Он продолжил «обыск». Нашел визитницу и записную книжку. Пролистал. Страницы книжки были усеяны цифрами – телефонными номерами. Он открыл книжку на букве «Т» и, к своему глубокому изумлению, нашел свою фамилию и телефон офиса. Имена и фамилии других абонентов ему ничего не говорили. Наконец он залез на страницы, которые уже не были отмечены буквами в алфавитном порядке. Его внимание привлекла запись: «С. – 316754». Он пролистал следующие три страницы и, не найдя ничего интересного, перешел к визитнице.
Шум воды в ванной стих, и Китаец мигом затолкал в сумку вещи хозяйки. Взял бокал с мартини и, перебазировавшись в гостиную, выключил большой свет, включил бра и уселся в кресло.
– Мартини будешь? – спросил он севшую к нему на колени Сашу.
Он нее пахло гелем для душа, который Китаец купил специально для гигиенических нужд ночующих у него женщин. На кончиках Сашиных мокрых волос висели капли.
– Ага, – Саша обняла его за шею и лукаво посмотрела на него, – этот гель… Ты…
– Да, иногда я сплю с женщинами. Я же не монах.
– И я одна из них, – вздохнула Саша.
– В некотором роде – да, – невозмутимо сказал Китаец.
– А если не в некотором? – улыбнулась Саша и отхлебнула из его стакана.
– Я хотел бы, чтобы это повторялось как можно чаще…– Китаец запрокинул голову. – Ты почему толком не вытерла голову?
– Не хотела… Лень.
– Мне кажется, ты поторопилась с душем. – Китаец ссадил Сашу с колен, поднялся с кресла и, быстро присев, взвалил ее на плечо и понес в спальню.
Смеясь, она колошматила его руками в спину и дергала ногами.
– Потом примем вместе душ, и я как следует вытру тебе голову, – сказал он, опуская Сашу на кровать.
* * *
Утро следующего дня прошло в веселой суете в ванной, у плиты, в торопливых поцелуях – Саша спешила на службу – и в лихорадочном заглатывании купленных вчера деликатесов. Китаец подбросил Сашу до Вольской и поехал в контору. Тело приятно ныло. Он не чувствовал никакой усталости. Удивительно, но сладкая отрава, которая медленно растекалась по его жилам со вчерашнего вечера, дарила ему не сон или томное забытье, а бодрость. В мыслях, казалось, открылось светлое пространство, и достаточно было о чем-то подумать, как решение обреталось само собой. Вот в таком легком и приподнятом настроении Китаец появился в офисе. Лиза тут же отметила происшедшую с ним перемену.
– Ты хорошо выглядишь, Танин, – прищурившись, сказала она.
– С каких это пор ты стала делать мне комплименты? – рассеянно спросил он, останавливаясь возле ее стола.
– Я бы делала тебе их сто раз на дню, – вздохнула она, – если бы ты давал мне такую возможность.
– Бедная Лиза, – с наигранным сочувствием произнес Китаец, – почему бы тебе не найти другой объект для преклонения? Хотя, не буду скрывать, твое отношение меня очень трогает.
– И не больше, – уколола она его.
– Но и не меньше, – улыбнулся он. Чтобы уйти от этой щекотливой темы, он спросил: – Мне никто не звонил?
– Пока нет, – пожала она плечами.
– Набери вот этот номер, – он положил перед Лизой открытую записную книжку с телефоном «Орхидеи», – и попроси Веру.
Пройдя к себе в кабинет, он заметил на столе новенький телефон «Панасоник». Штепсельная вилка была вставлена в розетку. Рядом лежало несколько платежек.
«Шустрая девушка», – отметил он про себя, снял куртку и пристроился на кресле у стола.
Через пару минут телефонный аппарат ожил, разорвав тишину переливчатой трелью. Китаец дал телефону еще разочек прозвонить и поднял трубку.
– Алло, – услышал он голос Веры.
