Мама фыркнула:
– Мужику двадцать шесть лет, а он все еще живет с матерью и слушает каждое ее слово! Ты никогда не выйдешь только за него: они с Мелиссой комплектом ворвутся в твою жизнь. А мне совсем не хочется впускать эту ведьму на свою территорию! Она принимает все решения, следит за сыном бдительней, чем налоговая за Аль Капоне. Даже сейчас: ты согласилась на одно свидание, а она уже звонит мне и спрашивает, что я хочу в подарок на вашу свадьбу!
– И что ты ответила? – с любопытством изогнула я бровь.
Мама сделала большой глоток:
– Сказала, что это какая-то ошибка. Ну не могла моя дочь польститься на красивое личико и подтянутую попку, особенно если одна у нее уже есть.
Я тяжко вздохнула:
– Мне неприятно в этом признаваться, но Мелисса сказала правду: я действительно согласилась на свидание. Но не потому, что я в восторге от Владимира! – тут же добавила, видя, как сверкнули глаза Ядвиги. – Он не оставил мне выбора. Там долгая история, связанная с кладбищем, травмой и шантажом, но если вкратце: я либо провожу с ним пару часов на День Валентина, либо он концентрирует свое внимание на мне и моих питомцах.
Мама скривилась так, словно случайно проглотила кусочек лайма:
– Ева, ты хотя бы представляешь, как бредово звучит то, что ты только что мне сказала?!
Я засунула за ухо темную прядь и подняла на нее глаза.
– Даже если и так: представляешь ли ты, что будет, если в результате его слежки он поймет, кто такой Александр?
И вот тут Ядвига все-таки расхохоталась. Искренне, весело, как будто я рассказала лучший анекдот в ее жизни. У нее даже слезы на глазах выступили!
– Евочка, золотце мое! – сказала она наконец и поднялась на ноги. – Иногда ты бываешь таким ребенком! Владимир блефовал, если у него, конечно, хватило на это ума! Если же нет и он действительно сюда придет, я буду весьма недовольна его вмешательством в мою личную жизнь. Потому что он не за тобой будет следить, а за мной и моей семьей! И уж поверь: если я его поймаю, расплачиваться ему и Мелиссе придется очень долго. А я поймаю! Так что шли этого шантажиста лесом и ни о чем не волнуйся. Ты – ведьма и только ты должна принимать решение о том, с кем встречаться, а кого держать подальше.
И, подмигнув мне напоследок, она вышла из комнаты. Я же еще с минуту посидела, бездумно глядя в одну точку на стене и переваривая наш разговор. А потом, коварно ухмыльнувшись, рванула к себе в комнату, отыскала «нокию» и набрала номер, успевший набить оскомину за последние пару дней.
– Ева? – удивился Владимир немного сонным голосом. Я покосилась на часы: половина восьмого, однако, рабочий день. Неужели ему совсем некуда было спешить? – Ты решила уточнить что-то о свидании?
– Ага! – радостно ответила я и выдала без предисловий: – Оно отменяется!
На том конце провода раздался характерный скрип, словно кто-то очень резко сел в кровати:
– Но мы заключили сделку.
– Не мы, – поправила я, – а вы с Полиной. Мое мнение ни одного из вас в тот момент не интересовало. И очень зря!
– Так, Ева! – грубовато отрезал Овада. – Ты, кажется, забыла подробности договора. Либо ты идешь на свидание и я забываю об инциденте с твоим псом, либо я сам прихожу к тебе домой и…
– Ах да! – по примеру Ядвиги перебила я парня. – Совсем забыла сказать. Я сообщила маме о твоих условиях, и она очень обрадовалась. Просила передать «спасибо» за то, что ты вызвался добровольцем для поиска брешей в ее новой системе безопасности. И все же на всякий случай она рекомендует заблаговременно предупредить команду «Скорой помощи» о том, что в день твоего визита в нашем районе возможны случаи непроизвольного самовозгорания.
