— Но так не бывает, — покачала она головой.
— Бывает, просто об этом неизвестно никому. Такие, как мы, не афишируют это.
— Как мы?
— Да, Ники тоже такая, — он кивнул головой в мою сторону.
Все взоры обратились на меня.
— Меня Лир изменил.
— Кто? — не поняла его мама.
— Это она меня так называет, мам.
— А у вас что случилось? — спросила она у меня.
— У меня на глазах нхары вырезали всю мою деревню, включая мою семью. А меня оставили. Так бы я умерла от горя, а так, я сижу перед вами. Так что, спасибо вашему сыну за спасение.
— Вы тоже теперь ничего не …
— Не чувствую? Нет, ничего.
— Но как же это? Как нужно изменить, чтобы стереть все чувства?
— Нужно умереть и родиться заново другим существом, — ответила я.
— Умереть? — испугалась эльфийка.
— Да, мам, умереть. Сердце останавливается и спустя пару секунд начинает биться заново, но ты к тому времени уже совсем другой. Я больше не эльф, хоть и выгляжу как раньше. А Ники больше не человек.
— Но кто же ты?
— Ветер мама. Северный ветер. И Ники сделал такой же.
— Я не понимаю. Ветер же лишь воздух. А ты вот он передо мной.
— Я могу исчезнуть в любой момент…
— Не надо! Я верю. Но почему северный?
— Потому, что в душе тогда все замерзло и я повстречал носителя северного ветра. Другого зимой и быть не могло.
— Ты можешь быть только там, где зима?
— Да.
— А где ты был все эти годы?
— Летал по миру.
— Летал?
— Ну да, я же ветер.
— Дядя, покажи!
— Ты не увидишь этого малышка. Чтобы взлететь, мне надо раствориться в воздухе.
— То есть, с наступлением весны ты улетишь отсюда?
— Да, мы улетим из этих мест.
— Но почему так, ведь северные ветры дуют даже летом.
— То природные ветры. Я таким могу стать только когда решу избавиться от своего тела. А пока я, как сказал один дракон, ледышка. Если рядом со мной будет источник тепла — я погибну.
— Ты не ледышка, милый!
Я наклонилась к кувшину с водой, стоявшему на столе, и положила на него ладонь. От нее по хрустальному кувшину побежали морозные узоры, а затем замерзла вода внутри.
— Ледышка, как и я. И внутри у нас так же, как сейчас в этом кувшине.
Все с удивление смотрели на кувшин.
— Братец, а когда это ты успел повидать дракона?
— Неделю назад. Двух драконов. Они для нас смертельно опасны. Достаточно одного огненного выдоха дракона и нам конец. Нам удалось нарваться на дракона, которому мы не понравились…
— Точнее я, тебя он почти не замечал.
— Да, я успел спрятаться, а Ники нет. И он решил приголубить ее огненным дыханием. Спасло то, что второй дракон был ледяным и защитил Ники. Правда, термический шок у нее был. Падала со скалы она быстро.
— Да, это было страшно, когда не можешь удержать форму и постоянно, то растворяешься, то вновь собираешься в человеческое тело. Повезло, что упала вниз я в форме воздуха, иначе не сладко пришлось бы.
— Брат, ты спрятался, а девушку бросил? — удивился Келебринад (я вспомнила как зовут брата Лира).
— А зачем ему рисковать собой? — первая ответила я.
— Ну, по вашим рассказам я понял, что вы друзья.
— Это немного не то слово. Мы не можем быть друзьями. Что случится, если я погибну? Лир может надавать по мозгам источнику моей гибели, если это не опасно для него самого. А потом он просто пойдет дальше. Потоскует, конечно, но не по мне, а потому, что скучно одному. И все! Обычно, такие, как мы, не путешествуют вдвоем. Смысла нет.
— Но почему тогда вы вместе?
