— Для баранов поводков и ошейников сейчас нет, — ответила продавщица. — А вот для домашних козочек недавно завезли.
— На фига мне для козочек? — махнул сразу двумя руками Женька. — И вообще, давайте самый прочный.
— Так бы и сказал, — вздохнула продавщица.
— Я и говорю! — воскликнул мальчик.
— Нет. Ты совсем не то говоришь, — заспорила девушка. — Я уж было решила, что у тебя домашний баран.
— Я сам сперва решил, когда нам его привели, — поделился Женька. — А потом все-таки вижу: нет, собака.
— О Господи! — уже устала от разговора с ним продавщица. — Выбирай скорее. А то вон другие покупатели ждут.
Женька только сейчас заметил, что за ним выстроилась очередь из пяти человек. Больше всего ему понравилась какая-то благообразная старушка. Держа на руках огромного рыжего кота, она пичкала его из рук сухим кормом.
— Скорей, скорей, мальчик, — поторопила она Женьку. — А то моему Рыжику отдыхать пора.
— Потерпит ваш Рыжик, — спокойно отреагировал мальчик и принялся выбирать поводок.
Наконец ему приглянулся самый длинный, сделанный из какого-то сверхпрочного плетеного материала.
— Вот этот!
— Очень правильный выбор, — одобрила продавщица. — Поводок хоть и отечественный, но изготовлен из специальных нитей. Для космоса разработали.
Цена тоже оказалась космической. Женька заплатил за него не только все деньги, которые дала мать, но и добавил солидную, по его мнению, сумму из личных накоплений. После чего оказался счастливым обладателем нового поводка.
Покинув магазин, Женька двинулся по направлению к проспекту Мира. Затем спустился в подземный переход и, выйдя на другой стороне проспекта, хотел было направить стопы к Грохольскому переулку, когда вдруг увидал возле входа в метро владельца голубятни.
Женька кинулся было к нему, чтобы узнать о судьбе раненой птицы, но внезапно замер на полпути. Ибо к мужчине подошел какой-то парень в кожаной куртке. При виде его приветливое и располагающее лицо хозяина голубятни перекосило от злобы. Парень явно испугался и, словно оправдываясь, начал что-то быстро говорить. При этом он то и дело виновато разводил руками.
Женька в нерешительности помялся на месте, влезать в нелицеприятный разговор двух мужчин не хотелось. Но и про голубя была охота выяснить. «Подожду, пожалуй, пока они наговорятся, — принял решение мальчик. — А потом можно и подойти».
Хозяин голубятни и его собеседник отошли от входа в метро к стене дома, где находились игровые автоматы. Женька стал подглядывать за ними. Во-первых, от нечего делать, во-вторых, чтобы не упустить момента, когда парень в кожаной куртке наконец уйдет.
Разговор у этих двоих явно складывался какой-то нехороший. В поведении парня все отчетливей ощущались страх и растерянность. А с лица хозяина голубятни не сходило выражение злобы. «Вот и пойми людей после этого, — подумалось Женьке. — Когда мы с голубем к нему пришли, он совсем был другим. И чего он так обозлился?»
Женьке стало интересно, и он, пользуясь тем, что людей вокруг было достаточно много, подобрался еще ближе к хозяину голубятни.
— Да что уж теперь поделаешь, — донесся до мальчика голос парня. — Як ней прихожу, а она ни в какую.
— Это еще почему? — процедил сквозь зубы мужчина из Уланского переулка.
— Она говорит: «Все равно ничего не выходит. Буду крышу менять», — пролепетал с испуганным видом парень.
— Что-о? — угрожающе протянул мужчина. Теперь Женька слушал очень внимательно.
Ему было ясно: хозяин голубятни оказался совсем не так прост. «Если они кому-то предлагают стать «крышей», значит, наверняка бандиты, — пронеслось в голове у мальчика. — А этот, который в кожаной куртке, на чем-то прокололся».
— Я жду объяснений, — снова раздался голос любителя голубей.
— Да все уже сказано, — с явным усилием выдавил из себя парень. — Она с нами больше…
Тут Женьку резко толкнули в спину.
— А ну, дай пройти! Чего встал? Мальчик оглянулся. Выяснилось, что он
стоит вплотную к двери, ведущей в зал игровых автоматов, куда хотела зайти какая-то большая компания. Пришлось их пропустить.
— Можешь не продолжать. Ты прокололся. Кому было сказано: дело требует кардинальных решений, — вновь услыхал Женька голос любителя голубей.
— Ну, мне казалось, можно и по частям, — пролепетал собеседник. — Вот и…
— Молчать! — шикнул старший.
Женька увидел, как лицо у парня побледнело.
