Компьютеры…. Теперь о них можно забыть.
Зиро, куря одну сигарету за другой, бесцельно слонялся по улицам, созерцая и реконструируя по долетающим до него обрывкам разговоров человеческие характеры, не о чем особо не думая. Он просто ожидал решения Вселенной на свой счет. Аи молчала — ничего не происходило.
Только ты, дорогая моя, и я, думал Зиро. Одни против всех.
До лазерного шоу оставалось совсем ничего, людской поток подхватил Зиро и понес на площадь Революции, бывшая Ленина. Это был самый центр города, на площадь вела улица 17 Августа, бывшая Октябрьская. Когда-то, эта широкая пешеходная улица, символизировала победную поступь дела Ленина, теперь же являла собой символ полной и безоговорочной победы капитализма над коммунизмом. Торговые центры, блестевшие медифасадами, ломилась от консюмористского пафоса. Здесь было коммерческое сердце города, этот район обслуживал элиту, здесь все было 'Супер!' 'Мега!' 'Вау!', все покрыто золотом и усыпано кристаллами. Реклама стремилась буквально выжечь бренды на сетчатке. Но народ сейчас материальное не интересовало, он алкал зрелищ. Людей было так много, что все шли почти плечом к плечу. Зиро покорно шел туда, куда несла его толпа, желая одного — растворится в этих людях до последней своей молекулы. Он поднял воротник куртки и продолжал курить. За последний час он высадил почти пачку.
Чем ближе к площади, тем все больше попадалось патрулей, милицеские наряды, усиленные бойцами воркуйского гарнизона следили за порядком. Следили, впрочем, довольно расслабленно — смеялись, заигрывали с девчонками, электронные забрала шлемов беспечно подняты вверх. Зиро старался им на глаза не попадаться. Уже было слышно, как бухает музыка на площади и видно пламенный ленинский взгляд. На центральной площади Воркуйска, как и положено, стоял памятник дедушке Ленину, только, этот памятник, в отличие от стандартизированных советских Ильичей, возвели какие-то, мотавшие срок в воркуйских болотах, бульдозерные пидорасы-абстракционисты, которые оторвались на полную. Это был индустриальный, механистический Ленин, десятиметровая статуя была сварена из деталей больших станков и отходов промышленного производства. Голова статуи вертелась, а в глаза ее были вмонтированы два мощных красных лазера, — они символизировали пронзающий время взгляд Ильича.
С той стороны, куда несла его толпа, к площади примыкал центральный парк, и Зиро запоздало сообразил, что сам идет в лапы к правосудию — по периметру парка стояло милицейское оцепление. И если менты увидят Меч…. Однако, метаться было поздно, если продираться назад сквозь толпу подозрений он вызовет еще больше. Зиро заворочал головой и заметил неподалеку стайку аниме-фриков, разряженных в диковинные наряды. Один из них изображал какого-то героя с двумя бутафорскими мечами, висевшими за спиной крест-накрест. Зиро взлохматил себе волосы и включил подсветку агментов на максимум, так, что глаза превратились в сияющие зеленоватые круги, и стал потихоньку смешаться в сторону косплееров, уповая на то, что достаточно смахивает на какого-нибудь анимешного злыдня средней руки. Через оцепление он прошел без проблем — все внимание служащих правопорядка было отдано длинноногой киске в сейлор-фуку, с фиолетовыми волосами и кошачьими ушками.
Зиро выдохнул.
За оцеплением стояли длинные торговые ряды с едой и напитками. Волонтеры раздавали всякие штуки со светодиодами, без которых уже ни одно массовое празднество не обходилось. Все их одевали, площадь отсюда виделась как плещущееся море разноцветных мигающих огоньков. Зиро ограничился мигающей красным повязкой, которую одел на правую руку.
Давно Зиро не видел столько людей на площади: народу набилось — пушкой не пробьешь. Площадь была большая, не охватишь взглядом за раз, ее обрамлял ансамбль величественных зданий в духе сталинского тоталитарного шика: высокие, квадратные, украшенные колоннами, портикам и лепниной с сюжетами советской мифологии о жизни и приключениях Рабочего и Колхозницы. На их фасадах повесили большие телеэкраны, который транслировали футаж со сцены — ее воздвигли у ног Ильича, и сейчас там зажигал какой-то ди-джей, игравший брейкбитовый ремикс 'Синего платочка'.
Зиро не стал углубляться в толпу, он остался на границе парка и площади, спрятался под кроной развесистого дуба — в воздухе было полно дронов.
- Начинается, начинается, — зашептали рядом.
Под вой сирен, в небе показалось звено 'Мессеров', они с воем синхронно свалились в пике. Когда, казалось, эта объемная иллюзия упадет на голову, в самолеты, с шипением, вонзились сотни молний. Это сработали катушки Теслы, прославленное советское средство противоздушной обороны. Над головой эффектно грохнуло.
