– Что было бы, если бы мы его потеряли? – спросил Касс.
– Для нас это непозволительная роскошь, – заметила Эли. – Спрячь его в какое-нибудь супернадежное место. К примеру, прямо себе под кожу, хирургическим путем.
Я остановился на следующем по надежности варианте и убрал его в кошелек. Оттуда он никуда не денется.
– Живой, – прохрипел Торквин и швырнул на землю рядом с нами священника. Тот был без сознания. На его макушке вспучилась шишка размером с хороший булыжник.
Торквин горделиво помахал монтировкой.
– Рекорд старшей школы по метанию копья.
– Ты метнул в него этой штукой и даже попал? – поразился я.
– Ты ходил в старшую школу? – в свою очередь изумился Касс.
Я оглянулся по сторонам. Водитель мини-вэна и брат Димитриос оба пали жертвами монтировки и сейчас были без сознания.
– Ладно, время поджимает, – сказал я. – Все это неправильно. Совсем неправильно. Но прежде чем мы начнем на тебя орать, Торквин, расскажи, что именно произошло между тобой и моим папой.
– Поздоровался, – ответил Торквин. – Спросил, не хочет он поехать со мной. Он сказал, что нет. Был расстроен. Когда он ушел в ванную, Торквин спросил, можно одолжить его телефон. Взял телефон. И машину.
У меня ушло мгновение, чтобы все это уложить в голове.
– То есть все эти сообщения от папы… были от тебя?
Торквин кивнул.
Я понизил голос до шепота.
– Он не сказал тебе, что мы хотим, чтобы нас похитили?
– Э-эм… – промычал Торквин.
– Где ты был, Торквин? – вмешалась Эли. – Ты просто взял и исчез в Нью-Йорке!
– А тебя правда зовут Виктор Рафаэль Квинонес? – подхватил Касс.
Торквин глубоко вздохнул. И рыгнул.
– Это так отвратительно, – простонала Эли.
– Случается, когда Торквин взволнован, – пояснил Торквин. – Ненавижу имя Виктор.
Касс засмеялся.
– Я тоже ненавижу полное имя Кассиус!
– Шекспир, – кивнул Торквин. – Из «Юлия Цезаря». «Постный и голодный взгляд».
– Поверить не могу, что ты это знаешь, – восхитился Касс.
– Торквин теперь с Омфалосом, главой Караи, – продолжил Торквин. – Омфалос дал Торквину самолет. Шустрик – хороший самолет. – Он указал на кожаную сумку, что лежала на земле. – При встрече с Масса должен был воспользоваться препаратами… инъекциями. Пфу! Монтировкой проще.
– Погоди, то есть ты приехал сюда за братом Димитриосом? – уточнила Эли.
– Нет! – ответил Торквин. – Приказали вернуть вас. Препараты были на всякий случай.
– Вернуть нас куда? – спросил Касс. – Где сейчас ИК?
– Не могу сказать.
– Кто такой Омфалос?
– Не знаю, – сказал Торквин.
Я потянул Торквина в сторону, туда, где бы нас точно не смогли услышать ребята из Масса, и объяснил в подробностях наше нынешнее положение – приступ Эли, уменьшающийся осколок, план нашего похищения. Он внимательно слушал, бурча и хмурясь, точно решал в уме сложнейшие уравнения.
В конце он бросил задумчивый взгляд на массаринов.
– Торквин совершил большую ошибку…
– Они очнутся, – возразила Эли, – и мы сможем вернуться к нашему плану.
– Профессор Бегад рассердился бы на Торквина. – Здоровяк ударил кулаком по раскрытой ладони. – Не хватает Профессора Бегада. Очень и очень н-н-не…
Касс пораженно смотрел на него.
– Ты же не собираешься плакать, нет? Может, ты перечитал Шекспира?
– Нам всем его не хватает, Торквин, – сказала Эли. – Но прежде чем ты окончательно расстроишься, давайте придумаем, как нам быть.