– Это Танин, – произнес он. – Вы договорились с братом?
– Да, – без особого энтузиазма ответила администраторша-секретарша, – он обещал подойти через час.
– Хорошо, я буду.
Он положил трубку и, не глядя в содержание платежек, начал их подписывать. Покончив с этой необременительной работой, позвал Лизу.
– Можешь идти в банк, – сказал он, передавая ей документы, – или подожди полчасика, я тебя подброшу на машине.
– А если кто-то придет или будет звонить?
– Придут еще раз, – он беззаботно пожал плечами, – сейчас у нас есть клиент.
– Так относясь к клиентам, – выговорила ему Лиза, – ты сам их всех отпугнешь.
– Тогда дождись моего возвращения, – согласно кивнул он.
– Нет уж, – она хитро улыбнулась, – лучше я прокачусь с тобой на машине.
– Вот видишь, – улыбнулся он в ответ, – безвыходных положений не бывает.
* * *
Через некоторое время они вместе вышли из конторы. Лиза тщательно заперла дверь и устроилась на переднем сиденье «Массо» рядом с Китайцем.
– Танин, – с серьезным видом спросила она, когда машина тронулась, – ты веришь в реинкарнацию?
– В переселение душ? – он с улыбкой посмотрел на секретаршу. – Конечно.
– Ты все время шутишь, – Лиза сморщила свой аккуратный носик, – а я серьезно. Не может же так быть, чтобы человек жил, жил, а потом раз – и умер. И ничего от него не осталось.
– Ну почему ничего, – Китаец пожал плечами, – кости очень долго не гниют.
– Фу, Танин, – скривилась она, – с тобой ни о чем нельзя поговорить. Я вот читала одну книжку, что-то о судьбе, там есть таблица, по которой можно определить, кем человек был в прошлой жизни. Только не смейся.
– Даже не думаю.
– В одиннадцатом веке я была мужчиной и жила где-то в Испании.
– Да, – кивнул Танин, – что-то испанское в тебе есть.
– Опять ты шутишь, – вздохнула она. – Мне интересно, где была я, то есть моя душа, я хочу сказать, после того как я умерла, ну, не я, конечно, а этот испанец, которым я была?
– Наверное, душа ждала, когда ей подвернется такая замечательная оболочка.
– Ну да, – кивнула Лиза и почесала лоб, – с оболочкой как бы понятно. А где душа была все это время?
– Может быть, витала где-нибудь в облаках, – предположил Танин.
– Ага, витала, – недоверчиво пробормотала Лиза, – а почему же я ничего не помню?
– Мы все ничего не помним, – размышлял вслух Китаец, – потому что память находится в телесной оболочке, а душа – понятие нематериальное. Честно говоря, я и сам не слишком-то в этом разбираюсь.
– А мне казалось, что ты все знаешь, – разочарованно посмотрела на него Лиза, – или можешь посоветоваться с И-Цзыном, на худой конец.
– Всего знать невозможно, – заметил Танин, – да и ни к чему это. Достаточно хорошо разбираться в том, что тебя интересует. А И-Цзын помогает определить текущую ситуацию и заглянуть в будущее, но не в прошлое.
– Интересно, – мечтательно произнесла Лиза. – Помнишь, ты обещал мне погадать? Может быть, сегодня?
– Может быть, – кивнул Танин, останавливая «Массо» возле банка.
ГЛАВА 10
Слава – охранник «Орхидеи», – отпирая дверь, кивнул Китайцу как старому приятелю. Пройдя через коридорчик в холл, среди посетителей салона, на диванах дожидавшихся своей очереди, Китаец заметил кудрявого веснушчатого парня со светлой реденькой бородкой и усами. Во всей его позе чувствовалось какое-то напряжение, и Танин решил, что это и есть Верин брат. Он не ошибся. Увидев его, Вера выскочила из-за стола.
