На рытье ям ушло около получаса. За это время Хуан истек потом и выпил почти четверть запасов воды, которую, по его поручению Линда принесла из шлюпки. Поднимаясь на ноги, он ощутил движение позади себя, повернулся, выхватывая пистолет, и, завершив поворот, держал на мушке вышедшего из кустов человека.
Узнав Макда Лоулесса, тут же опустил оружие. Казалось, уроженец Луизианы дышал еще тяжелее, чем председатель. Когда Лоулесс осторожно спускался по склону, Хуан взглянул на часы.
– Два километра? – спросил он.
– Я могу на протяжении пяти километров проходить полтора километра за семь минут, – произнес Лоулесс, дыша как жеребец после Кентуккийского дерби. – С полной выкладкой – за десять.
На Хуана стойкость Лоулесса произвела благоприятное впечатление, как и то, что он знает свои физические возможности и ограничения. Такие сведения могли при случае спасти ему жизнь.
– Есть что-нибудь впереди?
– Только джунгли. Хорошая новость: самые худшие пороги позади. – Он напился из фляжки Кабрильо и утер пот с лица грязным желтым платком. – Знаешь, заросли тут гуще, чем на луизианских болотах.
– Возвращайся на борт. Мы будем готовы через минуту.
Корпорация предпочитала цифровые взрыватели химическим. Их точность значительно превосходила последние и позволяла рассчитать время с точностью до доли секунды. Кабрильо установил взрыватели, быстро положил взрывчатку в каждую яму и забросал их, чтобы скрыть пластит.
Затем вернулся на борт шлюпки. До взрыва оставалось около двух минут. Хуан приблизил шлюпку к водопаду, чтобы как можно больше увеличить расстояние между ними и взрывными зарядами. Все легли ничком на настил, не глядя за борт из-за камней, которые полетят с берега.
Взрывы раздались один за другим в такой частой последовательности, что казались одним продолжительным взрывом. Камни и осколки взлетели из земли в фонтанах горящего газа. Грохот раскатился по реке, подняв в воздух сотни испуганных птиц. Через несколько секунд на шлюпку посыпались камешки. Они отскакивали от кранца или ударялись со стуком о пластиковый настил. Один камень величиной с кулак сильно ударил Смита по бедру. Он зашипел, но удержался от комментариев.
Не успела пыль полностью осесть, как Хуан стоял, глядя в сторону кормы. Основу речного берега выбросило взрывом, и на его глазах вся эта масса длиной почти в двенадцать метров грузно сползала в реку, раздвигая воду. Потом ее передний край ударился в дальний берег с такой силой, что полностью преградил путь потоку.
– Voilà, – произнес Кабрильо, явно довольный собой. – Мгновенно возведенная плотина.
С перекрытым оползнем руслом вода между ним и водопадом начала подниматься. Теперь интересно было наблюдать, прорвет ли река временную плотину до того, как уровень ее поднимется достаточно высоко, чтобы провести поверх водопада шлюпку.
– У меня есть идея. Линда, возьми руль. Джон, Макд, со мной.
Кабрильо снова схватил фалинь и жестом велел Линде подвести шлюпку прямо под водопад. Он был чуть выше носа шлюпки. Трое мужчин запрыгнули на скалу водопада, выступающую из воды крохотным островком.
Пространство между водопадом и плотиной заполнялось, но течение размывало ее, находя каждую трещину, каждую щелочку. Нос шлюпки задирался все выше, пока передняя часть киля не оказалась на скале. Мужчины обмотали нейлоновую веревку вокруг запястий для самого важного в их жизни перетягивания каната. Линда держала мотор на высоких оборотах, заставляя шлюпку подниматься выше и выше. Позади них струйка воды пробивалась сквозь плотину, соединяясь с течением реки. Крохотная промоина пропускала несколько капель, но должна была быстро расширяться. В довершение всего нижнюю часть плотины у правого по течению реки берега поднимающаяся вода должна была вот-вот перехлестнуть.
– Мы сделаем это одним рывком. – Хуан напряг мышцы рук и плеч, перед тем как перетащить шлюпку через водопад. – Линда, смотри на плотину: скажешь нам, когда пора.
Линда пристально смотрела на плотину и на берега, убеждаясь, что вода быстрее заполняет сотворенную ими лагуну, чем грунтовая плотина пропускает воду. Она все прекрасно рассчитала. Вода достигла высшего уровня, водопад представлял собой от силы пятнадцатисантиметровый порог, когда плотину снесло в потоке камней и грязи.
– Пошли! – крикнула она и дала полный газ.
