— Потому что окно голубятни обязательно должно выходить на юг, — ответил Карен.
— Надо же! — воскликнул Женька. — Целая наука!
— Именно, — кивнул Карен. — Я-то потомственный голубятник. Дедушка мой по материнской линии жил на Масловке в стареньком деревянном доме. У него там была голубятня. А я у деда в детстве часто гостил. Ну а после дом снесли. И с голубями деду пришлось расстаться. Да и умер он вскоре.
Карен вздохнул и, чуть помолчав, добавил:
— Я потом полжизни мечтал своими голубями обзавестись. А смог вот только недавно.
— А говорили, вы физик, — произнес таким тоном Темыч, будто считал профессию хозяина предосудительной.
— Ну да, — удивился Карен. — А что в этом плохого?
— Просто большинство физиков сейчас так зарабатывает, что не только на голубей, а даже на себя не хватает.
— Ах, вот ты о чем, — засмеялся хозяин. — Ну, во-первых, я человек холостой. Мне много не требуется.
«Совсем чуть-чуть, — тут же подумалось Кате. — Всего-навсего французский коньячок, халатик простенький от Версаче, который, как минимум, тянет на три годовые зарплаты простого российского физика. Ну, и там смокинг. И еще всякая ерунда типа биллиарда и старинных книг».
— Живу я, как видите, скромно, — тем временем продолжал Карен. — Конечно, крутиться приходится… Да ладно, — махнул он рукой. — Эта тема неинтересная.
«Как раз очень интересная, — продолжала размышлять Катя. — Вероятно, под словами «крутиться приходится» подразумевалось закрытое акционерное общество «Пролюняев и сыновья». Интересно, «крышу», о которой Женька подслушал, тоже Пролюняев предоставляет?»
— А еще, — добавил Карен, — я ведь развожу ценные породы голубей. Между прочим, мои экземпляры расходятся по всему миру. Вот скоро в Москве международная выставка будет. Думаю, после нее наберу своим голубишкам на молочишко!
Шутка, видимо, показалась ему столь удачной, что он громко расхохотался.
— В общем, как видишь, — посмотрел Карен на Темыча, — и физики в наше время могут неплохо прожить. Сочетаю приятное с полезным. Голубятня и душу мне греет, и доход неплохой приносит.
— Это как с породистыми котятами, — поддержала Моя Длина. — Если, конечно, порода редкая. Как, например, у нас.
— Только голуби больше времени отнимают, — внес ясность Карен. — Но мне, например, заботиться о них даже приятно. Все равно больше не о ком.
. — Значит, не женаты? — с интересом поглядела на него Моя Длина.
— Нет, — отвечал ей Карен.
— И никогда не были? — решила выяснить Катя.
— Не повстречал я еще своей любви, — высокопарно изрек Карен. — А просто так жениться… Зачем это надо.
— Без любви нельзя, — поддержала Моя Длина.
— Смотри-ка, девочка, понимаешь, — подмигнул ей Карен.
В разговоре настала пауза. И все услыхали, как Женька громко чавкает бутербродами.
— Есть, между прочим, Женечка, полагается с закрытым ртом, — не удержалась от колкости Катя.
— Знаю, — отмахнулся Женька. — Но мне с открытым вкуснее.
— Мог бы и о других подумать, — проворчал Тема.
— Не приставайте к парню, — вступился Карен за Женьку. — Ему еще всю оставшуюся жизнь предстоит условности соблюдать. Пусть хоть немного еще поживет свободно.
— Вот именно, — схватил с блюда еще один бутерброд долговязый мальчик,
— А в этой квартире вы давно живете? — спросила Катя.
— Давно — не то слово, — откликнулся Карен. — Это не квартира, а настоящее семейное гнездо. Так сказать, малая родина. Я в ней родился. И мой отец — тоже.
— Как интересно? — воскликнула Катя.
— Зашибись! — вмешалась Моя Длина. — Обожаю истории про семейные гнезда!
— Ваши родные, наверное, были какими-нибудь знаменитостями? — подыграла девочкам Таня. — У вас на стенах в той комнате, где голубь, такие интересные фотографии!
— Значит, успели заметить, — не без гордости отозвался хозяин квартиры. — Отец мой тоже был физиком. А вот дедушка…
В этот момент Женька, резко потянувшись за куском хлеба, задел чашку Карена. Горячий чай вылился ему на джинсы.
— Осторожнее! — взвыл хозяин.
— Да у вас джинсы черные. На них пятен все равно не останется, — начал успокаивать его Женька.
— Плевал я на пятна, — исказила лицо хозяина гримаса боли. — Ты мне ногу обжег.
— Я случайно, — немного смутился Женька.
— В следующий раз будь, пожалуйста, поосторожней, — сказал хозяин. — Ладно, ребята, вы ешьте, а я пойду переоденусь, а то очень мокро.
Он удалился.
— Ну, что ты там обнаружила? — вновь зашептала Моя Длина на ухо Кате.
— Потом, Машка, — скороговоркой отозвалась та. — Сейчас я буду его расспрашивать. А вы помогайте, — добавила едва слышно она.
Остальные кивнули. И почти тут же в кухне вновь появился Карен в чистых джинсах.
— Ну, вроде бы я в порядке! — бодрым голосом сообщил он.
— Нога не болит? — заботливо осведомился Темыч. — А то надо бы мазью от ожогов.
— У меня шкура толстая, — сказал хозяин квартиры. — Где наша не пропадала.
— Вы про своего дедушку нам рассказывать начали, — напомнила Катя. — А кем он у вас был? Тоже физиком?
— Нет, — покачал головой Карен. — Он был известным издателем. Начинал свое дело еще до революции. И публиковал книги многих известных писателей того времени. Может, видали фотографию на стене? Там мой дедушка изображен вместе с Максимом Горьким.
— Ой! — всплеснула руками Таня. — Я эту фотографию заметила. Только решила, что это просто кто-то очень похожий на Горького.
— Обижаешь, — подмигнул ей Карен. — Это подлинный Горький. А еще мой дед дружил с Маяковским. Сейчас покажу снимок.
Он удалился и, погремев ящиками в большой комнате, притащил толстый и порядком потрепанный альбом со старыми фотографиями. На одной из них Маяковский стоял в обнимку с каким-то невысоким молодым человеком весьма плотного телосложения.
— Крутой у вас родственник! — искренне восхитилась Моя Длина. — А главное, как вы на дедушку-то похожи. Прямо одно лицо.
Остальные тоже отметили некоторое сходство.
— А почему вас Кареном назвали? — спросила Катя. — У вас, наверное, в роду есть армяне?
— Армян в роду нет, — ответил Карен. — Тут совсем другая история.
— Какая? — мигом подался вперед Женька.
— Был у отца лучший друг, — с пафосом произнес хозяин квартиры. — Звали его Карен. Вот он-то и был армянин. Рядом жили и в одном классе учились. А в сорок третьем году вместе ушли на фронт. Вместе воевали. И вместе дошли до Берлина. Но за два дня до Победы отца тяжело ранило. И Карен спас ему жизнь. Вытащил из-под огня, а потом на собственных плечах донес до госпиталя. А через час после этого погиб сам. Тут-то отец мой и поклялся: «Если выживу и родится у меня сын, назову в честь друга». Потому я и Карен.
— Ну я прямо тащусь от таких историй! — воскликнула Моя Длина. — Наверное, ваш отец потом женился на бывшей девушке Карена, да?
— С чего ты взяла? — явно оторопел хозяин квартиры.
— Так всегда делается в подобных случаях, — уверенно заявила Моя Длина, обожавшая читать любовные романы.
— Видишь ли, в чем вся штука, — ответил Карен. — У папиного друга еще не было девушки.
— Это вам просто родители не сказали, — была убеждена в собственной правоте Школьникова.
— А зачем им скрывать? — удивился Карен Ильич. — И вообще мой отец с матерью познакомились только через десять лет после окончания войны.
— Жаль, — разочарованно протянула Моя Длина.
— Ничего не поделаешь, — развел руками Карен. — Жизнь есть жизнь.
Он снова взял в руки старый альбом и, перелистнув несколько страниц, выудил на свет пожелтевшую любительскую фотографию.
— Вот. Смотрите, — привлек он внимание ребят.
Те склонились над снимком. На нем была запечатлена большая группа людей под пальмами. Посредине стоял тощий молодой человек явно восточного типа.
— Это Карен, — указал пальцем на юношу хозяин квартиры. — Единственная сохранившаяся фотография. — В углу снимка белела надпись: «Привет из Сухуми. 1940 год».
— А отец ваш где? — спросил дотошный Темыч.
— Отец? — медленно повторил Карен.
— Именно, — наседал Темыч.
— Раз ваш отец и Карен были друзьями, то, наверное, и отдыхать вместе ездили, — с чувством проговорила Катя,
— А может, Карен отдыхать вместе со своей девушкой поехал, — высказал свое предположение Пашков.
— Далась вам эта девушка, — почему-то забеспокоился хозяин квартиры. — Я ведь уже объяснил: не было у Карена никакой девушки.
— Просто свою любовь Карен ото всех держал в тайне, — окинула присутствующих томным взглядом Моя Длина. — Далее от самого близкого друга.
— Девушки не было, — жестко проговорил хозяин квартиры. — И отца на фотографии нет. Карен отдыхал у каких-то родственников. Русским же языком написано: «Су-ху-ми», — произнес по складам он.
