Насчет Каталины…
Родригесу не дало договорить завывание, долетевшее откуда-то сверху. Задрав голову, я увидела кружащийся и несущийся на нас воздушный вихрь. При столкновении с таким нас впечатает в землю и никакие страховки не помогут.
Бросив панический взгляд вниз, представила высоту, на которую мы поднялись: до пика было не так уж далеко. Если упадем с такой высоты, то даже мы с Калебом не выживем.
Нужно что-то делать!
В это время Калеб, повторяя движения безопасников, изменил что-то в креплениях своих ботинок и оторвал руки от скалы. Пояс сработал и он, раскинув руки, занял горизонтальное положение.
— Все выставили режим «ход» и бросились врассыпную!
Быстро сориентировавшись, я поменяла настройки и побежала направо, перепрыгивая выступы и ухабы.
Как раз вовремя, ибо в этот момент к горе подлетели две легкие машины и оттуда показались люди с серьезным оружием.
Посмотрев в сторону Калеба, что своей энергией удерживал ветер и заставлял его стихнуть, крикнула.
— Оружие! Перенаправься туда!
Как только Родригес поменял направление применения своей силы, ветер снова начал усиливаться. Они знают, что Калебу не справиться с двумя опасностями и, судя по направлению разбушевавшейся стихии, именно Родригес был их первой целью.
Нет! Нет! Не могу позволить этому случиться! Неужели я настолько бесполезная?
Прикрыв глаза и замерев на месте, тут же почувствовала всех творцов, а также увидела Яра, который был намного выше нас и умело использовал это свое преимущество.
Секунды превратились в минуты, минуты в часы. Я понимала, что мы можем прыгнуть во времени и спастись, но бросить людей, которые рискуют жизнью и защищают тебя?.. Бросить того, кто ни за что не уйдет?..
— Нет! Я не позволю! — эхо разнесло мой крик по горам.
И, словно желая остановить стихию, хотя и понимая, что ничего не выйдет, я вскинула руки — ветер прекратился.
Когда буря утихла и снег улегся, вверху, схватившись за горло и открыв рот, остался висеть в воздухе Яр. Он ничего не мог сделать, не мог даже пошевелиться, а его организм был у меня как на ладони, и все его переживания тоже.
— Иди сюда, — позвала немного не своим, охрипшим голосом.
И, что самое удивительное, он пошел. Сопротивлялся, боролся, но шел. Прямо ко мне. И никогда мне еще не было так замечательно, я чувствовала себя сильной, словно мне подвластно все на свете, чувствовала себя всемогущей властительницей мира, готовой…
Резкая боль в плече сбила с ног и заставила вскрикнуть.
— Вера! — в голосе Калеба я услышала панику.
Повернувшись и силясь подняться, заметила, что Родригес уже расправился с машинами и сейчас спешит ко мне, а Яр… прыгает в прошлое.
Размахнувшись, я со злости ударила по снегу кулаком, но только сбила об лед костяшки. Упустила!
— С тобой все в порядке? — меня быстро подняли на ноги.
Сзади творца приходили в себя остальные.
— Да, все хорошо, ранение скоро заживет.
— Как ты его! Ты же им повелевала! Глаза горели зелёным светом, и ты вся словно светилась таким же зеленым изнутри. Потрясающе!
Я счастливо улыбнулась.
— Но восхождение придется прервать, тебе нужно к врачу.
Именно в этот момент, словно услышав нас, ботинки, сначала его, а потом мои, издали трель — закончилась энергия и, вскрикнув, я следом за Калебом полетела с горы вниз, как мячик отскакивая от одного выступа к другому и от одной поверхности к другой.
А венцом всех моих приключений стало приземление лицом в снег.
Вот тебе и «властелин мира»!
* * *Я сидела в кресле в холле рядом с Евой и слушала споры, доносившиеся из-за приоткрытых дверей конференц-зала. После оказания нам первой помощи и небольшого допроса о произошедшем, руководство обоих филиалов корпорации созвонилось и сейчас они обсуждали случившееся и мои возможности, о которых раньше никто не знал. Весть о них за час облетела всю корпорацию.
А я с перебинтованной рукой сидела в кресле и пила горячий чай с пироженками.
— Он очень о тебе заботится, — через стол наклонившись ко мне, шепнула Ева.
Она вызвалась присмотреть за мной, словно я инвалид, и ведь никто меня не слушает!
— Кто?
— Калеб твой.
— Он не мой.
— Да ладно! Мы же все видим, как он на тебя смотрит, да и насколько близкие между вами отношения.
