И тут зеркало просто растаяло в воздухе. За ним был небольшой хрустальный садик, а на нижней ветке ближайшей яблоньки сидел дедушка Эо.
— Скорей сюда, ребятки! — проскрипел Старейшина.
Два раза просить ему не пришлось. Когда за спиной Николаса вновь возникло холодное зеркало, он не удержался и сказал:
— Я думал, этот ужасный Тотенгребер убил вас! Что же с вами произошло?
— Убил? О нет! — рассмеялся Эо. — Если кого он и погубил, то только себя. Видишь ли, на определенном этапе очистки породы сущность камнерожденного больше не привязана к куску камня. Я становлюсь не просто самородком, но веществом!
— Горным хрусталем?! — воскликнул Ник.
— Ага! — Эо подмигнул мальчику, сорвал с ветки большое стеклянное яблоко и вгрызся в него зубами.
Раздался пронзительный скрежет, но в следующее мгновение яблоко стало зеленым и аппетитно захрустело.
— Вот это да! — только и мог сказать Николас.
— Если вас не убили, значит, вы могли зажечь эту свечу пораньше. Мы тут такого натерпелись, — укоризненно проговорила Оливия.
— О, прошу прощения! — начал извиняться Эо. — После атаки Тотенгребера я был в несколько разобранном состоянии…
Старейшина сам рассмеялся своим словам и не стал разъяснять дальше. Впрочем, этого и не требовалось.
23. Минус одна жизнь
Когда колдуны добрались до шестиугольного зала, их там ждала одинокая статуя черной альвы.
— Вы должны были идти за монстром, — пенял Савве Маркеловичу Сандерс: — Из-за вас мы упустили девчонку. И что такое приключилось с вашим питомцем?
— Не обессудьте, моя вина! — проговорил Савва, краснея. — Грешным делом решил, что вы надумали чего и первым схватите малышку.
— Понимаю, — отвечал британец. Столь необычное объяснение вполне его устроило.
— Жалко альвушку мою черную, — сказал Савва Маркелович. — Я ведь не успел ее как следует приручить. Вот она от рук отбилась да и силушку свою истратила.
— Ладно. Оба мы хороши, — процедил сквозь зубы Сандерс. — Пора поскорей возвращаться на поверхность.
— Да уж пора, — согласился русский колдун. — Как бы чего не вышло…
Тем временем Наравапару удобно устроился среди могил неких уважаемых купцов Хаммерштедов. Некромант сидел на небольшой скамеечке перед мраморным надгробием. Он периодически отхлебывал из тыквы-горлянки и затягивал заунывную бормочущую песню. Издалека могло показаться, что это кто-то скорбит, поминая любимого родственника. На самом деле Наравапару вел колдовскую дуэль с мастером Гримгором. Некромант должен был занять колдуна, пока Савва Маркелович и Сандерс охотятся за его дочкой, поэтому Наравапару методично бомбардировал город проклятиями. Удары были не слишком мощными, но заставляли Гримгора отбиваться. Сам же Наравапару спрятался на кладбище, под надежной защитой неупокоенных душ. Такой ход событий вполне устраивал некроманта. Он посылал проклятие. Гримгор отражал его, изредка контратаковал. Преданные неживые слуги принимали удар на себя. В результате какой-нибудь огненный шар так и не появлялся над кладбищем. Призрак ловил его еще маленькой теплой точкой и поглощал, визжа и проклиная судьбу. Гримгор оставался на месте, в своем доме. И Наравапару уже вычислил его расположение. Любое перемещение и тем более попытку спуститься под землю некромант сразу почувствовал бы.
Так прошло часа два. Наравапару чувствовал себя как нельзя лучше. Казалось, своими действиями Трибунал медленно, но верно загоняет Гримгора в угол. Даже если русский и британец не найдут девчонку, зато теперь известно, где живет колдун. Его силы скоро начнут иссякать, беспокойство за дочь возьмет верх. Гримгор попробует бежать из города. Конечно же по морю — обратно в империю ему нет пути. Вот тогда Трибунал и даст ему решающее сражение.
Кладбище не просматривалось с дороги и от церкви, так что некроманта никто не тревожил. С утра была одна похоронная процессия. Тогда пастор прошел метрах в пяти от Наравапару и проговорил:
— Соболезную вашему горю, сын мой.
Некромант был без маски, а капюшон отлично прикрывал полумертвое лицо, поэтому священник ничего не заметил.