Из динамика на секунду исчезли все звуки, а потом Владимир запыхтел обиженным ежиком и очень хмуро уточнил:
– Что ты хочешь этим сказать?!
– Только то, что ко мне домой ты идешь на свой страх и риск, – с усмешкой ответила я. – А на День Валентина у меня планы. Извини.
И, едва сдерживаясь, чтобы не сделать это слишком быстро, нажала «отбой». Посмотрела на погасший экран, улыбнулась тому, как радостно подпрыгнул в груди солнечный зайчик хорошего настроения, и сунула телефон в сумку. Наконец-то я была свободна от этого дурацкого обязательства! Теперь можно было ехать в школу и спокойно заниматься делами. Завтрашний день больше не казался днем конца света.
Алекс до упора вдавил педаль газа и синей молнией вылетел на трассу. Я подумала и вцепилась в ручку над дверцей машины второй рукой. Шурик не обратил на это никакого внимания, ловко обгоняя впереди идущую «бэху». Сглотнув, я скосила на него глаза:
– Сколько чашек кофе ты выпил этим утром?
– Всего две, – ответил он, не отрывая взгляда от дороги. – И последняя была явно лишней.
– Похоже, это был чертовски крепкий кофе? – уточнила, чувствуя, как на очередном повороте кожаное сиденье уезжает из-под моего мягкого места.
– Он стал таким после того, как вместо воды я по ошибке добавил в него энергетик.
– Но у нас в доме нет энергетика!
– Вот и я удивился, обнаружив его в своей чашке. Оказалось, Богдан решил заново вырастить ту зеленую плесень, которую ты истребила, но поскольку сроки поджимали, он задействовал Red Bull в качестве удобрения.
– И ты добавил его в кофе?!
– Не так уж и много, – пожал плечами, обгоняя следующую машину. – Но результат превзошел все ожидания.
– Серьезно? – нахмурилась подозрительно. – Необычные ощущения?
Алекс как-то криво улыбнулся и бросил на меня чуточку сумасшедший взгляд:
– Помнишь фильм «Путешественники во времени»? Такое чувство, что я вот-вот отправлюсь по их стопам, прорвав границы пространственного временного континуума. Но это мелочи. Скажи лучше, о чем вы говорили с Ядвигой? Ты вернулась на кухню очень довольная.
Мои губы расползлись в улыбке, но я лишь застенчиво опустила глаза на приборную панель и сменила тему:
– Ты в курсе, что разогнался до ста тридцати километров в час?
В самом деле: зачем Алексу было знать о моем маленьком секрете? Тем более если все закончилось как нельзя лучше, а заклинатель сегодня и так вел себя чересчур агрессивно. Мне бы не хотелось внезапно оказаться в нижних слоях атмосферы, потому что кроме воды с энергетиком он перепутает еще и тормоз с газом.
Но я ошибалась. Бывают тайны, которые не удается скрыть, как бы ты ни пытался. И порой нужно набраться смелости и во всем признаться самой. Ведь, как говорил Алекс, «раскаяние помогает».
Не снижая скорости, мы въехали в ворота школы, по пути обогнав знакомую небесно-голубую «ауди». Наверняка Юлиан малость опешил от подобного напора, особенно когда мы едва не снесли ему бампер, но я не стала заострять на этом свое внимание, тем более что на школьной стоянке его уже поджидала группа поддержки. В короткой шубке, джинсах с заниженной талией, сапожками на меху и синими от холода губами.
– Ты не замерзла? – участливо спросил Юлик, выходя из машины. Вика неуклюжим жестом одернула тонкую ткань свитера, сквозь которую просвечивал пупок с серьгой, и помотала головой. Шакуров философски вздохнул: – Меня ждешь, серьезно? Долго, наверное?
– Н-не очень, – простучала зубами Плагунова и ступила ближе, видимо, намереваясь провести свой фирменный «захват парня» под руку, но тут Юлик заприметил меня, на слегка дрожащих ногах выбиравшуюся из «мазды», и крикнул, начисто поломав блондинке планы:
– Привет, Евлампий! Есть минутка?