Я понимаю, почему Ева сделала такие выводы. Мы действительно переглядываемся и имеем за спиной годы отношений, что делает нас близкими людьми. Но как, не открывая правды, объяснить это ей?
— Ты не права. Просто мы, как творцы первой степени, тянемся друг к другу.
— Ну-ну! — не поверила Ева. — Только ты смотри, не упусти его из рук.
Вспомнив недавние очередные нотации Ратского на эту же тему, я угрожающе произнесла:
— Даже не начинай!
— Вам что-то еще нужно? — раздался голос над головой.
Подняв глаза вверх, увидела склонившуюся ко мне Каталину.
— Спасибо, но больше ничего не надо. Вот, думаю, что стоит пойти поддержать Калеба, пока его не разорвали.
— Что вы! Ему никто не посмеет и слова сказать, зная его характер и предполагая последствия.
Я понимала, к чему клонит бывшая девушка Родригеса, и решила воспользоваться этим в своих интересах. Пора разузнать поподробнее, что за приступы были у Калеба.
— Ну что вы, Калеб и мухи не обидит.
— Вы, наверное, не знаете… — нерешительно начала девушка.
Как же, как же, конечно, не знаю.
— И не уверена, что именно я должна вам рассказать…
— Я уверена, что в этом нет ничего страшного и никто не будет против. Рассказывайте.
Ева с любопытством переводила взгляд с меня на нее.
— Когда Калеб попал в корпорацию, то часто дрался с другими ребятами и в школе, и тут. Причем для его противников все заканчивалось крайне плачевно.
Ожидаемо. Родригес крупный сильный парень.
— Да и потом, когда он занимался боевыми искусствами или подготовкой бойцов, все его опасались. Очень вспыльчивый, резкий и агрессивный, всеми это ощущалось на собственном опыте. Не раз здесь, да и в городе он затевал стычки. Лемнискату пришлось приложить много сил, чтобы он не понес наказания за содеянное.
— Неужели кого-то убил?
— Нет, но есть люди, у которых память о встрече с ним останется на всю жизнь. Именно поэтому я в свое время и побоялась продолжать отношения.
— Спасибо, что разъяснила все Вере, — послышался от дверей холодный голос.
Мы с Каталиной резко посмотрели в том направлении и девушка побледнела. В ее планы встреча с Родригесом совсем не входила. Ева старалась слиться с креслом и делала вид, что ее здесь нет.
— Вы закончили? — нарушила я гнетущую тишину, обращаясь к творцу.
— Да, они еще обсуждают технические мелочи.
— Вот и прекрасно. Пойдем, нам еще готовиться к заданию на завтра.
— Ты ранена, — пробурчал творец, направляясь следом за мной.
— Завтра плечо практически заживет.
Неожиданно мужчина остановился.
— Ты ведь помнишь, как я переживал, когда случались такие вспышки? Как ты меня успокаивала? Значит, знаешь, что тебе рассказали правду. Не боишься?
Посмотрев на каменное лицо Калеба и краем глаза заметив проходящего мимо и явно сторонящегося меня творца третьей степени, ответила:
— Нет. Еще неизвестно, кого сейчас боятся больше, тебя или меня? А ты не опасаешься, что я могу применить свой дар к тебе?
Как и ожидала, мои слова сработали и Родригес весело приподнял брови.
— Боюсь, пока ты меня не пугаешь. Такая милая финтифлюшка… — хмыкнул творец, за что и получил удар в плечо.
И на такой приятной ноте наш разговор прервал… Марио.
— Вера, извините, если помешал, можно вас на минуточку?
Удивленно посмотрев на него, а потом на Родригеса, я кивнула и отошла.
— Вы не согласитесь поужинать со мной сегодня вечером?
Несмотря на то что распорядитель говорил тихо, я не сомневалась, что Калеб все слышит. И черт меня дёрнул ответить:
— Спасибо, с удовольствием.
Кивнув и поцеловав мне руку, Марио ушел.
— Значит, с удовольствием?
— Я чувствую твою ярость? Понимаю, что ты считаешь его недостойным меня, но боюсь, теперь с творцами у меня нет шансов. Есть ли еще причины, которые могут помешать мне с ним поужинать?
Помолчав несколько минут, Калеб бросил «Нет» и ушел.
Вот и поговорили.
Глава 12. Решение проблемы
Родригеса я больше не видела. Собираясь на ужин, я надела классическое черное платье (дабы выглядеть постройнее) и нанесла легкий макияж. С Марио мы встретились в вестибюле Цитадели.
Мужчина в вечернем костюме, белой рубашке и галстуке по последней моде выглядел ослепительно и беспроигрышно. Классика всегда в моде и всеми уважается.