– Доброе утро, – поздоровался с ней Китаец и кивнул в сторону кудрявого парня. – Это он?
– Да, – Вера жестом позвала брата. – Коля, – представила она его Китайцу, когда тот подошел.
– Владимир Алексеевич, – сухо кивнул Танин. – Ну что, Коля, пошли проветримся?
– Куда? – ломающимся басом спросил Коля, угрюмо глядя в сторону.
– Ты очень любопытный. – Танин развернулся и, не оглядываясь, направился к выходу. – Пошли.
Он не слышал позади себя шагов на мягком ковролине, но не сомневался, что Коля двигается следом. Кивнув на прощанье охраннику, он направился к стоянке, где стоял джип. Коля не обманул его ожиданий: когда возле машины Китаец обернулся, тот был рядом.
– Садись. – Танин разблокировал машину и кивнул на правую дверь, а сам обошел джип и сел за руль. – Ну что, поехали? – Он развернул «Массо» и повел его в сторону центра.
– Куда мы едем? – недоумевая, пробасил через некоторое время Коля.
– К Вове Протасову, – не поворачивая головы ответил Танин.
– Зачем это? – недовольно произнес Коля.
– А ты как думал. – Китаец остановил машину и повернулся к своему сумрачному пассажиру. – Максим ведь наверняка тебе все рассказал.
– Ничего он мне не рассказывал, – угрюмо произнес Коля.
– Не рассказывал? – с ироническим недоверием в голосе переспросил Танин, пытаясь заглянуть Коле в глаза, которые тот старательно отводил. – Ладно, пусть не рассказывал, – кивнул Китаец. – Тогда ты мне расскажи.
– Что?
– Зачем вы убили Петрушенко?
– Мы никого не убивали, правда! – испуганно воскликнул Николай.
Он широко раскрытыми от страха глазами посмотрел на Танина.
– Где ты был в то утро, когда она погибла?
– Второго апреля? – он снова отвел взгляд. – У Парамонова.
Он широко раскрытыми от страха глазами посмотрел на Танина.
– Где ты был в то утро, когда она погибла?
– Второго апреля? – он снова отвел взгляд. – У Парамонова.
– Что ты там делал?
– Меня туда Макс пригласил. Я-то Вовку почти не знаю. Короче, мы там курили. Часов с трех ночи.
– Я должен быть уверен, что ты говоришь правду. – Китаец запустил двигатель и тронулся с места. – Сейчас у меня такой уверенности нет.
– Но я же сказал, – попытался объяснить Коля, нервно теребя бородку, – я Вовку всего несколько раз видел мельком.
– Ничего, познакомимся.
Кинотеатр «Пионер» располагался на пешеходной улице, так называемом Тарасовском Арбате, выглядевшем наподобие столичного. Бутики, банки, магазины и магазинчики зазывали посетителей яркой рекламой. Китаец оставил джип на поперечной улице, и до подворотни, где обитал Вовка Парамонов со своим братом, ему, с понуро плетущимся позади Колей, пришлось пройти пешком. Поднявшись на второй этаж, он поискал глазами звонок в полутемном подъезде и надавил на кнопку.
– Кто? – раздался из-за двери глухой голос.
Китаец легонько толкнул Колю в бок.
– Вовка, – замявшись, пробасил Коля, – это Николай, мы у тебя с Максом недавно были.
Щелкнул замок, загремела металлическая задвижка, и дверь приоткрылась. Китаец отступил немного в сторону, чтобы его не сразу заметили.
– А, это ты, – лениво протянул парень в застиранной майке и дырявых джинсах. – Чего тебе?
– Мне бы это… – неуверенно произнес Коля.
– Травки, что ли? Заходи.
Коля сделал шаг через порог, Китаец вышел из-за двери и направился следом.
– А это кто? – взвился Вовка. – Ты кого привел, гад?!
Он попытался преградить Китайцу дорогу, но тот легко отстранил его и через коридор, освещавшийся тусклой лампочкой без абажура, прошел в комнату. Сладковато-пряный запах марихуаны защекотал ноздри.
Комната была довольно большой и казалась еще больше, потому что немногочисленная мебель была расставлена вдоль стен. В центре, на полу, был расстелен палас, справа громоздился огромный шкаф, за ним на фирменной подставке стоял включенный телевизор. В углу, на старинном кожаном диване, сидел молодой здоровенный мужик с «беломориной» в руке. Его мощная, коротко остриженная голова, казалось, росла прямо из плеч.
– Пашка, – влетел в комнату Вовка, – я не хотел, это он его привел. – Отчаянно жестикулируя, Вовка показывал в сторону коридора, где остался Коля.
– Не ори, – остановил его Пашка и всем телом повернулся к Танину. – Чего тебе?
– Я, собственно, к твоему брату, – сделав пару шагов навстречу, Китаец остановился. – Пообщаться нужно.
– Не знаю я его, – взвизгнул Вовка, – первый раз вижу.
– Колян, – заорал он в коридор, – иди-ка сюда! Да где ты там? – Он выглянул в коридор, и вскоре в комнату несмело вошел Николай, остановившись рядом с Таниным.
Вовка пересек комнату и сел на диван рядом с братом, оставив незваных гостей стоять.
– Ты его знаешь? – глядя на него, Китаец кивнул на Колю.
– Видел, – Вовка посмотрел на брата, словно ища у него поддержки.
– Когда это было последний раз?
– Не помню, – огрызнулся Вовка.
– Слушай. – Пашка бросил потухшую «беломорину» в пепельницу, стоявшую рядом с ним на диване, щелкнул пультом, убавляя звук телевизора, встал и направился к Китайцу. – Кто ты такой чтобы устраивать здесь допрос? Мент?
Он был почти на голову выше Танина и намного шире в плечах. В его глазах Китаец заметил какой-то нездоровый блеск, но на ногах он держался уверенно.
– Я не мент, – попытался успокоить его Китаец, – просто мне нужно задать мальчику несколько вопросов. Попытайся вспомнить, – он снова повернулся к Вовке, – когда ты видел его в последний раз?
На этот раз младший Парамонов промолчал.
– Знаешь что, – Китаец услышал рядом с собой грозный голос Пашки, – давай-ка вали отсюда подобру-поздорову. Пока ноги целы, – добавил верзила. Я таких, как ты, в Чечне пачками душил.
– И женщин тоже? – Китаец сделал полшага назад.
Он успел пригнуться, уворачиваясь от пудового Пашкиного кулака, который просвистел у него над головой. То, что Пашка знаком с искусством рукопашного боя не понаслышке, Китаец понял сразу, поэтому медлить не стал. Сделав шаг вперед, он из полуприседа нанес ему локтем сильнейший удар в солнечное сплетение. Наверное, от такого удара свалился бы и мамонт, но Пашка устоял. Он правильно отреагировал на удар: напряг пресс, одновременно убирая корпус чуть назад, чем ослабил силу удара.
– Дай ему, Паша! – завопил Вовка, прыгая на диване в предвкушении представления.
Николай испуганно отпрянул к двери.
Китаец скользящим движением отступил назад и успел уйти от серии новых ударов, которые провел Пашка. «В грудь и голову работать бесполезно», – понял Китаец. Оставалась шея и коленные суставы.
Промахнувшись несколько раз, Пашка озверел еще больше. Но это-то и было на руку Китайцу. Когда человек сильно возбужден, он хуже себя контролирует. Танин еще немного покружил по комнате, держа Пашку на предельно коротком расстоянии, и, выбрав момент, когда Парамонов-старший остановился, ударил подъемом стопы в колено опорной ноги. Гигант в пылу драки сделал еще несколько шагов по направлению к Китайцу, но вдруг удивленно вскрикнул, заваливаясь на бок: левая нога не слушалась. Падая, он все же попытался зацепить Китайца кулаком-кувалдой, но не достал. Танин вовремя подскочил и ребром ладони ударил в основание черепа, где мышцы были не такие накачанные. Парамонов отключился и упал на палас уже без сознания.