— Вот что я тебе скажу, — продолжал мужчина. — Хочешь…
Женьку снова толкнули.
— Подождать не можете? — с досадою обернулся он.
— Что-о? — грозно переспросили его два мужика восточного вида.
Женька испуганно попятился. Силы были неравными. Мужики скрылись за дверью зала автоматов.
— Приспичило вам именно сейчас играть, — недовольно пробормотал мальчик.
Правда, любитель голубей и парень стояли на прежнем месте.
— … пеняй на себя, — донесся до Женьки голос мужчины из Уланского переулка.
— Что уж теперь поделаешь, — отозвался парень.
— Срок три дня, — сухо проговорил мужчина. — А не справишься…
И он кинул такой взгляд на парня в черной куртке, что Женька невольно поежился.
— Справлюсь, — заверил парень.
— Пора научиться работать с клиентом, — скривил губы в недоброй усмешке мужчина.
С этими словами он быстрым шагом достиг подземного перехода и исчез из виду.
Глава III КОЕ ЧТО О БУРНОМ СОДРУЖЕСТВЕ «В»
Прибежав домой, Женька кинулся к телефону. Надо было срочно обзвонить друзей и поделиться сногсшибательной новостью о хозяине голубятни. Мальчик уже набрал первые цифры номера Олега, когда в коридоре возникла мать.
— Ну-ка, положи трубку, — произнесла она не допускающим возражений тоном.
— Мама, мне нужно, — заупрямился Женька. Однако обычно покладистая родительница
решительно вырвала у него из рук телефон.
:— Сперва справься с этим паршивцем, — заявила она. — Если Зевс проживет у нас еще несколько дней, я сойду с ума.
— Не сойдешь, — отмахнулся Женька. — Говори, чего там у вас случилось?
— Можешь сам посмотреть, — направилась
мама в комнату, которая принадлежала им с мужем.
Зевс лежал поперек двуспальной кровати Васильевых-старших и лениво покусывал огромную кость, зажатую между передними лапами.
— Лег и не слезает, — жалобно проговорила Женькина мама. — А когда я попыталась его спихнуть, он на меня начал скалиться.
— А зачем ты ему кость дала? — смерил мать укоряющим взглядом Женька. — Хозяева ведь предупреждали: в нем от костей пробуждается первобытный инстинкт. Теперь, пока не слопает, ничего не поделаешь.
— Так он еще два дня ее может есть, — заволновалась мама. — Где же мы с папой спать-то будем?
— Можете на кухне, — никогда не брал в голову подобных мелочей Женька. — Поставьте раскладушку, и все дела.
— Мы не хотим на кухне, — расстроилась мама.
— Да ему еще на ночь явно погулять захочется, — уверенно произнес Женька.
При слове «гулять» баранообразное существо отрешилось от кости и, навострив уши, внимательно поглядело на Женьку.
— Слушай, сынок, — вкрадчиво проговорила мама. — Может, вы с ним сейчас немного пройдетесь?
— Ну уж нет! — возопил черствый сын. — Я, между прочим, уже полдня с ним провел на улице. Имею я, в конце концов, право на отдых? И уроки мне нужно на завтра сделать.
— Вот тут ты совершенно прав, — согласилась мать.
«Хоть один раз какая-то польза от этих чертовых домашних заданий», — отметил про себя Женька,
Однако он поторопился.
— Ты погуляй с ним совсем чуть-чуть, — продолжала мама. — Главное, его из квартиры вывести. Хотя бы на пять минут. Мне этого времени вполне хватит, чтобы выкинуть кость и закрыть дверь в спальню.
Женька вздохнул. Похоже, разговор с друзьями откладывался.
— Раз надо, значит, надо, — с жертвенным видом произнес он. «В конце концов, — сообразил Женька, — можем сейчас вместе с Зевсом забежать к Олегу. Так даже лучше».
Достав из оттопыренного кармана куртки новый поводок, мальчик кликнул пса. Тот охотно покинул супружеское ложе Васильевых-старших, однако с костью так и не расстался. Теперь он держал ее в зубах.
— А ну брось! — скомандовал Женька. Пес в ответ угрюмо зарычал.
— Сволочь какая-то, а не собака, — в сердцах изрек Женька.
— Ты его, главное, выведи, — гнула свою линию мать. — На улице он наверняка на что-нибудь отвлечется. Вот и забудет про кость.
— Скорей он про нас забудет, — выталкивая Зевса на лестничную площадку, проворчал мальчик.
На улице Женька убедился в собственной правоте.
Пес совершенно не собирался жертвовать костью ради какой-то прогулки. Всем своим видом он словно показывал: прогулки кратковременны, а кость будет служить долго.