Уже сидя за столиком в ресторане, я смотрела на Марио и понимала, что такой мужчина легко может увлечь женщину. Красавец, обаятельный и умеющий найти подход. Каталина не просто так решилась порвать отношения. Однако, сама не зная почему, может из-за того, что он человек, я отдавала должное его достоинствам, но они меня не трогали.
— Вера, думаю, вы догадываетесь, что я не просто так пригласил вас на ужин? — начал Марио, когда мы сделали заказ.
— Разве не ради приятной компании?
— В том числе и из-за нее. Я хотел бы ухаживать за вами.
Мои брови поползли вверх.
— Вас не смущают мои новые возможности?
— Они, кажется, не распространяются на людей.
— Вот именно, что кажется. Еще не известны границы моего влияния.
Немного помолчав, Марио вскинул на меня глаза.
— Пожалуй, я рискну.
— А стоит ли?
Тут мужчина расхохотался.
— Знаете, Вера, не примите мои слова за бахвальство, но впервые женщина разговаривает со мной так пренебрежительно. Обычно все только рады такому предложению с моей стороны.
— Марио, я не хотела вас обидеть. Вы поразительный мужчина и нравитесь мне…
— Но вы влюблены в Калеба.
— Нет! — воскликнула я, откидываясь на спинку стула.
Теперь удивленно вскинул брови распорядитель.
— Вы неправильно воспринимаете наши отношения и это понятно, так как вы многого не знаете. Просто история с влюбленностью — это больная тема, вот и все.
— Возможно, — ответил Марио, пристально смотря на меня. — Значит, вы не согласитесь на мои ухаживания?
— Зачем это вам? — решилась спросить прямо.
И это оценили, ответив тем же.
— Я хочу заставить ревновать одну женщину.
— Каталину? — от любопытства я даже подалась вперед.
— Нет, с ней наши отношения закончились еще до вашего приезда. Еву Мичурину.
Сначала я не поняла, о какой Еве идет речь, а потом…
— Нашу Еву?! — в шоке посмотрела я на него.
— Да.
Я очень хорошо относилась к Мичуриной, а во время поездки мы даже сблизились, но почему такой шикарный мужчина, как Марио, вдруг готов на многое ради завоевания обычной на первый взгляд женщины?
— Я… Мне не совсем понятно, как начались ваши отношения и почему вам требуется помощь.
Услышав, как тяжело вздохнул распорядитель, поспешила пояснить:
— Поймите меня правильно, я не стараюсь залезть вам в душу, но не буду вам помогать, если не узнаю причин такого решения и предыстории отношений. Может, это не отвечает интересам Евы?
Тут принесли наш заказ и беседу пришлось прервать, но когда официант ушел, Марио кивнул мне, словно соглашаясь.
— Раз уж я собираюсь раскрыть вам душу, то предлагаю перейти на «ты».
Я кивнула.
— Тогда слушай. Я влюбился, она, видимо, нет. Я никогда в своей жизни не любил и не понимал, как это больно, но и как сладко. Пока вы отдельной группой осматривали достопримечательности…
Неужели это теперь так называется? С каких пор крокодилы стали достопримечательностью?
— Я сопровождал одну из других групп, вот там-то мы с Евой и сблизились. Но после проведенной вместе ночи она заявила, что ничего больше между нами быть не может, а когда я не согласился с этим, ушла и перевелась в вашу группу.
Значит, только потому, что с нами веселее? Ну-ну, Ева…
— Сначала я решил, что у нее есть жених или любовник…
— Нет, — решительно отмела эту версию я.
— Ах, да! Ты же знаешь такие вещи.
— Не всегда, но мы с ней довольно давно знаем друг друга, я бы заметила.
— Тогда мне сложно понять эту женщину! — всплеснул руками темпераментный аргентинец.
— А ты не думал, что виновата твоя репутация?
— Нет, дело не в этом. Я ей прямо сказал, что готов жениться хоть завтра, а она — мне не нужны серьезные отношения.
— Ого! Сильно тебя проняло. Если готов даже жениться, то помочь я просто обязана. Но сначала поговорю с Евой!
Склонившись к моей руке, Марио улыбнулся.
— Ты замечательная женщина! Ка… твоему будущему мужу очень повезет.
Потрясающий мужчина, в том числе и в своих заблуждениях.
* * *Калеб Родригес
Я сидел в шезлонге на одной из самых высоких веранд в Цитадели и смотрел на ночное небо. Оно всегда хорошо помогало мне успокоиться, однако сегодня этот метод не действовал. Хотелось пойти и напиться, но тогда мне точно не удастся скрыть бурю внутри себя. Вера все почувствует и начнет допытываться.
