Игорь невзлюбил его с самой первой встречи. Ублюдок, принял меня за лакея! Ну, теперь у него все наперекосяк. Можно сказать, Игорь добился своего. У Эллочки, насколько он мог судить, тоже была цель. Она мечтала занять кресло Анжелы. А в результате? А в результате занимает холодный стол в морге. Дотрахалась, сучка! Сегодня утром позвонила ее сестра и сказала, что Элла умерла. В тридцать лет! От чего эта сука могла умереть? От бешенства матки? И то вряд ли. Красивая баба… была. Умирать могли только от нее и по ней. Сестра рассказала, что, мол, Элка почувствовала себя плохо и позвонила ей, а та уже набрала «03». Когда приехали, нашли ее у двери всю в крови. Она умерла от потери крови. Выкидыш, что ли? В общем, дотрахалась. Это было мнение Игоря, и, скорее всего, единственно верное.
В магазине вообще не поймешь, что происходит. Когда Влад предложил эту авантюру, каждый из них рассчитывал занять место Анжелы. Каждый, хотя все знали, что шанс есть только у похотливой сучки. Пашке – так вообще только ласки Владлена нужны были. Ну, их-то он получит. Теперь, когда Элла умерла, магазином будет руководить Лариска Середа. Эта тихоня знала, что так все и будет. Если бы Игорь не был уверен, что Элка сама скопытилась, то он подумал бы на Ларису Сергеевну. В тихом омуте черти водятся. Ведь не зря же она с таким энтузиазмом согласилась подкинуть начальнице конверт с фотографиями. Каждый, кто хоть даже косвенно причастен к этим снимкам, хотел своего. Игорь получил минимум, но все равно был доволен. Этот ублюдок Максим не так теперь весел, как тогда, на вечеринке. Может, я хотел этого больше, чем стать управляющим магазином.
Сегодня Игорь отпросился, сославшись на головную боль. Бывшая тихоня Лариса Сергеевна выказала недовольство слишком агрессивно – мол, и так работать некому, – но, взяв с Игоря обещание выйти завтра, отпустила его. Работать что-то не хотелось. И не только сегодня. Игорь решил подыскать что-то более перспективное. Карьерного роста здесь не предвидится. Пока Владлену Марковичу снова чей-нибудь муж на корпоративе по физиономии съездит, пока он, Игорь, разработает безукоризненный план мести… А вдруг опять найдется какая-нибудь серая лошадка Середа, да и снова обгонит Игорька на целый корпус?
«Нет, с меня хватит! К тому же мне не по себе от всех этих событий».
Какая-то тяжесть, груз, тянущий все нутро к земле. Предчувствие, что за ним следят, как-то особенно давило сегодня.
«Это совесть, – думал Игорь Талалаев, а потом одергивал себя: – Не льсти себе. Откуда ей взяться?»
Когда Игорь выглянул на улицу, ему показалось, что перед домом стоит Максим Бабурин и смотрит на его окна. Еще не хватало, чтобы этот придурок обозлился и начал мстить. Но не это пугало Игоря. В конце концов, что он мог сделать Игорю? Дать по морде? Не хотелось бы, но в любом случае это самое большее, на что способен этот неудачник. Пугал Игоря вид Бабурина. За пару недель, что Игорь не видел его, Максим, казалось, состарился лет на двадцать пять. Старик! Игорь еще раз выглянул в окно. На другой стороне никого не было. Ни старика, ни ребенка. Игорь облегченно вздохнул. Совесть рисует картинки.
В дверь кто-то позвонил.
* * *Игорь открыл дверь. Максим бесцеремонно вошел внутрь.
– Эй! – Игорь попытался поставить наглеца на место.
– Я не отниму у тебя много времени. У тебя и так осталось его чуть-чуть. А я дорожу чужим временем. – Макс усмехнулся. Только страшно стало от этой усмешки Талалаеву. И вдруг Игорь понял, что этот человек может куда больше, чем просто съездить по морде.