– Пусть остается с нами, – предложил Касс.
– Он только что вскопал Димитриосом землю, – напомнила Эли.
Касс пожал плечами.
– А нельзя засунуть его в багаж? Или пусть летит за нами на Шустрике?
– Нельзя, чтобы наш план провалился, – заявил я.
– Нет. Ваши жизни – это самое важное. – Торквин, не отрывая взгляда от лежащих без чувств массаринов, почесал бровь. После чего набрал полную грудь воздуха и с шумом выдохнул, словно бык. Повторив вдох-выдох, он закрыл глаза и поднял над головой монтировку. – Делайте.
Мы обменялись непонимающими взглядами.
– Э-э, что делать? – спросил я.
По краям густой бороды Торквина заблестели капельки пота.
– Прежде чем Масса очнутся, – сказал он, – вы вырубите Торквина.
Глава 21 Удаляясь
Не то чтобы я ожидал, что брат Димитриос пустится в греческий пляс, когда увидит лежащего на земле Торквина, но обрадоваться-то он должен был.
Вместо этого он, в изумлении качая головой, вытер носовым платком лоб.
– А я думал, мы давно избавились от этого примата.
Если бы он только знал, чего мне стоило вырубить Торквина. У этого парня голова такая же крепкая, как гранит. Поэтому я, Джек Маккинли, замахнулся монтировкой, как заправский бейсболист, и с гулким звоном врезал ему по голове с такой силой, что здоровяка швырнуло вперед, точно соломенную куклу. Мое показательное выступление заставило Эли закатить глаза. Придушенным голосом она объявила, что моя крутизна раз и навсегда задвинула Марко далеко на задний план.
Надеюсь, вы этому не поверили.
По правде говоря, я не мог по-настоящему ударить Торквина. Никто из нас не был способен на столь грязный поступок. Может, он и бывал жесток и подчас странно себя вел, но он был нашим другом и защитником. Ну, что-то вроде того. Так что в итоге мы уговорили его воспользоваться препаратами из его же черной сумки. Среди них оказался транквилизатор, который вырубил его за несколько секунд. Дело было сделано.
Димитриос залез в мини-вэн.
– Полагаю, стоит разделаться с ним раз и навсегда, – проворчал он.
– Нет! – хором вскрикнули мы.
– Пожалуйста, – взмолилась Эли, – оставьте его в покое, и мы обещаем, что отправимся с вами по-хорошему.
– Торквин безобиден, – быстро добавил я. – Теперь, когда Институт Караи уничтожен, он… растерян. Правда. Он не опасен.
Брат Димитриос встал над бесчувственным священником.
– Это выглядит не так уж безобидно.
Разбитый «Мерседес» с громким гулом загорелся. Между ним и Торквином было, наверное, футов пятнадцать.
– Надеюсь, мне не придется сожалеть о своем милосердии. – Нахмурившись, брат Димитриос подхватил своего помощника и потащил его к мини-вэну. – Давайте убираться отсюда! – крикнул он нам.
– Погодите, а как же Торквин? – спросила Эли.
Но Димитриос уже запустил двигатель и вызволил руки Мустафы из окна-капкана. Спихнув его на пассажирское сиденье, он схватил ружье.
– Залезайте! Сейчас же!
Касс покосился на Торквина.
– С ним все будет в порядке, Джек. Он придумает, как выбраться отсюда, когда проснется. Идем, нам пора.
Мы взобрались в мини-вэн. Взвизгнув шинами, автомобиль обогнул взятую папой напрокат машину и помчался по шоссе. Я смотрел на неподвижное тело Торквина, удаляющуюся черную точку неподалеку от дымящейся машины.
В следующий миг оглушительный грохот сотряс округу, и задние колеса мини-вэна подскочили и с силой бухнули по дороге. Мы с Кассом и Эли прижались лицами к стеклу. У меня перехватило дыхание.
