Он отворачивается.
– Истощение силы – дело рук матери, не моих, – продолжаю я. – Она разрушила Атлантиду. Оставь мы локули там, и они бы затонули вместе со всем континентом. Лишь забрав их и спрятав в безопасных местах – украв, как ты изволишь говорить, – мы сохранили надежду на восстановление нашей родины. Умы будущего, великие умы, что во многом превзойдут наши, найдут способ. Я не ищу славы, я не настолько глуп. Я хочу сохранить локули для будущих поколений в самых удивительных произведениях человеческой мысли и рук. – Я указал на мраморный блок впереди. – Узри Зевса, отец! Разве он не выглядит как живой человек?
Ни на человека, ни тем более живого этот кусок мрамора никак не походит. В нем едва можно различить спинку огромного трона и грубые линии того, что однажды, согласно задумке, станет объемным изображением могущественного бога. Зодчих больше привлекала идея Зевса стоячего, но ни один храм не смог бы вместить подобную величественную скульптуру. Поэтому он сидит на достойном его царском троне, надежно утвердив ноги на постаменте. Его посох высекли отдельно, и сейчас он стоит сбоку от мраморного блока. Рядом с локулусом силы.
Вот что я хотел, чтобы отец увидел.
Морщины на его лице углубились, глаза остекленели. Как долго я ждал этого момента! Все то время, что прошло с побега с Атлантиды, я наращивал собственные силы.
IMMOBILITUS.
Ноги моего отца приросли к земле. Он пытается сдвинуться с места, чтобы добраться до локулуса, но не может.
– Я не позволю! – кричит он. – Я приказываю тебе вернуть его мне!
– Я не твой воин, – отвечаю я.
– Ты мой сын! – ревет он.
Меня разрывает от острого чувства вины. Должен ли я проявить милосердие? Его слова тяжким грузом ложатся на сердце.
Но смерти тысяч атлантийцев тяжелее.
Мне предстоит еще много работы. Нужно завершить строительство. Меня не остановить. Никаким армиям. И даже самому Ула’ару.
– Ты предпочтешь, чтобы этот локулус оказался в твоих руках, а не в руках Зевса?
– Сейчас же! – бушует он.
– Я исполню твое желание, отец, – говорю я. – Прямо сейчас и на веки веков.
Я чувствую, как сила поднимается от моих ступней и заполняет мое тело. С ней приходит боль. Острая, до слепоты. Я протягиваю руку к отцу и чувствую сильнейший разряд, точно сотня ножей устремляется по моим венам.
Отец в шоке распахивает рот. Его ноги отрываются от земли, и он взлетает.
Он кричит. Я еще никогда не слышал от него панических криков. Я знаю, что это наша последняя встреча.
Но я отворачиваюсь. Я уже успел оплакать своего отца. Оплакать свой народ. Моя семья ждет меня в будущем. В новом, еще не рожденном мире.
Я ухожу прочь, заставляя себя не слушать.
Глава 16 Почувствуй себя козлом
Я резко открыл глаза и принялся прокручивать в воображении увиденное, стараясь запечатлеть все в памяти, так как знал: эти сны всегда что-то значили.
В более ранних их версиях я видел сцены разрушения Атлантиды и кражи локули. Тогда все выглядело так, будто я пребывал в теле принца Караи. Но в последних снах я был Массаримом.
Сложно объяснить, но мир глазами второго представал в куда более темных красках.
– Эй, – тихо позвала Эли. – Ты в порядке?
Я сел. Образы из сна окончательно растворились, точно предрассветная дымка. Я был на скальном выступе недалеко от Руфони. Было темно. Середина ночи. Эли лежала сбоку от меня, а за нами в позе эмбриона сонно посапывал Касс. Я заморгал, возвращая себя в реальность.
– Я хотел убить его… – пробормотал я. – Не я. Массарим.
– Ты хотел убить Массарима? – спросила Эли.
