Завершив этот нелегкий (для Лазарева, во всяком случае) разговор, они переместились в гостиную.
– Ты где обычно спишь после дежурства? – спросила Роза. – Здесь, на диване, или в спальне?
– Тут, в гостиной.
– Доставай постельные принадлежности. Умойся, переоденься в пижаму… Или в чем ты там спишь? Ну а я кое-что тут для тебя приготовлю.
Минут через десять Лазарев вернулся в гостиную из ванной.
– Сергей, я тебе сейчас сделаю укол. Так надо. И не спорь! Спать будешь спокойно, без сновидений!
Роза усадила его на диван и сама села рядом.
– Заголи рукав… Внутривенно буду колоть!
Заметив, что он не торопится подчиняться, Роза сухо сказала:
– Я не собираюсь тебя упрашивать, Сергей! Ты уже не маленький! Наш разговор слушают. И если ты не подчинишься, сделают больно кому-нибудь из твоих близких!
Как бы в подтверждение ее слов, ожил один из выложенных ею на стол в гостиной сотовых телефонов. Она подошла, взяла трубку, поднесла к уху.
– Да… Да, конечно… Нет, он меня слушается. – Роза посмотрела на «клиента». – Хорошо… Чуть позже. Бай.
Лазарев подставил руку; Роза, в действиях которой чувствовалась большая сноровка, накрутила вокруг предплечья жгут, проколола вену и ввела Лазареву какой-то бесцветный препарат.
– Все. Клади голову на подушку! – скомандовала она. – Смотреть мне в глаза! – Она сняла очки. – На счет «ноль» ты будешь спать! Начинаю отсчет: девять… восемь… семь…
Откуда-то из бархатистой темноты, окутавшей вдруг Лазарева, вместо луны или звезд появилась сверкающая алмазной крошкой роза… Улыбаясь и восхищаясь этому невиданному прежде зрелищу, он еще мгновение любовался ее – дивной розы – красотой. Но затем тысячи разноцветных бликов алмазных граней заставили его закрыть глаза; он сам целиком и полностью растворился в этом прекрасном неземном сиянии.
Спустя пять минут Роза перезвонила старшему «боевой группы» – Шаману.
– Сейчас могу говорить. Что у вас?
– Кое-что случилось, – произнес в трубке знакомый мужской голос. – Запалился один объект – «деревенский». Там уже работают, топчутся, осматривают… Но наши за час до их появления успели отскочить. Так что из их компании никого не задержали.
– Это все новости?
– Нет. Двое из «парно-семейных» не вернулись после выезда в город. Был странный звонок… Короче, это все не телефонные разговоры! Ты когда освободишься? Надо одну тему конкретно тут обкашлять! Там Али где-то рядом, как я понимаю?
– Дежурит в машине у дома.
– Ну так пусть… пусть отпустит тебя. Подменит, если есть необходимость.
– Хорошо, я через несколько минут выезжаю!
– Понял. Жду. Ситуация, кажется, стремная, так что будьте там поосторожней!
Глава 14
В три пополудни служебный «Гелентваген» свернул с Егорьевского шоссе на «второстепенную» – грейдерная дорога вела к местному поселку.
В салоне ехали Бушмин и два сотрудника из сводной опергруппы. Все в штатском. С учетом обстановки, под куртки пододеты кевларовые броники. Около полудня прозвонил лубянский коллега, с которым Андрей все эти тревожные дни координировал действия созданной по приказу Шувалова – с санкции самого высокого руководства – ВСОГ-11Ц.[42] Еще спустя час полковник госбезопасности Трефилов вновь перезвонил по закрытой линии Бушмину. После короткого обмена мнениями было решено, что Андрею следует отправиться в указанный лубянским коллегой пункт, чтобы взглянуть своими глазами на находки, которые наверняка заинтересуют самого Бушмина и его непосредственного начальника.
Грейдерка перешла в асфальт. Берендеево – поселок в Егорьевском районе, ближе к Воскресенску. Судя по инфе, которую сообщил Бушмину по телефону Трефилов, поселок был крохотным, малолюдным. Всего с десяток частных домохозяйств и две пятиэтажки. Как ни гнал водитель, все равно на дорогу ушло почти полтора часа. На окраине населенного пункта джип на короткое время притормозил. Вернее, выставленный здесь патруль дал отмашку, чтобы «Гелентваген» остановился. У обочины находились два транспорта: милицейская «канарейка» и «ГАЗ-31». Из последней вышел сотрудник в штатском – это был один из подчиненных Трефилова. Он знал Бушмина в лицо, так что даже не пришлось показывать документы.
– За пятиэтажкой поворот налево, – он показал на строение, находящееся в полусотне метров. – Последний из частных домов, возле леса. Там сейчас работают наши оперативники; товарищ полковник тоже возле объекта.
Джип с сотрудниками ГРУ остановился возле микроавтобуса оранжевого цвета – это транспорт взрывотехников ФСБ. Возле покосившегося местами, выбеленного временем и осадками дощатого забора, за которым находился старый сруб с надстроенным вторым этажом, выставлено оцепление. Чтобы не светиться перед аборигенами (пусть даже здесь проживают всего несколько десятков селян), Трефилов приказал своим орлам не надевать жилеток с надписью «Антитеррор». Местному участковому и патрульным милиционерам, прибывшим сюда в числе первых, было разъяснено, как они должны себя вести, что должны говорить и о чем следует помалкивать.
Поэтому, даже если кто-то из жителей и заподозрил что-то недоброе в связи с приездом в их тихий поселок служивых людей, то они вольны думать что угодно: к «адресу» их не подпускают, на вопросы тоже не отвечают.
Андрей и один из его сотрудников выбрались наружу из джипа. К ним подошли два эфэсбэшника, в том числе и старый знакомый Андрея – сухощавый, лет тридцати семи мужчина, одетый в темную куртку и ондатровую шапку. Это и был полковник госбезопасности Трефилов, с которым Бушмину не раз приходилось контачить по линии обмена информацией в НАК и по программе сотрудничества в рамках взаимодействия спецслужб.
Поздоровались за руку. Трефилов, ткнув пальцем за спину, чуть хрипловатым голосом сказал:
– Андрей Михалыч, взрывотехники и кинологи уже заканчивают, так что вы как раз приехали вовремя. Минут через десять-пятнадцать сможете увидеть картинку своими глазами!
– Нашли еще что-нибудь, Игорь Леонидович? Помимо того, о чем я уже знаю?
– Нарыли в тайнике под полом еще одну партию взрывчатки! Детонаторы разных типов, радиовзрыватели, другие элементы для ВэУ! Боеприпаса всякого-разного нашли! Еще несколько УКВ-раций… А также четыре ствола и восемь ручных гранат.
– Гм… Это уже серьезно!
– Ну и по найденному трупу есть уже интересная для нас инфа от медиков и криминалистов! Кстати, здесь, на их участке, еще и собачку мертвую откопали! С нее-то и начался весь этот сыр-бор!
Двое старших, Бушмин и Трефилов, отошли чуть в сторону. Оба они обладали более серьезными полномочиями и знаниями, нежели другие сотрудники, работающие по своему служебному профилю на участке одного из домовладений в поселке Берендеево. И хотя они вполне доверяли своим подчиненным, существовали вещи, о которых им следует говорить лишь наедине.
– Игорь, а как удалось на них выйти? – спросил Бушмин. – На чем они запалилсь? Как долго существовала эта их база? И сколько их здесь было?.. Вопросов у меня тьма… но давай начнем, как говорили древние мудрецы – ab ovo![43]
– Вышли на них, Андрей, волею случая, – не без досады сказал Трефилов. – Если ты думаешь, что хоть какую-то роль здесь сыграла та ориентировка, которую мы с тобой на пару сочиняли, в том числе и для милицейских коллег и которая уже неделю как доведена до ведома всех, кого это касается… Ну так – нет.
– Знаешь, ты меня не очень удивил.
– Если бы не случайный бытовой конфликт, мы бы об этой группе и их складике могли бы вообще никогда не узнать! Или узнали бы постфактум, когда они пустили бы в дело этот свой гребаный арсенал! В области и по Москве шатаются пять с лишком миллионов эмигрантов и приезжих! Среди «дорогих россиян» тоже всякий контингент встречается, не мне тебе объяснять. Поэтому организовать такое укрытие, как два пальца об асфальт! И попробуй ты потом найди, выяви эту публику! Зато как удобно для н и х: всего два часа в пути, хоть на тачке, хоть на электричке, и ты уже в Москве!
– Ты упомянул какой-то «случайный конфликт».
Трефилов кивнул в сторону темно-синего микроавтобуса, возле которого двое сотрудников что-то выспрашивали у коренастого мужчины лет шестидесяти. Тот был в старом полушубке и такой же древней кроличьей шапке. Судя по долетавшим обрывкам разговора и оживленной жестикуляции, этот немолодой, но еще крепкий мужчина к разряду молчунов не относился.
– Видишь деда? С ним мои ребята уже по третьему кругу беседуют!
– Он местный?
– Не совсем. Сам он из Воскресенска, нынче пенсионер, ну а прежде работал в милиции… Вернее, в ВОХРе.
– Это уже интересно.