Трое мужчин налегли на веревку. Тела их были напряженными, усилие отражалось на лицах. Скопившаяся за десять минут вода уходила за секунды. По мере понижения ее уровня киль шлюпки все сильнее прижимался к скале и делал работу мужчин гораздо тяжелее.
Вода утекала из-под винта так быстро, что мотор заревел, когда лопасти оказались в воздухе. А мужчины продолжали тянуть, продвигая шлюпку каждым усилием.
Линда перевела мотор на холостой ход, выпрыгнула из шлюпки и встала на самом краю скалы. Черная вода неслась, омывая ее голени. Но облегчение шлюпки на вес Линды и требовалось мужчинам, чтобы выполнить свою задачу. Шлюпка соскользнула со скалы, ударилась о воду и оказалась на плаву. Течение развернуло ее боком и сильно накренило, но теперь она была так низко в воде, что ее не могло унести к водопаду.
Когда шлюпка подалась вперед, Макд и Джон Смит повалились в воду. Встали, отфыркиваясь и смеясь от того, что сделали свое дело. Кабрильо каким-то образом сохранил равновесие и, когда Линда подвела лодку к его каменному островку, шагнул через планшир так небрежно, как житель пригорода входит в вагон местного поезда.
Лоулесс и Смит, в свою очередь, вылезли из реки и улеглись, тяжело дыша, на настиле, на их лицах застыли улыбки.
– Не так уж и плохо справились, – заметил Хуан, заняв свое место у пульта управления.
– Черт возьми, – произнес Макд, заметив пиявок, присосавшихся к его рукам. – О господи, больше всего на свете ненавижу этих тварей. – Он вынул из кармана разовую зажигалку.
– Я бы не делала этого, – предостерегла Линда, когда Лоулесс заработал колесиком, чтобы высушить зажигалку.
– Папа учил меня так избавляться от них.
– О, пиявка, конечно, свалится, но при этом извергнет все, что высосала. Во-первых, это отвратительно, во-вторых, может нести заразу. Отдирай ногтями ее пасть от кожи.
Следуя ее совету и корча гримасы, как маленькая девочка, Макд снял с рук четырех кровососок и одну при помощи Линды с затылка. Смита пиявки не тронули.
– Джон, у тебя, должно быть, кислая кровь, – дразнил его Лоулесс, надевая снятую рубашку.
С затянутым поясом и крепко охватывающими лодыжки завязками он не беспокоился, что какая-то гадость залезет к нему в брюки.
Смит не ответил. Он занял свое место на носу и приготовился вновь играть роль впередсмотрящего. Макд, переглянувшись с Линдой и Кабрильо, пожал плечами и пошел присоединиться к нему.
Поскольку водопад прикрывал их тыл, Линде не имело смысла наблюдать, настигает ли их кто-то сзади. И поскольку продвигаться по джунглям можно только берегом реки, Кабрильо вел шлюпку с уверенностью, что впереди не будет деревень.
Люди не смогли бы подняться снова вверх по течению, после того как подплыли к водопаду, и он не видел на берегах указаний переправы судов волоком.
Хуан держал скорость около сорока километров в час и замедлял ход только у совершенно непросматривающихся поворотов, по мере того как река, извиваясь, уходила все глубже в джунгли. При такой скорости одежда у всех в конце концов высохла.
Солнце клонилось к западу, река оставалась спокойной и легкой для прохождения. Тропический лес окаймлял реку густо, как живая изгородь. Лишь изредка появлялась брешь, обычно там, где в реку впадал ручеек или где берега были особенно пологими и спускающиеся к водопою животные протоптали тропы. Одна тропа была особенно широкой. Хуан решил, что, возможно, ее проделали дикие слоны, которых предположительно в стране насчитывалось десять тысяч.
В этой непроницаемой стене широколиственных растений таились азиатские носороги, тигры, леопарды, всевозможные змеи, в том числе самые большие на свете питоны и королевские кобры.
«Не лучшее место, чтобы заблудиться», – подумал он.
С приближением вечера Хуан заглушил мотор, и шлюпка едва двигалась против медленного течения. От резкого прекращения шума у всех зазвенело в ушах.
– Мы находимся примерно в шестнадцати километрах от последних известных координат Солей. На моторной тяге пройдем еще около восьми километров, потом сядем на весла. Всем быть начеку. Неизвестно, что мы обнаружим, но Солей была убеждена, что в джунглях возле нее есть еще кто-то.
Кабрильо ни на чем не задерживал взгляда дольше секунды. Он оглядывал лес впереди и по сторонам, зная, что за ними может кто-то наблюдать с полной безнаказанностью. Если там находились мятежники, наркоторговцы или армейский патруль, его группе не узнать об этом, пока не наткнутся на засаду. Он сдерживал желание оглянуться. Знал, что заднюю сторону оберегает Линда, но не мог отделаться от ощущения, что за ним наблюдают.