– Нет! Я был Массаримом, – объяснил я. – Во сне. Я хотел убить своего отца. Короля Атлантиды, Ула’ара. Это второй раз, когда я видел его во сне. Первый случился, когда у тебя был приступ. Я тогда тоже был Массаримом. Король злился на меня за то, что я украл локули. Я швырнул фальшивый локулус с обрыва в Галикарнасе. Хотел его обмануть. А в этот раз мы были у статуи Зевса. Только она еще не была статуей.
Детали ускользали. Эли положила руку мне на плечо.
– Мне тоже снятся кошмары, хотя и не такие. Тсс, все нормально.
– Знаю. Это просто сон. – Ее ладонь была теплой, и я позволил себе прислониться головой к ее плечу. Вдалеке тускло мерцали огни Руфони.
– Мне кажется, или скоро утро? Пора решить, что мы будем делать дальше.
Я услышал позади нас глухой удар.
Касс тут же распахнул глаза и, обернувшись, скользнул взглядом вверх по склону.
– Вы это слышали?
Мы с Эли встали.
– Какие животные населяют горы Греции? – спросила Эли.
– Козлы? – предположил я.
К моей голове все еще был привязан фонарик. Я повел лучом света вверх, и в его пятне мелькнуло нечто маленькое и заостренное.
Касс дернулся назад и едва не сорвался с края выступа.
– Ай! Козлы швыряются в нас камнями!
Еще один «снаряд» упал рядом. И еще один.
– Не думаю, что это козлы.
– Давайте укроемся в пещере, – предложил Касс.
Эли и Касс первыми направились к входу в пещеру. Я подобрал свой рюкзак и локулус силы и уже хотел последовать за ними, но в тот миг, когда я зажал сферу под рукой, что-то изменилось.
Я не желал прятаться. Я был зол. Кто-то пытался нас напугать. Что, если это ловушка, что, если массарины хотят загнать нас в пещеру, откуда мы не сможем сбежать? После всего, что нам пришлось пережить, я не мог этого допустить. Я крепко прижал к себе локулус и утвердил ногу на склоне.
– Джек? – позвала Эли из пещеры. – Джек, что ты делаешь?
Мои пальцы впились в плотную землю, точно крюки. Теперь уже они оба кричали мне из пещеры, но мои мысли были далеко. Я лез по склону, и казалось, что мои мускулы превратились в стальные канаты.
– Йе-ху-у! – Я не мог не заорать. Я хочу сказать, сами подумайте. Джек Маккинли, кого всегда последним выбирали в команду по любой спортивной игре. Кто валился с одного тычка. Бессменный обладатель звания «Кто Чаще Всего Оказывался Сбит с Ног Барри Ризом» в течение пяти лет. Но сейчас, когда моим друзьям угрожала опасность, я мог что-то сделать. Я взбирался по горе с легкостью… козла!
Потрясающее ощущение.
Не отвлекайся.
Я оттолкнулся от склона и, взлетев вверх, наверное, футов на пятьдесят, ухватился пальцами за край следующего выступа. После чего подбросил себя вверх и совершил переворот в воздухе на триста шестьдесят градусов. Ну, может, на триста сорок, потому что приземлился я на спину. Стоило отметить, что со мной был не локулус безупречной координации.
Но боли не было, и я тотчас вскочил на ноги и покрутил головой, подсвечивая себе фонариком. Этот выступ был у́же предыдущего, но зато длиннее.
Там.
Надо мной. Крошечное движение. Нечто темное на темном фоне.
– Эй?
В этот момент кто-то спрыгнул на меня. Я потерял равновесие, и меня занесло. Локулус выскользнул из-под моего локтя.
Я упал и откатился в сторону. Фонарик сорвало с головы. Я поспешил схватить его и, потрясая кожаными лентами, начал судорожно водить пятном света по сторонам.
– Кто здесь? – закричал я.
– Джек? Ты в порядке? – донесся снизу голос Эли.
Я почувствовал, как мне на плечо легла чья-то тяжелая ладонь. Отскочив в сторону, я развернулся лицом к тому, кто напал на меня.