Толпа ахнула и захлопала в ладоши.
По небу поплыли красные буквы: Красный Лазер представляет: Хроника огненных лет.
В небе над площадью разыгралось целое воздушное сражение, с множеством самолетов, гигантских советских дирижаблей-бомбардировщиков, нацистских летающих дисков и японских ракет, управляемых камикадзе. Самолеты крутили фигуры высшего пилотажа, поливая друг друга красными пунктирами трассеров, враги всего человеческого эффектно взрывались, каждый раз пугая толпу, среди дымных клякс от зениток время от времени мелькали логотипы спонсоров шоу.
Зиро смотрел невнимательно. Может в других обстоятельствах, он бы и похвалил медиахудожников Красного Лазера они и правда старались, однако сейчас ему было не до визуальных удовольствий. Но народу нравилось. Народ ахал, охал, свистел и хлопал. Фашистов победили минут за двадцать и по небу поползли титры.
На экранах появился академик Арсений Моисеевич Глушко — отец родной, бессменный глава Информационного Комитета. Сколько Зиро знал Моисеича, он был старик, но в последнее время он как-то особенно сильно сдал — жизнь в его дряхлом теле поддерживал целый завод систем жизнеобеспечения. Академик Глушко ездил на управляемом взглядом инвалидном кресле, лес трубочек и проводов рос из его тела. Сегодня он, в честь праздника, был при орденах и медалях. Моисеич был герой и той войны.
Толпа зааплодировала — народ любил Моисеича.
Моисееч слабо взмахнул единственной работающей рукой, прося тишины, и заговорил через вокодер.
- Дорогие граждане Воркуйска-8! Уважаемые гости! Поздравляем вас с праздником Великой Победы, с праздником мира и торжества справедливости, с днем добра над злом, свободы над тиранией! — монотонно бубнил Моисеич синтетическим голосом лишенным всякой эмоциональной окраски.
В небе, тем временем, голопрокторы проецировали в небо какие-то видеоэффекты, напоминающие графические плагины визуализации музыки, калейдоскопические фрактальные узоры, разноцветные всполохи света, спирали, закручивающиеся друг в друга; это буйство форм и красок завораживало, трудно было взгляд оторвать. Да и, честно говоря, не особо и хотелось отрывать — на Моисеича смотреть было больно.
Председатель Информационного Комитета продолжал свою речь:
— Прошло уже много времени, но каждый год в день 9 мая память о той войне взывает к нашему разуму. Она обязывает нас к высокой ответственности. И заставляет глубже осознать, на краю, какой необратимой пропасти стоял тогда мир. Какими чудовищными последствиями могли обернуться насилие и расовая нетерпимость, геноцид и надругательство над людьми. Мы всегда будем помнить, что эти бесчинства несут страх, унижение и смерть. Будем вовеки чтить всех, кто тогда отдал свою жизнь, воевал, самоотверженно трудился в тылу. Будем скорбеть о погибших и по долгу спасенных отвечать им великой человеческой благодарностью…
Зиро вдруг услышал, где-то, на самой границе слышимости, какую-то мелодию. Что-то такое простое, медленное, почти детское, казалось, что эта мелодия попадет в такт узорам небесного плагина. Зиро завертел головой, силясь определить источник звука, но не смог. Ему казалось, что он шел со всех сторон сразу. Показалось, решил Зиро. Нервишки шалят. Ну и немудрено.
- В пламенную орбиту Второй Мировой было вовлечено 61 государство и практически 81 процент населения земли. Огненный смерч пронесся не только над Европой, но и над странами Азии и Африки, достиг берегов Новой земли и Аляски, границ Египта и Австралии. Но самые жестокие и решающие события, определившие и драму, и исход этой бесчеловечной войны, разворачивались на территории Советского Союза….
Рядом с Зиро стояла группа молодежи все в светодиодах с ног до головы. Один из молодых людей громко зевнул, и он словно запустил эпидемию зевоты — через секунду, зевали уже все вокруг, в том числе и Зиро. От Арсения Моисеевича реально клонило в сон. Глаза Зиро сами собой стали закрываться и…
……..Зиро открыл глаза. И увидел звезды. Он лежал на спине и смотрел на небо. Лежал? Почему это он лежит? Он упал? Когда? Зиро повернул голову — рядом с ним лежали люди. Что за черт? Зиро вскочил и совершенно обалдел от увиденного — все вокруг было устлано человеческими телами. Люди лежали без движения, вповалку, друг на друге. На площади было сплошное людское месиво, здесь же, в парке, они лежали небольшим группами и по одному, то тут то там.