Кабрильо ни на чем не задерживал взгляда дольше секунды. Он оглядывал лес впереди и по сторонам, зная, что за ними может кто-то наблюдать с полной безнаказанностью. Если там находились мятежники, наркоторговцы или армейский патруль, его группе не узнать об этом, пока не наткнутся на засаду. Он сдерживал желание оглянуться. Знал, что заднюю сторону оберегает Линда, но не мог отделаться от ощущения, что за ним наблюдают.
Высоко на стоящем близко дереве закричала птица, что привело к выбросу щедрой дозы адреналина в его кровь. Линда негромко ахнула, Макд подскочил. Только Смит никак не отреагировал. Хуан начинал подозревать, что в жилах этого человека струится ледяная вода.
Когда они прошли запланированные восемь километров, Хуан заглушил мотор и вынул его из воды, чтобы он не действовал как якорная драга. С двумя гребцами на каждой стороне шлюпки они пошли на веслах. Смит выкачал из днища почти всю воду, но шлюпка была большой, и, каким бы медленным ни было течение, ход давался с трудом.
В подобных случаях они обычно использовали небольшой электрический мотор, работающий бесшумно, но его, как и многое оборудование, оставили на «Орегоне», чтобы не перегружать шлюпку.
Люди, которые никогда не гребли совместно, обычно приноравливаются друг к другу несколько минут. Здесь же, хотя Смит и Макд были новенькими в команде, все четверо интуитивно приняли ритм и работали веслами из угольного волокна слаженно, как гарвардская гребная команда.
Хуан каждые несколько минут взглядывал на портативный навигатор и, когда заметил одну из редких прогалин впереди на правом берегу, понял, что их путешествию по реке пришел конец. Это был естественный вход в джунгли, и он заподозрил, что Солей и ее спутник – Кабрильо не мог вспомнить его имени – вышли из этой реки.
Он направил их к небольшой открытой поляне, заметив, что по ней бежит ручеек. За поляной высилась стеной буйная растительность. Солей последний раз вела разговор в трех километрах от этого места.
Шлюпку они задвинули в окаймляющие приток заросли тростника, затолкали в укрытие как можно дальше. Едва покончили с этим, Смит вскинул автомат к плечу и осмотрел в оптический прицел окружающую местность. Ничего. Слышался только шум, создаваемый птицами и насекомыми, и журчанье воды мимо транца шлюпки.
Они собрали снаряжение за несколько минут. У всех были фляжки для воды, легкие нейлоновые рюкзаки, весящие от одиннадцати килограммов у Линды и до почти тридцати у Кабрильо и остальных мужчин.
Если повезет, им не потребуется ничего, кроме воды.
Кабрильо взглянул на шлюпку, дабы убедиться, что она хорошо спрятана. Отошел на несколько шагов от остальных, чтобы взглянуть на нее с другой стороны, и… увидел лицо. Оно глядело на него немигающими глазами под тяжелыми веками. Хуан не сразу понял, что это. Оказалось, голова Будды, установленная в джунглях у самой реки. За ней находилось каменное здание, окутанное ползучими побегами и лианами, очень похожее на ступенчатые пирамиды в Ангкор-Вате в соседней Камбодже, хотя гораздо меньше.
Строение возвышалось примерно на девять метров, еще одна голова Будды покоилась на крыше верхнего яруса. Все это казалось очень древним, словно комплекс находился здесь вечно и вокруг него выросли джунгли.
– Думаю, мы в нужном месте, – пробормотал он.
– В самом деле, – отозвалась Линда. – Смотри.
Хуан отвел глаза от пирамиды и посмотрел на Линду. Она отклонила покрытую листьями ветвь, открыв взгляду два одноместных каяка. Эти легкие суденышки можно купить за небольшие деньги где угодно в мире. Эта пара была темно-зеленой, подходящей для подъема по течению, так как на них гребец может огибать препятствия.
– Должно быть, их принесли по суше из Бангладеш, – предположил Смит.
Кабрильно покачал головой.
– Скорее вошли на них в реку там, где она впадает в море. Должно быть, зафрахтовали судно в Читтагонге для первой части путешествия. У Солей наверняка был на уме какой-то пункт назначения. Она знала, куда направляется. Взгляните-ка.
Все посмотрели в ту сторону, куда указывал его палец: там последние лучи солнца освещали голову Будды, и несколько секунд лицо из серого камня выглядело позолоченным.
Линда вскинула руку ко рту, подавляя вскрик удивления.
– Как красиво, – еле слышно произнесла она.
– Да, мы не в луизианских болотах, – заметил Лоулесс.