Шурик нахмурился, доставая мою сумку с заднего сиденья авто:
– Евлампий? Странное обращение. Вы знакомы?
– Мм… – закусила я губу, не зная, как сказать о том, что по идее, он и так должен был знать.
Впрочем, долго раздумывать не пришлось:
– Погоди-ка! – Брови Алекса почти сошлись на переносице. – Это мой новый одноклассник и его зовут… Юлиан Шакуров… кажется. И где-то я уже слышал это имя!
– А ты, разумеется, один из сводных братьев Евы, – подоспел к нам маг и протянул Шурику руку: – Приятно познакомиться на новом, так сказать, уровне.
– И мне, – не слишком искренне ответил Алекс. Вика, остановившаяся у «Финиста» за плечом, посмотрела на меня недобрым взглядом и стиснула кулаки, словно в ее мечтах она как раз обхватывала ладонями мое горло и наслаждалась видом того, как жизнь покидает мое синеющее лицо. Меня аж передернуло. Но это было мелочью по сравнению с тем, что я ощутила в момент, когда Юлик сказал то, зачем подошел:
– Представляешь, мне только что звонила мать!
– Да что ты, – буркнула, не слишком заинтересованная развитием его внутрисемейных отношений. И вообще, что это за мода среди магов пошла: чуть что – приплетать родительниц?
– Так вот, – не дожидаясь вопроса, продолжил Юлиан. – Она сказала, что по каким-то причинам ты отменила завтрашнее свидание с Владимиром Овадой.
Черт! Я застыла на месте остолбеневшим сусликом с единственным желанием: провалиться сквозь землю. Ну кто бы мог подумать, что эта информация таким образом дойдет до ушей Алекса?! А Шакуров словно и не замечал моего пришибленного состояния:
– Я к тому, что если ты свободна на День Валентина, я с удовольствием…
– Нет! – в отчаянии рявкнула я. – Никаких свиданий!
– Но почему? – удивился парень. – Это будет весело, и мы отлично проведем время! У меня есть билеты на…
– Юлик, успокойся! – перебила, понимая, что моя личная жизнь и так висит на волоске. Еще пара слов – и я могу смело называть себя свободной женщиной. – Какие бы у тебя ни были билеты, это не меняет моих завтрашних планов. А сейчас извини, мне пора на уроки. Но прежде я хотела бы сказать пару слов брату. Не оставишь нас?
Вот теперь Шакурова проняло. Казалось, он немного опешил от столь резкого отказа, но, надо отдать ему должное: принял его с достоинством и спорить не стал. То ли по моему лицу прочел, что и так уже наплодил проблем, то ли интуиция подсказала не нарываться, но он ответил «Хорошо!», кивнул Алексу и потопал к зданию школы, уводя за собой Вику. Я еще видела, как она покосилась на меня с видом голодной драконицы, а потом ухватила парня за руку, громко уверяя его в том, что уж она-то завтра свободна как ветер. У меня промелькнула злобненькая мысль о том, что карма, возможно, не пустой звук и очень скоро Вика со всей ее страстью высосет болтливому Юлику мозг. А потом обернулась к Шурику, и дело Плагуновой разом вылетело из головы.
– Алекс, – шагнула к парню, который с сосредоточенным лицом читал что-то на экране планшета, – это не то, что ты думаешь.
– Ты о Дне Валентина? – на миг поднял он на меня глаза. – Не бери в голову. Я все понимаю.
– Что ты понимаешь?
– Девушка имеет право выбрать другого кавалера, если ее парень не оказывает ей достаточного внимания, – нейтральным тоном ответил Шурик, сунул девайс в сумку и, обогнув меня по дуге, пошел к школе. На секунду я ощутила, как в горле появляется и растет колючий ком размером с противотанкового ежа, и бросилась следом:
– Алекс, выслушай меня!