– Чего ты хочешь?
Максим прошел в зал. Квартира один в один похожа на его. Сел в кресло и расстегнул куртку.
– У тебя ничего выпить нет?
– Говори, что тебе нужно, и уходи. – Игорь прошел к окну и встал, скрестив руки на груди.
– Что-то ты неласков. Скажем, не так ласков, как с Пашей.
Игорь встрепенулся. Откуда он узнал? Его же там не было!
– Ты знаешь, еще вчера я хотел, чтобы ты сказал это моей драгоценной супруге.
– Что сказал? – Тон хозяина дома смягчился.
– Что меня там не было. Но сегодня… Сегодня твое время ушло. Ушло безвозвратно. Не выдумывай лжи на брата твоего и не делай того же против друга. Не желай говорить какую бы то ни было ложь; ибо повторение ее не послужит ко благу.
– Что ты несешь, жалкий неудачник?! Посмотри на себя! Ты же похож на поношенный кирзовый сапог.
Ни один мускул не дернулся на лице Максима.
– Не могу не согласиться с тобой, но умрешь-то сегодня ты, а не кирзовый сапог.
– Мне все это надоело! – Игорь подбежал к развалившемуся в кресле Максиму. – Убирайся! Убирайся, или я…
– Что ты? Поцелуешь меня, как Пашку?
– Заткнись, ублюдок! Я сейчас ментов вызову, и…
– …и мы покажем им эти сомнительные фотографии. – Макс достал конверт, который вернул ему Егор.
Игорь сел рядом на диван.
– Я не знаю, чего ты хочешь, но…
– Но тебе интересно, как ты умрешь?
Игорь посмотрел на ухмыляющегося Максима и заметил, что у него желтые зрачки.
«Как у хищника», – мелькнуло в голове у Талалаева.
Пусть выговорится. По-другому от него не отделаться.
– Давай услуга за услугу. Ты мне расскажешь, для чего все так сложно, вся эта заморочка с «фотошопом»; ну а я, в свою очередь, поведаю тебе, как ты умрешь. Годится? – Все время, что Макс говорил, он не переставал скалиться.
– Надо думать, прежде чем в морду давать, – надув губы, будто обиженный ребенок, произнес Игорь.
– Владлен Маркович.
Максим, продолжая улыбаться, смотрел в окно.
– Эй! – позвал его Игорь. – Время! Мне уходить надо.
– Я б на твоем месте никуда не выходил. – Снова молчание.
– И что?
– Что «и что»?
– Ну, ты обещал рассказать, как я умру.
– Ты знаешь, я раньше никогда такого не делал, но готов попробовать. Раньше я просто убивал.
По спине Игоря пробежал холодок.
– Убивал, и все. А сейчас я готов смоделировать твою смерть. Написать сценарий, так сказать. Учти, это в первый раз, могут быть какие-нибудь неточности; но я думаю, тебе будет все равно. – Максим хрипло, по-стариковски засмеялся. – Итак, ты стоишь на проезжей части, машины проносятся мимо, сигналят тебе, оболтусу. А ты и ухом не ведешь, стоишь, будто тебя приклеили. И тут из-за поворота… Кстати, какую машину ты хотел бы увидеть последней?
«Чушь. Я тоже сошел с ума, если до сих пор слушаю этот бред. Кем этот ублюдок себя возомнил? Пророком? Богом? Придется дослушать его. Милиции объяснять происхождение этих фотографий хотелось бы еще меньше. Хорошо хоть так все заканчивается. А мог ведь прийти с тесаком и размахивать им тут».
– Что, тебе все равно, какая машина тебя убьет? Я не могу допустить безразличия в этом деле. Поэтому это будет «Хаммер H2».
Ну, спасибо! Шансов выжить намного больше. «H2» в этом городе имел только Владлен Маркович Толстоганов. А он уехал в Москву по делам. И вернется только завтра.
