– Понимаю, – сказала Николетта. – Но вы убедились – ваше предположение было ложным. У Альваро в гробу нет никаких бумаг или чего-то подобного...
Бейкер проворчал:
– Кто знает, старик мог зашить карту в подкладку сюртука, в котором велел себя похоронить, или нанести, например, на пуговицы тайные знаки. Он ведь был изобретателен, этот Альваро, пусть дьявол бросит его в котел со смолой! Я прошу вас – осмотрите внимательно гроб! Все равно могила разрыта, у нас есть возможность найти путь к сокровищам Сильвио!
Николетта приняла решение пока задержать Бейкера и его супругу. Она посовещалась с Эльке Шрепп.
– Рассказ мне кажется заслуживающим доверия, – ответила на ее вопрос, верит ли она Виланду, гамбургская комиссарша. – Похоже, они в самом деле приехали в Санта-Клариту, чтобы напасть на след сокровищ.
– Но если это так, – произнесла Николетта, – то не связаны ли убийства в монастыре и смерть дона Хорхе Фабидо с тем же самым – с золотом императора Сильвио? Ведь почти любой человек, если ему станет известно, где располагается клад стоимостью в миллионы долларов, потеряет рассудок и будет готов пойти на преступления ради права обладания всем этим.
– Монахини могли что-то узнать, они ведь работали в монастырской библиотеке, – рассуждала Шрепп. – Дон Фабидо тоже наверняка интересовался историей с сокровищами Сильвио. Вспомни, Нико, каталог церковных предметов, найденный тобой в келье сестры Фернанды. Крестиком были помечены предметы, сделанные Альваро Мендозой. А похищенная дароносица? Это все звенья одной цепочки!
– Очень может быть, – сказала Кордеро. – Это означает, что кто-то открыл сезон охоты за сокровищами коста-бьянкского императора. Но кто?
Эльке улыбнулась:
– Это и предстоит нам выяснить. Кто может искать золото и драгоценности? Да любой! Не удивлюсь, если это кто-то из монахинь. Или почтенный дон Пруденсио – почему его запонка оказалась в фонтане, в котором кто-то утопил несчастную сестру Пилар?
– Или это сделали сами Бейкеры, – предположила Николетта. – Они, застигнутые на месте преступления, около разрытой могилы, не могли запираться, поэтому профессор и рассказал нам часть правды, утаив, к примеру, что до этого он сам или его жена устранили трех конкурентов. Подумай, он сам сказал, что они потратили почти десять лет на поиски сокровищ. И теперь, когда до миллионов Сильвио осталось полшага, возникают конкуренты – монахини или дон Фабидо. Что в таком случае сделает человек, опьяненный миражом золота? Скорее всего решит устранить конкурента любым способом, даже если этот способ – убийство!
Шрепп согласилась. Под подозрением был каждый. Поэтому они приняли решение дождаться рассвета и детально исследовать вскрытую могилу Альваро Мендозы.
– А что делать, если мы сейчас найдем бочки с золотом? – спросила Эльке.
– Согласно закону Коста-Бьянки, а на территории нашей республики действует так называемое «правило Адриана», половину получает нашедший клад, а половину – тот, кому принадлежит земельный участок, где он был найден.
– А, мне это знакомо, – рассмеялась Эльке. – В Германии в каждой федеральной земле свое положение. В Баварии или Гессене, например, такое же, как и у вас, в Коста-Бьянке, восходящее еще к римскому праву. А в некоторых других землях – ты должен отдать клад государству и рассчитывать на 25 процентов или вообще только на «спасибо» от властей. Поэтому очень часто, если клад находят в федеральной земле с таким вот законодательством, сокровище переправляют в ту же Баварию и заявляют, что нашли его там, чтобы иметь право на половину, а не на четверть его или похвальную грамоту.
Бейкеры были перепоручены заботам Фелиппе Гарсиа, а вместе с его заместителем Родриго Санчесом Эльке и Николетта отправились на кладбище. Уже рассвело, хотя и было только половина шестого утра. При свете солнца Шрепп только посмеивалась над собственными страхами. А все же жутко было ночью, в особенности когда где-то под боком завывает и стенает Плачущая Долорес.
Они увидели около разрытой могилы нескольких монахинь, которые обнаружили непорядок на вверенном им кладбище. Сестра София, секретарша матери-настоятельницы, призывала всех к порядку:
– Сестры, нечего паниковать, это проделки грабителей! А, вот и полиция, как хорошо!
Толстая сестра Амаранта, боязливо заглянув в яму, бормотала:
– Там только кости, а гроб открыт. И чего он открыт, или старый Альваро вылезает по ночам из могилы? Господи, страсть-то какая! Ух, надо пойти закусить! Сразу полегчает!