Затем, схватив со стола фотографию, Карен Ильич вновь сунул ее в альбом и захлопнул кожаный переплет.
— Ладно, ребята, — поглядел он на часы. — С вами хорошо, но у меня дела.
— Вообще-то нам тоже домой пора, — вполне искренне ответил Олег.
— Вот именно! — подхватил Женька. — Уроки нужно делать.
Друзья едва сумели сдержать улыбки. Женькина страсть к домашним заданиям была давно им известна.
— Карен Ильич, — повернулась к хозяину Катя. — А с голубем-то нашим как дальше поступим?
— Вы думаете, он поправится? — подхватила Таня.
— Может, лекарства какие-нибудь особые нужно давать? — осведомилась Моя Длина. — У моей матери, между прочим, самая крутая аптека в Москве. Правда, там продаются лекарства для людей. Но матери и любое средство для голубя выписать ничего не стоит. Вы только скажите.
— Аптека? — с интересом поглядел Карен на девочку.
— Французская, — уточнила Моя Длина. — Мать — официальный дилер в России ведущих французских фармацевтических и парфюмерных фирм.
— Учтем, — задумчиво произнес хозяин квартиры. — Но только если на будущее. А для вашего голубя ничего особенного не надо. Недельку передохнет, витаминами его подкормлю, и он будет как новенький.
— Почему же все-таки в капсуле адреса владельца не оказалось? — медленно произнесла Таня.
— А зачем ему там быть? — пожал плечами Карен Ильич. — Голубь совсем молодой. Видимо, хозяин пока просто его тренирует. И порт-депешник надел, чтобы птица привыкла.
— А кстати, где этот самый депешник? — заинтересовался Женька. — Можно на него поглядеть?
— Зачем тебе? — не понял хозяин квартиры.
— Ну, я же никогда таких штук не видел, — объяснил мальчик. — А когда порт-депешник на голубе был, мы разглядеть как следует не сумели.
— Голубь в руки нам не давался, — внесла ясность Таня.
— Просто вы не умеете обращаться с голубями, — возразил Карен.
— А вы нас потом научите? — воспользовался предлогом Пашков. — Можно мы к вам еще зайдем?
— Заходите, — согласился хозяин.
— Тогда дайте свой телефон, пожалуйста, — попросила Катя. — А то вдруг мы к вам соберемся, а вам в этот день будет некогда.
— Сейчас, — кивнул Карен Ильич. Порывшись в кармане кожаной куртки, он извлек на свет визитную карточку. Катя взяла ее.
— Спасибо большое.
— Не за что, — отозвался Карен.
Олег заметил, что хозяин все время поглядывает на часы. Испытывать на прочность его гостеприимство явно больше не стоило.
— Пошли, ребята, — скомандовал друзьям Олег.
Те, быстро натянув куртки, попрощались и покинули квартиру, В лифте Катя взглянула на визитную карточку. На ней значилось: «Морозов Карен Ильич. Физик-теоретик». Место работы не указано. И телефон только домашний.
— С интересным мы собеседником познакомились, — многозначительно глянула на друзей девочка.
— Нормальный мужик, — ответил Пашков. — Голубей любит.
— Мало ли кто голубей любит, — проворчал Темыч.
— Мне тоже этот Карен не понравился, — объявил вдруг обычно доброжелательный Женька. — Противный какой-то тип.
— Ну ты хорош, — покачала головой Таня. — Слопал у человека всю ветчину, а теперь гадости говоришь.
— А я разве про ветчину хоть одно дурное слово сказал? — возмутился Женька. — Ветчина была очень хорошая, а вот хозяин противный, — убежденно повторил долговязый мальчик.
— А между прочим, Женька прав, — неожиданно поддержала Катя. — Этот мужик нам все врал.
Глава VI ВИЗИТ К ПРОЛЮНЯЕВУ И СЫНОВЬЯМ
Как это врал? — едва выбравшись из подъезда, воскликнули остальные. — Откуда ты знаешь? — подхватил Женька.
— Давайте хотя бы чуть-чуть отойдем, — предложила Таня.
— Думаешь, он с последнего этажа нас услышит? — спросил Женька.
— Во всяком случае он уже нас видит, — мрачно произнес Темыч. — Так что лучше не останавливаться.
Ребята подняли головы. В одном из окон шестого этажа маячил силуэт Карена.
— Смотрит, — прошептала Таня.
— Делаем вид, будто все нормально, — скомандовал Олег — Машем дяде ручкой.
Все семеро тут же послушно замахали руками. Карен Ильич ответил им тем же.
— Теперь линяем, — отдал новый приказ Олег.
Они двинулись по направлению к Садовому Кольцу. Темыч еще пару раз обернулся. Карен по-прежнему стоял у окна.
— Чует мое сердце, неспроста это, — сказал Темыч.