Часа через три начались еще одни похороны. Кажется, покойный был моряком, и весьма заслуженным. По крайней мере, в церемонии участвовали матросы в форме, и среди скорбящих несколько мужчин носили капитанские фуражки. Наравапару краем глаза следил за процессией. Она шла своим чередом. На одинокую фигуру в черном никто не обращал внимания. Некромант вытащил из складок плаща тыкву-горлянку и сделал глоток. Но это был не ром и не шнапс, а ослабленная и увязшая в толченом прахе душа. Концентрированный источник силы некроманта. Подпитавшись энергией, Наравапару забормотал себе под нос заунывную песню на древнем языке.
В это время от похоронной процессии отделился моряк в фуражке и непромокаемом плаще. Он направился к некроманту шатающейся неровной походкой. Наравапару был поглощен своим занятием и не сразу заметил моряка. Потом прервал заклинание и покосился на пьяную бородатую рожу. Нет, не до него сейчас. Наравапару отвернулся и продолжил проклятие. В этот самый момент моряк стремительно бросился на некроманта. Тонкий серебряный стилет блеснул в его руке и ударил точно в середину груди. Острое лезвие пронзило медальон предков, ценнейшую реликвию лемурийца. Медальон из костей и сухожилий треснул пополам. Он все еще действовал, но сила его угасала.
— Минус одна жизнь некроманта, — проговорил мастер Гримгор, отклеивая фальшивую бороду.
Наравапару медленно сполз на мраморную надгробную плиту. Мертвая левая половина его тела начала холодеть, а правая живая — болезненно умирать. Впрочем, эти процессы продолжались бы очень долго, год или больше. Медальон предков был не просто магическим артефактом. Если некроманта убивали, он впитывал его душу, превращаясь в несокрушимый камень. С помощью такого медальона мастер некромантии мог воскресить соплеменника или воплотить его душу в подходящее тело. Именно поэтому лемурийцы были так опасны.
— Как ты оказался здесь? Ведь я чувствовал твои контрзаклинания. Они все шли из одного дома, — проговорил Наравапару.
На самом деле некромант думал о другом. Медальон полностью угаснет за несколько часов. Дождется ли этого Гримгор, чтобы прикончить противника, а может, Сандерс и Савва Маркелович вернутся раньше?
— Простейший повторитель заклинаний. Зарядил его и отправился к вам в гости, — отозвался колдун. — Да ты не переживай так… — проговорил Гримгор после короткой паузы. — Не стану я тебя добивать.
Наравапару облегченно вздохнул, но тут в разговор включилась другая, агрессивно настроенная половинка колдуна.
— Ты так просто отпустишь эту сволочь? — провизжал Гримгор. — Нужно напоминать, кто он и чем занимается?
— Я в курсе, но у нас другие планы, — отвечала уравновешенная половинка.
Даже неупокоенные души вновь начали собираться вкруг, чтобы послушать этот странный монолог. Некроманта они уже не считали хозяином, но косились на него с опаской. Явственно повеяло могильным холодом, и Гримгор не мог этого не почувствовать.
— Без глупостей, мы следим за тобой! — кажется, это сказали обе половинки колдуна.
Потом Гримгор развернулся и уверенной походкой покинул кладбище. Проводив его взглядом, Наравапару поспешно схватил тыкву-горлянку. Выкрикнул короткое заклинание и вытащил пробку. Ближе всего к некроманту стояла самая любопытная свежая душа. Она-то и угодила в ловушку. Остальные неупокоенные поспешили убраться. Некромант закупорил тыкву, хорошенько ее взболтал. Потом вновь открыл сосуд и жадно выпил размякшую душу.
Следующие два часа Наравапару собирал разбежавшихся неупокоенных, выстраивая защиту. Ждал, что Гримгор все-таки ударит. Дождется, пока ослабнет медальон предков, и атакует с большого расстояния, так, чтобы точно не попасть под предсмертное проклятие некроманта. Но Гримгор даже и не думал нападать. Потом на кладбище приехали Сандерс и Савва Маркелович. Только тогда Наравапару перестал опасаться за свою жизнь.
По дороге с кладбища колдуны долго молчали. Каждый не спешил рассказывать о провале и своих ошибках. Наконец слово взял некромант:
— Господа. Я вычислил, где живет Старый Лис. Давайте просто подождем. Рано или поздно он запакует свои вещички, купит каюту на корабле и отправится в плавание. Вот тогда мы им и займемся.
— Согласен, — отозвался Сандерс. — Теперь, когда сеньорита Вальдес вне игры, нам некуда торопиться.
— Да уж, перемудрили мы, — высказался Савва Маркелович. — Хотели по-быстрей да понадежней. А вышло курам на смех. Теперича только по-простецкому да грубой силой.
Колдуны ударили по рукам и отправились искать апартаменты под наблюдательный пункт.
