– Боже мой!!! Какие люди!!! – вдруг раздался рев на всю поликлинику, и к Василисе стала стремительно пробираться незнакомая женщина. – Как хорошо, что мы с вами встретились. А вы на меня и очередь заняли, да?.. Я здесь стояла! Женщина, не пихайтесь! Это моя очень добрая знакомая и специально пришла пораньше, чтобы занять на меня очередь!.. Мущщина! Немедленно пропустите меня вон туда, там моя очередь!
Женщина, толкаясь локтями коленями и кулаками, пробралась-таки к Василисе и засветилась от счастья.
– Ну? – спросила она шепотом. – Вы что, меня не узнаете?
Василиса только вежливо перекривилась. До самого последнего момента она надеялась, что бесстыжая тетка все же пробирается не к ней.
– Ну я же соседка Ирки Дубининцевой! Вы к нам еще с такой маленькой подружкой приходили. А я еще подумала, что ей бы в форточницы. Ну! Ну Глафира я, Афанасьевна!
Василиса присмотрелась. И в самом деле – к ней подбежала именно соседка Дубининцевой. Но только раньше она была не накрашена и выглядела совсем старухой, а вот теперь женщина подвела глазки, накрасила щечки, подвела губки – и на тебе! Помолодела лет на пятнадцать.
– Не узнала. Честное слово...
– Так вы им скажите, что на меня очередь занимали, а то сожрут!
– Граждане, я занимала на нее, она моя соседка, я сразу сказала: здесь женщина за мной, – крикнула Василиса и про очередь забыла, хоть та и гудела растревоженным ульем.
– А вы что, занемогли?
– Болела, да выздоровела уже, – отмахнулась Василиса. – А вас как сюда занесло?
– Да на балкон вещи вешала, и продуло...
– И как там Ирина?
– Плохо, как еще. Она ж как узнала, что ее Игореха-то скончался, так места себе найти не может. Оно и верно – кто ж ее теперь-то возьмет. Раньше-то у нее хоть деньги были, а теперь... Он же высосал из нее все, царствие ему небесное.
– Так значит... Игорь Дубининцев умер? – переспросила Василиса.
– Нет, не умер. Отравили его. Но... ой, вы знаете, – откровенно поделилась Глафира. – Ирка-то после его смерти никого к себе не подпускает и даже рассказывать ничего не хочет. А мы, соседи, переживаем. Ну нам же хочется знать – что и как произошло. А она молчит! А ведь он нам тоже не чужой был, с родителями еще мальчишкой жил здесь.
– А вы хорошо помните его родителей? Что они за люди были? – как бы невзначай спросила Василиса.
– Ой... – на секундочку задумалась Глафира. – Они... да нормальные они были... до поры до времени. А потом... Они ж как жили – нормально, как все мы. И Женька этот с мужиками выпивал, и Наташка нормальная была, кому что сшить – никогда не отказывала. Или там денег занять... Правда, у них особенных денег не водилось, но...
Василиса поймала себя на мысли, что уже давно сомневается – и как это Евгений Дубининцев, отец Игоря, из простого мужика, коим считали его все соседи, превратился в воротилу бизнеса. Да еще такого, у которого дело даже за границу просочилось? Как бы научиться-то?
– ...А потом, – продолжала Глафира, – после аварии Женьку как подменили.
– Простите, после какой аварии? – не поняла Василиса.
– Ну я ж рассказывала! Нет? Короче, шел Женька пьяненький с работы, а на него наехал автомобиль.
