– Ты вот так и пойдешь в «Домино»? – удивилась ведьма, с несколько смущенным видом косясь на мои ноги, затянутые в сеточку черных чулок. Я улыбнулась с видом роковой женщины и поправила корсет, над которым возвышалось два роскошных полушария. Собственно, это и был весь мой наряд: длинный готический корсет с черной накладной «юбочкой», туфли на таких каблуках, что ими можно было убить при желании, чулки и тонкий кружевной «ошейник».
– Нет уж, подруга, – ответила я, любуясь собой в зеркале. – В клуб ты сегодня едешь одна.
– Почему?! – ахнула моя недогадливая Ева в надежде заполучить себе группу поддержки. Как будто мне нечем было заняться, кроме исполнения роли «девушки с помпонами».
– Потому что любовь, милая, это не футбол. Здесь болельщики не нужны. К тому же меня твой Алекс и так не сильно любит. В отличие от Богдана, которому я должна сегодня кое-что подарить.
В конце предложения мои губы растянулись в предвкушающей улыбке, и Ева не удержалась от вопроса:
– Что же это за подарок такой, что мы его не вместе выбирали?
– Ну, – игриво пожала я голыми плечами, – есть у меня одна идейка…
Сигнал подъехавшего такси прервал меня на полуслове.
– Твоя карета подана, принцесса, – весело сообщила Еве, практически выталкивая ее в прихожую. Ведьма смотрела на дверь с таким откровенным ужасом, будто у меня там обитал сфинкс и съедал каждого, кто пытался выбраться наружу (кстати, неплохая мысль; где бы раздобыть парочку?). Я мысленно покачала головой:
– Прекрати трястись! Ты отлично выглядишь: против такой красотки ни один мужик не устоит. Даже заклинатель!
– Но я думала, ты хотя бы довезешь меня до клуба, – попыталась было поканючить Ева, но я молча всучила ей пальто и указала на дверь. Тоже мне нашла секьюрити! У меня сегодня свое свидание. Потому что, в отличие от кое-кого, я с парнем не ссорилась. Особенно в канун Дня влюбленных: это же надо быть совсем бестолковой!
– Удачи, – прошептала под нос, в окно наблюдая, как Ева садится в такси. – И, ради бога, прояви, наконец, характер!
А ровно в семь вечера, как и договаривались, в мою дверь позвонил Богдан. Я накинула на плечи шубку и выскользнула за порог, стараясь не показывать этому чувствительному ценителю чистоты масштабы художественного беспорядка в моей квартире. А то, блин, каждый раз поражается. Нет, я согласна: пыль можно было бы и протереть, но как же паучки, живущие в ней по углам?! Сейчас зима, мороз, куда они пойдут, если я их прогоню?! И как можно после этого называть меня безразличной? Да я жизнь крошечного насекомого ценю выше собственного комфорта!
– Ты выглядишь волшебно! – проурчал парень, галантно целуя меня в щечку. Как ребенок, честное слово. Еще бы руку облобызал.
– Это ты еще не знаешь, что у меня под шубкой, – решив немного подразнить, стрельнула я глазами.
Богдан склонил голову набок:
– А можно взглянуть?
– Нельзя, – еще выше подняла я воротник. – Это сюрприз.
– Хотя бы намекни, что можно будет с ним делать!
– Что-нибудь придумаем, – взяла я парня за руку. – Но мои мысли крутятся вокруг кубиков льда и взбитых сливок.
– Вах! – выдал Богдан, почти бегом направляясь к машине. Я усмехнулась: и кто сказал, что мужчинам сложно придумать достойный презент?
– Надеюсь, нам сегодня никто не помешает? – спросила, усаживаясь в низкую «хонду». Богдан вставил электронный ключ и напряженным тоном (который я тут же приняла за комплимент) ответил:
– Нет. Алекс уехал на выступление, мачеха с отцом в Париже, а у Егора, кажется, четвертое по счету свидание. Или пятое, я уже запутался.
– В смысле «пятое»? – не поняла я. – За неделю?