– Ты умрешь практически мгновенно. Ну, вроде бы и все. – Максим положил конверт с фотографиями назад во внутренний карман куртки и встал. – Прощай. Не провожай меня, я не люблю эти расставания и поцелуи. – Он приложил к губам два пальца и высунул между ними язык. Подмигнул Игорю и вышел из комнаты.
Игорь сидел будто парализованный. Что он здесь нес? После ухода жены у парня крышу сорвало.
«Парня? Да он выглядит как мой дедушка!»
Игорь встал и пошел закрыть дверь. На пороге стоял Максим и по-прежнему улыбался.
– Чуть не забыл. Последний вопрос. Оно хоть стоило того?
– О чем ты?
– То, что вы сделали со мной, стоило того, чтобы подохнуть как собакам?
* * *Максим шел по улице, все еще улыбаясь. Ему нравилась эта игра. Он перестал их ненавидеть (спасибо Олегу), но убивать не передумал. Только теперь он поиграет с ними. Поиграет и убьет. Как кот с мышами. Он подошел к собственному подъезду. Навстречу ему вышел парень с третьего этажа. Он отшатнулся от Максима. Прошел дальше и обернулся. Потом еще раз. Макс повернулся к нему лицом и заорал:
– Что, у меня хер на лбу вырос, что ли?!
Когда мальчишка побежал прочь, Макс засмеялся. Засмеялся в полный голос.
Он вошел в квартиру, вытирая слезы, выступившие от смеха. Его забавляло это. Он всемогущ. И его боятся, даже не подозревая о наличии какой-либо Силы.
Как только Максим закрыл дверь, раздался телефонный звонок.
«Наверняка Егор. Время выпить. Почему бы и нет? К Игорю я уже сходил. На сегодня достаточно. Один день – одна мышка».
Он снял трубку.
– Максим Станиславович? – Нежный женский голосок.
– Да. – Максим не знал, кто это.
– Меня зовут Анфиса…
– Неужели Чехова?
– Нет, Прудникова. – По голосу было слышно, что девушка улыбается. – Я звоню вам по поручению Татьяны Викторовны.
– Очень интересно. А кто это?
– Татьяна Викторовна – заведующая детским домом.
Черт! Черт! Это же заведующая детдомом, где работал дядя Слава и откуда он взял Максима.
– Мы хотели сообщить вам, что все расходы на похороны Вячеслава Андреевича берем на себя.
«Что-то вам крестный пообещал, иначе ваше рвение непонятно».
– Максим Станиславович?
– Да, да.
– Похороны завтра. Вячеслав Андреевич хотел, чтобы его похоронили в деревне… – Девушка замялась, вспоминая название деревни.
– Степановская, – помог Максим.
– Да, да. В Степановской, где похоронена его жена.
– Ага. – Он не знал, что еще сказать.
– Максим Станиславович, вы будете… Вы приедете на похороны?
Максим был в тупике. Единственное, что он смог произнести, так это:
– Анфисочка, я очень постараюсь. – И положил трубку.
* * *Несмотря на то что услышанное Игорем было полным бредом, он боялся выходить на улицу. А выпить хотелось. Очень хотелось. Особенно после беседы с этим полоумным. Неужели расставание с любимой может так повредить разум? Игорь просто был не в силах в это поверить. Также он не верил в собственную смерть по расписанию. Расписанию, придуманному этим сумасшедшим. Если, конечно, Максим не собирался вернуться и убить его. Но зачем? Он мог это сделать и днем, когда нес всю эту чушь про проезжую часть…
Да ну его к черту! Он просто сошел с ума и пришел заразить меня. К тому же возле дома нет никакой проезжей части. Дороги были – одна проходила мимо дома, а вторая перпендикулярно первой поднималась на холм. Но эти дороги были скорее для велосипедистов. Так что бояться вроде как и нечего.
Игорь махнул рукой, накинул куртку и вышел из квартиры. У подъезда посмотрел по сторонам. Так и есть: даже шума мопеда не слышно. Но, как говорится, береженого бог бережет. Игорь почти впритирку со стеной дома пошел по тротуару к небольшому магазинчику на углу. Он добрался без каких-либо происшествий. Снова посмотрел по сторонам. Начало темнеть. Если он и не услышит двигателя, то свет фар был бы виден издалека. Улыбнулся мысли, что все-таки сумасшествие Максима заразно, и вошел в магазин.
Внутри стояли два покупателя. Старушка рассматривала не то полуфабрикаты сквозь стеклянную крышку морозильника, не то цены, наклеенные на этой крышке. В любом случае она была чем-то недовольна. Молодой парень складывал бутылки пива в черный пакет и украдкой поглядывал на выход. Боится, что мамочка войдет, мысленно усмехнулся Игорь.
Смотреть на витрины ему не хотелось. Он знал, чего хочет. Поэтому решил, пока продавщица отпускает этих двоих, посмотреть в окно. Единственное большое окно магазинчика как раз и выходило на перпендикулярную дорогу, уходящую вверх, на холм. Но и на ней не сверкнуло ни одного огонька, принадлежащего чему-нибудь мало-мальски похожему на транспортное средство. Это радовало и еще раз доказывало, что Макс съехал с катушек.
– Молодой человек, брать что-нибудь будете?
Игорь обернулся. Кроме продавщицы и него, в магазине никого не было.
* * *Сергей Соловьев смотрел телевизор. Террористы и заложники. Эти темы практически не покидали родное телевидение. На лице Сергея играла легкая улыбка. Ничто не могло омрачить сегодняшний прекрасный вечер. Даже если атомная бомба взорвется у него за домом. Лишь бы его крошка была цела. Крошка – это «Ока» 2002 года выпуска. Он в ней души не чаял. Как только Сергей ее купил, у него тут же появились планы по модернизации внешнего вида. Вчера он, например, установил на крошку кенгурятник. А что, пусть малышка мала, но она тоже имеет право выглядеть хорошо.
– Сереж, – позвала из кухни жена.
– Да, милая, – ответил Сергей, да так и остался сидеть у телевизора с блаженной улыбкой.
– Ты свой «Хаммер» подпер?
Черт! Черт, черт, черт! Как он мог забыть?! Хаммер – это опять же его «Ока». Тут, наверное, сработал многоразовый просмотр «Капитана Врунгеля». Как вы яхту назовете, так она и поплывет. Так вот Серега и купил буквы Hummer H2 и присобачил вместо того, что было у «Оки». Ну, она была не против, да и у знакомых это вызывало улыбку. В общем, всем хорошо. Но была одна проблема, вот о ней и говорила сейчас жена. У его крошки не работал ручник. То есть он работал, но через раз. И так как их дом стоял на холме, а машину приходилось частенько оставлять у дома, то во избежание самопроизвольной прогулки Крошки по ночному городу Сергей подкладывал под колеса кирпичи и, разумеется, ставил машину на первую передачу. Сегодня на радостях он напрочь об этом забыл. По крайней мере, о кирпичах. Что касается передачи, он не помнил наверняка. Но немного поразмыслив (как не хотелось спускаться вниз!), решил, что у хорошего водителя такие вещи происходят на автомате. О чем Сергей и уверил жену.
Но он не был хорошим водителем, и его Крошка отправилась в самоволку…
* * *Игорь сложил все покупки в черный пакет, расплатился и пошел к выходу. Еще раз посмотрел вверх по улице. Уже стемнело. Фонари освещали только верх холма. Снова никаких фар. Дорога свободна. На мгновение ему показалось, что там наверху что-то сверкнуло. Но это могло и показаться. Игорь еще раз посмотрел через витражное стекло на улицу. Всмотрелся в темноту. Нет, никого. Усмехнулся и вышел из магазина.
Уже на улице Игорь огляделся – нет ли приближающихся машин, и, будто в доказательство своей смелости, вышел на пустынную проезжую часть. Расставил в стороны руки с пакетами – мол, вот он я. И когда он повернулся лицом к холму, появилась она.