— Я превратил ее, научил всему и должен был идти дальше. Но она попросила остаться. И я остался. Вот уже 10 лет мы вместе устраиваем шалости, веселимся. Я ни разу не пожалел и не захотел уйти. Эти 10 лет значительно веселее и насыщеннее, чем вся моя бытность ветром до нее.
— Но почему ты именно сейчас решил прийти домой?
— Я давно хотел, но не знал, имеет ли это смысл? Не хотел снова причинять вам боль. Потом Ника просто сказала, что мы полетим знакомиться с моей семьей и я согласился.
Эльфийка повернулась ко мне.
— Огромное материнское спасибо вам за то, что привели моего сына домой.
— Не за что. Теперь вам решать, примите ли вы сына таким, какой он стал. Зная, что он ничего не чувствует к вам, только помнит, как любил вас тогда.
— Конечно, приму. Он мой сын и моей любви хватит на двоих. Спасибо, что были с ним рядом эти 10 лет.
— Не за что, за это время я изрядно попортила ему нервы, — усмехнулась я.
За мной рассмеялась и вся семья. Первый этап пройден успешно.
Глава 28
— Дети, что же мы сидим, пойдемте завтракать! — поднялась эльфийка.
Все начали подниматься.
— А мы не едим, — огорошил их Лир.
— Что не едите, — не поняла эльфийка.
— Ничего не едим, — улыбнулась я. — И не пьем…и не спим.
У присутствующих глаза были все больше и больше.
— Как так?
— А зачем? Мы же воздух!
— И то верно. Просто сложно понять такое и еще сложнее привыкнуть.
— Вы справитесь, — утешила я. — Главное, никому не нужно знать об этом.
— Хорошо, — серьезно ответила она.
Ради сына она сохранит секрет.
— Мам, идите завтракать, а я пока покажу Нике дом.
Мне показали комнату, галерею, чердак с интересными вещами и крышу. С крыши открывался прекрасный вид на окрестности. Спустились мы назад спустя час.
Нас уже ждали. Малышка смотрела на нас внимательным взглядом, стараясь не упустить ни одну мелочь.
— Тетя, а вам не скучно путешествовать зимой. Ведь, все вокруг белое. Я люблю зиму, но у меня она один раз в год, а у вас постоянно.
— Не скучно. Мы с твоим дядей развлекаем друг друга.
— Как?
— Допустим, играем в снежки.
— Вы? — удивилась она. Вместе с ней удивилась и вся семья.
— Конечно! Хочешь посмотреть?
— Хочу, а можно с вами.
— Я боюсь, ты не поспеешь за нами. Собирайся, на улице холодно…наверно.
Малышка бросилась наверх одеваться, а за ней пошел Келеб. Через 10 минут мы все стояли на улице.
— Ну что, Лир. Кто кого?
— Как всегда.
— Поехали.
Я растворилась, и, пока Лир набирал снег, свалила его на снег. Не успела закидать его снегом, как он исчез из-под меня, а сзади в меня прилетел снежок. Я подскочила, развернулась и увидела Лира почти под деревом в паре метров от меня. Я растворилась и тряханула дерево. Лир получил всю порцию снега, упавшего с дерева.
— Ну что, — прокричала я, — дальше без способностей?
— Давай!
Дальше мы просто закидывали друг друга снегом, не используя силы ветра. Спустя минут пять мы уже были по уши в снегу, валялись в сугробе и смеялись. Лир встал первым, подал мне руку. Мы отряхнулись и посмотрели на застывших эльфов. Они в шоке смотрели на нас. Глаза малышки просто горели восторгом. Я решила повеселить ее. Растворилась и ветром подлетела к Лиру, позволяя ему почувствовать меня. Появилась я, сидя у него на спине, обнимая руками за шею и ногами за талию. Он придержал меня.
Так со мной на спине, он и подошел к остальным. Малышка чуть в ладоши не хлопала. Остальные были поражены.
— Она так и перед людьми делала, поэтому моя эльфийская гордость уже давно потерялась в пути.
Я рассмеялась. Да, сколько раз я шутила над ним перед другими расами. Он, конечно, потом отвечал мне тем же. Так что, никто не обижался. Да, мы это и не умеем.
— Это была не гордость, а спесь, — усмехнулась я.
— Да? Чего стоила одна твоя фраза «милый, ты обещал мне цветы», сказанная противным голосом на всю площадь! И ведь я не мг отказаться, пришлось искать их тебе. Тогда я упал в глазах всех рас, находившихся там.
— Сам виноват, если помнишь.
— Помню, — тяжело вздохнул он.
Семья Лира рассмеялась, устав удивляться.
Гостили мы у них два дня. Я видела, что Лир рад видеть близких, поэтому решила поговорить с ним.
— Лир, я, наверное, полечу дальше. Пора уже.
— Хорошо, я только скажу им.
— Может, ты останешься с ними?
— Нет, Ники, я с тобой. Я сделал то, что хотел. Теперь мне пора дальше.
— Тебе решать.
Он сказал всем, что улетает дальше. Эльфийка, конечно, поплакала, вытрясла из него обещание прилетать каждую зиму, и отпустила.
И вот мы снова в пути. Объяснять Лиру куда лететь не нужно, он помнит, где встретил меня. Я решила заглянуть все-таки туда, где жила когда-то. Ночью мы продолжали лететь, поэтому эльфийскую границу пересекли спустя почти два дня. А там один день до знакомых полей. Спустились на землю мы в том месте, где встретились 10 лет назад.
Я чувствовала, что впереди нигде нет людей, поэтому мы пошли дальше пешком. Через пару часов мы подошли к тому, что было моей деревней. Лир видел ее впервые.
Я шла между припорошенных снегом завалов, проводила ладонью по срубам.
Я шла между припорошенных снегом завалов, проводила ладонью по срубам.
— Вот на этом месте убили мою сестру, а там дальше отца, — мой голос в тишине звучал довольно жутко.
Я повела Лира дальше в сторону нашего дома.
— Вот здесь убили моего брата, а вон то — наш дом.
Я зашла внутрь местами обвалившегося дома.
— Здесь была кухня, то — спальня родителей, за ней комната брата, а последняя — наша с сестрой.
Я вошла в комнату родителей.
— На этом месте нхар заколол мою маму. А вот здесь уже умер сам. Я снесла ему голову.
Я вышла из дома. Дверь шаталась на одной петле. Нашла под снегом острый камень, стряхнула с двери снег и нацарапала «Я буду любить вас вечно», а справа под надписью — «Иваника». Потом бросила камень в снег и ушла не оборачиваясь.
Часть пути мы прошли с Лиром через лес, он ничего не говорил, просто шел за мной.
— Стой, я сейчас сверху посмотрю.
Взлетев, я огляделась. Отсюда был виден огромный дуб. Туда нам и надо.
— Лир, впереди ты увидишь дуб, который возвышается над другими деревьями. Нам туда.
Путь туда занял несколько минут. Спустившись на землю, я повела Лира по тропинке. Пять минут спустя мы обогнули небольшой холм, за которым под защитой деревьев стоял деревянный домик. Подойдя ближе, мы услышали, как внутри кто-то хлопочет. Я несколько раз громко хлопнула в ладоши. Шум внутри стих, а потом открылась дверь и из нее вышла сухонькая старушка.
— Здравствуй, бабушка.
Глава 29
Старушка на пороге замерла, потом по ее лицу покатились слезы.
— Ванька, внученька моя, солнышко.
Она начала спешно спускаться со ступенек. Я подошла и обняла ее. Хотелось утешить ее, чтобы она перестала плакать.
— Девочка, я знала, что ты жива. Мое старое сердце чувствовало.
— Если ты не перестанешь плакать, я уйду, — мягко сказала я.