– За день, – поправил Богдан. – Егор месяц думал, с кем будет праздновать День Валентина, в итоге выбрал пять самых с его точки зрения достойных девушек и решил уделить каждой по два часа. Сегодня с девяти утра в запарке. Уже четыре раза прибегал переодеваться… да, точно четыре. Тогда эта – последняя. Кажется, Светочка. Ей обломился ресторан и ночь любви. Так что он ее привезет домой, но не скоро, поскольку свидание только началось, а на финишной прямой Егор вряд ли спешить будет.
Несколько мгновений я смотрела, как за окном сгущается лес, и представляла четырех влюбленных девиц, так запросто отпустивших парня на ночь в День Валентина. Это же как нужно любить, чтобы терпеть на ушах столько лапши?!
– Мне показалось или ты действительно рассуждаешь со знанием дела?! – покосилась на Богдана.
– Что ты, Полиночка! – тут же вскинулся он. – Я бы так никогда не поступил!
– Смотри мне! – пригрозила с улыбкой. Хотя и так знала: от меня парень к другой бегать не станет. Нет, он, конечно, может попытаться, но делать это со сломанными ногами (и это если мне какой-нибудь ломик под руку не попадется – я вообще страшна в состоянии аффекта) будет несколько проблематично.
В этот момент машина остановилась. Богдан вынул ключ, обежал авто спереди и предупредительно открыл мне дверь:
– Прошу вас, моя королева!
«Какой джентльмен», – довольно подумала я и с ним под руку вошла в дом.
А там…
Знаете, если бы под окнами сейчас завыли пожарные сирены, я бы не удивилась: Богдан явно перестарался со спецэффектами. Свечи были везде. То есть буквально везде: на каждой плоской поверхности. Даже на ступенях! Мало того что я тут же ощутила себя в церкви (что, конечно, не добавило сексуального напряжения), но и с точки зрения обычного инстинкта самосохранения это был просто ахтунг.
– Ты что, уехал, оставив свой муравейник в огне?! – пришпилила парня к полу взглядом. – Тебя папа в детстве не учил со свечками не играться? А розы?! – Я демонстративно развела руками: весь пол был усыпан бордово-красными цветами. И не просто бутонами: против такого даже я бы не стала возражать, хотя и предпочла бы получить их в виде букета: но он оставил стебли. Колючие стебли! – Только не говори, что в постели так же!
Затравленный взгляд Богдана был красноречивее любых слов. Я мысленно выругалась: и чему удивляться? Будто не знала, с кем встречаюсь. Он же дизайнер! Ему же пофиг такая мелочь, как удобство и уместность, главное – эстетическое, мать его, удовольствие.
– Ну хорошо, – мурлыкнула, усилием воли взяв себя в руки. – Думаю, с розами мы как-нибудь справимся.
– Конечно! – тут же просветлел Богдан. – Идем! Там уже чайник, наверное, нам в третий раз воду кипятит…
– Ты еще и электрочайник оставил включенным в розетку?!
– Да ладно! Что я, совсем дурак?! Надолго бы не оставил.
– А если бы мы в пробку попали?!
– Суббота, вечер! Ну какие могут быть пробки?!
Мне очень захотелось ответить что-то типа «Мажор. Деньги. Ну, какие могут быть мозги?!», но не успела: в дверь постучали. Настойчиво так, по-хозяйски.
Я нахмурилась. Что у нас получалось с логическими выводами? Алекс вряд ли бы так рано вернулся – он к своему выступлению три недели готовился. Даже если Ева сейчас гоняется за ним по сцене, чтобы прижать к стенке и выяснить отношения, концерт он не отменит. Ядвига с Георгием уже в самолете. Судя по часам, где-то над Берлином. Богдан со мной. Остаются либо Ева, либо Егор, и мне не нравились оба варианта. Хотя, признаю, первый был бы лучше, потому что со страхом юной Моргалис я уже привыкла бороться: два подзатыльника – и она снова на пути к «Домино». А вот Егор нам вечер подпортит. Дом у Соколовых, конечно, большой, но интим есть интим. Хотелось бы одиночества.
Только вот на этот раз я ошиблась в обоих случаях. На пороге стояла девушка и, мама дорогая, она была такой красоткой, что даже мне стало не по себе. Светлые волосы, небесно-голубого цвета глаза, точеная фигурка, чемодан из кожи молодого крокодила…
– Добрый вечер, – вежливо поздоровалась она, пока я пыталась вставить обратно выпавшую от восхищения челюсть. – Могу ли я видеть Егора?
– А вы, собственно, кто? – спросила, не обращая внимания на вытаращенные глаза Богдана.
– Наташа, – улыбнулась она, и от этой улыбки вокруг замелькали солнечные зайчики (притом, что солнце село часа три назад). – Наташа Игнатова.
Я с обалделым видом посмотрела на Богдана, потом снова на девушку и выдала самое умное, что пришло в голову:
– Та самая Наташа Игнатова?!
Видимо, она не очень поняла вопрос.
– Ну наверное, – нерешительно развела руками. – А где все-таки Егор?
– А… у… э… – судорожно попытался сформулировать внятный ответ Богдан, но у него это плохо получилось.
– В магазин ушел! – перебила я.
В бездонных глазах Наташи появилось сомнение.
– В субботу вечером? – уточнила она. – В День святого Валентина?
– Он очень ответственный! – сквозь зубы выдавил Богдан. Я быстро закивала. Наташа огляделась вокруг с несколько потерянным видом: она явно не ожидала такого поворота событий. И если принять во внимание их с Егором «интересные» отношения, ее можно было понять.
«Мечта всей жизни», «Муза», «Любимая»… Ева рассказала мне о том, что с самого детства ее старший брат был по уши влюблен в Наташку, но так и не смог ей признаться. А потом она уехала с семьей в Америку, оставив его здесь с разбитым сердцем и неуемным либидо. Ева говорила, он так и не смог ее забыть, хотя я не слишком понимала, как это вяжется со всеми его нынешними девушками. По ходу, для Наташи полигамия и настоящее чувство тоже не сочетались. Возможно, она даже ждала все это время, надеялась, что однажды он наберется храбрости и вернет ее домой. А потом плюнула на условности, взяла чемодан и сделала первый шаг. Вот только дома ее встретил не Егор, а незнакомая девушка в одном корсете и онемевший от неожиданности Богдан.
«Мечта всей жизни», «Муза», «Любимая»… Ева рассказала мне о том, что с самого детства ее старший брат был по уши влюблен в Наташку, но так и не смог ей признаться. А потом она уехала с семьей в Америку, оставив его здесь с разбитым сердцем и неуемным либидо. Ева говорила, он так и не смог ее забыть, хотя я не слишком понимала, как это вяжется со всеми его нынешними девушками. По ходу, для Наташи полигамия и настоящее чувство тоже не сочетались. Возможно, она даже ждала все это время, надеялась, что однажды он наберется храбрости и вернет ее домой. А потом плюнула на условности, взяла чемодан и сделала первый шаг. Вот только дома ее встретил не Егор, а незнакомая девушка в одном корсете и онемевший от неожиданности Богдан.
Кстати об этом.
– Меня зовут Полина Казакова, – вспомнив о правилах приличия, протянула я гостье руку. – Я – девушка Богдана и подруга Евы.
– Приятно познакомиться, – потрясла она мою ладонь, чисто по-американски улыбаясь во весь рот.
Я тут же мысленно восхитилась белизной ее зубов и посторонилась, бедром двигая с места истукана-метросексуала, чтобы гостья могла войти в дом.
– Проходи, пожалуйста. На кухне гораздо теплее. Будем пить чай.
– Ну что вы! – тут же замахала руками и даже слегка покраснела Наташа. – Я не хочу вам мешать в такой вечер!
«Уже помешала», – с сожалением подумала я, но вслух покачала головой:
– Ни в коем случае. Нам как раз не хватало третьего.
– Для чего?! – очнулся-таки Богдан. Не вовремя, однако.
Я скрипнула зубами:
– В «Монополию» думала сыграть, – ответила с сарказмом и вернулась к гостье: – Ты, Наташа, к нам надолго?
– Всего на день, – смущенно опустила она глаза, переступая наконец порог. – Завтра утром улетаю обратно.
– Шикарно… – почти простонала я.
– Что, прости?
– Говорю, – сглотнула, пытаясь придать голосу дружелюбия, – хорошо, что вечер только начинается. Иди на кухню, я к тебе сейчас присоединюсь. Только халатик накину.