Зиро открыл глаза. И увидел звезды. Он лежал на спине и смотрел на небо. Лежал? Почему это он лежит? Он упал? Когда? Зиро повернул голову — рядом с ним лежали люди. Что за черт? Зиро вскочил и совершенно обалдел от увиденного — все вокруг было устлано человеческими телами. Люди лежали без движения, вповалку, друг на друге. На площади было сплошное людское месиво, здесь же, в парке, они лежали небольшим группами и по одному, то тут то там.
- Не поняла, — услышал он женский голос позади, — я что, заснула?
Зиро обернулся — голос принадлежал рыжей девчонке небольшого роста. Он взглянул не нее мельком и отвернулся. И похолодел — ему вдруг показалось, что рядом с ним стоит Аи. Аи во плоти. Он медленно повернул голову. Нет, он не сошел с ума — конечно, это была не Аи. Это была чужая, незнакомая девчонка. Видимо ему так показалось из-за ее огромных, на пределе возможного, глаз. И форма лица…. И наряд ее… Словно с картинок Рэнжи Мураты. Еще у нее были большие сиськи и тонкая талия. Ни фига себе какая телка! — подумал Зиро. Та часть мозга, что отвечает за воспроизводство, похоже, никогда не дремлет.
Огромные глаза нифигасебекакойтелки внимательно осмотрели его с ног до головы, потом скользнули вниз.
- Что с ними? — Девчонка, сдвинув коленки, присела на корточки. У их ног лежало три человека — мужчина, женщина и ребенок, девочка. По облику мужчины можно было предположить, что он мелкий госслужащий Верхнего Регистра, по женщине — что она домохозяйка, по девочке — что она милашка. Девчушка, с русыми косичками-колечками, крепко сжимала в кулачке ниточку от красного шарика, который колыхался над ней как буек. Обычная семья. Пришли на праздник оттянутся. И оттянулись до упаду.
Девушка заглянула в лицо отцу семейства. Взяла за запястье и пощупала пульс.
- Он же спит! — Сказала она удивленно. Она осмотрела жену и ребенка — И эти тоже спят. — Фууу, — выдохнула девушка, приложив ладонь к груди — Слава богу! А то мне показалось, что они умерли!
- Спят? — озадаченно переспросил Зиро и наклонился.
Действительно, спят. Как будто так и надо. С полулыбокой на лицах. Наверное, что-то приятное видят во сне.
- Что за дела? — Зиро потер лоб. — Как так? Все, разом, на ногах и заснули? Зиро походил вокруг, осматривая людей. Все спят. И стар и млад. И все улыбаются во сне. Как же люди похожи, когда спят, подумалось ему.
Девушка тем времени вплотную занялась мелким госслужащим.
- Эй, дядя, — тормошила его девчонка. — Нечего тут лежать! Простудишься! Подъем! Но как она его ни трясла, как ни хлопала по щекам — дядя просыпаться не хотел.
- Ну ладно, сам напросился. — Девушка, подобрала с земли чью-то бутылку с газированной водой, взболтала ее и обдала мужчину струей. Дядька не просунулся. Лишь что невнятно пробормотал и перевернулся на другой бок.
- Странно, — сказал девушка, нахмурив брови.
- Есть такая болезнь…. — Сказал Зиро. — Как ее, черт… Нарко… нарко…, - как-то он туго соображал.
-…лепсия. — закончила девушка. — Точно. Нарколепсия. Непреодолимая сонливость. Когда человек непроизвольно засыпает. Типа такая реакция на стресс. Но ведь это редкая болезнь, да? — Когда она говорила, у нее двигалось все лицо, глаза меняли форму, но в любом состоянии и с любого угла зрения, это было застрелиться как мило.
— Уж точно, не заразная, — медленно проговорил Зиро с трудом оторвав взгляд от лица девушки. Оно завораживало его своей милой изменчивостью. — Сюр какой-то, — он почесал в затылке. — Неужели они вот так все до одного заснули? Как такое возможно? — Зиро вдруг заметил, что он не там, где он в последний раз себя помнил. Да, он по-прежнему в парке, но в другом месте. Его знакомого дуба не было рядом. Да что, черт подери, происходит?!
Рыжая смотрела на него снизу вверх и задумчиво жевала губу.
- Надо, наверное, позвонить в скорую, да? Это же ненормально — минуту назад все веселись, а теперь спят вповалку? — Она кивнула сама себе, сняла с запястья коммуникатор-трансформер, сложила его в трубку, и начала набирать номер. Это ее действие сработало как триггер — перед внутренним взором Зиро с сумасшедшей скоростью промчались все события этого дня.
- Ч-ч-черртт… — прошипел он сквозь зубы.
С того момента как он вдруг проснулся (если он, и, правда, спал) он совершенно забыл обо всем этом дерьме. И тут накатило. Все и разом.
Зиро торопливо натянул агменты.
- Аи! Статус!
Голос его трансформировался в команды, которые электрическими импульсами улетели на райские острова.