Смит промолчал. Он лишь бросил взгляд на храм, потом повесил автомат на плечо и укоризненно взглянул на Кабрильо. Похоже, он считал, что разглядывание древностей в их программе не значится.
Хуан не сомневался ни в преданности Смита Ролану Круассару, ни в его желании вызволить дочь нанимателя, но подумал, что бывшего легионера нужно слегка просветить, научить радоваться сюрпризам, которые иногда дарит жизнь. Этот храмовый комплекс видела, очевидно, лишь горстка людей. Сознание этого волновало, и ему больше всего хотелось исследовать тайны буддийского святилища.
Но он понимал: Смит прав. У них есть миссия, изучение археологических сокровищ в нее не входит. Они могли пройти оставшиеся километры до своей координатной цели, пока в джунглях не сгустилась непроглядная тьма. Он позволил Линде сделать несколько снимков телефоном и спрятать его в непромокаемый рукав, потом дал команду двигаться.
Глава 10
Хуан думал, что легче всего идти вдоль ручья, но там оказалось грязное болото, засасывающее ботинки при каждом шаге. Когда он вытаскивал ступню, комья грязи облепляли ее до самой лодыжки, и с каждым шагом ее как будто становилось все больше. Через десяток шагов он едва вытаскивал из нее ноги.
Это вынудило их оставить ручей и перейти в кусты.
Хуан стразу понял, что испытывали солдаты в Первую мировую войну, сражаясь в траншеях с проволочными заграждениями. Острые листья рвали одежду, оставляли неглубокие, но болезненные порезы на лице и руках. Никакой тропы не было. Ему приходилось продираться через переплетение лиан и кустов с изяществом слона в посудной лавке.
Макд, шедший следом за Кабрильо, похлопал его по плечу и жестом показал, что им нужно поменяться местами. Кабрильо молча согласился.
Лоулесс вышел вперед, взглянул на стену кустов перед ними и взял левее, ближе к едва видным стволам деревьев. Он двигался, как акробат. Это выглядело неуклюже, но он более чем втрое ускорил их путь – каждый член команды повторял телодвижения шедшего впереди. И если Кабрильо, ломясь сквозь кусты, шумел, как носорог, Лоулесс двигался бесшумно, словно змея.
Но все-таки продвижение их было медленным, и полчаса спустя через полог джунглей проникало так мало света, что они словно находились в пятнадцати метрах под водой.
– Нужно сделать остановку на ночь, – прошептал Макд. – Я ничего не вижу.
– Ладно, – вынужден был согласиться Хуан. При взгляде вверх дневного света почти не было видно. – С рассветом снова тронемся в путь.
Первым делом достали из рюкзаков беспламенные химические нагреватели и начали разогрев еды. Потом разложили нейлоновые спальные мешки с противомоскитной сеткой. Поиски места, чтобы удобно лежать в густых джунглях, – нелегкая задача, поэтому единственному мачете, который нес Макд, нашлось хорошее применение.
Когда еда согрелась, спальные мешки были у всех раскатаны, но еще крепко закрыты от армады насекомых, мучивших путешественников с той минуты, когда шлюпка остановилась. Никто не произнес ни слова. Когда с едой завершили, Хуан указал пальцем на Смита, потом на себя, затем на Лоулесса и, наконец, на Линду. Это был порядок несения вахты. Он взглянул на часы, сосчитал, через сколько часов взойдет солнце, и поднял два пальца. Все понимающе кивнули.
Кабрильо специально отвел Смиту первую смену, так как сам мог не спать и следить, чтобы легионер выполнял свои обязанности.
Ночь прошла без происшествий, хотя и не совсем спокойно. Ночью в джунглях раздается душераздирающая симфония птичьих и обезьяньих криков с поддержкой беспрестанного стрекота насекомых. Беспокойство Хуана относительно Смита оказалось безосновательным.
Когда они проснулись, по земле стелился туман, заглушающий лесные звуки. Он придавал окружению призрачный, потусторонний вид. Они сняли лагерь так же беззвучно, как разбили, и через десять минут после того, как света стало достаточно, снова тронулись в путь. Макд шел впереди, Кабрильо – замыкающим.
На их счастье, джунгли начали редеть, и, когда Макд нашел охотничью тропу, они пошли почти нормальным шагом. Лоулесс часто останавливался, чтобы прислушаться и осмотреть тропу: нет ли недавних человеческих следов. Учитывая обилие ежедневных дождей, Кабрильо сомневался, что Лоулесс что-нибудь обнаружит, и удивился, когда после быстрого поворота в прилегающие кусты он вернулся со скомканным кусочком посеребренной бумаги. Оберткой от жвачки. Развернул ее и поднес к носу Кабрильо. Хуан ощутил запах мяты.