Ну и здорово ему все органы помял. Но Женька живой остался. Мы-то, конечно, думали, что помрет, но Наташка выходила. С ложечки кормила, бульончиками отпаивала, и ничего, поднялся мужик. Поднялся, и даже работать стал в два раза больше, да видно что-то в мозгах ему все же свернули. Он стал... нелюдимый какой-то. Вот раньше бывало, в подъезде встретишь, а он тебя ущипнет, по заду хлопнет, хохотнет да и дальше бежит. И ему приятно, и нам настроение поднимал. А после аварии столкнешься с ним, он на тебя так глянет... долго-долго так посмотрит и улыбнется. Знаете, как зверь какой. Ты ему: «Здрасте», а он только вздрогнет и бегом к себе. Ну и вообще... Люди его сторониться начали. Да только как сторониться-то? Все же в одном подъезде. Да и Наташку жалко, и Игореху опять же, парнишка-то школу заканчивал. А потом... ой не помню. Кажется, летом, что ли... точно летом. Так вот. Летом и вовсе кто-то слух пустил, что Дубининцев старший девчонок-малолеток к себе зазывает.
– Как это? – не поняла Василиса. – Зачем?
– Да кто ж знает зачем, – перешла на шепот Глафира. – Да только уж точно говорю, не бублики лепить. Какие-то непотребности он с ними творил, об этом все говорили. А потом Дубининцевы и съехали.
– Погодите... как это – непотребности? Да если б он что-то там творил, его ж посадили бы!
– Ну... это только так принято думать. А на самом деле... У нас вон во дворе Райка жила, девчонка тринадцати лет. Так у нее отца не было, мать пила беспробудно, два раза квартира горела из-за того, что самогонный аппарат взрывался. Девчонка то в подвале ночевала, то на чердаке. Ела через день. Так вы что же, думаете, кто-то побежит за эту Райку заступаться? Да она же вам еще и в морду вцепится, если вы на ее мужика руку поднимете. А потому что мужик ее и накормит, и напоит и – уж куда деться – спать уложит.
– А вы все такие умницы – знали и молчали, да? А в инспекцию по делам несовершеннолетних сообщить?
– Ой, да чего они сделают? – отмахнулась Глафира. – Мы вот одних братьев Хахиных сдали в эту инспекцию. Уж такие разбойники были – белье с веревок при хозяевах срывали! Они их в интернат определили, а потом мальчишки сбежали, да и назло нам подвал подожгли! Тогда столько квартир пострадало – уйма! И им ничего, а нам... ремонт в копеечку стал! Вот и иди после этого, обращайся.
– Ну и что с Райкой?
– Так и говорили, что, дескать, Дубининцев ее возил куда-то. Но никто сам не видел.
– А откуда ж слух пошел?
– Так кто ж теперь узнает, это ж когда было... Но я вот что скажу – слухи, они просто так не появляются! Они всегда из чего-то вырастают.
– И что дальше?
– А что дальше. Я ж говорю, съехали Дубининцевы... Ой! Куда вы, бабушка, претесь?! Сейчас наша очередь! Идите уже, а то так нас в самый конец затолкают!
Василиса спешно проскользнула в кабинет, вполуха выслушала наставления врача, схватила рецепт и выскочила из кабинета.
Но продолжить разговор не получилось, теперь в кабинет шмыгнула Глафира.
Василиса выбралась из очереди, вышла из поликлиники и уселась на скамейку, глотнуть свежего воздуха.
– Интересно получается... – рассуждала сама с собой Василиса. – Отец Дубининцева связался с молоденькими девчонками... А вот его сын наоборот, все больше к стареньким тяготеет. К чему бы это?.. И с матерью у них какие-то проблемы... так и не понятно, что же с ними случилось?
Нет, определенно, надо звонить Горюнову, пусть поднимает давние дела, похоже, оттуда веревочка вьется. Может, эта самая Райка взяла да и прикончила Игоря... Только почему так запоздало? Может, случайно встретила? И столько лет копила зло? А ведь Глафира сказала, что она бы в то время любому за мужика морду расцарапала. Нет, все же надо вызывать Горюнова... Если б он еще и сумел бы что-то разузнать...
Глафиру пришлось ждать долго, но Василиса твердо решила: без нее она отсюда не уйдет. И дождалась.
– Глафира! – окликнула она женщину, когда та торопливо выскочила из душной поликлиники.