24. Шапка против цилиндра
Когда дедушка Эо вывел ребят из лабиринта, сражение с черными альвами уже закончилось, а победители собрались в Хрустальных Садах. Ник был чрезвычайно рад увидеть Агри живым и здоровым. Кобольд растратил свой изначальный огонь, от чего стал непривычно тихим и задумчивым. Но Агри не унывал, а размышлял над своей будущей профессией!
Вскоре начался настоящий праздник. Старейшина достал из своих запасов огромный кристалл жизненной силы и принялся оживлять уснувших подземных жителей. Счастливчики просыпались как ни в чем не бывало и присоединялись к странному дикому танцу. В самый разгар за спиной ребят раздался знакомый голос:
— Уж извините, что прерываю ваше веселье, но пора отправляться. Все готово для нашего путешествия.
— Папа! — радостно закричала Оливия и бросилась на шею мастеру Гримгору.
Затем колдун, его дочь и Николас попрощались с подземными жителями, чтобы подняться наверх в человеческий город Любек. На самом деле особняк Гугенхайма стоял на набережной Траве, неподалеку от Фишергрубе. Привычная Николасу улица Ан дер Мауер находилась на противоположном конце старого города. Именно из этого настоящего особняка Ник, Оливия и Мастер Гримгор собирались отправиться в порт.
В то утро дождь совершенно прекратился. Стояла ясная погода без единого облачка, поэтому путешественники, покинувшие особнячок, были отлично видны из окон пятиэтажного доходного дома. Вильям Сандерс глянул в морской бинокль и удовлетворенно проговорил:
— Господа, Лис выбрался из норы.
— Фортуна благоволит нам, — ответил Савва Маркелович, подходя к окну. — Мы как раз в сборе и теперь точно его не упустим!
Некромант ничего не стал говорить. Он выглянул в окно и погладил середину груди, где врезались в гниющую кожу останки медальона предков. А там внизу мастер Гримгор как ни в чем не бывало взял под руку свою дочь. Оливия сменила платье, уложила волосы, и теперь на нее невозможно было смотреть без умиления. Колдун поправил очки с зелеными стеклами и пошел по направлению к причалам. Сзади, груженный многочисленными чемоданами, тащился коротышка носильщик.
— К корабликам идут, голубчики! — радостно проговорил Савва.
Он как раз отобрал у британца бинокль и наблюдал за перемещением мастера Гримгора.
— Что скажете, Савва, куда отправятся наши беглецы? — спросил Сандерс.
— Известно куда! В Лондон, там изгоям завсегда рады. А потом от погоды вашей скуксятся — и на Дикий Запад, с ацтеками воевать! — безапелляционно заявил Савва Маркелович.
— А вот и нет! — парировал британец. — В нашем государстве главенствует закон! Там Гримгора быстренько на чистую воду выведут — и под трибунал! Вы как хотите, Савва, а дорога беглому колдуну одна — на Русь. Вот где скрыться проще простого!
— Вот уж вы удумали, друг Вильям! Да у нас любая собака за версту чужеземца учует и в околоток сдаст. И я даже не говорю про зимы суровые и прочее, от чего хрупким иностранцам смерть сделается! — с жаром заявил Савва Маркелович.
— Побьемся об заклад?! — спросил Сандерс, глядя на русского колдуна сквозь пенсне.
— А давай! Ставлю свою шапку соболиную против твоего горшка, цилиндром именуемого! — согласился Савва.
— Хватит паясничать! — зло провизжал Наравапару.
Но колдуны все равно пожали руки в знак действенности заклада и продолжали наблюдать за Гримгором с повышенным интересом, то и дело отбирая друг у друга бинокль. А беглый колдун и его дочка никуда не спешили. Они прошлись по набережной, купили свежую выпечку и ранних зеленых яблок. Затем все-таки направились к одному из причалов и послали носильщика доставить вещи на борт парохода «Манчестер». Тот, как известно, курсировал между Любеком и Лондоном.
— Плакал ваш цилиндр! — рассмеялся Савва.
Британец пробурчал что-то нечленораздельное. Когда мастер Гримгор и Оливия поднялись на борт «Манчестера», Вильям снял с головы цилиндр и протянул его русскому колдуну.
— Благодарствую! — ехидно проговорил Савва Маркелович.
— Следите за кораблем! Они еще могут сойти на берег и оставить нас с носом! — воскликнул Наравапару и подобрал брошенный на подоконник бинокль.
— Пойду к причалу, прослежу, — объявил Сандерс. — Заодно с земляками поболтаю.
Британец стремительно направился к выходу из арендованной квартиры.