Сестра Урсула возбужденно говорила:
– Вот почему ночью Плачущая Долорес так разошлась, я очень плохо спала, призрак не давал покоя!
– Точно, – сказала боязливая сестра Миранда, которая пряталась за спиной крошечной Урсулы. – Сестра, прошу вас, не подходите к могиле!
– Глупости! – отрезала сестра Лукреция. – Возможно, кто-то намеренно завывал на кладбище, чтобы сюда никто не рискнул ночью идти, а сам копал могилу. И зачем им только понадобилось тревожить кости старого Мендозы?
– Им? – переспросила Николетта. – Сестра Лукреция, откуда вы знаете, что грабителей было несколько, а не один?
Лукреция на секунду закашлялась, ее востроносое личико исказилось, затем она помахала тонкой ручкой в сторону могилы:
– Ну там же две лопаты, значит, и грабителей было как минимум двое. Не так ли, госпожа комиссар?
Она уставилась на Кордеро хитрыми узкими глазками. Тем временем к могиле спешила аббатиса Августина. Она быстрым шагом направлялась к сборищу монахинь, ее одежды развевались на ветру.
– Сестры! – сказала она гневно. – Что это значит? Вы обязаны присутствовать на утренней молитве, а затем, как обычно, на распределении дневных обязанностей. Если некий грешник и совершил святотатство и разрыл могилу, то это дело полиции, которая, как я вижу, уже на месте. Следуйте за мной немедленно!
Монахини гуськом пошли за Августиной. Сестра София заметила, обращаясь к Николетте:
– Прошу вас, постарайтесь побыстрее сделать все, что вам необходимо. Как вы думаете, могилу потом можно будет зарыть?
– Разумеется, – успокоила ее Кордеро. – Но нам понадобится минут сорок, чтобы снять... снять отпечатки пальцев и сделать фотографии следов.
Секретарша аббатисы, кивнув, тоже удалилась. Родриго Санчес присвистнул, всматриваясь во внутренности могилы:
– Ну надо же, как они постарались. И что будем делать?
– Искать то, о чем не имеем представления, – сказала, спускаясь в могилу, Николетта. Она склонилась над скелетом Альваро Мендозы. Кости сохранились на удивление хорошо, одежда же почти вся истлела. Она осторожно приподняла подушечку, на которой покоился череп. Ничего под ней не было.
Николетта остановилась около пирамидки-надгробия. Странные слова, которые побудили Бейкеров разрыть могилу. Но если они правы и Альваро в самом деле спрятал где-то в Санта-Кларите сокровища императора Сильвио Первого, то где?
Шрепп посмотрела на монастырь. Где-то там, в просторных подвалах? Или зарыл в джунглях? Или вообще переправил за рубеж?
– Ничего нет, – сказала несколько огорченно Николетта, которая при помощи Родриго перевернула скелет. – Никаких бумаг, и в остатках одежды тоже нет ничего, и даже пуговицы совершенно обычные, гладкие и стеклянные.
Родриго простучал гроб и пояснил:
– Может, что-то спрятано в простенках. Но, судя по всему, гроб цельный, никаких пустот нет. Значит, неудача?
Шрепп присела перед пирамидкой, читая в который раз эпитафию. Что-то привлекло ее внимание. Так и есть, она была уверена, что над словами идет тонкая, практически незаметная линия. Она позвала Николетту. Та всмотрелась и сказала:
– Ты права, надгробие сделано из камня, но, похоже, не из одной глыбы.
Родриго протянул складной нож, Эльке соскоблила зеленоватый налет мха и плесени, затем попыталась вогнать лезвие в трещину. Верхняя треть пирамиды сдвинулась с места на несколько миллиметров.
– Вот это да! – сказала Нико Кордеро. – А надгробие-то на самом деле – пустышка. Ну-ка, Родриго, помоги сдвинуть!
Общими усилиями они сняли остроконечную верхушку надгробия. Пирамидка была на самом деле пустотелой. Внутри, в небольшой камере, лежала металлическая шкатулка.
– Вот оно что, – произнесла Эльке. – Старый Мендоза был до чертиков изобретателен! Он спрятал нечто не в гробу, а в надгробии! И никто бы никогда и не догадался.
– Если бы ты не увидела стык, то мы бы так и ушли, ничего не добившись, – сказала Николетта. Она осторожно вынула покрытую паутиной и пылью шкатулку. – Нет ли в пирамидке еще секретов?
Однако, судя по всему, больше в надгробии секретов не было. Они водрузили верхушку на место, Николетта попыталась открыть шкатулку. Безрезультатно.
– Заперта, – Кордеро потрясла шкатулку, и Эльке услышала, как внутри что-то зашуршало.
– Похоже на бумаги, – сказала Нико. – Ну что же, Родриго, теперь можешь приступать к процессу заполнения могилы землей, то есть попросту зарыть ее!