Он резко остановился и, обернувшись, усмехнулся в мое вытянувшееся лицо:
– Зря ты отменила свидание. Совесть, наверное, замучила, да? Напрасно. Можешь позвонить Вове и сказать, что все в силе. Я не стану возражать.
– Да при чем здесь Вова?! Дай мне объяснить!
Но он только резко взмахнул рукой, словно выстраивая между нами невидимую преграду, и сказал тоном, от которого у меня на миг остановилось сердце:
– Все, Ева! Все!
И скрылся в дверях гимназии. А я так и осталась стоять на ступенях, круглыми глазами глядя ему вслед и не понимая, как утро, начавшееся так хорошо, могло завершиться провалом по всем пунктам.
Мы с Полиной сидели за столом в ее двухкомнатной квартирке на первом этаже многоэтажки и напряженно смотрели друг другу в глаза. Перед нами дымились чашки с ромашковым чаем, заваренным по специальному рецепту Казаковой (то есть с добавлением чистого спирта) и золотились принесенные мною печеньки. Сейчас их осталось всего две штучки, и подруга готовилась вот-вот избавить бедняжек от нерадостного одинокого существования. Но стоило ей отвести от меня глаза, как я, словно по команде, начинала сопеть. Ее это нервировало. Мне, честно говоря, тоже не доставляло особенного удовольствия, но это казалось таким правильным и логичным: пожалеть несправедливо обиженную себя.
И, разумеется, стоило только об этом подумать, как в носу знакомо защипало, и я скривилась, готовая разразиться бурным солоноватым водопадом с подвываниями. В тот же миг бдительная Полина потянулась вперед, перевесившись через стол, и отвесила мне такую затрещину, что слезы, уже готовые скатиться по щекам, по инерции запрыгнули обратно под веки.
– Хватит реветь! – гаркнула готесса.
Я потерла затылок, на всякий случай отсела на дальний краешек стула и рыкнула в том же тоне:
– Хватит драться! У меня уже две шишки и синяк. Ты хочешь меня убить?
– Я хочу выработать у тебя условный рефлекс! Как Павлов у своих собак.
– Во-первых, он брал их на вкусовые, а в нашем случае ты одна съела все печенье! Во-вторых, единственный рефлекс, который у меня начал проявляться, – это желание держаться от тебя подальше! А в-третьих, я не собака!
Поля хмыкнула, не преминув под шумок скоммуниздить из тарелки еще одну печенюшку.
– Это точно. С собакой было бы проще. По крайней мере, у нее не возникнет проблемы только потому, что она не сможет объяснить другой собаке элементарных вещей.
Я от возмущения даже на месте подпрыгнула:
– А я могу! Я могу объяснить все! Но он же слушать не хочет!
– Не хочет, а ты заставь!
– Что его привязать, что ли?! – рявкнула в сердцах.
– Да хоть и привяжи! Только не рыдай здесь, проклиная судьбу! – вскочила готесса и тут же поморщилась, прижав ладонь к пояснице: йога все еще не давала о себе забыть. – У вас с Алексом прекрасные отношения, вы любите друг друга, цените и бережете. Даже я иногда смотрю и завидую! Так почему же, когда дело доходит до банального разговора, вам всегда что-то мешает?!
И она впилась в меня яростным взглядом. Я вздохнула и опустила глаза в пол: не хотелось этого признавать, но в чем-то Поля была права. Мне нужно было только одно: поговорить с Шуриком, объяснить ему ситуацию (лучше всего, конечно, было сделать это давным-давно, еще когда Азриэль только грызанул Владимира, но тот шанс уже ушел), только это оказалось невыполнимой задачей. Просто потому, что я банально не смогла его поймать! На каждой перемене я прибегала к его кабинетам, но каждый раз он успевал уйти раньше. Я пыталась отловить его в столовой, но он не явился на обед. А после школы как будто улетел домой через дымоход вместе с машиной, потому что к выходу я примчалась сразу после звонка, но каким-то образом все равно его упустила.