— Обиделся… Сначала об заклад бьется, а потом обижается. — Савва наполнил цилиндр свежей черешней и пошел к выходу. — Я тоже пригляжу, — неопределенно проговорил русский колдун, махнув свободной рукой в сторону набережной.
На самом деле он просто не хотел оставаться наедине с некромантом. И оба это прекрасно понимали. Спустившись по мраморной лестнице, Савва вышел на улицу и принялся оглядываться в поисках Вильяма. Неожиданно на глаза ему попался парнишка в кепке и пиджачке, с аккуратно повязанным синим шейным платком. Он показался колдуну подозрительно знакомым. Мальчик тащил большой чемодан с армированными углами. Парнишка чуть не сбил колдуна с ног и пробормотал:
— Пардон, месье.
Савва пожал плечами. Нет, этого французского мальчика он точно раньше не видел.
А Сандерс уже добрался до причала и разговорил стюарда с «Манчестера». Тот охотно рассказывал про гостей — у кого сколько багажа, кто уже заказал ланч или вино. Стюард выдал, что Гримгор с дочкой заняли лучшую каюту, да еще переплатили изрядно.
— Странный господин с безумными глазами, — рассказывал информатор. — По-английски говорит хорошо, но акцент чувствуется.
Савва Маркелович устроился на лавочке. Ел черешню и бросал косточки в реку. Колдун задумался о том, что случилось в последние дни. Потом вспомнил далекий тысяча семьсот девяносто девятый год. Тогда он, еще совсем зеленый новгородский волхв, попал в армию Суворова. Швейцарский поход не задался с самого начала. Армия узурпатора-людоеда была в большинстве, а союзные австрийские ополченцы действовали на редкость бестолково. Благо русские волхвы сумели договориться с одной альпийской горой, чтобы дала проход в Мутенское ущелье, навстречу союзникам. Суворов зашел туда, да и оказался в ловушке, а по волхвам ударил некромант, и целая армия зомби подступила со всех сторон. Савва Тихонов потерял своего ручного медведя и бежал от толпы живых мертвецов. В полдень небо почернело, над лесом сгустился мрак и холод неупокоенных душ. Казалось, юный волхв обречен. Но вот кто-то окликнул его сверху. Савва поднял глаза и увидел на дереве мужчину в шляпе и распахнутом овчинном жилете, из-под которого проглядывал второй — синий. Незнакомец проговорил на ломаном русском:
— Я друг, Игнатий Гримгор. Карпатский австрийский полк.
Савва кивнул и покосился на овражек. Оттуда раздавался жуткий рев зомби и треск ломающихся веток.
— Направо быстро идти. Через ручей на тот берег. Потом на горку.
Молодой волхв пригляделся к незнакомцу: врет или нет. Впрочем, времени на раздумья не оставалось. Савва продрался сквозь молодой ельник, услышал хрустальное журчание ручья и прибавил ходу. Небольшая речушка пряталась в крутых мшистых берегах. Преодолеть ее одним прыжком не получилось, и волхв зачерпнул сапогом воду. Сзади совсем близко ревели зомби. Савва рванулся вперед, уцепился за корень, взобрался на крутой берег и оглянулся назад. Первым делом волхв увидел огромный белый гриб, что примостился в моховой яме возле воды. Почему-то Савве лучше всего запомнился этот боровик-гигант. Потом была толпа зомби. Отвратительные мертвяки повалились в речку, а та вдруг замерзла, сковав им ноги до самого колена. Зомби ревели и дергались, пока их не привалило вековой сосной. Тогда Савва Тихонов вновь увидел Гримгора:
— Иди к своим, вверх по реке, — с трудом выговорил колдун и скрылся в лесу.
25. Морская история
Из глубокой задумчивости Савву Маркеловича вывел голос британца:
— Хватит мечтать! «Манчестер» отдает швартовые.
И действительно, пароход уже дымил обеими трубами. Черный дым разогнал всех с причала. Прохожие вынужденно жались поближе к домам.
— Гримгор на борту? — спросил Савва без особого энтузиазма.
— Там они. Стюарт им чай приносил, — подтвердил британец.
— Тогда и нам в путь-дорожку, — проговорил русский колдун и обернулся на доходный дом.
Наравапару как раз выходил из парадной двери. «Манчестер» неуклюже отчалил и медленно пошел вверх по Траве. Колдуны поспешили к небольшому причалу, где их ждала лодка. Это было необычное судно, длинное и черное. Возле левого борта крепился балансир во всю длину корпуса, нос украшал серебряный череп лемурийцев. Наравапару легко запрыгнул в лодку. Савва Маркелович и Сандерс осторожно последовали за ним. Портовый рабочий, что помогал отвязывать канаты, усмехнулся и спросил: