— Молодец! Жаль, что ты не мой сын. Дело давно уже было бы в шляпе. Но мой сын — идиот.
— А она — дура. — «Неужели еще виски закажет?»
— Именно. Как видишь, они друг другу подходят. — Лопухин слегка опьянел, и говорил путано. -Если бы моего идиота не вздумала окрутить эта телка, все бы уже свершилось. Вот она — умница! Только не понимаю: зачем ей сдался Стас? Хотя… Верит в его гениальность. Хочет сделать из него великого художника. Тоже мне, нашла Пикассо! Стас ухаживал за дочкой моего хозяина,как я ему велел, и случайно познакомился с ее одногруппницей. Обе учатся в педагогическом, на инязе. И -началось! Эта девка мигом окрутила моего идиота. Дочку миллионера — побоку. Заперся в мастерской, все портреты ее пишет. «Ах, папа, какие у нее глаза!», — передразнил Лопухин. — Да какие бы ни были! Ее ж родители нищие!
— Насколько я знаю, обучение на инязе платное. Не одну тысячу долларов в год стоит, — осторожно заметил Монти.
— Парень, я говорю о миллионах! Что там какой-то инженеришка? Или кто он там, ее папа? Я говорю о фирме. О деле, которое хочу прибрать к рукам. Деньги снимать. Огромные деньги. Мне дело нужно. Понимаешь?
— Ну а от меня вы что хотите?
— Уведи у Стаса девку.
— Дуру или телку? Я не понял.
— Я сказал девку, — разозлился Лопухин. — О своей будущей снохе, матери моих внуков я бы так не сказал.
«Странная логика», — подумал Монти. — «А называть ее дурой?».
— Запутали вы меня, — пожаловался он. — Значит, вы хотите, чтобы ваш сын женился на дочке миллионера? А он влюблен в другую. И собирается жениться на ней. И вы хотите, чтобы я увел у него невесту и вернул к дочке миллионера?
— Умница! Стас поплачет у нее на груди и утешится. Года не пройдет, как отпразднуем свадьбу.
— Игра стоит свеч?
— Миллионные счета в банках. И за рубежом. Особняк на Рублевке, — таинственно понизив голос, сказал Лопухин. Монти понял, что это предел его мечтаний. — Я хочу, чтобы меня там принимали за своего. Сейчас я кто? Даже не друг семьи. Не любят они меня. А так я буду сват, — важно сказал Лопухин. — Хочешь не хочешь, а принимать у себя в особняке будут. И с работы не попрут.
— Ну а что получу я?
— Деньги.
— Сколько?
— А сколько ты хочешь?
— Я полагаю, что долевое участие в прибылях мне не светит. Но думаю, что десять тысяч долларов будет справедливой компенсацией за…
— Ты шутишь?! — взвился Лопухин. — Десять тысяч!
— А приданое, на которое вы рассчитываете? Я тоже хочу обеспечить себе светлое будущее.
— Пять.
— Какой вы, однако, жадный.
Монти грела сама мысль, что он насолит Стасу. Увести у него любимую девушку! Вот она, месть! Да еще и с благословения родного отца! Если бы не это, он бы с Лопухиным и разговаривать не стал. Грязное дельце. Но у всей этой истории был шлейф двадцатипятилетней давности. Монти согласился бы и без денег, на интерес. Но чтобы у Лопухина не возникло подозрений, он начал торговаться.
— Парень, где ты еще заработаешь такие деньги? За пустяковую работу. Да еще и удовольствие получишь.
— Девка-то ничего?
— Хорошенькая. А, главное, свеженькая.
— Вы ж сказали: телка.
— В смысле шлюха? Ну, нет. Она себя блюдет. Если бы все было так просто, я бы и сам справился. Но к ней не подкатиться.
— Почему же вас такая сноха не устраивает? Благословили бы, да и дело с концом. А деньги бы сами заработали.
— Хватит Ваньку валять, — всерьез разозлился Лопухин. — Я-то знаю, кто ты есть. Жиголо. За деньги с любой ляжешь.
«Врезать бы ему», — Монти лениво прикинул, с какого удара вырубится подвыпивший Лопухин. С первого? Гнилье! Если бы дело было в деньгах. Если бы… Он вздохнул:
— Ладно. Уговорили. Согласен за пять.
— Но! — Лопухин поднял вверх указательный палец. — Меры предосторожности. Не хочу проколоться. Если дело не выгорит, желаю остаться белым и пушистым. Жена миллионера — женщина с принципами. Если узнает, какую подлянку я кинул, не станет за меня больше заступаться. Других источников доходов у меня нет. Даже фотографию ее я тебе не дам. И — никаких имен!
— Как же я узнаю девушку?
— Как я тебе уже сказал, она учится в пединституте на инязе. Вот адрес.
Лопухин достал из кармана журнал с объявлениями. Одно было обведено красным фломастером. Монти восхитился его предусмотрительностью. Не хочет рисковать! Он взял журнал, а Лопухин сказал:
— Завтра в три часа у нее заканчиваются занятия. Подождешь у входа. А узнаешь ты ее так. В мастерской моего сына висят ее портреты. Откроешь дверь и увидишь. Один — прямо напротив двери. Надеюсь, у тебя хорошая зрительная память.
— Как ее зовут, хотя бы?
— Она сама тебе скажет, — рассмеялся Лопухин. — Я в этом уверен.
— Почему?
— Ты, парень, профессионал. Судя по тому, как поработал с моей бывшей женой.
— Скажите, как вы меня выследили?
— Пустяки. Вы с Адой и не прячетесь. Как два голубка. Воркуете.
— Мне же надо до завтрашнего дня попасть в квартиру вашей бывшей жены, взглянуть на портрет, — пожаловался Монти.
— Можешь зайти прямо сейчас. Скажешь, что забыл попрощаться.
— А аванс?
— Получишь, когда познакомишься с девкой.
— С вами трудно иметь дело.
— Я оплачу твой счет.
Монти, который ни к чему не притронулся, не выдержал и рассмеялся. Вот мерзавец! С такими даже приятно работать! Их можно кидать, не испытывая угрызений совести! Он поднялся, прихватив журнал.
— Я еще посижу, — сказал Лопухин.
— Понятно. Не хотите, чтобы нас видели вместе. А как я вас найду? Чтобы получить свои деньги?
— В ночном клубе, Я сам туда приду. Подсядешь к Нечаевой.
Монти усмехнулся. Осторожный, черт! Бедная девочка! Которая? Да обе! То, что их судьбами играет такой мерзавец, как Лопухин, ни в какие ворота не лезет. Ну почему он не может послать юрисконсульта к черту? Личный интерес.
«Ладно, разберемся», — подумал Монти, направляясь к выходу. Минут через пять он звонил в дверь Новинских.
— Кто там? — спросила Ада Станиславовна.
— Монти.
Дверь открылась. Она была крайне удивлена. Монти пришлось импровизировать:
— Мне показалось, что я вас обидел.
— Нет, что ты!
— Но мне показалось.
Он вошел в квартиру.
— Одну минутку, — сказала Ада Станиславовна и скрылась в ванной. Видимо, она уже успела снять макияж и не хотела предстать перед ним в таком виде. Удача была на стороне Монти, он сделал несколько шагов по коридору и нажал на ручку двери, за которой находилась мастерская Стаса.
Дверь открылась. Комнатка была крохотной и ужасно захламленной. Повсюду кисти, тряпки, холсты, чистые и заляпанные красками, ибо это было трудно назвать картинами. На стене прямо перед Монти висел портрет девушки. Это был тот самый портрет, который он видел на Арбате. «А Лопухин сказал, что все стены увешаны ее изображениями», — подумал он с удивлением. Потому что других женских портретов в мастерской не было. Это лицо ему не нужно было запоминать, тогда, на Арбате, он смотрел на портрет достаточно долго. Тут Монти услышал, как хлопнула дверь, и вышел из комнаты. Ада Станиславовна ничего не заметила.
А вскоре он ушел под благовидным предлогом. Ему предстоял визит в педагогический институт.
27 АВГУСТА, ЗА ПОЛНОЧЬ
Следователь старательно записывал в протокол все, что говорил Монти. В этом месте он поднял голову, на его лице было отвращение. Следователь собирался что-то сказать, Алексей же не хотел, чтобы Монти сейчас замолчал, и взял инициативу в свои руки:
— Значит, Лопухин нанял тебя, чтобы очернить невесту своего сына? И развести их? Я так понял, что он хотел женить Стаса на Асе? — спросил он.
— Да, — кивнул Монти. — Вы правильно поняли.
— Скажи, пожалуйста, ты и в самом деле не знаешь, кто из трех женщин, сидящих в зале, твоя мать?
— Да если бы я знал! Надо мне было ломать комедию? Я же их спрашивал! Пытался выяснить, делал намеки! Нечаева отрицает, что у нее был ребенок. А Новинская ведет себя странно.
— Хорошо, — кивнул Алексей. — Оставим это. Ты получил от Лопухина деньги?
— Нет.
— Почему?
— Потому что… Вы меня не дослушали. Я и сам поначалу не понял, что произошло. Это цепь чудовищных совпадений! В которые трудно поверить! Такое ощущение, что меня преследует злой рок! — с отчаянием сказал Монти.
— Я так понял, что Лопухин тебе не заплатил, -вмешался следователь. — И ты его за это убил.
— Да я же сказал, что мне не нужны были его деньги!
— Да что ты здесь Ваньку… — начал, было, следователь, но Алексей его остановил:
— Момент. Александр Юрьич, выйдем на пару слов.
Следователь поморщился, но, прихватив папку, вслед за Леонидовым вышел в коридор. Дверь за собой плотно прикрыл.
— Ну? — нетерпеливо спросил он. — В чем дело?
— Ну? — нетерпеливо спросил он. — В чем дело?
— Я уже сказал, что нам приходится рассчитывать только на чистосердечное признание преступника, — сказал Алексей. — Улик у нас нет. Пока нет.
— Что это значит?
— Я хочу проделать один трюк. Для этого нужно двое понятных. Не из числа тех, кто сидит в зале, потому что теоретически любой из них может оказаться убийцей. Надо позвать кого-нибудь из обслуживающего персонала.
— Что за трюк? — деловито осведомился следователь.
— Здесь нужен элемент неожиданности. Иначе все насмарку. Сейчас мы дослушаем Монти и, я думаю, нас ждет самое интересное. Потом мы все пройдем в зал. Сечкин приведет понятых. И я проделаю свой трюк. После этого, думаю, убийца признается.
— Ладно. Как скажешь, — кивнул следователь и крикнул в сторону холла: — Сережа!
Появился один из сотрудников милиции, выехавших в составе опергруппы на место происшествия.
— Организуй-ка нам двух понятных. Из обслуживающего персонала. Что будем производить? -и следователь повернулся к Алексею.
— Изъятие улики.
— Все понял, Сережа?
— Все будет, Александр Юрьич, — заверил тот. И ушел за понятыми.
— Этот… — следователь невольно поморщился и кивнул на дверь. — Будет участвовать?
— А как же!
— Нет, но какой мерзавец!
Алексей пожал плечами и толкнул дверь. Монти сидел с безучастным видом, все так же закинув ногу на ногу.
— Ну что, Лаптев? Продолжим? — спросил следователь, вновь усаживаясь за стол и открывая свою папку.
— Я готов.
— Мы остановились на…
— На том, как я поехал к институту.
Следователь взял ручку и приготовился записывать.
ТРИ МЕСЯЦА НАЗАД
Монти стоял у входа и разглядывал выходивших из здания женщин. Пединститут. Как много хорошеньких! На него косятся. Монти посмотрел на часы. Начало четвертого. Занятия у нее закончились. А если она с подружками заболтается? Или пойдет на дополнительные? И вообще: как с ней знакомиться? Лопухин сказал, что она — девушка строгих правил. Возможно, что со Стасом у нее любовь. Настоящая. Монти вновь начал злиться. Скажите, пожалуйста! Его любят! Стаса! Этого неудачника! Да, да, неудачника! Замуж за него собираются! И все у него в порядке, у этого Стаса! Никакой патологии, противоестественных наклонностей! Конечно! Ему в нежном возрасте не говорили, что он подкидыш! Жениться он собрался! Жениться ты, конечно, женишься, но счастья тебе не будет. Тебя просто используют, как вещь. Причем, собственный папенька использует. Продаст. За особняк на Рублевке и миллионные счета в банке. И будешь ты мучиться со своей наследницей миллионов. А любимая женщина тебя бросит. Но как же с ней все-таки познакомиться? Банально начать приставать на улице? А вдруг ей это не понравится? У нее ведь уже есть парень. Как?
И вдруг… Он глазам своим не поверил! Из дверей института вышла… Надя! Да-да! Та самая девушка, которую он подвозил пару недель назад по дороге в деревню, где пытался выяснить правду о своем рождении! Монти был так потрясен, что сначала заметил только ее и не обратил внимания на спутницу Нади. И только потом сообразил, что это она, девушка с портрета! А говорят, что сейчас таких нет! Они с Надей, оказывается, подруги! Как же это облегчает его задачу!
Он пригладил волосы и направился к девушкам.
— Привет!
Надя оторопела. Потом растерянно спросила:
— Как ты меня нашел?
— О! Это было непросто! Как видишь, мне понадобилось целых две недели.
— Ася, это Монти, — повернулась Надя к подруге. — Я тебе рассказывала.
Ее подруга мило покраснела. «Значит, ее зовут Асей», — подумал он. — «Редкое имя!».
— Разрешите мне вас подвезти, милые дамы, -Монти слегка поклонился. — Прошу в мою карету!
Надя рассмеялась:
— Я же тебе говорила: он такой, — сказала она подруге и потянула Асю за рукав, — ну, что ты застыла? Пойдем!
— Ой, я на метро.
— Да что вы! — Монти сделал вид, что обиделся. — Как я могу допустить?
Ася, смущаясь, пошла с ними. Когда девушки сели в машину, Надя впереди, Ася сзади, он сказал:
— Я также не могу допустить, чтобы вы остались голодными. Какую кухню вы предпочитаете?
— Ася, какую? — обернулась Надя к подруге. И пояснила: — Она в этом лучше разбирается.
— Ой, мне все равно. Может, я лучше домой? -сказала та.
«Лопухин был прав», — подумал Монти. -«Мне придется очень непросто».
— Зачем же домой? — улыбнулся он. Улыбка была неотъемлемым атрибутом его нелегкой профессии. Улыбался он легко, особенно в тех случаях, когда не знал, что сказать. — Сначала я вас покормлю, а потом отвезу.
— Тем более что ее родители живут за городом, — рассмеялась Надя. — Ася сейчас одна в московской квартире, потому что у нас начинается сессия. А на шоссе огромные пробки. Неудобно добираться, если жить за городом. Дома у Аси шаром покати!
— Я могу зайти в магазин, — робко сказала та.
— Да перестань! — отмахнулась Надя. — В кафе перекусим. Лично я предпочитаю итальянскую кухню.
— Отлично! — сказал Монти. — Значит, мы едем в пиццерию!
«Значит, она сейчас живет одна, — отметил он. — Родители за городом. На даче. А у нее начинается сессия. По виду — типичная отличница. Это просто здорово! Не то, что она отличница, а то, что живет сейчас одна. А вообще, этому дураку Стасу повезло. Хорошая девушка! Нет, этого никак нельзя допустить!».
Вскоре они втроем сидели за столиком в пиццерии и мило беседовали.
— И все-таки, как ты меня нашел? — спросила Надя.
— Можно, это останется моей тайной? — улыбнулся Монти.
— Ах, да! У тебя есть номер моего мобильного телефона! Неужели же ты имеешь доступ к базе данных? — глаза у Нади округлились.
— Я американский шпион. Честно. Влезть в базу данных для меня — пара пустяков!
— Ася, он шутит. Я не уверена, умеет ли он пользоваться компьютером.
— Ты меня обижаешь.
«Почему она молчит? — думал он, глядя на Асю. — Подруга полностью ее подавляет. Неужели я ей совсем не интересен?». Он поймал Асин взгляд. Лицо его стало серьезным, глаза потемнели. Ася вспыхнула и тут же отвела взгляд. «Как же мне будет непросто! Или наоборот?». Надя, которая поначалу помогла, теперь мешала. Монти понял, что из этой встречи ничего больше не вытянешь. Принесли заказ. Надя вдруг попросила пива.
— А ты, Ася? — спросил Монти.
— Ой, я не пью.
— Совсем?
— Ну, шампанское. На Новый год.
— Это у нее в маму, — рассмеялась Надя.
— У меня и папа не пьет, — тихо сказала Ася.
«Значит, она не пьет и не курит», — Монти заметил, как Надя достала из сумочки зажигалку и пачку легких сигарет.
— Ты не дашь мне сигареты? — спросил он у девушки.
— Пожалуйста! — она вытянула одну из пачки.
— Всю пачку, пожалуйста.
— Зачем тебе всю? — удивилась Надя, но сигареты ему отдала.
Монти, не меняя выражение лица, смял пачку в руке, превратив сигареты в крошево, и положил комок в пепельницу. На лице у Аси он заметил одобрение. «Одно очко я заработал, — отметил Монти. — Так и есть: она не курит».
— Скажите, пожалуйста! — надулась Надя.
— Курить вредно. Дети зеленые будут.
— Все курят.
— Самоутверждаться можно и другим способом.
— Например?
— Не курить, когда все курят.
— Скажите, пожалуйста!
Надя еще немного подулась, но пиво ее утешило. «Две крайности, — думал Монти, глядя на подруг. — Их бы сложить вместе, а потом поделить на две равные части. Получилась бы идеальная женщина».
Они сидели в пиццерии два часа. Монти вел себя сдержанно. Здесь спешить не надо. Порой он ловил на себе изучающий Асин взгляд. Она вообще говорила мало. Зато Надя, выпившая огромную кружку пива, болтала, не умолкая. Потом она ушла в туалет. Он остался наедине с Асей.
— Ася, я тебя раздражаю? — в упор спросил Монти, воспользовавшись моментом.
— С чего вы взяли?
— Почему на вы?
— Мы почти незнакомы.
— Тем не менее. Давай на ты, я тебя прошу. Я не знаю, что именно рассказывала обо мне Надя. Должно быть, упоминала о моей профессии? Так?
— Да, — тихо сказала Ася.
— Ты меня осуждаешь?
— Нет.
— Почему?
— Ну, наверное, так надо?
— Надо. Скажу честно: мне не нравятся такие девушки, как Надя.
— Почему же вы… ты ее разыскал?
— Тогда она была другая. Во время нашей первой встречи. Я не думал, что она курит, пьет пиво.
— А что, там, где ты работаешь, пиво не пьют? -бросила на него внимательный взгляд Ася.
«Наконец-то! Она раскрылась! Не-ет, не дурочка. Ох, как мне придется не просто!».
— Там, где я работаю, пиво пьют, — спокойно сказал он. — И не только пиво. Там и кокаин нюхают. Некоторые употребляют и более сильные наркотики. Теперь ты поняла, почему мне не нравятся такие девушки, как Надя? Я достаточно на них насмотрелся.