«Ока» насадила Игоря на кенгурятник, словно бык на рога – замешкавшегося тореадора. Пронеслась с ним до магазина. И расплющила о стену его же родного дома. Перед тем как умереть, Игорь надул, будто обиженный ребенок, окровавленные губы и произнес никому не понятную фразу:
– Это не «Хаммер»…
Глава 11
Егор пришел часов в семь вечера. Макс уже около часа слушал его бред насчет плана по наказанию подлецов. Эх, если б он знал, что одна… Максим посмотрел на настенные часы. Уже двое наказаны, и вряд ли кого теперь посмеют обидеть. Макс смотрел на бывшего шурина с оскалом хищника на лице. Он смотрел на него как на жертву. Потенциальную жертву. На самом деле Егор нравился Максиму. И даже в виду открывшихся кровожадных способностей и ненависти ко всему окружающему его миру, Макс не готов был убить его.
Они уже выпили одну бутылку и принялись за вторую.
– Я убил их всех, – вдруг сказал Бабурин.
Егор поднял помутневший взгляд от плана-схемы будущей мести и усмехнулся:
– Кого?
– Своих родителей, – ответил Максим и выпил наполненную рюмку.
До Егора медленно доходили слова Максима. Его одурманенный алкоголем мозг переваривал услышанное. В его плане-схеме не было ничьих родителей. И уж тем более ни о каких смертях речи не шло.
– Я не совсем уловил. Твои родители ведь погибли в автокатастрофе?
– Да. И я виноват в их смерти.
«Бог ты мой, бедный Максим. После ухода Анжелки совсем плохой стал. Винит себя в смерти родителей. Сейчас начнет слезно вспоминать: если б я тогда не сказал это да слушался родителей, да учился на пятерки, то они никогда не сели бы в оранжевый «Запорожец» и не поехали навстречу пьяному водителю на бешеном «КамАЗе»…» Таких пьяных разговоров Егор наслушался достаточно. Но в основном эти откровения принадлежали подвыпившим девицам, с которыми он знакомился в «Спруте». Единственный молодежный клуб в городе имел свойство притягивать всех придурков из близлежащих населенных пунктов. Только эти излияния души были более приземленные – никаких сожалений по поводу смерти родителей у пьяных подруг не было. Единственное, о чем они жалели, – это о том, что пошли на свидание с Мишкой (а он, подлец, не пришел), а не с Сережкой. Но потом, выпив заказанного Егором пива, они забывали и об этом. Вроде бы не то же самое, но… Но Егор сделал вывод: человек, винящий себя в уже произошедшем, всегда найдет причину, усугубляющую его и без того подавленное состояние. И только выпивка ему поможет. Егор разлил по рюмкам.
– Понимаешь, если б…
– Если бы да кабы, во рту выросли грибы. – Егор подал рюмку Максиму. Бабурин выпил не чокаясь.
– Я не знаю, как это произошло тогда. Я не знаю, как это происходит сейчас, – задумчиво произнес Максим. Казалось, он даже не слышал Егора. – Я просто подумал об этом… и их не стало. Понимаешь, не стало. Я убиваю людей усилием мысли!
«Бог ты мой, да ты, зятек, вообще с катушек слетел».
– Сейчас, – сказал Максим и вышел из кухни.
«Куда это он? Хочет отойти подальше и стрельнуть в меня мыслью? – Несмотря на комичность ситуации, Егору было не смешно. Даже если Макс и не может убивать силой мысли, то он может схватить что-нибудь тяжелое или острое. – Егор убрал нож и вилки. Бросил взгляд на лист бумаги на столе. – План-схема. Бог ты мой, вот что по-настоящему смешно. Теперь даже этот невинный, шуточный план, созданный, чтобы просто проучить уродов, в руках психа мог превратиться во что-то страшное». Егор скомкал лист и положил в карман.
– Вот. – Максим положил на стол книгу в глянцевой обложке. На ней человек с голым торсом держал в руках сияющий шар, а над головой зияла дыра.