— Прости старую, я так рада тебя видеть. Я мечтала увидеть тебя хоть разочек, пока не отправилась дальше. Ты замерзла совсем, пойдемте в дом, познакомишь меня со своим спутником, расскажешь все.
Мы поднялись в дом, сели на лавку.
— Бабуль, мы не замерзли, не хлопочи.
— Да как же не хлопотать, ты же кровиночка моя, все, что осталось у меня.
— Я уже взрослая, 28 лет.
— А внешне совсем не изменилась за 10 лет.
— Я и не должна была. Мы все расскажем сейчас тебе. Это Лирилан, тот, кто спас меня 10 лет назад.
— Спасибо вам, вы сохранили мое сердечко.
— Да я не совсем спас, просто помог выжить.
— Бабуль, только не плачь! Тогда на нас напали нхары, мы с Исей должны были убежать, но не успели. Они погибли все на моих глазах, Иська даже на моих руках, я не успела ее остановить. Меня степняки не тронули, ушли. Может мой вой их напугал, может еще что. Я тогда просто развернулась и ушла прочь оттуда. В поле меня встретил Лир. Он помог мне, стер мою боль. С тех пор мы вместе ходим по миру. Точнее летаем.
— Летаете?
— Да, бабуль. Дело в том, что я уже не человек. Я — ветер.
— Северный, правильно?
— Откуда ты знаешь? Ты даже не удивлена.
— Когда я была еще молодой девушкой, был у меня кавалер. Вот только не сложилось у нас. Разлюбил он меня, а потом уехал. Я тогда тосковала так. Была зима. Я пошла прогуляться одна и встретила девушку. Молодая, легко одетая. Вроде и человек, но что-то не так. Увидела она меня, подошла, спросила, почему я такая грустная. А я смотрю на нее и говорю: «А ты почему раздетая? Замерзнешь ведь! Пойдем, чаем напою». Она рассмеялась, сказала, что ей не холодно. Ну, я ей и рассказала все. А она говорит: «Это все мелочи, ты встретишь другого и будешь счастлива, главное держи свое сердце в тепле. Иначе будешь, как я, скитаться по миру, да делиться холодом и ветром с людьми». Я спрашиваю ее «А кто ты?», а она грустно улыбнулась и ответила «Называй меня Ветер». После этого она растворилась в воздухе, а с севера подул ветер. Больше я ее никогда не видела.
— Значит, ты имеешь представление о том, кто я теперь.
— Да. Теперь я знаю, что ты хотя бы жива. Я могу спокойно умереть.
— Лучше живи, а я каждую зиму буду прилетать к тебе в гости.
— Хорошо, малышка.
У бабушки мы тоже гостили пару дней. Я показала Лиру свои любимые места в этом лесу, надписи на деревьях, сделанные мной в детстве.
— Ну что, Ники, куда дальше?
— Помнишь деревню, в которой мы остановили нхаров? Я хотела бы наведаться туда, посмотреть, как там дела идут.
— Как хочешь, когда полетим?
— С утра. Я с бабушкой попрощаюсь.
Вечером мы сидели у окна и я наклонилась поднять с пола веточку травы. В этот момент у меня из-за рубашки выпал медальон, который мне дал Рим.
— Хм, интересный медальон, — заметила бабушка. — Только где ты взяла его? Он драконий.
— Откуда ты знаешь? — удивилась я.
— Девочка, я много лет на свете живу. Не увиливай от вопроса.
— А это ей ледяной дракон дал. Сказал, если нужен будет — позвать. Понравилась ему ваша внучка…сильно.
В следующий момент я наступила Лиру на ногу…сильно!
— Даже так? Интересно. И что же ты ему ответила?
— Он хотел, чтобы я снова стала человеком. Естественно, я ответила отказом.
— Что тут естественного?
— Ради него я должна была отказаться от неба. Этого я не могу сделать. Я не смогу без неба.
Бабушка открыла рот, чтобы сказать что-то.
— Нет, кататься на драконе и лететь самой — это разные вещи, даже не сопоставимые!
— Тебе решать.
— Да. Кстати, мы завтра улетим уже. Нам пора.
— Хорошо. Только будь осторожна.
— Обещаю. Я еще прилечу к тебе, дождись меня.
— Дождусь.
А с утра мы улетели. Деревня та была недалеко, поэтому добрались мы быстро. Вот они, знакомые улочки, вот дом военачальника. А этот юноша, должно быть, тот мальчик, которого я спасла тогда. Я появилась перед ним. Он сначала отскочил, испугавшись, а потом узнал меня.
— Это вы?
— Я. Смотрю, ты вырос.
— Так, 10 лет прошло. А вы не изменились совсем. Что же мы стоим здесь, пройдемте в дом, отец будет рад увидеть вас.
— Я не одна. Лир, ты где?
Лир появился рядом со мной.
— Ой, я и вас помню, вы тогда тоже были. Пойдемте!
Он привел нас в дом. Все было так же, как и тогда.
— Отец, мам, смотрите, какие у нас гости!
В вышедшем мужчине я узнала военачальника. Он тоже узнал меня.
— Вы? Этого не может быть!
— Может, это мы. И да, мы не изменились совсем.
— Каким ветром к нам? — поинтересовался мужчина.
Мы переглянулись с Лиром и улыбнулись. «Каким ветром?»
— Северным, — ответила я с улыбкой. — Решила узнать, как у вас дела.
— Да с тех пор наладилось все. Больше нашу деревню никто не беспокоил. Тогда пришли люди из других деревень, посмотрели на трупы нхаров. Поудивлялись, что разбойниками оказались они, спрашивали, как нам удалось остановить их. Я ничего не сказал про вас. После того тишина и спокойствие. Люди отошли от трагедии и забыли.
— Хорошо. Я смотрю ваш сын вырос красивым юношей.
«Юноша» покраснел, как маков цвет.
— Да. Спасибо вам за его спасение. Если бы не вы…
— Не стоит, это было давно.
— Все равно спасибо вам! — сказал сам спасенный. — Через несколько лет я стану военным, построю свой дом. И я хотел бы, чтобы…(он задержал дыхание, будто собирался броситься в омут с головой)…вы согласились стать моей женой.
В комнате повисла тишина. Все смотрели на него огромными глазами, в том числе его родители, которые ни о чем не подозревали.
— Сожалею парень, но тебе придется стать в очередь, — «обрадовал» его Лир. — Недавно нашелся первый желающий на нее.
Тема была довольно скользкая, поэтому я решила закрыть ее.
— Я рада была вас повидать, но, думаю, нам пора.
— Мы тоже были рады. Вам здесь всегда рады.
— Спасибо, до свидания.
Мы вышли из дома и, пошли по дороге к воротам.
— Если ты скажешь хоть слово, я тебя убью, — сказала я улыбающемуся Лиру.
— Хорошо, я промолчу.
— Вот и молчи.
Глава 30
Мы уже неделю гуляли по просторам Кариала (гос-во людей) от деревни к деревне. Было интересно наблюдать за жизнью людей в разных поселениях. Сейчас мы дошли до гор, где, по словам одной старушки из прошлой деревеньки, находится последнее поселение в эту сторону. Дальше только горы на мили. Приняли нас хорошо (мы сказали, что путешествуем), рассказали про здешние места, показали достопримечательности. С наступлением сумерек ворота в деревню закрыли и заперли. Все-таки предгорье. На постой нас определили к вдове, жившей без детей. Мы сидели в доме, слушали ее истории. Вроде и истории интересные, но какое-то чувство на задворках мешает. Вскоре я поняла, что это за чувство — тревога. Что, опять что-то случится? Тревога росла, было заметно, что Лир тоже ерзает.