На улице Женька убедился в собственной правоте.
Пес совершенно не собирался жертвовать костью ради какой-то прогулки. Всем своим видом он словно показывал: прогулки кратковременны, а кость будет служить долго.
Поэтому Зевс, с гордостью поглядывая на встречных собак, продолжал шествовать, держа заветную кость в зубах. Так они с Женькой и достигли дома, где жил Олег. Металлическая дверь подъезда, обычно запертая на домофон, сейчас была настежь распахнута. Видимо, кто-то из жильцов переезжал. Поэтому Женька и Зевс беспрепятственно достигли квартиры Олега.
Перед тем как позвонить, Женька предусмотрительно взглянул на часы. Половина седьмого. Значит, предки Олега еще не вернулись. Дело в том, что Беляев-старший настоятельно требовал от сына: всякие сборища к их с матерью возвращению домой должны прекращаться. Мол, он, Беляев-старший, и так устает, поднимая на ноги собственную фирму. А потому вечером имеет право спокойно посидеть дома.
Компания с Большой Спасской старалась без крайней нужды этого требования не нарушать. Тем более что папа Олега, Борис Олегович, был человеком хотя и добрым, но крайне вспыльчивым и заводился с полуоборота. Женька ошибся только в одном. Родители Олега уже были дома. Сегодня у них чрезвычайно удачно прошли какие-то важные переговоры с вице-президентом одной американской фирмы. Беляев-старший решил по этому поводу покинуть контору раньше обычного, чтобы провести побольше времени в кругу семьи.
В тот момент, когда Женька и Зевс приблизились к дверям их квартиры, семейство Беляевых ужинало. Борис Олегович, расправляясь с котлетой по-киевски, строил планы на ближайший отпуск. Он давно уже мечтал отправиться всей семьей в кругосветное путешествие по высшему классу. Теперь мечта становилась реальностью. И еще Беляев-старший объявил, что купит себе «нормальную машину» вместо «той дряни», которую приобрел весной.
— Потому что она все время портится и вытягивает из меня последние нервы, — объяснял Борис Олегович жене и сыну.
— Боренька, но… — хотела что-то ему возразить жена, Нина Ивановна, но в это время Женька нажал на кнопку звонка.
— Кого еще к нам принесло? — поморщился Борис Олегович.
Положив недоеденную котлету по-киевски на тарелку, он отправился в переднюю. Глава семейства Беляевых ужасно не любил, когда его отрывали от ужина. Но сейчас даже внезапный посетитель не испортил ему настроения. «Кто бы ни оказался, приглашу с нами поужинать», — решил он.
Хорошее настроение улетучилось сразу же после того, как он открыл дверь. Нечто большое и лохматое с ходу атаковало Беляева-старшего, Оттеснив Бориса Олеговича в сторону, оно стремительно пронеслось на кухню. За ним с не меньшей стремительностью пронесся Женька. Не выпуская поводка из рук, он на ходу бодро прокричал:
— Здравствуйте, Борис Олегович! Я не знал, что вы уже дома! Я к Олегу! По очень важному Делу!
Последние слова уже донеслись из кухни.
— Однако, — пробормотал Борис Олегович и Двинулся следом за нежданными гостями.
Как раз. когда он переступил порог родной кухни, Зевс, выплюнув наконец огромную кость, одним махом смел языком с тарелки Бориса Олеговича полторы киевские котлетки вместе с гарниром.
— Не смей! — воскликнули хором Борис Олегович и Женька.
У каждого были свои соображения. Женька вспомнил, что Зевсу противопоказаны куриные кости. А Борису Олеговичу стало искренне жаль киевских котлет, которые он еще даже не успел толком распробовать.
Однако пес не обратил на их вопли никакого внимания. Проглотив ужин Беляева-старшего, он снова занялся костью. Тут из комнаты Олега подоспел Вульф. Увидав наглого проходимца, который распоряжается в его владениях, смелый Вульф сходу предпринял атаку.
— О Боже! — всплеснула руками Нина Ивановна. — Эта тварь сейчас нашего Вульфа съест!
Но вышло совсем по-иному. Огромный Зевс при виде ощетинившейся таксы вдруг заскулил и прижался к Женьке. Вульф, продолжая грозно рычать, показал баранообразной собаке все свои зубы. Зевс явно задумался. В следующее мгновение он, почти распластавшись по полу, униженно подполз к Вульфу и, положив перед его носом огромную кость, ретировался на полусогнутых к Женьке.
Вульф тщательно обнюхал кость. Похоже, что поведение незнакомца вполне его удовлетворило. Он приветливо завилял хвостом. Затем попытался схватить кость зубами. Однако рот у него был для этого слишком мал.