Девушка покраснела пуще прежнего, сразу став чем-то похожей на Еву, и быстрым шагом скрылась в указанном направлении. Я обернулась к Богдану:
– Где сейчас Егор?!
Парень на миг задумался и вдруг рыкнул, с трудом сдерживаясь от попытки пнуть чемодан:
– Понятия не имею! У него каждая свиданка в новом месте, – и добавил, хмуря брови: – Ну кто ее просил приезжать без предупреждения?!
– Это называется «сюрприз», – мрачно ответила я.
– Это называется писец! – шепотом отрезал Богдан. Я развела руками: таки да! Ну и что теперь?! Всякое бывает. И потом: Игнатова, конечно, сглупила, понадеявшись на удачу, но в моем понимании это не оправдывает Егора. Во-первых, потому что хватит уже маяться дурью! Тебе за двадцать, ты точно знаешь, кого любишь, так наберись храбрости и признайся ей! Это – правильно, логично и избавит тебя от кучи геморроя в дальнейшем! А во-вторых (но в этом я бы никогда не призналась вслух), Наташа была такой милой и симпатичной, что я просто физически не могла на нее злиться! Наоборот – ее, как и Еву, хотелось пожалеть, приласкать и, так сказать, спасти от всех на свете.
– Кто может знать, где твой брат? – вернулась к допросу. Богдан покачал головой:
– Ева. Мы были вместе, когда он нам рестораны перечислял. Только я слушал вполуха, а она могла что-то и запомнить…
– Та-ак… – протянула я, сдерживая страстное желание постучать дизайнеру по пустой тыкве. – У тебя телефон с собой?
Богдан сунул руку в карман и достал какую-то квадратную дуру с кнопочками. Blackberry, кажется. Я по памяти набрала Евин номер и с минуту слушала гудки.
– Не берет…
Хотя это логично. В «Домино» так музыка грохотала – там свои мысли слышно через раз, не то что телефон.
«Который к тому же остался у меня в квартире, – вспомнилось вдруг. – Он же в клатч не поместился! Вот черт!»
– Что лучше: бегать по городу в поисках Егора, – пробормотала, задумчиво глядя Богдану в глаза, – или забрать сначала Еву и потерять время, но ехать за братом уже наверняка?
Оказалось, иногда можно и не выбирать. Потому что жизнь порой преподносит подарки, от которых ты, конечно, не в восторге, но и отказаться не можешь.
– «Ауди»… – скользнула я взглядом по окну рядом с входной дверью.
Богдан, стоявший к нему спиной, удивленно приподнял бровь:
– Не понял?
– Говорю: только что в ваш двор въехала «ауди». О чем это тебе говорит?
Богдан резко обернулся, в раздражении цокнул языком и ответил:
– О том, что нужно пройти целый квест, чтобы остаться с тобой наедине!
– Тоже верно, – ухмыльнулась я, выскакивая на улицу. – Но мне пришло на ум кое-что другое.
И поскакала по обледенелой дорожке к машине. Только метров через пять поняла, что зря не набросила шубку, но возвращаться не захотела: ненадолго ведь ушла (и скажите: чем после этого я отличалась от Богдана?). Конечно, тут же замерзла. Обхватила себя правой рукой за плечо и костяшками левой постучала в стекло водительской дверцы. Оно медленно опустилось и на меня уставились совершенно круглые глаза «Финиста».
– Вылезай! – простучала зубами я.
– Не вылезу! – тут же ответил Юлик.
Честно говоря, я удивилась:
– Почему?!
Вместо ответа он выразительно уставился вниз, и до меня дошло. И до Богдана, кстати, тоже, который как раз остановился рядом и набросил мне на плечи свое пальто.
– Моя, – сказал, приобняв меня одной рукой за плечи. – Понял?!
Юлиан скользнул по Богдану задумчивым взглядом:
– А биту бейсбольную ты с собой для убедительности прихватил?
– Нет! – кровожадно ухмыльнулся мой дизайнер. – Это я просто так рад тебя видеть!