На меня смотрели два пылающих яростью глаза. Серебристо-серые и уж точно не человеческие.
– Чего ты хочешь? – спросил я.
– А ЧТО У ТЕБЯ Е-Е-ЕСТЬ? – раздалось в ответ, и Зевс всей своей огромной тушей бросился на меня.
Глава 17 Схватка на горе
По ощущениям было похоже, будто откуда-то с высоты прямо мне на грудь упала корова. Я не мог вздохнуть. Рот Зевса был в каких-то дюймах от моего лица, но я не чувствовал ни тепла, ни запаха его дыхания, ни самого дыхания. Одной рукой он ухватился за локулус, и все мои силы уходили на то, чтобы удержать его.
Пока я касался сферы, я мог сравниться с Зевсом в силе. Я резко извернулся всем телом. Пнул наугад. Наконец, я просто откинул голову и врезал ему в лоб.
Это оказалось безумно больно. Но, полагаю, ему тоже это не понравилось. Зевс удивленно вскрикнул. А я воспользовался этим моментом: сжал ноги в коленях и резко выпрямил, ударив его в живот. Он повалился на спину.
К несчастью, локулус отбросило в противоположную сторону. Я быстро встал на колени и поводил фонариком по выступу.
Бог-статуя стоял позади меня, широко расставив ноги и сжимая в правой руке обломок своего посоха.
– Мы идем к тебе! – раздался снизу голос Эли.
Я повел лучом по сторонам в поисках локулуса. Зевс заметил его первым. Он рванул вперед и вытянул к нему свободную руку. Я ринулся ему наперерез.
Большая ошибка. Без локулуса все мое тело взвыло от боли. Меня отбросило назад, но все же я смог слегка покачнуть его, и мы оба повалились на самый край выступа.
Большая ошибка. Без локулуса все мое тело взвыло от боли. Меня отбросило назад, но все же я смог слегка покачнуть его, и мы оба повалились на самый край выступа.
Локулус покатился в сторону. Зевс и я одновременно прыгнули к нему. Я оказался ближе и смог скользнуть пальцем по гладкой поверхности. И тем самым спихнул его вниз.
Я заорал:
– Ловите!
Зевс взревел и набросился на меня, загребая пальцами в поисках моей шеи. Его глаза горели яростью. Мне ничего не оставалось сделать, кроме как укусить его в плечо.
У него глаза полезли из орбит. Рука застыла. Я прыгнул к краю и перевалился через него, молясь, чтобы я не пролетел мимо нижнего выступа.
– Джек!
Эли, распластавшись всем телом по склону, карабкалась вверх. Она умудрилась поймать сферу и теперь крепко прижимала ее к себе. Я попытался извернуться в воздухе, чтобы не задеть ее, но моя нога ударила по локулусу, выбив его из ее руки. Касс, лезший прямо за ней, поспешил спрыгнуть на выступ, уходя от столкновения.
Я упал рядом с Кассом. Эли приземлилась на меня. Было больно, но в целом мы все не пострадали.
– Где локулус силы? – спросил я, вскакивая на ноги.
– На дне! – с отчаянием в голосе ответил Касс. – Я видел, как он упал.
Я поднял взгляд ко второму выступу. Зевс стоял на краю и смотрел по сторонам. Мне необходимо было как можно скорее спуститься. Я расстегнул рюкзак и вытащил мешок с двумя локули.
– Я полечу вниз, – сказал я, осторожно вытаскивая локулус полета. – А вы с Эли…
– ДЖЕРОНИМО!
Зевс спрыгнул с верхнего выступа, нацелившись прямо на меня, точно я был бассейном в жаркий летний день.
Я повалился в сторону. Зевс с грохотом приземлился ровно на том месте, где я был секунду назад. Он взмахнул обломком посоха. Я ощутил удар по лодыжке и поморщился. Но я уже был в воздухе благодаря локулусу полета.
Боль мешала мыслям. Локулус дергался вверх-вниз, как безумный. Я чувствовал себя летучей мышью, потерявшей ориентацию в пространстве.