– Вот его дом, по соседству. Он здесь последние три года, по его утверждению, проживает постоянно. А жена его то живет у дочери в Воскресенске, помогая с детьми, то приезжает сюда на несколько дней.
Трефилов, обернувшись, указал на расположенное в полусотне метров деревянное строение. Обычный деревенский дом с верандой, причем участок – видны также еще сарай и застекленная теплица – частично окружен ветхим, местами зияющим прогалами дощатым забором.
– Ну так вот, Андрей. Вчера вечером у деда случился конфликт с недавно объявившимися здесь людьми, вселившимися в тот дом, возле которого мы стоим. У него есть дворняга, какой-то там Шарик. Вернее, был. В поселке эту псину всяк знает, дед своего полкана никогда не привязывает. А теперь самое интересное. Полкан, как утверждает дед, вел себя крайне беспокойно и как-то странно подвывал. Было это еще позапрошлой ночью! Вчера, во второй половине дня, когда уже начинало смеркаться, дед видел, как псина через дыру в заборе сиганула на участок соседей. Он как раз вышел набрать воды в колодце и видел это собственными глазами… Дед уже шел с ведром в избу, когда, как он рассказывает, услышал заполошный лай, сменившийся скулежом… А потом – тишина.
– И он, конечно, заподозрил неладное? И пошел скандалить с этими новыми соседями?
– Точно. Вышел парень лет тридцати или чуть моложе. С виду приезжий, из южан. По-русски говорит с акцентом, но изъясняется доходчиво. Заспорили, короче. На шум ссоры из дома вышел еще один мужик: этот вроде как славянин. Он сказал примерно следующее: «Вали-ка ты, дед, отсюда, пока жив-здоров! А еще раз тебя здесь увидим, будет тебе кобздец».
– И дед позвонил в милицию?
– Было чуть иначе, – Трефилов усмехнулся. – Дед позвонил своему зятю. Нажаловался ему. А тот, значится, работает в райотделе в Воскресенске, замом начальника СКМ.[44] Сам резко приехать не смог, перезвонил участковому и уже в половине девятого утра тот нарисовался в поселке. Зашел в компании с дедом на участок. Участковый посмотрел документы у «славянина». Тот сразу как-то показался ему подозрительным. Паспорт у него нормальный, с подмосковной пропиской… Домовладение куплено у родни помершей бабки-поселянки… Но за каким-то хером парень сразу же попытался дать участковому взятку! Тот, почуяв неладное, взял-таки «дачу», как он объясняет, «в целях маскировки». А сам, когда они с дедом оказались за пределами участка, сразу же прозвонил в райотдел! Кстати, он божится и клянется, что читал нашу «ориентировку»! Ну и все равно случился облом; пока наряд добирался из соседнего Хорлова, эти «селяне» сдернули отсюда! У них, Андрей, за домом стоял микроавтобус «Фольксваген», а участок имеет выезд на две стороны!
– Как только их не мочканули? В рубашке дед родился. И мент – тоже.
– Да, повезло этим двоим. А вот нам, Андрей, наоборот, сильно не «свезло». Видать, визит участкового им сильно не понравился. Вот и сдернули – на всякий случай! Может, кого-то из наблюдателей оставили. Но после приезда патрульной машины, а потом и нашей команды, они уже сюда, в Берендеево, никогда не вернутся! Подали в розыск, задействовали «перехват», но толку будет, поверь моему опыту, хрен целых и хрен десятых!
К ним подошел один из сотрудников Трефилова.
– Товарищ полковник, разрешите доложить? – Он скосил глаза на гэрэушника. – Поступила информация по «перехвату»!
– Докладывайте!
– В поселке Хорлов, это в семи километрах, обнаружен их транспорт!
– Микроавтобус нашли? А сами разыскиваемые?
– «Фольксваген» нашли во дворе дома неподалеку от железнодорожной станции! Транспорт пуст, возле него устроили засаду. Сейчас поиски продолжаются в самом поселке.
– Да нет их там! – досадливо сказал Трефилов. – Не дураки они, чтобы дожидаться, пока вы соседние райцентры, села и поселки будете «чесать»! Электрички проверяют? Пригородные автобусы? Маршрутки?
Выслушав доклад подчиненного, Трефилов жестом отпустил его.
– Эх… много времени потеряно! – сказал он, адресуясь уже Бушмину. – Пока мы тут разворачивались с розыском и «перехватами», они могли хоть до Казанского на электричке добраться! Хотя, если у них есть запасная база, а, судя по всему, это «осиное гнездо» – далеко не единственное, то им в столицу пока переться без надобности! Осядут где-нибудь в таком же «мухосранске» километрах в полуста от Москвы, и зашибешься ты их выковыривать из норы, где они будут дожидаться, пока не настанет время «Ч»… Или, хуже того, разделятся, тогда найти их будет еще сложней!