Не удержавшись, я подняла на него влюбленные глаза. Вот! Вот как должен поступать настоящий мужик! Подошел, предъявил права, взял за руку и увел на свою территорию. Смело, решительно, а там уж как повезет: или любовь до гроба, или больничная койка. Зато хотя бы попытался!
– Ладно, мальчики, хватит бодаться, – выждав достаточное для обмена яростными взглядами время, вмешалась я. – Юлиан, у меня к тебе вопрос: хочешь послужить на благо отечества?
Шакуров изогнул бровь:
– А что мне за это будет?
– Почет и вечная благодарность, – оскалилась я.
– Или вечная память, если не соглашусь, – за меня закончил Юлиан. – Так и быть: поиграю в благотворительность. Внимательно слушаю.
– Короче, у нас ЧП. Нужна Ева, а она уехала без телефона. Ты можешь за ней съездить?
– В принципе да, – подумав, кивнул «Финист». – А куда?
– В клуб «Домино». Я дам тебе адрес. А после того, как ты ее найдешь, скажи ей как можно скорее перезвонить мне. Договорились?
– Не вопрос. Только это, надеюсь, не очень срочно, а то мне еще на заправку заскочить надо.
Я мысленно чертыхнулась:
– Вообще-то срочно, конечно, но без бензина ты все равно далеко не уедешь. Потому, ты, Богдан…
– Да-да, я понял, – кивнул дизайнер. – Поеду искать Егора по тем местам, которые он мне называл. Вдруг повезет.
И, не дожидаясь ответа, убежал в дом. Я проследила за ним глазами, поплотнее запахнула полы пальто и вновь обернулась к «Финисту»:
– Записывай адрес «Домино»…
Уже минуты через три «ауди» тихо заурчала и поползла к воротам. Я покачала головой и на миг подумала, что, возможно, Юлиан был бы для Евы не такой и плохой парой. По крайней мере, на трассе со своими «семьдесят в час и ни метром больше» они смотрелись бы очень гармонично. Но тут Богдан вывел из гаража мотоцикл, и я сразу же позабыла о Шакурове.
– Где шлем?! – спросила голосом инквизитора, допрашивающего колдуна. На парне было полное обмундирование: черепаха, краги, перчатки. Все, кроме шлема.
– Не хочу прическу испортить, – буркнул он.
У меня в буквальном смысле отвисла челюсть:
– Ты – дурак?!
– Почему сразу «дурак»?! – возмутился Богдан, хотя у него на лице было написано, что в своем поспешном решении он уже начал сомневаться. – Посмотри, какой у меня на голове порядок! Волосок к волоску: я эту укладку полчаса делал!
Я выразительно свела брови на переносице:
– Ты серьезно считаешь, что красивая прическа важнее целой черепушки?
– А что, нет?!
– Надень шлем, дубина!! – не выдержала я. – Мне, знаешь ли, не в кайф встречаться со всадником без головы!
– Ладно-ладно! – аж попятился парень. – Сейчас все исправлю!
И снова убежал в гараж. Я закатила глаза, но не стала дожидаться его возвращения, потому что свято верила в две вещи: силу убеждения и цистит. Пора было греть ляжки, а заодно – развлекать внезапно явившуюся гостью. Чтобы она не заметила, каких усилий нам стоит вернуть домой ее блудливого Ромео. И чтобы однажды, много лет спустя, в семье Соколовых появилась маленькая Полиночка, названная в честь меня за то, что я сумела-таки объединить два бестолковых мятущихся сердца.
Ева Моргалис
Меня всегда удивляли службы такси. Их работа – это же просто идеальный способ демонстрации принципов закона Мерфи! Банальный пример: вы едете с очередного школьного «субботника». На вас убитые в хлам бутсы, шорты землистого цвета (бывшие некогда белыми), майка, от которой отказались бы и в пункте приема утильсырья, в руках – ведро и швабра. Вызываете такси и в восьми случаях из десяти за вами приезжает новехонький Chevrolet, хозяин которого смотрит на вас как на воплощение великого фюрера. Но вот если вы в красивом платье и готовитесь с помпой появиться на каком-нибудь празднике жизни, та же служба присылает какой-то стремный побитый жизнью гробовоз пятидесятых годов. Почему?!