– А вы чего ждете? – неприветливо нахмурилась та. Ей больше не надо было стоять в очереди, а оттого и изображать из себя добродушную знакомую не имело смысла.
– Ну и чего там с Дубининцевыми?
– Ой, господи, ну как вы меня уже замучили, честное слово... ну что там с ними, съехали, и все – не останавливаясь, бросила Глафира.
– А что случилось с Райкой? – не отставала Василиса.
– Да ничего с ней не случилось. Вот привязалась... Мать ее умерла, спилась потому что, а сама Райка работает, вроде сын у нее... На рынке я ее видела в последний раз.
– А живет где?
– Откуда я знаю... У них же с матерью двушка была, а как только мать-то померла, Райка и продала ее, в другой район уехала. Ой, господи, да разве ж от людей-то уедешь. Говорю же – встречала я ее на рынке. Торгует рыбой. Толстая такая стала.
– А фамилия у нее какая, отчество?
– Да какое там отчество! Мать и сама небось не знает, кто отец... а фамилия... В девках была Колошина, а сейчас... Да и сейчас, наверное, тоже...
– Как бы мне ее найти, не подскажете? – бежала за женщиной Василиса и практически довела до самой остановки.
На остановке Глафира остановилась, немного подумала и выдала.
– Значит... вот вам телефон, если шибко надо, позвоните. Я у Райки телефон-то взяла, чтоб узнать, когда к ним свежую рыбу привезут. Она ж подешевле отдаст.
Такому подарку Василиса обрадовалась так, будто получила букет цветов от... от Давида.
– Спасибо... – пролепетала сыщица, но Глафира ее уже не слышала. Подошел автобус, и ее искусственная шуба исчезла в железном чреве.
Василиса прибежала домой, совершенно забыв, что надо было заскочить в аптеку, да еще и в магазин. Ее просто переполняли эмоции.
– Люся! Ты себе представить не можешь, кого я встретила!
– Врача? – попыталась догадаться Люся.
– Люся! Ты себе представить не можешь, кого я встретила!
– Врача? – попыталась догадаться Люся.
– При чем здесь врач? Я совершенно здорова! Люся, я встретила Глафиру. Ну помнишь, ту соседку Ирины Тимофеевны. И она мне рассказала тако-о-ое!
Василиса, даже не раздеваясь, плюхнулась на стул и стала рассказывать новости. Люся ее слушала, раскрыв рот.
– С ума сойти... обалдеть... – только и смогла выговорить Люся. – Надо прямо сейчас звонить этой Райке.
– Надо, – мотнула головой Василиса. – Но только... что мы ей скажем? Надо подумать... надо подумать... Слушай, может, скажем, что мы организаторы шоу? И выдаем миллион тому, кто расскажет про себя самое страшное воспоминание?
– Ты себя в зеркале видела, миллионерша? – вздохнула Люся. – Тут надо... может опять про журналистов? Дескать мы печатаем статью в журнал...
– Ты в свой паспорт заглядывала, журналистка? Там же все молодые, бегучие, а ты...
– И ты тоже, – буркнула Люся. И вдруг глаза ее сверкнули. – А давай скажем все, как есть!
– То есть? – не поняла Василиса.
– Ну, то есть объясним, что мы частные детективы, что Дубининцева убили что, похоже, все началось еще в детстве и что она там тоже фигурирует. Так что, ей лучше все рассказать по-доброму, иначе ее имя будет трепать милиция и пресса.
– А она тебе скажет, что мы вообще не туда попали, что у нее нечего нам рассказывать, и вообще! И потома если это она лично прикончила Дубининцева? Думаешь, она вот так возьмет и вывернет душу наружу?
– А больше я не знаю... – выдохнула Люся.
– Надо... надо войти к ней в доверие... – о чем-то задумалась Василиса. – И я даже знаю, как. Во всяком случае, стоит попробовать. А если у меня не получится, тогда... Тогда пойдешь ты.
– Ты собираешься идти одна? – встревожилась Люся.