Ты так сорвешься! Сконцентрируйся! Думай!
Я сделал глубокий вдох, и локулус плавно приподнялся. Видимо, солнце успело приблизиться к горизонту, потому что я мог различить очертания Зевса. Он стоял на краю нашего выступа с распахнутым в изумлении ртом. Касса нигде не было видно, а Эли спускалась по склону.
Разумеется. Ей пришлось выпустить локулус невидимости. Ей были необходимы обе руки.
– Джек! Касс упал! – закричала она.
Я быстро опустил взгляд, но подножие горы все еще было скрыто во тьме.
– Касс! – позвал я. – Ка-а-асс!!!
Заложив вираж, я ухнул вниз. Приземление вышло куда более жестким, чем я рассчитывал. Лодыжку свело в приступе боли, и я едва не упал. Я повел лучом фонаря вокруг себя. Кусты и деревья были грязно-зеленые, точно декорации к фильму.
Лишь на третий поворот головы я заметил в пятне света под толстым деревом у самого основания обрыва знакомую коричневую футболку и рванул прямо через кусты, умудрившись попасть ногами, должно быть, во все норы, что оказались у меня на пути.
Касс лежал на животе с вывернутой шеей, из-за чего его лицо смотрело почти прямо вверх. Я упал рядом с ним на колени и осторожно приподнял его голову. Рядом лежал рюкзак со знакомой круглой выпуклостью. Он даже не успел вытащить локулус.
– Касс, – позвал я. – Ты в порядке?
Он моргнул. Похоже, ему было нелегко сфокусировать на мне взгляд.
– Если не считать кучи иголок в моем заде, – ответил он, – чувствую себя вполне комфортно. Ай-яй-яй… – Поморщившись, он свернулся в позу эмбриона, и в этот момент сверху раздался вопль Эли.
У меня кровь застыла в жилах.
– Хватай… локулус… силы… – простонал Касс.
Я проследил за его взглядом и довольно быстро заметил в луче света от фонаря локулус силы. Он лежал на небольшом кустике примерно в десяти футах в сторону. Я со всех ног бросился к нему, выключил фонарик и сунул его назад в рюкзак.
– Спасибо, Касс!
Зажав под локтями по локулусу – силы и полета, – я пулей рванул вверх. Статуя спускалась по склону. От Эли ее отделяли какие-то дюймы.
– Эй, Зевс! – крикнул я.
Он притормозил, глубоко вонзив в землю скрюченные пальцы, и повернулся лицом ко мне.
Я закружил над ним. В лунном свете блеснули зубы – статуя в ярости оскалилась. Обе мои руки были заняты, поэтому пришлось воспользоваться ногами.
– Готовься, я лечу тебя пинать, – предупредил я.
И, скользнув вниз, с размаху врезал ему ногой по челюсти. Зевс, сорвавшись, покатился по склону. От острой вспышки боли в ноге у меня побелело в глазах.
– Джек! – закричала Эли.
Я выровнялся и подлетел к ней. Она схватила меня за руку.
– Ты как? – спросила она.
– Хорошо, что у меня есть сила, – ответил я, спускаясь к Кассу, – но сейчас я был бы очень рад исцелению.
Я коснулся земли так, чтобы основной вес пришелся на здоровую ногу.
– Ты можешь… двигаться, Касс? – спросил я, морщась от боли.
– Станцевать брейк – нет, – отозвался Касс. – Сбежать от ненормального бога-убийцы – да. А ты? Выглядишь не очень хорошо.
Я сел рядом с ним и всмотрелся в горизонт.
– Где он? Зевс?
– Это было мощное падение, – заметил Касс. – Если он не был мертв до него, сейчас он вполне мог отправиться на тот свет.
– Он бог, – возразила Эли. – Разве он может умереть?
– Стоит унести отсюда ноги прежде, чем он нас обнаружит. – Я посмотрел по сторонам и заметил вдалеке белую лачужку. Ее крышу венчал крест. Церковь. – Туда.