Старший команды взрывотехников наконец доложил об окончании работ. Теперь можно было, не опасаясь смертельных «сюрпризов», вроде мин или растяжек, осмотреть объект целиком – дом, сарай и весь участок.
Пятеро сотрудников и двое кинологов со своими четвероногими помощниками отправились шерстить примыкающий к поселку с этой стороны лесок – там тоже «новыми селянами» могли быть устроены какие-нибудь тайники. А с учетом страшной находки не исключено, что в лесу может отыскаться, кроме оружия и взрывчатки, и нечто иное, например, человеческие останки.
Трефилов и Бушмин прошли в дом, сопровождаемые сотрудниками, которые по ходу комментировали то, что предстало их глазам.
Пол в веранде был частично разобран, так что пришлось ступать по половицам осторожно, чтобы не оступиться в зияющие там и сям дыры. Примерно такая же картинка наблюдалась во всем этом строении. Взрывотехники и другие работавшие здесь спецы не только проверили пол и пространство под ним, но и простучали стены, а также разобрали в некоторых местах потолок и часть чердачного перекрытия.
– Вот здесь, на кухне, в подполе, нашли первый тайник, – сказал взрывотехник, направив свет мощного фонаря в квадратный, выложенный кирпичом проем. – Пес среагировал. Отсюда подняли восемь килограммов аммиачноселитренной смеси! Экспресс-анализ показал, что это вещество по составу и параметрам идентично аммониту марки А-60. Также в данном тайнике обнаружены две сумки, в таких «челноки» свой товар возят. В одной сумке – «накладки» с липучками для скрытого ношения и «пояса» нескольких видов, но без начинки.
Трефилов и Бушмин в этом месте многозначительно переглянулись.
– А еще вата в аптечных упаковках, баллончики с лаком и краской, небольшой рулон поролона, клей, – продолжил взрывотехник. – В другой – четыре упаковки «пластита» в целлофане, по килограмму каждая! А также электрокапсюли, детонаторы, бикфордов шнур, две сотовые трубы без сим-карт, механические часы неустановленной марки, несколько упаковок электрических батареек различных типов. – Чуть понизив голос, он произнес самое важное, то, ради чего сюда приехали эти двое занятых людей, Трефилов и Бушмин: – У меня и моих коллег нет сомнений, что найденные здесь предметы и материалы были складированы с целью подготовки террористических акций! Причем со стопроцентной уверенностью можно сказать, что эти акции планировалось произвести при непосредственном участии смертниц-шахидок!
Спустя несколько минут Бушмин и его лубянский коллега вышли на свежий воздух. Старший опергруппы подвел их к сараю, возле которого на большом куске брезента, постеленном на землю, были разложены все вещества и предметы, найденные в самом доме и на прилегающей террритории. Он хотел откинуть прозрачную целлофанированную пленку, прикрывающую найденный здесь арсенал взрывчатки, оружия, боеприпасов и амуниции, но Трефилов жестом остановил сотрудника. Время от времени с неба сыпал мокрый снег; осадки могут подпортить найденные здесь предметы, что затруднит дальнейшую работу криминалистам и взрывотехникам.
Бушмин, слушая разъяснения оперативников и саперов, не один и не два раза подумал о том, каковы могли бы быть последствия применения даже не всего, а части этого смертельного арсенала… Без преувеличения, речь идет о десятках спасенных человеческих жизней. Но, помимо всех этих неприятностей с невесть откуда взявшимися в Подмосковье потенциальными шахидками, у него была еще и своя задача. Вернее, несколько задач, поставленных перед возглавляемой им командой ВСОГ-11Ц. Им еще только предстоит в сотрудничестве с командой из ФСБ, конечно, выяснить, кто именно охотится за отдельно взятыми сотрудниками ГРУ, кто отдал приказ на ликвидацию и что за страна или организация за всем этим стоит.
– Вот еще любопытная находка, – старший оперативник, приподняв край пленки, коснулся рукой в перчатке сложенных стопкой пакетов. – Это мы нашли на кухне. Колбаса… паштеты… пирожки… Судя по упаковкам – халяльная продукция![45]
– Вот как? – заинтересованно произнес Трефилов. – Так они, значит, тут еще и блюли себя? А есть на упаковках маркировка? Откуда, из какого магазина? Или хотя бы из какого региона?
– Продукция наша, местная. На упаковках имеются маркировки. Думаю, установим в кратчайшее время, где, в каких именно «халяльных» отделах или маркетах приобретался данный товар.
– Как вы полагаете, сколько девушек или женщин здесь находилось, наряду с этими двумя, «южанином» и «славянином»? – спросил Бушмин.