– У нас нет другого выбора, – торжественно заявила Василиса. – Нас с тобой не так много, всего двое, свидетель очень ценный, а мы... Если я проколюсь, то нам и отправить больше некого. Мы не можем рисковать.
Люся нервно сглотнула, вытянулась стрункой и... согласилась.
Ближе к вечеру Василиса набрала номер телефона, который ей дала Глафира.
В трубке сначала послышались долгие гудки и только когда Василиса Олеговна, отчаявшись, хотела бросить трубку, в ухо рявкнуло недовольное:
– Да?!!
– Я хотела бы поговорить с Колошиной Раисой... Ивановной, – строго произнесла Василиса.
– Ну я Колошина. Только не Ивановна, а Степановна, – уже настороженно произнес голос на другом конце телефона.
– Все правильно, я так и сказала: Степановна, у меня все данные.
– И чего надо? – все больше тревожилась невидимая дама.
– Вы только не волнуйтесь... У вас же сын, да?
– Ну. Юрка. Четырнадцать лет.
– Мне это известно. Потому что... ровно четырнадцать лет назад ... я тоже лежала в этом роддоме... в одно время с вами... и... Простите, а не могли бы мы решить этот вопрос не по телефону?
– Могли бы... а какой вопрос-то?
– Я не решаюсь его произнести сейчас, через эту бездушную трубку. Мне надо лично...
– Ну хорошо... Давайте я к вам сейчас приду, куда? – нетерпеливо спросила Раиса.
Василиса дернула бровью – все же она зацепила Колошину. Но и звать ее к себе чревато...
– Видите ли, я иногородняя... Если вам не трудно, не могли бы мы встретиться на нейтральной территории? Вы кафе «Пингвин» знаете?
– Это детское, что ли? Которое в роще? Знаю.
– Вот и славно. Я буду вас там ждать через час.
– Ох и ни фига себе, оно ж в парке!
– Парк освещен, а через час будет только пять часов вечера.
– Ну... ладно, я уйду пораньше...
По всей видимости телефон оказался сотовым и Раиса находилась на рабочем месте.
– Чтобы я вас узнала безошибочно, вы можете прийти с рыбиной в сумке, – посоветовала Василиса.
– Да ну эту рыбу, я ее уже видеть не могу! – взорвалась Раиса. – Давайте я буду лучше... пусть у меня из сумки торчат бананы. Я их так люблю, ну как обезьяна, честное слово!
– Хорошо, пусть у вас из сумки торчит один банан. А то вдруг еще кто-нибудь такой любитель...
– А я как вас узнаю? – в свою очередь – спросила Раиса.
– Я сама к вам подойду. Ну если хотите, можете узнать меня по лицу, я с той поры, как мы с вами в одной палате лежали, совсем не изменилась.
– Да? – растерянно произнесла Раиса, но Василиса не давала ей опомниться.
– До встречи, – попрощалась она и бросила трубку.
Люся с восхищением смотрела на подругу:
– Вася! Как же она тебя узнает, если ты в последний раз в роддом заходила тридцать лет назад?
– А ей и не надо меня узнавать, – горделиво дернула головой Василиса. – И потом, ты заметила, я специально назначила встречу в «Пингвине». Ты можешь прогуливаться возле кафе с Малышом. Там же парк! И тебя никто не заподозрит. Ну подумаешь, какая-то бабка собачку выводит!
– Точно, – кивнула Люся. – Тем более что там в такое время гуляет много таких же молодых и стройных женщин, как я...
Спорить Василисе уже не хотелось.
Около пяти вечера Люся заняла боевую позицию, они с Малышом гуляли возле кафе и зорко поглядывали – не пройдет ли мимо них женщина с торчащими бананами.
Женщина появилась позже назначенного минут на сорок. И, судя по ее неуверенной походке, уже приняла для храбрости граммов несколько.
– Вася, – по сотовому телефону предупредила Люся подругу. – Объект приближается к тебе. Объект пьян. Но не сильно.