– Постой. Я думала, мы вернемся туда, где были монахи, – удивилась Эли.
– Я рассчитывал, что статуя вновь обернется в камень, – сказал я. – Но этого не случилось. Он пойдет за нами. Вспомни всех тех невинных детей с семьями и стариков в Руфони – думаешь, никто из них не пострадает?
– Но… – начала Эли.
– У нас три локули, Эли, – перебил я. – Масса об этом узнают. Куда бы мы ни отправились сейчас, они последуют за нами. Мы не можем подвергать тех людей опасности. Так что давайте убираться отсюда!
Я опустил локули на землю, достал телефон и отправил папе сообщение:
дела плохи! скорее к нам.
белая церковь у гор за Руфони.
– Валим, – объявил я, поднимаясь.
По другую сторону кустов, точно цунами, поднялась огромная черная тень.
– КОМУ БУДЕТЕ ЗВОНИТЬ?
В мою грудь врезался кулак, и я повалился на спину.
Зевс ломился сквозь кусты. Я попытался встать, но пострадавшая нога подломилась. Всю правую сторону тела пронзила боль.
Сощурившись, я смотрел, как бог-статуя, зажав под локтем локулус силы, бежит назад к городу, а над ним пролетает очередной самолет.
Глава 18 Неудачник, неудачник, неудачник
Я в пути. вы ок? что случилось?
Хромая в сторону белой церкви, я прочел сообщение от отца.
Лодыжка болела так сильно, будто ее оторвали от ноги, а потом кое-как приделали обратно. Футболка Касса была вся разодрана, а лицо исцарапано ветками. Эли выглядела как актриса массовки для сериала «Ходячие мертвецы». Солнце уже взошло, и теперь я мог разглядеть в деталях все раны друзей.
Зевс давно скрылся из вида. Должно быть, сейчас он уже вновь обратился в статую. Может, в Руфони, а может, где-то по дороге.
Мне не хотелось знать. Это можно было отложить до нашей следующей схватки.
– И что мне ему ответить? – пробормотал я.
– Как насчет «Салют, пап! – отозвался Касс. – Мы тут пытались украсть локулус у бога, что учил английский по ситкомам. Джек повесил его на стену, но он добрался до нас и едва нас не прикончил. Как спалось?».
– Не только по ситкомам, – уточнила Эли. – По фильмам тоже. Когда Джек спросил, чего он хочет, тот ответил: «А что у тебя есть?» Это реплика из «Дикаря» с Марлоном Брандо. Фильм 1953 года.
Касс кивнул.
– То есть для тебя новинка кинопроката.
Я перестал обращать на них внимание и набрал ответ папе:
долго рассказывать. ждем тя у белой церкви.
Я сунул телефон в карман и продолжил ковылять по каменистой местности. Мы мало разговаривали. Я старался смотреть на случившееся с позитивной точки зрения. Мы все остались живы. Мы знали, где локулус.
На этом позитивная часть обрывалась.
Уничтожить локулус исцеления? Есть.
Лишиться локулуса силы? Есть.
Оживить бога-маньяка и, предположительно, отправить его срывать зло на беззащитных жителях греческого городка? Есть.
Даже не приблизиться к тому, чтобы привлечь внимание Масса, что, по сути, и было главной целью нашего приезда в эту дыру? Есть.
Мы были команда неудачников, застрявших в темноте черт знает где.
Неудачник, неудачник, неудачник.
Я глубоко вдохнул. Профессор Бегад придумал для нас четверых прозвища. Воин, Моряк, Техник, Портной. Касс был Моряком, потому что он всегда знал, как куда добраться. Эли была нашим Техником, гением электроники. Мы потеряли Воина, Марко Великого и Могучего, потому что он присоединился к Масса.
Я же был Портным, что означало… да, в общем-то, ничего не означало. «Тот, кто объединяет всех» – так говорил Бегад. По мне, так это было вежливое перефразирование «тот, кто ни на что не годен».