Торквина нигде не было видно. То место, где он лежал, скрылось в густом облаке черного дыма.
* * *Мне словно всадили нож прямо в сердце.
– Не могу поверить… – прошептала Эли.
– Не верю. – Лицо Касса посерело. – Нет. Он жив. Он сбежал. Он…
Его голос оборвался. Черное облако все росло, разливаясь по сухой равнине, и мы уже могли отчетливо уловить едкий запах дыма. А ведь нас разделяло не меньше двух миль. Даже самое горячее желание не смогло бы вернуть его.
– Он столько раз нас спасал… – пробормотала Эли.
Во время взрыва в Египте, на острове после вторжения Масса – он всегда оказывался рядом. Я вспомнил наше знакомство. Я пытался сбежать с острова, а он вернул меня к Бегаду – возможно, это даже можно было засчитать за спасение моей жизни.
Мы столь многим были ему обязаны.
И нам никогда не выпадет шанс отплатить.
Я боролся с подступающими слезами. Эли и Касс, крепко держась за руки, вжались в боковую стену мини-вэна.
– Он этого не заслужил… – тихо произнес Касс.
– Думаю, он теперь с Профессором Бегадом. – Эли выдавила слабую улыбку.
Я кивнул.
– Бегад, наверное, счастлив. Наконец ему будет кого отругать.
Касс выглядел так, будто разом постарел на три года.
– Это я виноват. Я сказал, что с ним все будет в порядке. Я сказал, что мы должны оставить его там…
– Касс, даже не смей так думать! – рассердилась Эли и обняла его, но Касс не шевелился и точно окаменел.
– Это наша общая вина, Касс, – сказал я. – Мы усыпили его.
– Он нас попросил! – воскликнул Касс. – Не нужно было нам соглашаться. Это было самое глупое из всего, что мы когда-либо делали.
Дорога не была долгой, уже скоро мы ехали по оживленным улицам Каламаты. В полдень мини-вэн миновал ворота терминала аэропорта для частных самолетов. Я с трудом воспринимал происходящее. В голове крутился один и тот же вопрос: мог ли я что-то сделать?
Мустафа успел очнуться, но его заметно качало. Пока пограничник проверял документы, поданные ему Димитриосом, ему в наушник передали какое-то сообщение.
– Вам лучше поторопиться, сэр, – сказал охранник. – На военной базе какие-то проблемы, из-за чего полеты ограниченны.
Мы поехали по бетонированной площадке и миновали, наверное, штук шесть частных ангаров.
– Смотри, – шепнула Эли, указав на небольшой самолет знакомых гладких форм, прикрытый чем-то вроде сети.
Шустрик.
Не было никаких сомнений, что это самолет-невидимка Института Караи, на котором мы летали не один раз. Я спросил себя, сколько уйдет времени, прежде чем Омфалос – кем бы он на самом деле ни был – сообразит, что самолет слишком долго не возвращается.
Я посмотрел по сторонам в поисках папы. Я понятия не имел, где он был, но часть меня надеялась увидеть его бегущий в нашу сторону силуэт.
«Где бы ты ни был, – подумал я, – не волнуйся. Мы вернемся».
Может, если я продолжу твердить это про себя, в какой-то момент я и сам этому поверю.
Мини-вэн резко затормозил.
– Вылезайте! – приказал брат Димитриос.
Мы вышли из машины и взбежали по металлическим ступенькам трапа небольшого черного самолета на восемь мест. Димитриос толкнул меня в мягкое комфортабельное кресло у окна.
Я смотрел, как Шустрик уменьшается до размеров игрушечного самолетика, пока мы удалялись в сторону Средиземного моря.
Глава 22 Остров Масса
Я то погружался в сон, то вновь просыпался. Димитриос предложил нам пообедать, но, хотя в моем желудке ничего не было уже черт знает сколько времени, есть мне не хотелось. Когда я бодрствовал, перед моими глазами стоял образ лежащего на земле Торквина.