Однако, судя по всему, больше в надгробии секретов не было. Они водрузили верхушку на место, Николетта попыталась открыть шкатулку. Безрезультатно.
– Заперта, – Кордеро потрясла шкатулку, и Эльке услышала, как внутри что-то зашуршало.
– Похоже на бумаги, – сказала Нико. – Ну что же, Родриго, теперь можешь приступать к процессу заполнения могилы землей, то есть попросту зарыть ее!
– Но госпожа комиссар! – взмолился тот. – Мне так интересно знать, что же там в шкатулке. Неужели карта, ведущая к кладу? Боже, говорят, что у императора Сильвио было десять тонн золота!
– Двадцать, – прервала его Николетта. – Но ты работай, Родриго. Когда все сделаешь, приходи в участок, там и узнаешь, что же в шкатулке!
На выходе с кладбища их атаковал Кай Анадино. Журналист закричал:
– Я все видел! Вы нашли шкатулку в надгробии! Это же станет сенсацией! А правда, судачат, что вы напали на след сокровищ императора Сильвио Асунсьона? Эльке, вы обязаны держать меня в курсе дела!
– Господин журналист, – сказала Николетта. – Прошу вас держаться подальше от меня. Я все еще хорошо помню, что вы написали обо мне и моей якобы личной жизни.
– Но если бы не я, то вы бы вообще ничего не нашли, – обиделся Кай. – Николетта, это несправедливо!
Кордеро отчеканила:
– Для вас я – госпожа комиссар Кордеро, запомните это, господин журналист! За вашу помощь объявляю вам особую благодарность. А теперь – марш отсюда! Еще раз попадетесь мне на глаза – арестую за милую душу!
– Так всегда, – вздохнул с притворной обидой журналист. – Работаешь, добываешь сенсацию, а ее плодами пользуются другие.
Комиссарши направились в участок. Виланд Бейкер, узнав, что те нашли в надгробии шкатулку, чуть не упал в обморок.
– Значит, он на самом деле спрятал у себя в могиле указатель к сокровищам, – твердил он. – Только одним глазком дайте взглянуть, я же вам помог, все вам рассказал, без меня вы бы ничего не нашли!
– Нет уж, господин профессор, – произнесла сурово Николетта. – Продолжайте сидеть в «обезьяннике». Думается мне, вам и вашей супруге там самое место!
Нико и Эльке прошли в кабинет комиссара. К ним присоединился Фелиппе Гарсиа. Кордеро потребовала у него плоскогубцы и отвертку, получив желаемое, она в два счета открыла шкатулку и распахнула крышку. В шкатулке лежало несколько пожелтевших листов бумаги. Николетта взяла один из них, развернула. Эльке заметила витиеватые буквы, выведенные бледными чернилами.
– Завещание императора Сильвио Первого из династии Асунсьон, – прочитала Николетта. – Датировано 28 мая 1866 года.
«Я, законный властитель Коста-Бьянки, император божьей милостью Сильвио Первый, в дни лишений и грядущих потрясений оставляю свою последнюю волю. В случае моей смерти моим наследником становится сын мой Эдгар, будущий император Эдгар Первый. По причине юного возраста моего сына регентшей до его совершеннолетия назначается моя жена, императрица Изольда. Все свое имущество, как движимое, так и недвижимое, я завещаю также своему сыну Эдгару и его потомкам. Да смилостивится над нами Господь.
Rex et Imperator Сильвио».
– Завещание императора, – проговорила Эльке. – Надо же, наверняка эта бумага имеет историческую ценность. Но что же еще находится в шкатулке?
Николетта вынула еще несколько листов, бросила взгляд на последний:
– Подписано Альваро Мендозой. Ну у него и почерк, чрезвычайно корявый, прямо как у врача! И что он хотел нам сказать?
«Письмо потомкам. Тот, кто прочитает это письмо, должен был разгадать мою шараду. В надгробии своей могилы я спрятал шкатулку, в которой находится завещание императора Сильвио Асунсьона, а также описание того, как можно найти его сокровища...»
Эльке вскричала:
– Значит, мы на верном пути!
Николетта продолжила чтение.
«Волей судеб в моих руках оказалась казна империи, которую сам император велел мне беречь. Я не считаю, что кто-то, кроме покойного Сильвио, вправе распоряжаться этими ценностями. Нынешнее республиканское правительство истратит эти деньги на ненужные цели, оно не имеет никаких на них претензий. Согласно завещанию, которое оставил несчастный император, правами на золото, серебро, платину и драгоценности, в том числе драгоценности короны, обладают его жена Изольда и сын Эдгар. Я не знаю, что произошло с императрицей, а вот его сын, малолетний Эдгар, был вверен моим заботам и опеке. Как это случилось, теперь неважно...»