– Жарковато здесь у вас. – Китаец снял куртку и повесил на штырь, торчащий из стены возле двери.
Вслед за этим расстегнул пиджак и помахал полами, так чтобы Вовка обратил внимание на «ПМ». Увидев исход борьбы, Парамонов-младший сник, но по-прежнему смотрел на Китайца злым взглядом, в котором ненависть и страх слились воедино.
– Ну что, – Китац подошел к нему поближе, – теперь можем спокойно поговорить.
– Не о чем нам говорить, – сквозь зубы процедил Вовка.
– Значит, не о чем? – вздохнул Китаец. – Придется поискать тему для разговора.
Он подошел к шкафу, открыл нараспашку дверки и бегло окинул полки взглядом.
– Отойдите оттуда. – Вовка вскочил с дивана и бросился защищать свое имущество. – Вы не имеете права.
Не обращая на него внимания, Танин запустил руку в дальний конец верхней полки, на которой были аккуратно сложены несколько пар джинсов и джемпера в прозрачных пластиковых пакетах. Не обнаружив там того, что искал, Танин проделал то же самое со второй полкой. На третьей его рука уперлась во что-то шуршащее. Смахнув с полки белье на пол, он вынул руку, в которой держал пакет, наполовину наполненный сухой травой.
– Стаканов десять будет, – он на глаз прикинул объем находки. – Твое? – он в упор посмотрел на Вовку.
– Пашкино, – тот угрюмо покосился на лежащего без движений брата.
– Не успел погулять как следует после войны, – с притворным сочувствием произнес Танин. – Придется теперь на зоне куковать твоему братишке. Но ты не беспокойся, он там не пропадет. Коля, – он полуобернулся в сторону двери, – сходи позвони ноль два.
– Не надо, – попросил Вовка, – Пашка хороший, он просто на войне озлобился.
– Когда ты последний раз видел этого человека? – в который уже раз спросил Танин, показывая на Николая.
– Первого апреля, – глядя в пол, ответил Парамонов-младший. – У меня как раз день рожденья был. Максим его ночью привел, когда мы из бара ко мне завалили.
– Когда он ушел?
– Кажется, часов в одиннадцать утра, второго…
– Кто-нибудь может это подтвердить?
– Да все, кто у меня тогда был, человек семь, если не больше.
– Вы ночью-то спали, наверное?
– Какое там, – поморщился Вовка, презрительно глядя на Николая, – это он сразу отрубился, а потом они с Максом в сортир бегали, только еще светать начало.
– Похоже, ты говоришь правду, – Китаец задумчиво пожевал губами.
– Зачем мне врать? – Парамонов-младший переступал ногами, не зная, на чем остановить взгляд.
– А зачем нужно было огрызаться?
– Я думал, этот контору привел, – пробормотал Вовка, косясь на Николая, – вот и вышел из себя. За брата испугался – он в тюрьме не сможет.
– Держи, – Китаец кинул Вовке пакет, взял куртку и стал одеваться.
– А с Пашкой что будет? – озабоченно спросил Вовка.
– А чего ему сделается, такому слону? – пожал плечами Китаец. – Минут через десять очухается, ну, похромает с недельку, не без этого… Пошли. – Он хлопнул Колю по плечу и вышел в коридор.
– Погодите, – догнал их Вовка, – у нас замок такой, без ключа не открывается.
Он опередил их в коридорчике, сунул ключ в замочную скважину, повернул его два раза и толкнул дверь.
Танин в сопровождении неудавшегося шантажиста спустился вниз и вышел на улицу.
– Владимир Алексеевич, – тушуясь, произнес Коля, – Макс сказал, что вы отдадите фотографии, когда убедитесь…