И вот теперь Полина, к которой я пришла выплакаться в жилетку, до глубины души пораженная своей неудачливостью, в буквальном смысле стучала мне по голове. Потому что сильные девочки, оказывается, не плачут, а решают проблемы. А потом еще и мстят за испорченное настроение. И не важно, что именно они были виновницами всех бед.
– У тебя есть деньги? – внезапно хмуро поинтересовалась Поля. Я прикинула содержимое кошелька и возможные последствия собственной откровенности: внезапность вопроса наводила на нехорошие мысли.
– Немного, – ответила осторожно. – Но в бар не пойду: вдруг удастся Шурика дома подловить? Не хотелось бы испортить монолог пьяной икотой.
Полина хмыкнула, насмешливо изогнув бровь:
– Ты же сама говорила, что после репетиций он приходит слишком поздно, чтобы с ним разговаривать?
– Ну, обстоятельства изменились, – пожала плечами я. – И потом: все равно ведь буду спать в гостиной, как и вчера. Там его будет несложно подкараулить.
– Я сейчас чего-то не поняла, – округлила глаза подруга. – С чего бы тебе спать в гостиной?!
– А у меня в спальне привидение, забыла? У него мрачный взгляд, черный костюм, он стоит в углу и не хочет оттуда уходить. Мне кажется, это теперь его комната и он будет там жить.
Готесса устало потерла лоб:
– Привидение, говоришь… а я и забыла про него. И как родные? Никого не удивляет, что ты спишь на диване?
– А меня вчера никто не засек, – пожала плечами я. – Сегодня тоже что-нибудь придумаю.
– Нет уж! – не терпящим возражения тоном заявила Полина. – Сегодня ты останешься у меня! Только не забудь предупредить родных: не хватало мне еще одного похода для твоего перевоспитания. А пока, раз уж мы обе здесь и время не поджимает, слегка подкорректируем планы на вечер. С выпивкой оно, конечно, интереснее было бы, но и без нее покатит.
– И в чем же заключается твоя идея? – опасаясь услышать что-то истинно полиновское, полюбопытствовала я. Она радостно осклабилась и хлопнула ладонями по столу:
– Мы пойдем выбирать платья! Потому что завтра – День святого Валентина, и будь я проклята, если ты проведешь его дома, рыдая в подушку!
– А… – пытаясь подобрать слова, протянула я. – Мы собираемся куда-то пойти?
– Разумеется, – с видом знатока кивнула Поля. – В мой любимый клуб, «Домино». Не помнишь случайно, когда там выступает моя любимая группа?
Полина Казакова
Надо было догадаться, что Ева выберет именно это платье: с полным отсутствием вышивки, открытыми руками и юбкой до колена. А еще длинной широкой лентой, обхватывающей талию. Хорошо, оно хотя бы было атласным и черным, потому отлично подчеркивало все, что было выше попы. То, что было ниже, терялось в складках широкой юбки. Чтобы хоть как-то украсить невзрачный наряд, я обула Еву в свои босоножки на шпильке, подняла волосы, вставила в уши крупные серьги, а на руку надела белый браслет. Шею решила не загружать: кожа у ведьмы была такой, что за нее не грех было бы и убить. Она сама служила хозяйке украшением. В целом образ получился симпатичный: неброский, но приятный. В стиле Евы. То есть ни в какое сравнение не шедший с моим собственным, но тоже ничего.
– Ты вот так и пойдешь в «Домино»? – удивилась ведьма, с несколько смущенным видом косясь на мои ноги, затянутые в сеточку черных чулок. Я улыбнулась с видом роковой женщины и поправила корсет, над которым возвышалось два роскошных полушария. Собственно, это и был весь мой наряд: длинный готический корсет с черной накладной «юбочкой», туфли на таких каблуках, что ими можно было убить при желании, чулки и тонкий кружевной «ошейник».