– Как интересно, – прервала чтение Кордеро. – Получается, что сын императора был вверен воспитанию Альваро? Но ведь о том, что у Мендозы был воспитанник, нам ничего не известно. Он жил уединенно, в полном затворничестве. Куда в таком случае делся этот самый Эдгар?
Вопрос разъяснился сам собой, когда Николетта прочла следующие строки послания Альваро Мендозы.
«Я сам не в состоянии воспитать отпрыска императора, поэтому поручил его заботам моих надежных друзей, которые и займутся образованием мальчика. Но я не верю в то, что когда-то династия Асунсьон будет восстановлена в правах на императорский престол, поэтому я решил, что Эдгар никогда не узнает правды. Ему всего два года, поэтому он ничего не помнит из своей прежней жизни во дворце. Остались сокровища... Но принесут ли они ему счастье? Поэтому я решил надежно спрятать их. Я имею право на это, так как Эдгар является сыном моей племянницы Каролины и императора Сильвио. Это – самая надежно охраняемая тайна империи, которой уже нет. Каролина! Где она сейчас, я не могу знать. Однако у нее была удивительная судьба, и если бы не эта женщина, то не было бы ни императора Сильвио и ни его империи. Она единственная, по моему мнению, имеет право на сокровища Сильвио. Поэтому я и оставляю их в тайнике в надежде на то, что Каролина рано или поздно вернется. И, оказавшись на моей могиле и прочитав эпитафию, поймет, что ключ к сокровищам спрятан в надгробии. Она умная девочка...»
– Кто эта самая Каролина? – спросила Эльке у Николетты.
Та помотала головой и ответила:
– Понятия не имею, но, судя по письму Альваро, она была его племянницей. И, оказывается, матерью маленького принца. Хотя у императора была законная жена, некая Изольда. И почему так получилось?
Она взяла последний лист и дочитала послание старого ученого: «Сокровища, как я сказал, находятся в надежном месте, причем в таком, которое утаит их от охотников за золотом Сильвио надежно и навечно. Я тщательно все продумал и все же оставляю потомкам возможность отыскать то, что доверил мне Сильвио Первый. Путь к сокровищам я указал на четырех предметах, которые были изготовлены мной – дароносице, ларце, чаше и распятии. Все эти предметы находятся в монастыре Непорочного Зачатия. Тот, кто обладает воображением и смекалкой, сможет, используя подсказки, находящиеся в этих предметах, найти путь к сокровищам. И надеюсь, что этим кем-то будет моя Каролина! Она, покидая меня во время смуты, обещала, что обязательно вернется. Но прошло уже почти восемь лет, и до сих пор я не получил от нее вестей. Но я жду и надеюсь... Я выполнил ту миссию, которую возложил на меня покойный властитель Коста-Бьянки. Подписано: Альваро Мендоза, 1 января 1874 года».
– Вот он, ключ к сокровищам, – сказал потрясенный Фелиппе. Эльке заметила, что письмо изобретателя Мендозы оказало на него неизгладимое впечатление. Собственно, почему? Или молодой комиссар тоже бредит сокровищами императора?
– Ну да, – протянула Николетта, откладывая в сторону послание из прошлого. – Только здесь нет прямого указания, где они спрятаны. Вообще-то Альваро мог оставить и карту, где он зарыл все эти бочки и сундуки. А вместо этого – «ищи в четырех предметах»!
Подумав, она добавила:
– Но тогда становится абсолютно ясно, из-за чего были совершены преступления – убийства двух монахинь и, вероятно, убийство дона Фабидо. В келье сестры Фернанды я нашла каталог с церковными ценностями, в которых четыре предмета были отмечены крестиком – дароносица, которую украли, ларец, чаша и распятие. Значит ли это, что убийца или убийцы идут по следам Альваро, надеясь отыскать сокровища императора Сильвио?
– Но каким образом они могли узнать, где надо искать ключ к сокровищам? – вставила Эльке. – Ведь до последнего часа шкатулка с письмом Альваро хранилась в его надгробии.
Николетта ответила:
– Это и нужно спросить у убийцы. Но не надо забывать – монахини были библиотекарями, возможно, они нашли какой-то документ, оставленный Альваро или еще кем-то. И этот самый местный историк, дон Фабидо... В его доме тоже было полно всяких раритетных рукописей.
Фелиппе сказал:
– Это так и могло быть! Монахини получили указание на то, где надо искать ключ к сокровищам, и обратились к дону Хорхе. Я немного знал старика, он был всегда готов помочь! А затем некто...
– А затем некто избавился от свидетелей и конкурентов, – завершила его мысль Николетта. – Что ж, так и могло быть. Получается, что этот неизвестный убийца пойдет на все, лишь бы завладеть сокровищами Сильвио.