— Прекрати причитать, — шикнула на него Катя.
Темыч мигом надулся и засопел, словно закипающий чайник. Ребята в темпе дошли до угла Уланского переулка и остановились на площадке возле здания банка «Менатеп».
— Говори, Катька! — потребовал Женька. Остальные тоже выжидающе смотрели на девочку.
— Почему тебе кажется, что Карен все врал? — осведомился Олег.
— Мне не кажется, — покачала головой черноволосая девочка. — Я точно знаю.
— Откуда? — еще сильней удивился Олег.
— Просто времени не теряла даром, пока вы любовались породистыми птичками, — горделиво проговорила Катя.
— Хватит ля-ля разводить! — не выдержала Моя Длина.
— Кажется, Машка от Женечки заразилась, — фыркнула Катя.
— Я, между прочим, пока молчу, — откликнулся долговязый мальчик. — Но все равно говори скорей! Интересно же!
— Мне в спальне паспорт Карена попался, — начала Катя.
— И он оказался не Кареном? — несколько раз подпрыгнул на месте Женька.
— С этим как раз все нормально, — отозвалась девочка. — Морозов Карен Ильич. Тысяча девятьсот шестидесятого года рождения. А вот дальше — сплошные загадки.
— Да какие загадки! — вмешался Пашков. — Вроде вполне хороший мужик. Вон сколько всего о себе рассказал.
— И даже про своих родителей, — подхватила Моя Длина. — А эта история про погибшего Карена — просто отпад.
— Любовных романов поменьше читай. Тогда отпадать не будешь, — тоном старшего произнес Темыч.
— Тебя не спросила, букашка, — лениво откликнулась Моя Длина.
— Ну и что у него в паспорте не так? — спросил Олег у Кати.
— Вообще-то, может быть, все и так, — отвечала она. — Только с его болтовней совершенно не вяжется.
— Например? — посмотрела на нее Таня.
— Ну, он сказал, что эта квартира его семейное гнездо, — принялась объяснять Катя. — Мол, он тут родился. И папа его. А в паспорте указано другое место рождении. Город Минск!
— Минск? — изумились друзья.
— Именно, — кивнула Катя. — Правда, в графе «национальность» написано, что он русский.
— Ну, место рождения как раз ничего не значит, — возразил Олег. — Вдруг его мать по каким-то причинам оказалась на время в Минске. Вот Карен там и родился. А потом его привезли в Москву. Таких случаев множество.
— Таких-то, может, и множество, — ничуть не обескуражило Катю объяснение Олега. — А вот что ты скажешь по тому поводу, что он вообще до тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года был прописан в Минске? И паспорт выдан в Минске.
— Это уже интересней, — азартно блеснули за стеклами очков глаза у Олега.
— Дальше — больше, — продолжала Катя. — Из Минска наш дорогой Карен в восемьдесят седьмом году перебрался в подмосковный город Наро-Фоминск. Затем у него стоит штамп о прописке в Москве где-то на окраине. Забыла название улицы. И только три года назад Карен прописался здесь, в Уланском.
— На фига же он нам наврал, что он в этом доме всю жизнь живет? — возмутился Лешка Пашков.
— Тебе же, Лешенька, вроде Карен очень понравился, — фыркнула Катя.
— Сейчас он мне уже меньше нравится, — вынужден был признать ошибку Пашков.
— А теперь слушайте дальше, — снова заговорила Катя. — Надеюсь, вы помните, как наш дарогой одинокий Каренчик сказал, что ему так пока и не встретилось настоящей любви. И поэтому он ни разу не был женат. Так вот. В Наро-Фоминске он прописался всего через несколько дней после регистрации брака в Наро-Фоминском же загсе с гражданкой Фетяевой. Имени-отчества ее, к сожалению, не запомнила, — развела руками Катя. — Уж извините. Времени не хватило.
— А адрес? — спросил Пашков.
— Тоже нет, — виновато откликнулась девочка.
— Вот это ты зря, — осудил ее Лешка. — Адрес гражданки Фетяевой нам может в дальнейшем пригодиться.
— Ты что, ребенок, жениться собрался на этой Фетяевой? — громко расхохоталась Моя Длина.
— Ну зачем ты так, Машка, — обиделся Пашков. — Просто через Фетяеву мы смогли бы добыть важные сведения о Карене.
— А если Фетяева с ним заодно? — предположила Таня.
— Сомневаюсь, — покачала головой Катя. — У Каренчика с Фетяевой вышли развод и девичья фамилия. Любящие супруги разошлись, как в море корабли, еще семь лет назад.
— Так, может, это вообще был фиктивный брак? — выдвинула свою версию Моя Длина. — Например, Карен женился из-за прописки. А любви между ними не было. Вот он и сказал совершенную правду: настоящей любви ему так и не встретилось.