Последние два часа я провел в спортзале, колошматя грушу. Грушу я оторвал, но хоть пар спустил. Я понимал всю прискорбность ситуации, а также незавидность собственной участи, но поделать ничего не мог.
— К тебе можно подойти или ты все еще опасен?
Посмотрев на Роберто, сделал жест рукой, предлагая сесть.
— Не расскажешь, что случилось?
— Ничего.
— Ну конечно!
Я посмотрел на друга прямо.
— Совершенно серьезно — ничего не произошло. Мы сегодня с Верой вернулись с задания. Все прошло интересно, временами весело, но не было никакой опасности.
— Калеб, а ты не считаешь, что вы?..
— Нет.
— Просто вы иногда так переглядываетесь.
— Нет. Между нами исключительно деловые отношения. Ты же знаешь, что Вера — это тот самый голос и мой друг. Мы много лет общаемся, она знает обо мне такое… чего даже ты не знаешь.
— Ого!
— Именно. Теперь ты понимаешь? Она замечательная, добрая, понимающая и верная, я это знаю как никто.
— Угу. Тебе повезло, что она хороший человек. Твоя душа раскрыта перед ней и если бы она была как Каталина…
— Вот только не надо напоминать мне о ней. Я вообще начинаю думать, что в тот период мне были важны лишь физические отношения с ней. Заинтересуйся я хоть немного ее душевными качествами, сразу бы понял, что она за змея. Она рассказала Вере про мой непростой характер!
— И что наш творец?
— Сказала: не известно, кого теперь будут бояться больше.
— А может, и верно, — хмыкнул Роберто.
Я лишь выразительно посмотрел на него.
— И не смотри так. Ты в последнее время тихий, мирный, выдержанный и само очарование.
— Сейчас встану и как дам в нос! — фыркнул я.
— Давай, вот и посмотрим, кто кого, — рассмеялся Роберто, но тут же, посерьезнев, добавил: — Калеб, что бы у тебя ни случилось, лучше тебе решить проблему и как можно скорее. Сейчас не та ситуация, когда допустимо отвлекаться. Я не смогу уследить за всем, тем более за творцами. Так что придется тебе самому присматривать за своим… другом.
— Роберто, дабы успокоить все твои сомнения по поводу меня и моего… друга, могу тебе напомнить: она из другой корпорации и, несмотря на планы Алонсо, ни за что ее не покинет. Так что наши отношения не имеют перспективы. А она к тому же предложила мне помочь завоевать Каталину, поэтому относительно ее симпатий все ясно, правда?
— И что ты?
— А я, пожалуй, соглашусь, надо этим воспользоваться. И не переживай, я решу проблему, которая меня отвлекает.
Я встал и направился прочь: к Цитадели подлетела машина и хлопнули дверцы.
У двери меня нагнал голос Роберто.
— Я понял. Только смотри, не убей его.
* * *Вера Разинская
Я думала, Калеб обидится, что я встречаюсь с его соперником за сердце Каталины, но прошло уже несколько дней, а мы общались как ни в чем не бывало, и я уверилась в обратном. С Родригесом мне было приятно и легко, впрочем как и всегда.
Тогда что это было раньше? Словно все те негативные эмоции мне просто почудились.
Очередное задание должно было быть несложным, по крайней мере казалось таким на первый взгляд. В этот раз мы отправились в Мексику в Чичен-Ицу, политический и культурный центр майя на севере полуострова Юкатан.
Здесь, как мы и рассчитывали, все прошло гладко. Не замеченные обывателями, мы пробрались к верховному жрецу, чтобы предстать перед ним в качестве посланников богов — и тут всплыла неприятная новость.
Выслушав нашу просьбу, а скорее даже указание, жрец поклонился и промолвил:
— Я бы с радостью исполнил волю богов, но десять дней назад был набег на наши земли и медальон посвящения в главы племени оказался украден амазонками.
— Какое нападение? Его же не должно было быть…
— Это Южный филиал постарался.
Мы вернулись домой, разузнав у жреца подробности и получив напутствие:
— Амазонки поклоняются богине и пьют воду из своего святого источника. Одолеть их очень сложно.
Аналитикам понадобилось совсем немного времени, чтобы разработать план новой операции, и вот спустя буквально пару дней мы прыгнули вновь.
В лицо разом пахнуло влажным теплым воздухом, а вокруг простирались тропики, поражающие глаз зеленью листвы и деревьями необычайной вышины. Но главным было то, что на нас, наставив копья, враждебно смотрели три амазонки.