– Вас понял, – послышалось в трубке, и Люся с Малышом продвинулись гулять еще ближе к «Пингвину».
Василиса заметила вошедшую Колошину, сначала осмотрела ее с головы до ног и только потом, когда несчастная дама с бананами вдоволь накрутилась головой, встала и махнула рукой. Колошина была относительно молода... нет, вернее, просто молода, только лицо оказалось немного землистого оттенка, а тучность придавала лишние годы. Да еще старила одежда, которая досталась ей, вероятно, по наследству от какой-то бабуси.
По большому счету, в кафе было не так много народу, да и то в основном, детишки, и Раиса сама могла бы догадаться, кто ее пригласил, но не догадалась. Зато Вася этот момент не упустила.
– Значит, не великого ума девица, – с облегчением вздохнула она. – Уже легче...
Василиса состроила скорбное лицо, подождала, пока Раиса устроится напротив и горько начала:
– Мы с вами вместе лежали в роддоме!
– Да? А вы в каком? – беспечно спросила Раиса.
– Я ж вам говорю – мы вместе лежали! – с нажимом произнесла Василиса. – Вспомните, куда вас уложили, там и я была, чего думать-то?
– А-а, ну да, да... Так чего вы мне сказать-то хотели? – тараторила Раиса, оглядываясь в поисках официанта. – Слышьте чего, а кто у нас за столик платить будет? Я-то ведь не сама хотела встретиться, стало быть, оплачивать вам.
– Хорошо, – поджала губы Василиса, у нее-то тоже в кармане не котлета из тысяч завалялась. – Хорошо, но если я плачу, тогда и заказываю тоже я... Официант! Минералки нам. А то так во рту пересохло...
– И все? – вытаращилась Колошина.
– Заказывайте что хотите, – мило улыбнулась Василиса. – Ваши возможности ограничены только вашим кошельком. А у меня диета. И потом то, что я вам сообщу, это важно не только для меня.
– Ну и чего там, я так и не поняла, – торопила Раиса.
– Четырнадцать лет назад, – траурным голосом начала Василиса. – В нашем роддоме случилась страшная вещь!
Раиса открыла рот и... в это время из ее сумки раздалось веселое чириканье и глупенькое пение «Возьми трубку, тебе говорят!».
– Ой, это меня, подождите – Раиса схватила трубку и рявкнула на все кафе. – Да?!.. И что? Ну, выключали, наверное... Да ладно, сейчас... Сейчас бегу, говорю же вам!!
Она отключила телефон и шумно вздохнула:
– Ну сил нет. Соседка звонила, говорит, у них там в ванной с потолка течет... А я чего-то не помню – выключала я воду или нет... Но все равно, надо бежать. Так что у вас там страшное?
– Вот что, – поднялась Василиса. – Здесь нам все равно не удастся поговорить. Давайте пойдем к вам, а по дороге зайдем в магазин, и я куплю бутылочку винца, все же такое дело...
– А винца точно вы возьмете? – на всякий случай переспросила Раиса.
– Обещаю, – мотнула головой Василиса, и вопрос был решен.
Они вышли из кафе, и к ним сразу же кинулась черная собака.
– Ай! – взвизгнула тучная Колошина и резво отпрыгнула в сторону. – Уберите собаку! Я их боюсь!
– Ты чей, Малыш? – потрепала по загривку собственного пса Василиса. – А где твоя хозяйка?
Хозяйка появилась тут же.
– Вот я, а вы что, все уже? – наивно хлопала она глазами.
– Женщина, уберите собачку, видите, вон та дама боится. А у нас с ней еще, между прочим, важный разговор должен состояться! – как могла объясняла Василиса.
– А что, еще не состоялся? – спросила Люся.
– Не ваше дело, – дернула головой Василиса и сделала вид, что вообще впервые видит бесцеремонную особу. – Мы сейчас пойдем в гости к той женщине, а вы!.. А вы ведите лучше домой свою собаку! Чтобы она людей не пугала.