Наверное, уже в сотый раз я бессознательно касался кармана, проверяя, на месте ли маленький осколок. Мы не могли его потерять.
Из передней части самолета полился целый фонтан греческих слов. Пилотировал Мустафа, и после того, что я сделал с ним в мини-вэне, он пребывал не в лучшем расположении духа. Если бы не присутствие Димитриоса, думаю, он бы давно уже сделал из меня котлету.
– Ремни! – рявкнул Мустафа.
Мы пристегнулись. Небо потемнело и скрылось в облаках, вокруг нас засверкали зигзаги молний. Самолет сильно затрясло. Я ударился плечом об стену и услышал металлический «грррак!» откуда-то снизу.
Все мои силы уходили на то, чтобы сохранять спокойствие. Мы уже через это проходили. Остров окружал необычный атмосферный фронт, и все происходящее указывало на то, что мы приближаемся.
– Как думаешь… – Эли бросало то влево, то вправо, из-за чего она говорила урывками. – Может, у острова есть своя воля… и ему не нравится Масса?
– Может, если ты улыбнешься ему в иллюминатор, он поймет, что летят его друзья? – предложил я.
Эли крепко сжала мою руку. У меня защекотало в животе. Сама мысль о возвращении на обгоревшую и полуразрушенную родину смертельно опасных созданий и ужасных воспоминаний должна была быть мне ненавистна. Но страха почти не было, меня переполняло возбуждение.
– Можно признаться тебе кое в чем? – не выдержал я. – Я ненавижу это место, но мне немного… радостно. Что мы возвращаемся. Скажи мне, что я не псих.
– Ты не псих, – заверила она. – Я такая же.
Я внутренне собрался, ожидая, что она заговорит о предстоящей встрече с Марко. Но вместо этого она быстро добавила:
– Теперь у нас есть шанс выжить.
– Это правда, – согласился я.
– И знаешь, что еще? – продолжила Эли. – Я чувствую, что Торквин присматривает за нами.
Мы посмотрели на Касса, который за весь полет не произнес ни слова. Он с таким напряжением всматривался в облака, будто надеялся разглядеть на их фоне привидение. Эли наклонилась к нему и положила ему на плечо руку.
– Все еще думаешь о нашем здоровяке?
Касс отодвинулся и шумно выдохнул.
Если честно, я не думал ни о нашем плане, ни о Торквине. Дождавшись, когда Эли сядет ровно в своем кресле, я признался:
– Я волнуюсь за маму, Эли. Я не знаю, что я должен думать на ее счет.
– Она отдала тебе осколок, Джек, – сказала Эли. – Что указывает, что она на нашей стороне.
Я помотал головой.
– Это не считается. Я хочу сказать, она исчезла на семь лет! А потом – тадам! – оказывается в штабе Масса в Египте, причем сама является одним из руководителей всей организации.
– Джек, только благодаря ей мы смогли сбежать оттуда – да еще и с локули! – напомнила Эли.
– И где мы теперь? – возразил я. – Эли, что, если она водила нас за нос? Что, если она заставила нас посчитать, будто она шпион? Что, если все это подстроено, чтобы заставить нас перейти на Темную сторону? – Я сделал глубокий вдох и отвернулся к окну. Тучи начали расступаться, и самолет перестало трясти. – Я не доверяю собственной маме. Но я очень, очень хочу снова ее увидеть.
Посреди мерцающих на солнце бирюзовых вод показалась точка в форме боба. Почти весь остров, кроме темно-коричневой горы Оникс, покрывали джунгли сочного зеленого цвета. На севере острова желтели узкие полоски песчаных пляжей. Но мой взгляд был прикован к ровному четырехугольнику Института Караи – аккуратным строениям из красного кирпича и проложенным между ними прямым дорожкам.
Издалека все выглядело так, будто Масса никогда и не вторгались на остров – что наемники не гнались за нами по лесам, не вспыхивали пожары и не взрывались бомбы. Но когда мы подлетели ближе, я смог разглядеть непостриженные лужайки, заросшие травой дорожки и черные пятна на домах – следы бомбежки и огня. Какие-то люди в белой рваной форме под присмотром вооруженных ружьями наемников в черном вносили внутрь строений оборудование.
– Это, должно быть, пленные из ИК, – пробормотал Касс.
Я перевел взгляд на джунгли. Благодаря Торквину целая группа сотрудников ИК смогла сбежать туда вместе с нашим другом Фидлом. Но тут я заметил три струйки черного дыма, поднимающиеся из глубины лесов.
– Надеюсь, там нет повстанцев… – сказал я.
– Или Марко… – добавила Эли.
Марко. Вот оно. Ее глаза засияли.
– Марко один из Масса, – напомнил я. – Так что он, скорее всего, в безопасности, вдоволь накормлен и забивает трехочковые в жерло Оникса.
– Тогда это будет, не знаю… тритысячиочковый, – хмыкнула Эли.
Самолет приступил к снижению. В окно я видел, как охранники в черном машут нам. Мы легко и плавно приземлились в аэропорту. Здесь, потрясая конским хвостом и цепким взглядом проверяя, не повредили ли его любимый самолет, нас обычно встречал Фидл.
Стоило пилоту открыть люк, как в проем шагнула суровая на вид женщина с проглядывающими над верхней губой усиками.
– К вашим услугам, брат Димитриос! – гулко объявила она. – С возвращением на остров Масса! Я подготовила отчет, как вы будете готовы.
– «Остров Масса», – проворчала Эли, отстегивая ремень безопасности. – Смотрю, они тут уже как у себя дома.
Брат Димитриос с улыбкой указал нам на выход. Но стоило Эли направиться к люку, как Мустафа поднялся со своего места пилота и повернулся ко мне. Его глаза испускали чистую ненависть. В первую секунду я решил, что его руки покрывали татуировки, но потом сообразил, что то были синяки, оставленные поднятым и заблокированным мною стеклом.
– Вам здесь будет не как у себя дома, – с греческим акцентом пообещал он.
Брат Димитриос шумно вздохнул.
– Vre, брат Мустафа, – устало произнес он. – Давайте оставим прошлое в прошлом? Считай это расплатой за свои заигрывания с курком.
Я чувствовал на себе взгляд Мустафы, его глаза, точно лазеры, буравили мне голову. Когда я шагнул к люку, он рывком сорвал с моих плеч рюкзак.
– Эй! – возмутился я.
Димитриос устало хохотнул.
– Я поговорю с Мустафой о его поведении, Джек. Но, разумеется, локули останутся у нас. На всякий случай, сам понимаешь. Мы предпримем все возможные меры для их сохранности.
У меня упало сердце.
«А ну взбодрись! – выругал меня внутренний голос, когда я спустился на бетонированную площадку. – Чего ты ожидал? Что они оставят их вам?»
– Джек… – Эли несильно дернула меня за рукав рубашки.
Они с Кассом смотрели на конец взлетно-посадочной полосы, откуда из джунглей только что вышел строй грязных взлохмаченных людей в заляпанной белой форме. Их повели к одному из складов, вход в который охраняли двое часовых.
– А, да, полагаю, вы с кем-то из них знакомы, – сказал брат Димитриос.
Я кивнул, всматриваясь в угрюмые знакомые лица.
– Кобб – она работала на кухне. Готовила салаты. Высокий парень, Стретч, мог починить абсолютно все, что угодно. Да, я их знаю.
– Отлично, – отозвался Димитриос. – Они будут рады вас увидеть. Они как раз направляются на встречу с новыми работодателями.
– В цепях? – спросила Эли.
– Ну, когда мы нашли их, они проявили себя весьма агрессивно, – ответил Димитриос. – Они были частью куда большей группы сбежавших, что мы обнаружили недалеко от горы Оникс.