. Нам позволено отдохнуть…
— Пойдем. Проводите меня до дому.
Проводник послушно кивает и поворачивается спиной…
Осторожно придерживаю обмякшее тело и, стараясь не шуметь, опускаю его на пол. А дверь-то наружу открывается! Вот телом-то и привалим, пускай мой обалдевший собеседник тут подольше посидит, поволнуется.
Открыв указанную проводником дверь, недовольным взглядом обвожу собравшихся. Их трое. Двое сидят к двери спиной, меня не видят, и поэтому на ноги вскакивает только один.
— Тихо вы! — подношу палец к губам. — Допивайте свое вино и собирайтесь! Проводите меня…
Начавшие было вставать остальные двое стрелков расслабляются.
— Давайте-давайте! Только не очень там затягивайте… — похлопываю я их по плечам.
При этом движении ткань моих рукавов снова прорезают тонкие острия арбалетных наконечников. Ведь они сделаны из того же металла, что и Рунный клинок. Прочный металл, поэтому и наконечники не столь массивные. Тонкие и острые — почти как иглы. Оттого и не представляет для них серьезного препятствия толстая ткань, Ни на рукавах… ни, что сейчас важнее, на куртках арбалетчиков. Вот с чем пришлось голову поломать — так это с тем, каким макаром закрепить наконечники на запястьях, наподобие браслетов наших металлистов. Это ж не заклепки какие-то — каждый наконечник в длину сантиметра по три! Пришлось и куртку надевать несколько непривычную — с широкими, висящими мешком рукавами. Хорошо, что здесь такие присутствуют, а то выглядел бы грозный Серый рыцарь уличным шутом. Зато ничего не видно. Правда, дырки будут на рукавах… да и хрен бы с ними, мне в этой одежке долго не щеголять. А вот эффект от такого укола — буквально сногсшибательный! Все равно что клинком ткнуть — кирдык наступает мгновенно! И крови тоже не остается. Наконечники «выпивают» ее так же быстро и эффективно, как и клинок. Нечего сказать, хороший подарочек достался от моего предшественника. Явно мужик был дальновидный!
Два тела оседают на лавке. Увидевший это третий стрелок отскакивает к стене. С грохотом падает на пол сбитая лавка. Арбалеты стоят у стены, и достать их нереально. Арбалетчик это понимает и оттого в ту сторону даже и не глядит. Вместо этого он опускает руку к поясу. Что там у него? Кинжал? Неоригинально, лучше бы он меня пивной кружкой приголубил — ей-богу, эффект вышел бы сильнее. Тем паче, она у него в руке была. А так… только время потерял. Мне-то оружие доставать не нужно. Руки — вот они! Готов…
Задержавшись в дверях, окидываю картину всеобщего разорения. Жуть… Три обескровленных тела, да в коридоре один… по идее, у меня сейчас приход начаться должен. Хотя кто их, этих Серых, знает… когда там у них такое состояние наступает? Лично я, например, не знаю. Может, его и вовсе не бывает?
И снова мы на военном совете. Времени в обрез, оттого обходимся без долгих вступлений.
— Брат Манрике! Чем порадуете?
— Э-э-э… а я должен чем-то вас обрадовать? — удивленно поднимает брови старый монах.