Ошибка в модуле… Сбой по адресу… Файл не найден…. Устройство не обнаружено…
В глазах запестрело от сообщений об ошибках.
Зиро почувствовал, что у него лопнула в сердце какая-то очень важная жилка. Неужели, после всего, он ее все-таки потерял?
- Аи! Ответь, детка! Где ты?! Ну, хоть ты не бросай меня сейчас! — Практически проскулил Зиро.
Он запустил терминал, чтобы вручную выйти на сервер Аи, но в этот момент экраны агментов моргнули, и Зиро увидел Пакмана. Статичная картинка, словно вдруг кто-то, без его ведома, поменял обои на десктопе. Пакман закрыл собой все иконки и пункты меню. Очки зависли, никак не реагируя на любой ввод: Зиро последовательно перепробовал глаза, голос и сенсорную клавиатуру. Чертыхнувшись, Зиро нажал на ресет, за ухом. Сначала загрузка шла как обычно, но потом опять появился Пакман, и система встала.
- Матьтвою, ну что за хрень! — Зиро в сердцах стянул очки с лица.
- Эээ…. — Девушка с любопытством наблюдала за его агонией. — Извини, что отрываю, — ты не знаешь что это такое? — Она сунула под нос Зиро свой телефон.
- Это Пакман, — тупо сказал Зиро.
- Да я вижу что не Дональд Дак! — Немного раздраженно сказала девушка. — Откуда он у меня на телефоне? Я ничего такого не ставила! И висит, теперь, зараза. Я перегрузила два раза, но он все равно на кнопки не реагирует.
- Значит, это все-таки вирус, — медленно произнес Зиро. — Вот сука!
Девушка вскинула брови.
- Вирус? Что за вирус?
- Ты что, про Сигнатуру Пакмана не слышала?
- Не слышала. Я, — она пожала плечами, — не очень всеми этими компьютерными делами…. Значит, это вирус? А где скачать антивирус? У тебя есть?
Зиро фыркнул.
- Скачать…. Черт, да минуту назад никто даже не знал что это такое!
- Слушай, он даже там, — девушка показал пальцем на экраны на площади. На всех был Пакман. Неполный желтый круг на черном фоне. — Бред какой-то, — поежилась она, словно от холода, — Эпидемия нарколепсии, Пакман…. А это что у тебя? Катана, что ли? Настоящая? Я точно не сплю? — Она ущипнула себя за руку и поморщилась.
Дядька у них под ногами заворочался. Перевернулся на спину и медленно сел, упершись руками в землю.
- Ну наконец-то! — всплеснула руками девушка. — А то я уж думала ты в коме, дядя!
Дядька посидел немного и неуверенно, покачиваясь, поднялся на ноги. Он был невысокий, плотненький, непримечательной внешности. Обычный человек. Таких миллионы.
- Ну, с добрым утром! Как спалось? — Девушка широко улыбнулась, и Зиро почудилось, что вокруг стало как-то светлее.
Мужик повернул к ним голову.
- Постой, — сказал Зиро. — У него же глаза закрыты! Он, походу, еще не проснулся.
- И правда, — удивленно произнесла девушка. — Ей, дядя, так ты что, еще и лунатик? Никогда лунатиков не видела, — сообщила она Зиро. — А разве бывают нарколептики-лунатики? По-моему эти две вещи не сочетаются, нет?
- Ну, мало ли… — Пожал плечами Зиро.
Мужик выставил вперед руки пошел к ним навстречу. Двигался он медленно, ломано, неуверенно, как будто не вполне управляя своим телом. При этом он рассеяно улыбался.
- Похоже, он нас слышит. Идет на голос. — Сказал Зиро. — Сюда, мужчина! — он зачем-то помахал ему рукой. — Аккуратно, не споткнись.
Мужчина приблизился и неожиданно ловко и цепко, как банкомат купюру, схватил Зиро за левую руку.
- Ух ты! Какой хватательный рефлекс! — Сказал он, — И что теперь? Просыпаться будем? — спросил Зиро у спящего, который продолжал крепко держать его за руку. Вместо ответа мужик открыл рот и укусил Зиро чуть ниже плеча.
- Да ты что?! — взревел Зиро от боли и неожиданности и ударил лунатика кулаком в лицо. Рефлекторно, даже не успев подумать.
Мужчина стал заваливаться на спину; падая, он замахал руками и зацепил резинку очков. Зиро сдавило горло. Мужик падал, растягивая резинку, Зиро захрипел, схватился двумя руками за очки, сорвал с головы и отпустил. Мужик грохнулся на землю. Прямо на драгоценные агменты, которые так смачно хрустнули, что стало совершенно ясно — некоторое время придется воспринимать реальность без прикрас.
- Что ты наделал?! — вскричал Зиро.
Мужик полежал немного лицом в землю и снова поднялся на ноги.