— Убери эту гадость! — неизвестно к кому обращаясь и что имея в виду, грянул Борис Олегович.
— Какую? — с обезоруживающей улыбкой осведомился Женька. — Кость?
— И кость тоже! — проорал еще громче Беляев-старший, который еще не мог примириться с утратой вкусного ужина.
— Боренька не волнуйся! — принялась его успокаивать Нина Ивановна. — Иначе у тебя снова подскочит давление. А котлетки у меня еще есть. Я мигом новые зажарю.
— Это меняет дело, — немного остыл глава семейства Беляевых.
— Олег, — обратился к другу Женька. — Ты уже все равно доел. Пошли, чего расскажу.
— Опять тайны? — мигом насторожился Борис Олегович.
У Олега похолодело внутри. Расследования Компании с Большой Спасской были в семействе Беляевых больной темой. Если Женька и впрямь откопал какую-то новую криминальную историю, отец сейчас устроит жуткий скандал. После каждого расследования он брал с сына честное слово, что это в последний раз. Ибо, по словам главы семейства Беляевых, они с матерью совсем не для того тратят силы на фирму, чтобы их «обалдуй-сын» сложил голову «в борьбе с криминальными элементами». Если это произойдет, все усилия Беляевых-старших пропадут зря и старость их будет одинокой и безрадостной.
— Нина! — словно читая мысли Олега, взревел отец. — Я просто чую! Эти два обалдуя опять во что-то влезли!
И он по очереди указал сперва на Олега, потом на Женьку.
— Боренька! Успокойся, пожалуйста! — ангельским голосом произнесла Нина Ивановна. — Вечно тебе мерещатся всякие ужасы. Женечка просто зашел к Олежке в гости. Правда?
Мальчики синхронно кивнули.
— Вот видишь, Боренька, а мы сейчас с тобой новенькую котлетку поджарим, — ласково улыбнулась жена и открыла большой холодильник. — У нас сегодня такой удачный день. Зачем его портить.
— В общем, наверное, ты права, — потеплел взгляд у Беляева-старшего.
— Пойдем, Олег, к тебе в комнату, — потребовал Женька и принялся со зверским выражением лица подмигивать другу.
Мальчики двинулись в коридор. Борис Олегович, вновь обретя душевное равновесие, сказал:
— Ты, Нина, пока жарь котлетки, а я пойду эту гадость выкину в мусоропровод.
Он нагнулся за костью. Но Вульф неожиданно оскалился и преградил ему дорогу. Зевс, с которым у Вульфа успели наладиться прочные дипломатические отношения, немедленно поддержал нового маленького друга.
— Это еще что такое? — оторопел Борис Олегович. — Рычать на меня? В моем собственном доме? Да как ты смеешь? И эта образина лохматая туда же!
— Во всем виновата кость! — счел своим долгом вернуться для объяснений на кухню Женька. — Она вызывает в собаках первобытные инстинкты.
— А я тебя спрашивал? — с гневом уставился на него Беляев-старший. — Мы, между прочим,
Вульфу все время кости даем. Но он еще никогда ни на кого из нас не рычал!
Вульф тем временем занялся спасением драгоценной кости. Все-таки умудрившись прихватить ее с грехом пополам зубами, маленький нес, пошатываясь от напряжения, поволок драгоценный подарок нового друга к себе на коврик. Зевс двинулся следом, не преминув тяжело наступить на ногу Борису Олеговичу.
— Пошел вон! — взревел Беляев-старший. Пес в ответ возмущенно гавкнул.
— Ну нет! — с драматическим видом простер руки к потолку Беляев-старший. — В этом доме я больше жить не могу!
Олегу стало ясно: нужно срочно выставить Женьку и этого пса. Иначе грянет настоящая буря. А потому, склонившись к самому уху друга, мальчик в очках прошептал:
— Валите отсюда скорей. Иначе такое начнется.
— Сейчас уйдем, — тоже шепотом ответил ему Женька. — Только про голубятника тебе расскажу. Это очень важно.
— Позвони позже по телефону, — решительно теснил Олег к выходу Женьку и Зевса.
Вскоре те оказались на лестничной площадке. Олег быстро захлопнул дверь.
— Ну, чего там у тебя?
— Этот голубятник настоящий бандит, — скороговоркой произнес Женька.
— С чего ты взял? — изумился Олег.
— Разговор подслушал. — Где?
Тут за дверью раздался голос Бориса Олеговича:
— Дожил же я, несчастный? Собственная собака, которую я принес в дом щеночком, стала на меня скалиться! И все из-за какого-то идиотского пса, который оказывает на Вульфа дурное влияние!
— Боренька! Котлетки готовы! — крикнула из кухни Нина Ивановна.